Пленница шейха

Альтернативный и современный Ближний Восток!

Все совпадения случайны.

Глава 1

– Алинка, мы в Эмиратах!

Моя подруга и по совместительству спортсменка по художественной гимнастике Оксана пищит от радости и танцует на ковре с восточными узорами.

Я не разделяю ее радости по поводу приезда в ОАЭ. Мы прибыли сюда, чтобы выступить перед высокопоставленными лицами. Это даже не соревнования, как нам вначале обещала тренер, а именно развлекательная шоу-программа. Шейхи щедро заплатили центру подготовки спортсменов и полностью спонсировали нашу поездку.

Нас поселили в роскошном отеле с фонтаном.

Из нашего гостиничного номера открывается великолепный вид на бирюзовый Персидский залив.

Белый горячий песок так и манит пройтись по побережью босыми ступнями. И у нас будет три свободных дня, чтобы посмотреть величественный город и посетить пляж. Но сначала нужно "отработать" заказ.

– Оксан, я волнуюсь! – признаюсь подруге.

– Алин, да ты чего?

– Зачем они нас сюда пригласили? Безнаказанно поглазеть на русских девушек в купальниках?

– Да ладно тебе, Алиева. У нас более чем скромные костюмы. Как раз для страны со строгими нравами.

Наши наряды напоминают одежду для восточных танцев. И как мы должны в этом заниматься гимнастикой? Как не запутаться в своих же штанах, именуемых шароварами?

В общем, я вся на нервах.

Мы спортсменки, а не танцовщицы! Мы не должны развлекать кого бы то ни было.

Но директор нашего центра был не в состоянии отказаться от столь щедрого предложения.

И вот мы здесь.

В богатейшем городе на песке.

Женщины в чёрных абайях. Мужчины в белых балахонах. Непривычно, оттого страшно. Вдруг не так посмотришь на кого-то из местных и наживешь себе проблем. Фотографироваться и то не везде разрешено, поэтому я решила вообще не включать камеру в людных местах.

В общем, в чужой стране свои порядки.

Для первого дня мы с Оксаной выбрали длинные, максимально закрытые сарафаны с яркой расцветкой.

С нами прилетели ещё восемь русских девочек. Говорят, из других стран тоже будут гимнастки. Будет кому нос утереть. Так даже интереснее, обожаю соревноваться!

Нас привозят на комфортабельном микроавтобусе к огромному зданию-небоскрёбу.

Идём внутрь, стараясь не выдавать своего восхищения дорого-богатой обстановкой.

Оксана всё равно глазеет по сторонам, раскрыв рот, особенно на местных мужчин. Приходится иногда толкать её локтем в бок, чтобы не забывалась.

– Оксан, под ноги лучше смотри. Свалишься, – шикаю на подругу.

– А может я и хочу свалиться к ногам какого-нибудь шейха и завопить: «О богатейший, возьми меня в рабство!».

Прыскаю со смеху. Нет, она неисправима! Какое рабство в наши дни? Здесь всё так современно, что кажется, похищения красивых девушек для гаремов – пережиток прошлого.

– Алина, Оксана, ведите себя тише в общественном месте, – строго одергивает нас тренер Надежда Алексеевна, и весь последующий путь мы просто молча давим улыбку.

Идём на репетицию. Само выступление будет вечером, после открытия какого-то важного объекта. Ползёт слух, что на нас даже правящая семья придёт посмотреть.

Нельзя не заметить, какими жадными взглядами провожают нас встретившиеся на пути арабские мужчины. Даже немного не по себе становится от их пристального внимания.

Проходим мимо магазина с парфюмерией, и я притормаживаю, чтобы посмотреть цены на духи. Мне мама заказала купить ей флакончик с запахом сандала.

Увидев сумму в долларах, мысленно перевожу в рубли и расстраиваюсь, потому что мне не по карману покупка. Зазевавшись и значительно поотстав от своей компании, бросаюсь вдогонку и… врезаюсь в мужчину, вышедшего из-за угла.

Всё плохо.

Он местный, потому что на нём традиционная одежда – кандура и гутра с двумя обручами на голове. Эти названия плотно засели у меня в голове с того времени, когда нам прочитали лекцию о Востоке. И я наступила на его белоснежные сандалии, оттоптав ему пальцы!

Что же теперь будет?! Сейчас он рассердится и обложит меня нехорошими словами. Да ладно, всё равно его не пойму, если он будет орать на своём языке.

– Айм сорри, – лепечу испуганно и задираю голову, чтобы посмотреть на лицо очень высокого мужчины и определить степень его гнева.

Мне бы убежать, но я стою и жду, когда он ответит мне хоть что-то, чтобы я могла понять, что он не держит на меня зла.

У него почему-то тёмно-серые глаза. Разве у местных они не чёрные? Может быть, этот человек такой же приезжий, как и я?

Ухоженная щетина – это видно сразу.

От него ненавязчиво пахнет восточными маслами, и у меня почему-то идёт кругом голова.

Становится трудно дышать, и я хватаюсь за горло.

– Вам плохо? – спрашивает мужчина.

До меня с задержкой доходит его вопрос. Я на английском давно не разговаривала.

– Не-ет. Вы меня извинили? Если да, то я пойду.

Вытягиваю шею и ищу глазами девочек. Боже, я их не вижу! Они даже не заметили, что я отстала. А Оксана? Как она могла без меня уйти?

Что же теперь делать? Куда бежать? Паника во мне нарастает и клокочет в груди.

– Я могу вам чем-то помочь? – сверлит меня взглядом высоченный мужчина.

– Эээ, я потерялась, – вынуждена признаться.

Сердце заходится в аритмии, руки дрожат, а по спине струится пот несмотря на то, что в здании работает кондиционер.

– А вы куда шли?

– На репетицию. Я российская гимнастика.

– Пойдём, – мужчина берёт меня за руку и как маленькую ведёт в неизвестном направлении.

Алина, сейчас этот бедуин заведёт тебя куда-нибудь, и ты никогда в жизни больше не увидишь своих близких и друзей.

Беги!

– Пустите меня! – вырываю руку. – Просто скажите, куда мне идти? В каком направлении? – панически смотрю по сторонам.

– Не смей на меня кричать, – цедит мужчина, гневно сверкая отливающими сталью глазами. – Я веду тебя, куда надо.

– Как я могу вам верить? – всхлипываю истерично. – Я вас не знаю! Впервые вижу, – добавляю на родном языке.

– Меня зовут Амир аль-Хадид, – говорит по-русски бедуин.

Конечно, никакой он не бедуин, раз знает столько языков. А скорее всего, передо мной самый настоящий шейх. Я слышала, что они очень образованные люди.

Он пугает меня и притягивает одновременно.

Он мощь, монумент, скала, которая пахнет горячими восточными ночами.

Привлекательное лицо и властные манеры.

Снова взял меня за руку и уверенно повел за собой.

Его знание моего родного языка расположило меня к себе, и я больше не брыкалась, полностью смирившись со своей участью…

Глава 2

Шейх быстро передвигает ногами по мраморному полу, и я едва поспеваю за ним. Подошва моих босоножек такая гладкая, что я боюсь поскользнуться и неуклюже растянуться.

В мозгу крутится совершенно нелепая мысль, что настоящий мужчина так и должен себя вести: взять девушку за руку и твёрдо повести за собой.

Его огромная ладонь просто обжигает тысячей свечей. Хочется зажмуриться и оказаться дома, потому что страшно.

– Алиева! Ну ты нас напугала, – слышу взволнованный голос Оксаны.

Да ладно?!

Он привел меня к моей команде, отцепился от моей кисти и отошёл на значительное расстояние.

Вот я глупая…

– Просто остановилась на духи посмотреть. Извините меня! – обращаюсь к тренеру.

– Больше так не делай, – отвечает она строго. – Хорошо, что мистер Аль-Хадид тебе помог.

Амир, его зовут Амир, бьётся в мозгу.

Украдкой смотрю на мужчину. Он утратил ко мне всякий интерес и беседует с пожилым бородатым мужчиной.

– А мистер Аль-Хадид, он кто? – имею дерзость спросить.

– Алиева, не задавай подробных вопросов, – отбривает Надежда Алексеевна.

– Шейх из правящей семьи, – шепчет мне Лина.

Округляю глаза и по-новому смотрю на Амира аль-Хадида. Солидный мужчина, обладающий огромной властью, помог потеряшке найти своих друзей и не обругал за невнимательность.

Ловлю его колюще-режущий взгляд и смущённо отворачиваюсь.

– Чего застыли? – поторапливает нас тренер. – Идите, переодевайтесь. Время, время, девочки!

Меня кидает в жар.

Я потопталась по его господским пальцам! Правящая семья эмирата – это самые-самые богатейшие и важные люди. Угораздило же меня нарваться именно на вип-персону!

Если они будут нас судить по правилам, то наверняка я получу самый низкий балл. С моим синдромом отличницы будет не так просто это пережить.

– Что это было? – округляет глаза Окси, когда мы заходим в просторную комнатку с зеркалами, наподобие гримерной. Очень шикарной гримерной.

– Я потерялась, – виновато развожу руками.

– Как тебе удалось привлечь внимание этого Аль-Хадида?

– О, да всё просто, – издаю истеричный смешок. – Я в него врезалась и испачкала его сандалии!

– Охренеть! И после этого он тебя за ручку к нам привёл. Ты ему точно приглянулась! – кивает подруга.

– Прекрати, – отмахиваюсь. – Наверняка он имеет несколько жен, сколько нам и не снилось. А то и целый гарем рабынь.

– Ну и что?!

– Как это что? Господи, я не влезаю в костюм! Какой ужас.

– Вес набрала? – Окси окидывает меня критическим взглядом.

– Не знаю, – почти плачу. – Да почему у меня бёдра такие широкие?! Или это шаровары узкие?

– Может, это не твоя одежда? Эй, вы, – обращается к другим девочкам подруга, – кто взял костюм Алиевой?

Пожимают плечами и молчат.

Не признаются! Если кто-то подменил одежду, он сделал это не просто так, а со злым умыслом. Чтобы я наделала ошибок на выступлении. Это называется конкуренция.

Делать нечего, придётся надевать, что есть, и идти на репетицию.

Облачаюсь в наряд и понимаю, что он сковывает мои движения. Как я должна делать гимнастические упражнения? Он же рассыплется по швам прямо на мне!

Я опозорюсь перед хозяевами страны и не получу вознаграждение. Они обещали каждой девочке приятную сумму в конверте, чтобы мы сходили в молл и потратили её в своё удовольствие.

Почему я такая невезучая?

Всё идёт не так, как надо. Не зря нервничала.

– Алиева, ты совершенно деревянная! – кричит на меня тренер.

– Мне костюм мал.

– Что значит мал? Снова за диетой не следила? Молодец, – раздраженно всплескивает руками.

Она у нас очень строгая и требовательная, но мы её любим. Понимаем, что нужно соблюдать дисциплину, иначе возникнет хаос.

– Я следила. На отварной курице две недели сидела! Кто-то поменял одежду.

– Не говори глупостей! Мы – одна команда. Никто не должен конкурировать друг с другом.

– Ага, конечно, – фыркаю.

– Хватит стоять! Иди выполняй упражнения. Времени осталось немного.

Это крах…

Я и вправду деревянная и не могу расслабиться. А еще мне кажется, что за мной кто-то наблюдает. Верчу головой по сторонам и никого не вижу. Значит, просто кажется.

Не могу отрешиться от мысли, что вечером на нас придут посмотреть высокопоставленные лица, а я выйду на коврик в костюме на два размера меньше – то есть в детском, блин! Это точно подстава. От кого? Не знаю.

Выполняю растяжку и… ткань трещит, образуя на промежности дыру!

Всё, это унылый конец для меня.

Я не буду выступать.

Слезы капают на коврик, и я размазываю их по щекам. Ко мне подходит Оксана и кладёт руку на плечо:

– Алин, ты плачешь, что ли?

– Костюм порвался, швы разъехались.

– Это потому, что ты не хотела выступать перед арабами.

– Я просто говорила, что это странно! – возражаю с жаром.

– Спроси у Надежды Алексеевны, может, у неё есть запасной костюм?

Встаю с коврика и подхожу к тренеру. Объясняю, что случилось, но выхватываю порцию недовольства.

– Ты взвешивалась сегодня? – спрашивает она строго.

– Д-да, – меня бросает в холодный пот.

– И что?

– Всего двести грамм прибавила.

– Иди, худей.

– Но это нереально!

– Все, Алиева, ты меня достала. У нас есть купальники. Но в них нельзя выходить перед правоверными мужчинами. Только шаровары, а их сшили ровно столько, сколько вас. То есть десять. Нефиг было жрать, что попало.

– Но что мне делать?

– Будешь сидеть в зале!

Ухожу в гримёрку, стараясь не разрыдаться. Приехать на выступление и просидеть на скамейке, наблюдая за девочками, что может быть хуже для спортсмена с высокими амбициями? Я привыкла быть лучшей, быть первой. Кто-то намеренно избавился от меня! В спорте, если ты спустилась с пьедестала, то туда уже трудно подняться снова.

Даже сейчас я себя чувствую ужасно, потому что девушки репетируют в зале, а я сижу в одиночестве. Я подвела маму, тренера и себя. И ничего нельзя сделать.

Со злостью срываю с себя порванные шаровары и переодеваюсь в сарафан.

Выхожу в зал и сажусь на бархатный стул.

Девочки такие довольные, улыбка не сходит с их лица.

А я сижу и хлюпаю покрасневшим носом.

И снова мне кажется, будто кто-то меня разглядывает. Странное ощущение.

Может, камеры повсюду натыканы? Скорее всего.

После репетиции у нас оставалось полтора свободных часа. Надежда Алексеевна повела нас в ресторан, который находится в этом же здании.

Мы с Окси сели за отдельный столик и принялись изучать меню. Несмотря на то, что в моём желудке шаром покати, я не буду есть. Двести лишних грамм. Это ужасно.

Заказываю себе унылый салат из листьев и воду.

– Мда, беда, – тянет Оксана, наворачивая ароматную баранину.

Я не люблю баранину, но сейчас глотаю слюнки. А тренер посматривает за мной сурово, мол, попробуй только обожрись. Хотя мне терять уже нечего! Всё равно остаюсь сегодня не у дел.

– Будешь? – Окси подаёт мне вилку с куском мяса.

Мотаю головой. Не буду.

– Точно?

– Окси, прошу тебя! Доедай быстрее, и пусть твою тарелку уносят.

Свой салат я уже съела, воду выпила и теперь исподтишка разглядывала немногочисленных посетителей ресторана.

Какая-то женщина в парандже отправляет кусочки еды прямо себе под покрывало.

Господи, неудобно, наверное, так есть. Выглядит не очень. Как будто очень голодная спортсменка на диете украдкой точит запрещенную еду.

– Шейх Амир аль-Хадид спонсор нашей поездки, – говорит Оксана. – Я слышала разговор тренера.

Упоминание этого имени почему-то не оставляет меня равнодушной. Я испытываю стыд, интерес и смятение. Мне хочется увидеть его ещё раз и услышать, как арабский мужчина говорит на русском языке.

– Да мне какая теперь разница? – вздыхаю. – Всё равно я не буду сегодня выступать.

– Может, наденешь мой костюм?

– Окси, нет! Я ведь знаю, как для это важно.

– Для тебя тоже. Ты лучшая…

– Была… Нельзя упускать шанс засветиться. Покажи им всем класс. С мячом ты лучшая. А я посмотрю на тебя из зала.

– Спасибо, подруга, – говорит расчувствовавшаяся Окси.

Стайкой возвращаемся в гримёрку. На вешалках висят костюмы на вечер. И вдруг я замечаю необычной красоты наряд, которого точно у нас не было. Красные шаровары с золотыми заклёпками по бокам, красный боди, расшитый камнями, стразами и замысловатыми узорами. И болеро-накидка с воздушными прозрачными воланами.

А на вешалке крупными английскими буквами выведено имя: Алина Алиева…

Глава 3

Девочки окружили меня и завистливо рассматривают мой новый костюм.

Сама не понимаю: откуда он взялся? Может быть, Надежда Алексеевна втихую мне его принесла, чтобы не раздражать других девочек и не давать повода думать, что я её любимица?

Но она была в ресторане вместе с нами…

– Ну, ничего себе! – Оксана как обычно не скрывает своих эмоций.

– Отпад! Алинка, как всегда, решила выделиться, – проносится недовольство в рядах.

– Надежда Алексеевна, а откуда он взялся? – обращаюсь к тренеру.

– Принесла местная женщина, – отвечает она, – организаторы как-то узнали, что ты лишилась одежды, и решили тебе помочь.

Это связано с моим предчувствием, что на меня кто-то смотрел?

Заливаюсь краской, потому что этот кто-то явно видел расползшуюся ширинку.

Ничего не понимаю.

– Повезло! – слышу завистливые вздохи с разных сторон.

Особенно недовольна Лина. Неужели это она подменила одежду?

А тренер еще говорит, что мы не должны друг с другом конкурировать. Как же! Девочки только и ждут момента, чтобы подсидеть друг друга.

В отличном настроении иду переодеваться. Я спасена!

Камешки на наряде подозрительно ярко блестят. Это что, не простые стекляшки?

Нет, шейхи, конечно, богатые люди, но не станут дарить драгоценные камни кому попало! Нет, точно, нет…

Штаны сели, как влитые. Делаю колесо, чтобы проверить не сковывают ли они движения. Нет. Идеально.

Боди и болеро тоже словно сшиты по моим меркам. У кого это такой глаз-алмаз, интересно? Я заинтригована.

– Это Аль-Хадид, – шепчет мне ухо Оксана.

– Да ну, ты что! – смеюсь в ответ. – С чего бы ему мне помогать?

– Вдруг влюбился?

– Оксан, не говори ерунды. Тренер сказала, что принесла женщина. Всё, не выдумывай! – хватаю расчёску и собираю длинные тёмные волосы в традиционный пучок.

– Ну, посмотрим, – хитро улыбается подруга.

Мой выход где-то в середине, и есть еще время настроиться. В соседнем зале находятся гимнастки из Польши. Они первыми предстанут перед хозяевами страны.

– Утрем полькам нос! – выкрикивает лозунг неугомонная Окси.

– Да еще как утрем, – высокомерно отвечает Лина.

Девушка-визажист в цветном платке всем нам по очереди наносит яркий макияж в восточном стиле со стрелками. Никогда так не красилась, и мне неожиданно нравится. Глаза стали выразительные и большие. Матовые пухлые губы в форме сердечка. Не зря мама говорит, что я у неё красавица.

Визажист представилась Жанной. Она приехала на Восток из Беларуси. Девушка предлагает нарисовать узоры из хны на наших кистях, и мы соглашаемся. Как красиво она рисует!

– А ты давно здесь живёшь? – спрашивает у Жанны Окси.

– О да, пять лет уже. Я замужем за местным. К счастью, мой муж позволил мне иногда заниматься любимым делом – делать свадебные макияжи. Я в прошлом известный бьюти-блогер, но по настоянию супруга пришлось завязать с публичностью.

– А как ты с ним познакомилась?

– Приехала в Эмираты на отдых, зашла купить косметики, и мне подсунули подделку. Устроила скандал, так и познакомилась с владельцем бутика – своим будущим мужем, – улыбается девушка. – Его зовут Карим.

– А ты у него единственная жена?

– Нет, вторая, – без тени смущения отвечает Жанна.

– Вторая?! – переспрашиваю недоверчиво.

– Да, первая жена Карима очень тепло меня приняла. Она мне как старшая сестра.

Девушки жадно слушают историю Жанны. Да и я навострила ушки, что уж там. Меня всегда привлекала тема Востока, но я никогда не думала, что выпадет возможность посетить одну из таких загадочных стран.

– И что, местные охотно женятся на чужестранках? – расспрашивает Окси.

– Ещё как женятся!

– А гарем у твоего мужа есть? – спрашивает кто-то из девчонок.

– Нет, – смеётся Жанна. – Ему хватает двух жен. Он нас одинаково любит и балует. Мы живём в одном большом доме.

– А дети у вас есть?

– У Карима двое дочерей. А совместных детей Всевышний нам пока не послал, – грустно пожимает плечами девушка. – Но я обязательно рожу ему наследника.

Пора готовиться к выходу в большой зал. Прокручиваю в голове свою программу под мысленную музыку. Мне больше не нервно. Я сосредоточена и готова показать то, что умею.

Начинается концерт. Я аккуратно выглядываю из-за кулис и вижу в зале мужчин в белой традиционной одежде. Ни одного в деловом костюме. И женщин среди нет. Ни одной.

Я привыкла к полному залу разношерстых людей, а здесь зрителей всего двадцать от силы. Не густо…

– Девочки, у вас всё получится! – настраивает нас тренер на правильную волну. – Не нервничайте, входите спокойно в поток. В зал не смотрите. Пусть они на вас смотрят.

– Уделаем полячек! – тихо, но с жаром произносит Оксана.

Три польки из шести потеряли предметы. Офигеть, где они их набрали?

Почему они такие растерянные?

Все, наш черёд!

Первой на коврик выходит Оксана и отрабатывает свою программу с мячом почти без ошибок. Мы наблюдаем за выступлением на большом экране. Умница моя! Горжусь!

– Ну что? – тереблю её за руку. – Как всё прошло?

У неё осоловелый взгляд, трясущиеся пальцы и капелька пота над губой.

– Это было… Я не знаю, как сказать… Необычно, – выдавливает из себя подруга и падает на диван.

На экране показывают, как выступает Лина. Пока всё идёт хорошо, но потом её лента скручивается в узел. Помощница несет ей новую ленту.

Бедная… Лина покраснела, но быстро взяла себя в руки и продолжила номер. Чему-чему, но делать хорошую мину при плохой игре Надежда Алексеевна нас научила.

Я тоже выступаю с лентой, и узел – это ужасная неприятность, какая может случиться с каждым.

– Алина Алиева, город Москва, – громогласно объявляет диктор по-английски.

Все, мой выход.

Звучит моя мелодия, и я выплываю в зал. Свою программу я знаю на отлично. Поднимите меня среди ночи, и я выполню её без запинки.

Роскошный костюм придаёт мне уверенности.

Несколько плавных заученных движений – и я вхожу в поток, как учила тренер. В зал не смотрю, но чувствую на себе несколько десятков пар внимательных глаз.

Прыжок, подкидываю палочку вверх, два кувырка, ловлю ее одной рукой.

Прыжок, кручусь вокруг своей оси на одной ноге.

Повторяю движения сначала…

Я уверена в себе. Двигаюсь в потоке. Широко улыбаюсь так, что болят скулы. Улыбка – это обязательный атрибут в нашем деле!

Напоследок делаю взмахи рукой, и лента собирается в сердечко. Ловите, шейхи!

Затем прыгаю на шпагат и слегка склоняю голову, отдавая почтение господам из зала.

Всё, две минуты – как целая прожитая жизнь.

Осмелилась посмотреть в зал и сразу же наткнулась взглядом на Амира аль-Хадида.

Светом от его тёмно-серых глаз можно осветить целую улицу. Никогда не видела таких красивых мужчин. Он молод и похож на принца.

Амир сидит в окружении мужчин постарше. Мои ноздри улавливают аромат его парфюма. А может быть, это просто галлюцинация, так как я хорошо запомнила его запах.

Отмерев, грациозно поднимаюсь, приветливо машу рукой и на носочках ухожу закулисы.

Конечно, никаких аплодисментов не последовало. Они просто смотрят программу и не выказывают никакой реакции. Каменные суровые лица. Нет, некоторые улыбаются, но общаясь между собой. Остаётся только догадываться, о чем ведутся их разговоры.

– Алина, отлично, – даёт оценку тренер.

Это одно слово из её уст возносит меня до небес. Надежда Алексеевна хвалит редко, но метко.

А потом мы сидим, взявшись с Оксаной за руки, и смотрим на экран, где ведётся трансляция.

Окси уже пришла в себя и медленно пьёт газировку.

– Там Аль-Хадид твой сидит, – говорит она.

– Я видела.

Забираю у неё бутылку и прикладываюсь губами к горлышку. От газов в носу щекотно, но я всё равно жадно пью. Во рту настоящая пустыня.

Боже, как он смотрел на меня!

Я даже не знаю, как описать этот взгляд.

Будто он хотел…

Хотел меня!

– Он не мой, – возражаю подруге.

– Не удивлюсь, если он тебя украдёт после окончания мероприятия, – хихикает Окси.

– Ты с ума сошла! – подпрыгиваю на стуле. – Что значит украдёт? Я что, верблюд?!

Глава 4

– Девочки, вы все молодцы, – говорит Надежда Алексеевна. – После окончания концерта вас приглашают на торжественный ужин в резиденцию господина Аль-Хадида.

Замираю, услышав знакомую фамилию. Сердце гулко колотится в горле.

Девочки радуются. А я стою соляным столбом, воскрешая в памяти холодный взгляд тёмно-серых глаз.

Неужели я смогу поговорить с ним ещё раз?

Да нет, о чем нам разговаривать?

Нас везут в отель, в котором мы остановились, и дают час на сборы.

Солнце садится за горизонт. Пальмы в оранжевом закате выглядят вычурно. Да здесь всё выглядит не так, как мы привыкли! Словно другой мир, другие мужчины, другие правила.

– Им нельзя сидеть за одним столом с женщинами, – делится скудными знаниями об этом мире Оксана. – Скорее всего, мы будем в отдельном зале.

– Наверное, – пожимаю плечами и достаю из чемодана своё лучшее чёрное платье с открытым плечами.

Сверху я надену накидку, чтобы не задевать местные нравы.

Добавляю к образу полупрозрачные чёрные перчатки. Я такие видела у нескольких арабских женщин. Густые волосы оставляю распущенными по плечам. Нам сказали, что мы имеем право прийти на ивент в том, в чем привыкли ходить в своей стране. То есть – с непокрытой головой.