Джанк

Пролог

Худощавый мужчина средних лет лениво потягивал сигару, стоя посреди пустой улицы. Дома вокруг замело снегом, стены покрыты глубокими трещинами, местами отломана штукатурка фасада. На столбах, деревьях и заборах была расклеена военная агитация. Заголовки гласили: «Юг — нам не друг». В последнем горящем окошке погас свет, и улица погрузилась во тьму. Лишь луна и пара слабеньких, уличных электрических фонарей освещали переулок. Мужчина поднял глаза на темное небо, усыпанное миллионами звезд. Они словно подмигивали ему, мерцая на синем полотне. Густой, горький дым вышел изо рта большим, белым облаком. Золотые зубы сверкнули, отразив лунный свет. Мужчина швырнул сигару в сторону и цокнул языком.

Позади послышался скрип снега. Быстрым темпом приближался темный силуэт. Высокий, статный незнакомец, в дорогом шерстяном пальто, сжимал в руке ручку большого чемодана.

— Привет, Ган, — сказал незнакомец.

Он поставил чемодан в снег и раскрыл его. Внутри было множество маленьких стеклянных колбочек, заполненных белым порошком.

— Джанк, золотой ты мой. Храни тебя Аен. — Улыбнулся Ган, обнажив золотые зубы.

Он взял из чемодана одну колбу, открыл и высыпал себе на тыльную сторону руки. Вдохнув белый порошок, Ган закатил глаза от удовольствия.

— Лучший менкоин на рынке. — Сказал он довольно и ногой захлопнул крышку чемодана.

— Потому что единственный… — усмехнулся Джанк.

Мужчины пожали друг другу руки и разошлись в противоположные стороны.

Глава 1

Звонкий стук каблуков разбивал мертвую тишину залов. Мэй— юная девушка, с белыми короткими волосами, бежала по коридорам, периодически всхлипывая и утирая глаза рукавом. Иногда из дверей, мимо которых она пробегала, выглядывала удивленная прислуга и тут же пряталась обратно, догадываясь, что произошло. Воздух вокруг стал тяжелым, густым.

Мэй бежала по широкой лестнице, спотыкаясь о собственные ноги. С трудом удержавшись от падения, она спустилась в главный зал резиденции.

— Где же ты?! — взвыла она.

На обледенелых ступеньках у главного входа сидел молодой парень. С накинутым на плечи темно-синим пальто, подперев лоб ладонью. На запястье периодически тихо пищали маленькие часы с зеленым экранчиком. Руки и остроконечные уши были красные от мороза, одежду слегка замело снегом. Помимо пальто на нем лишь легкая светлая рубашка, явно не рассчитанная на такую погоду. И тонкая, будто домашние тапочки, обувь. Совершенно пустым взглядом он смотрел куда-то вперед, под глазами были почти черные синяки от усталости. Из синих замерзших губ торчала незажженная сигарета. Вокруг стояла умиротворяющая тишина. И только треск коры обледенелых деревьев разбивал это молчание.

Старая резиденция за спиной покрылась тонким слоем липкого снега. Глубокие трещины в камнях заполнил лед. Сети из мертвых плющей оплетали древний фундамент. Весь двор устелен белым, холодным покрывалом. От многочисленных дорожек и тропинок не осталось и следа. Из снежных шапок торчали черенки лопат, к ним давно никто не прикасался. Казалось, что и само время тоже замерзло.

Глаза замерзли, впереди ничего, кроме белых пятен. Силуэт размылись. Безумно клонило в сон, а морозный ветер словно шептал на ухо, уговаривая прилечь на обледенелые ступеньки. Парень прикрыл глаза, голова стала медленно опускаться. Вдруг кто-то слегка пнул его по лодыжке.

— Сегодня у Лисандра план стать ледяной статуей, — сказал Эш с широкой улыбкой.

Лис открыл глаза и поднял голову: перед ним стоял высокий крепкий мужчина в военном мундире с множеством орденов и медалей. Длинные, идеально прямые, белоснежные волосы спускались до пояса.

— Как-то ты быстро вернулся, — тихо ответил Лис, встав на ноги. Дрожащими руками он зажег сигарету во рту и, сделав глубокий вдох, посмотрел на брата исподлобья. — Кажется, только вчера виделись.

— Четыре дня прошло, как и планировали. — Эш крепко обнял Лисандра, а затем прижал теплые ладони к его обледенелым щекам. — Ты спал вообще?

— Поспишь тут. У старика то припадки, то приступы, то орет, то смеется. Только и мешаю всякие «микстуры». Уже сам не понимаю, от чего, — Лис выпустил облако дыма изо рта.

— Какой прогноз?

— День.

Большая резная дверь позади них со скрипом открылась. На улицу выскочила Мэй и кинулась на Лисандра. Рыдая, она пыталась что-то рассказать, но выходило только бессвязное лепетание. Лис резко развернулся, оттолкнул девушку и побежал внутрь здания.

Королевская спальня заполнена прислугой, медики в белых халатах носились из угла в угол, обмениваясь названиями лекарств так, будто это была игра в слова. Молчаливые работники в черных одеждах, стояли по стенкам, в ожидании. Солдаты держались у входа, крепко сжимая оружие, словно смерть зайдет в комнату именно через дверь.

В центре спальни кровать, рядом поникшая от горя королева, утирая слезы, сжимает руку умирающего короля. Его лицо покрыто черными, опухшими венами, кожа серая, глаза залиты желтизной. Король смотрел в потолок, с приоткрытым ртом, и не двигался. Лишь слегка вздымающаяся грудь указывала на то, что король все еще жив.

Лихорадка — одно из самых страшных слов на Севере. Она всегда приходила из ниоткуда, и, будто избирательная дама, забирала с собой столько людей, сколько ей хотелось. От одного до тысяч, убивала тихо, быстро. Ни лекарств, ни знаний, ни шансов на исцеление. Никто не понимал что это, откуда оно берется, почему она есть лишь на Севере и как ей заражаются. Знали лишь одно: черная паутина из вен и желтые глаза — конец.

Врачи собрались в кучу у окна, заговорили значительно тише. Не нужно было слышать их разговор, чтобы понять, о чем он. Они не знали что делать, но со всех сил старались не показывать этого. Кто-то из них, слишком уж громко, сказал о скорой кончине.

Король широко открыл рот, сделал жадный, громкий вдох, будто только что вынырнул из воды. Глаза налились золотом, черные вены запульсировали. Королева испуганно вскочила с места, медики принялись хвататься за сердца. Дрожащей рукой король водил по воздуху, ища что-то. Ухватившись за рукав жены, он рывком наклонил ее к себе, практически свалив женщину с ног. Старческий голос изменился, стал грубым, рычащим:

— Приведи сына… — прохрипел король.

— Можешь не бежать, без тебя справятся! — кричал Эшлен вслед брату, волоча за собой Мэй.

Все двери в коридорах закрыты, прислуга пряталась. Пустые залы и гнетущая тишина. Лисандр бежал впереди, не сбавляя скорость. Как вдруг за очередным поворотом он остановился перед парой солдат, загородивших путь.

— Вас ждут, — сказал один.

— Ну, тогда какого хрена вы мне мешаете туда идти? — грубо ответил Лис и растолкнул солдат, пытаясь пройти дальше.

— Приказ привести, а не позвать. — Мужчины синхронно подхватили Лисандра под руки. — Неизвестно, куда тебя унесет, а нам отвечай. — Усмехнулся другой.

— В чем дело? — Из-за угла вышел Эш, уже без Мэй. Спокойным шагом он приблизился к одному из солдат и взглянул на него сверху вниз.

Мужчины опешили и испуганно переглянулись.

— Ни в чем, генерал.— Они отпустили Лисандра, стали по стойке смирно. — Просто…

Лисандр побежал дальше по длинным коридорам, оставив брата наедине с подчиненными. Поднявшись по винтовой лестнице, он остановился у широкой двери. Немного отдышавшись, аккуратно открыл её. Все в комнате уставились на него презрительным взглядом. От кровати короля все отошли, и лишь королева осталась на своем месте. Сам же король, будто слегка ожил, приподнялся выше на подушки. Жестом он позвал сына к себе. Лисандр послушно подошел и присел рядом на корточки.

— Твою ошибку будут исправлять десятилетиями. Это непосильная ноша для всех нас… — тяжелым басом сказал король Элиа. Черные вены на его лице шевельнулись, как змеи. Сделав тяжелый вздох, он продолжил, но будто не то, что хотел изначально. — Не хочу обременять твоих братьев такой ношей. Это твои грехи, тебе их и искупать.

Лисандр удивленно смотрел в глаза отцу. Брови удивленно поползли вверх.

— Ты займешь моё место, сын. — Захрипел Элиа.

Все вокруг ахнули, услышав это. Королева возмущенно приподнялась, но сразу же села обратно.

— В каком смысле? — переспросил Лисандр у отца.

Элиа посмотрел на него хмуро и схватил за ворот рубашки костлявой рукой.

— Ты займешь моё место, Лисандр, — громко повторил он.

— Элиа, ты что несешь? — королева дернула Элию за плечо.

Король отмахнулся, положил свою ладонь на голову Лисандра, провел от макушке к щеке, по шее, плечу. Кривая, неестественная улыбка расползлась по старческому лицу.

— А тебя я… буду ждать. — Безумный смешок раздался в конце.

Он открыл рот, собираясь еще что-то сказать, но вышел лишь хрип. Элиа потянулся к своей шее, стал хвататься за кожу, будто искал на горле удавку. Выпучив глаза, он взглянул на жену рядом.

— Грэм…— прохрипел он жалобно.

Лицо короля быстро багровело, Грэм испуганно прикрыла рот ладонью. Толпа врачей в углу оживилась. Пара человек подбежало к кровати, пытаясь помочь, но не знали как. Элиа задыхался, махал руками, хватался за шею, широко раскрывал рот.

Никто ничего не успел сделать. Желтые глаза мужчины закатились назад. И, издав последний хрип, тело обмякло. Тяжелая голова упала на подушки. Кто-то в толпе начал шептать молитвы.

— Вот и все, — облегченно вздохнула Грэм.

Лицо резко переменилось: переживание, слезы испарились в секунду. Она встала и махнула людям у дверей. Работники в черных халатах вышли вперед. На их спинах был вышит красный крест, а на лицах маски закрывающие нос и рот. Лисандр поднялся и сделал пару шагов назад, чтобы не мешать. По телу шла легкая дрожь, короткие белые волосы упали на лицо. Он опустил голову и прижался к стене, засунув руки в карманы. Сил на переживания не осталось, он прикрыл глаза и тяжело вздохнул.

Дверь распахнулась, и в комнату радостным, широким шагом вошел Себастьян — старший сын Элиа и Грэм.

— Король умер, да здравствует король! — крикнул он, раскинув руки.

За ним вошел Эш и молча встал возле Лиса. Грэм осуждающе взглянула на Себастьяна. Тот опустил улыбку, подошел к матери. Они оба удалились в сторону, женщина зашептала сыну прямо в ухо.

— Что произошло? — тихо спросил Эшлен у брата.

— Ничего особенного…— Лисандр устало потер глаза, отлип от стены и вышел в коридор.

— Ничего? Что с Грэм? Зачем тебя звали? — генерал последовал за ним.

— Да просто… Я не уверен.… Слушай, я так хочу спать, давай потом поговорим, — Лис сморщился и проморгался, усталость склеивала веки.

Из комнаты послышались крики. Что-то с грохотом упало, пол содрогнулся. Затем раздался женский визг. Дверь резко распахнулась, на пороге замер разъяренный Себастьян. Позади него, у дальней стены, на полу сидела Грэм, держась за голову обеими руками. Вокруг нее копошилась пара охающих медсестер. Лис прищурился, пытаясь рассмотреть, что именно там происходит.

Себастьян с разбегу ударил Лисандра ногой в живот, откинув его на пару метров назад. Эш попытался остановить нападающего, но тут же получил кулаком в нос. От неожиданности потеряв равновесие, он облокотился о дверь, в глазах потемнело. Себастьян подбежал к младшему брату, завалил на пол. Его глаза были полны ярости и обиды. Повиснув над Лисандром, Себастьян замахнулся. Кулак в больших перстях влетел в мужское лицо. Капли крови брызнули на стену. Себастьян сыпал проклятиями, кричал как одержимый, и продолжал наносить удары. Из-за поворота в коридоре выскочила охрана. Двое мужчин подхватили обезумевшего наследника и оттащили от Лисандра. Тот лежал без сознания на полу в окружении пятен собственной крови. На скуле начал раздуваться фиолетовый синяк, изо рта хлестал бордовый ручеек. На щеке образовалась глубокая рваная рана, оставленная перстнем с камнем.

Себастьян не успокаивался, кричал и угрожал, вырываясь из рук солдат. Освободив одну руку, он ударил одного из мужчин в скулу, задев кольцом глаз. Перепуганный солдат зажал рану руками, отпустив Себастьяна. Второй охранник опешил и замер. Себастьян схватил его за волосы, ударил коленом. Швырнул в сторону и вернулся к телу на полу. Тяжелый кожаный ботинок повис над головой Лисандра. Себастьян замер, пытаясь поймать последний взгляд ненавистного ему родственника, но тот лежал с закрытыми глазами. Себастьян закипел от гнева и с криком опустил ногу ему на грудь. Раздался громкий хлопок. Бедро пронзила острая боль, ручеек крови побежал по ноге, пропитывая тонкую ткань брюк. Себастьян упал назад и прижался спиной к стене. Эш стоял на том же месте где и раньше, вытянув руку с пистолетом перед собой. Он снова нажал на курок, пуля пронеслась рядом, пробив паркет на полу.

— Не двигайся, — холодно сказал Эш.

По лестнице уже мчался отряд солдат. Поднявшись, они подбежали к Себастьяну. Грубо заломили руки за спиной, поставив на колени. Эш убрал оружие под китель, тяжело вздохнул. Спокойно подошел к обезумевшему брату, присел на корточки рядом: «Да что тут произошло?».

Прошел месяц. Морозы на улице стали еще злее. Снежные бури не прекращались, день становился все короче и короче, а жизнь во дворце вновь закипела. Траур был окончен. Грэм заняла место своего мужа и почти каждый день устраивала праздники в свою честь. Она всегда считала себя более решительной, умной, хитрой, чем покойный муж, но никогда и представить не могла, что власть упадет на ее хрупкие плечи. Вступи в наследство Себастьян, он бы одним днем женился и занял место отца, не дав Грэм и минуты побыть в кресле короля. В отличии от своенравного Лисандра.

Всего за пару недель власть вскружила регентше голову.

Грэм сидела перед зеркалом, пока ее волосы собирали в прическу несколько девушек-прислужниц. Позади, у самой стенки, стоял невысокий, пожилой советник— Сорот , держа наготове ежедневник с ручкой. Девушки собрали волосы Грэм в высокий конский хвост с плетением от висков. Регентша покрутилась перед. Увидев довольную улыбку, прислужницы тихо удалились.

— Какие сегодня будут указания? — спросил Сорот.

Грэм задумалась. Мысленно пробежалась по событиям прошлых недель и грустно вздохнула.

— Может, получится, как-то всё же не учитывать последнее желание Элиа? Скажем, якобы, это бы бред на фоне болезни.

Сорот удивился, взглянув на королеву:

— Боюсь, что нет. Слишком много свидетелей. Пойдут волнения, возмущения, бунты.… И так ситуация в столице неблагоприятная. Церковь возмущается. Что не день — митинг на площади.

Грэм раздраженно промычала и сжала губы.

— Только два пути. Либо господин Лисандр сам откажется от наследования, либо… — Сорот не стал договаривать второй вариант.

— Либо исчезнет, очевидно… — Грэм ходила по комнате кругами. Старые полы поскрипывали под ее ногами. — Но если просто “исчезнет”, переворота нам точно не избежать. Придумать бы какой-то законный способ.

— Самый разумный метод в данной ситуации — договориться, — вздохнул Сорот.— Пока он не женится, Вы, условно, но полноправный правитель. Но, тянуть, конечно, не стоит.

— Лисандр всегда был себе на уме, но сейчас это переходит все рамки. Паршивцу это всё руки развязало: хамит, грубит, не подчиняется. С ним нельзя договориться! Как такому можно доверить управление целой страной, — Грэм остановилась у окна. — А вот Эшлен, единственный из моих сыновей кому достался мозг. Послушный, верный, исполнительный.

Сорот закрыл книжечку и убрал ручку в карман пиджака.

— Мы можем снова начать дело Джанка. Если что-то все же удастся найти, то это будет хороший повод сменить наследника.

Грэм обернулась к советнику и удивленно подняла брови. Огонек надежды загорелся в ее груди.

— Надо обыскать всех и вся: его самого, комнату, лаборатории. Даже в морге все прочесать. Но только так, чтобы никто этого не заметил. Я уверена, что помимо стыда Элиа, был еще кто-то, кто заметал все следы…

Сорот вновь достал свой блокнот и сделал отметку, затем утвердительно кивнул. Пролистал пару страничек назад.

— Знать бы, кому можно будет доверить эту задачу. Все более-менее способные уже давно на фронте. Остались старики, да новички, — задумалась Грэм. — Хотя, около года назад, Эш собрал себе довольно странный отряд.…

Вечно холодный, пропитанный запахом жженых волос и формалина, подвал. Именно там, на нижних этажах резиденции, прямо под медицинским корпусом располагался морг, крематорий и еще множество технических помещений.

Лисандр сидел в своем кабинете, в дальней части подвала. Холодный свет от ртутных ламп — единственные источники освещения. Окон нет. Вокруг полки с книгами, на стенах плакаты с анатомическими разрезами, химическими таблицами и другими справочными материалам. В центре большой, пошарпаный стол, за которым сидел сам Лис. Вокруг множество бумаг, печатей, папок с документами и странными рисунками. В зубах ручка, на одной руке резиновая перчатка, на груди рабочий «мясницкий» фартук. За спиной, на стене, тикают часы. До конца рабочего дня еще час. Из общего зала слышны голоса, «врачеватели» уже начинают собирать вещи и расходиться. Они хоть и старались делать это тихо, получалось это так себе. Но, в любом случае, сегодня Лисандру было на это все равно.

Лис никогда особо не пользовался «благами» своего положения как наследника. Да их особо и не было. Север много лет в упадке, на каждой из границ развязаны войны. Все деньги уходили на финансирования армии. Но и самому Лисандру никогда не были интересны политические игры. Каков шанс занять трон, будучи третьим по очереди? С детства он увлекался медициной, окончил институт и погрузился в работу с головой. Пять лет назад, он был талантливым фармацевтом, знал тысячи лекарств наизусть, множество формул, составов. По одному виду мог предположить, что перед ним за вещество, и даже повторить его в условиях лаборатории. Химия увлекала его, но в итоге, затянула не туда.

Теперь же он вынужден проводить свои будни в окружении мертвых тел в подвале хосписа. Изо дня в день, заполняя бумажки о причинах смерти. Вписывая почти в каждый третий бланк одно и то же слово — менкоин.

В дверь тихо постучали. Не дожидаясь ответа, вошел Эш. Лис поднял на него взгляд и кивнул, разрешая войти.

— Просто пришел еще напомнить, что больше не обязан тут работать. — Эш завалился на диванчик между книжных шкафов. — Не хочешь обратно к живым?

— Не хочу. Тут проблем меньше…

— Странно это как-то. — Эш рассматривал свои ногти, закинув ногу на кофейный столик у дивана. — Вроде, ты всегда жаловался, что не можешь тут больше находиться. Не можешь терпеть запах жженых волос, тухлого мяса, что от формалина голова болит.

Лисандр игнорировал слова брата, продолжая заполнять бумаги.

— Я хочу попросить тебя об одолжении, — Лис сгреб все листы на столе в выдвижной ящик. Встал и надел вторую перчатку.

— Я тут ни к чему не притронусь. — Эш брезгливо скривил лицо.

Лис двинулся к двери и кивнул, приглашая за собой. Эш недовольно встал и лениво пошел следом.

— Я серьезно, почему ты не хочешь выйти на свет? — спросил Эш еще раз. Лис молча шел вперед, игнорируя вопросы.

Они проходили мимо столов с накрытыми телами. Возле них копошились работники в черных халатах и фартуках, что еще не успели уйти. Кто-то гремел инструментами в металлических ящиках. Широкоплечий мужчина катил две тележки в холодильники. В месте мертвых кипела жизнь.

— Я тебе покажу почему. Только хочу, чтобы об этом никто больше знал. — Свернув в непримечательную нишу, Лис дернул ручку двери.

Зайдя внутрь, Эшлен увидел громадное помещение с высокими потолками. Стены обиты металлическими пластинами, белоснежные полы и пропитанный запахом спирта воздух. Залы были обставлены жестяным столами, такими же как и в морге. Тумбами и стеллажами, с десятками разных колб, баночек с веществами, пробирок. Люди постоянно ходили туда-сюда. Некоторые с опаской посматривали на Эшлена. На большинстве были одеты высокие тканевые маски, скрывающие лицо.

Лис снял фартук с перчатками, кинул в корзину в углу.

— Что-то тут не совсем чисто всё, раз прячетесь, — возмутился Эшлен.

— Мы разрабатываем лекарство от лихорадки. Пока никаких результатов… — Лис шел вперед и активно махал руками, периодически оборачиваясь. — Западных ни одна наша болезнь не берет. Вообще. Я думаю, в этом есть какой-то ключ. Но нужна твоя помощь. — Он повторил более отчетливо, медленно. — Именно твоя.

— Подопытным? — Эш шел следом и осматривал светлые залы.

— Нам нужен материал. — Лис остановился.

— В каком это смысле?

— Живой материал. — Лисандр снова начал наматывать круги по помещению. — Нам нужны те, кто населяет запад. Хотя бы голов 50, лучше молодых…

Эшлен замер. Удивленно поднял брови и слегка покачал головой, сомневаясь, что правильно все услышал.

— Ты сейчас о чем говоришь? О скотине? Или о людях? — сдерживая ярость, спросил Эш. — У нас и так тяжелые политические отношения с ними. А ты предлагаешь людей, как баранов, в мешках красть? Мало нам военных стычек по всем границам?

— Да.

— Ты действительно идиот или прикидываешься? — Эш подошел к брату ближе, так близко, что они почти коснулись носами.

Лис молчал, смотря в голубые глаза напротив. Вокруг все затихли, где-то с громким звоном, упал металлический инструмент. По углам были слышны перешептывания.

— Ты, правда, думаешь, что это так легко? — Эшлен закрыл лицо ладонью. — Ты уверен, что риск стоит того? Вы все это время, чем тут занимаетесь? Кто до этого приводил вам людей? Это же не животные, чтобы вот так вот всё делать… Я не понимаю, — сыпал вопросами генерал.

— Я хочу спасти миллионы, пусть и ценой пары тысяч.

— А если не выйдет? Все окажется зря, что тогда скажешь?

— Ты поможешь? — Лисандр посмотрел на него в упор.

Эшлен замер. Взгляд Лисандра был такой холодный, что казалось, что температура в помещении стала ниже на пару градусов. Полное равнодушие и безумная решимость.

Генерал тяжело вздохнул и отвел взгляд.

— Да.

Вечерело. Сухой жаркий воздух заполнил пустые улицы. День был слишком знойный, чтобы выходить из прохладных домов. На стенах домом висели объявления о пропаже людей. Вдоль дороги мигали утомленные жарой фонари. В одной из подворотен, на горячей плитке сидела девушка, трепля в руках ткань своей футболки. Волнистые рыжевато-каштановые волосы убраны за округлые уши. Она, тяжело вздыхая, уставилась в стену напротив, и рассматривала фотографии на объявлениях, подсознательно ища какое-то сходство между пропавшими. Но его не было. Из-за угла тихо подкрался высокий мужчина и аккуратно постучал по стене, привлекая внимание.

— Добрый день, миледи. — С незнакомым акцентом, сказал мужчина.

Он был странно одет для этой местности. В шерстяном пальто, не смотря на жару, с кучей нашивок на одной стороне, золотыми украшениями на рукавах и плечах. На ногах дорогие кожаные ботинки на толстой подошве. Темные брюки, на коленях перетянутые ремешками, создающими красивые складки. А еще уши— остроконечные. Девушка встала и мило улыбнулась мужчине, бегло оценив его состоятельность по одежде.

— Одиноко вечером? — она хитро улыбнулась и прогнула спину, выдвинув грудь вперед.

— Теперь нет, — ответил он и тоже улыбнулся. — Пройдемся?

Девушка протянула ладонь, прося деньги вперед. Мужчина достал из внутреннего кармана пару купюр и сунул ей в руку.

— Идем, — она быстро спрятала бумажки в карман юбки.

Всю дорогу он молчал и крепко держал девушку за запястье. Настолько крепко, что ее рука начала неметь. Шли они быстро и в полной тишине. Только иногда из открытых окон доносились разговоры жителей. Девушка пыталась задавать простые вопросы, о погоде, о том, куда они идут, надеясь завязать разговор. Но спутник отвечал сухо, не желая общаться.

Они дошли до окраины, жилых домов не было, лишь заброшенные и старые развалюхи. Песок на земле и ошметки от асфальта, который был здесь очень давно. Выгоревшие от жары деревья противно скрипели от знойного ветра.