Берлинская фрустрация
– Джу, посмотри, мне кажется, оно мне широкое в талии, да? – вертелась я перед зеркалом, примеряя короткое платье мятного цвета с белым ажурным воротничком. – Моя извечная проблема: если в платье влезет задница, значит, талия обязательно будет болтаться! – злилась я на свои бедра. – Ну ничего, когда-нибудь я ведь похудею! – утешала я сама себя.
– Но оно тебе понравилось больше всех остальных! И мне тоже. Ну а что касается талии, – Джуди оценивающе смотрела, – я думаю, тебе стоит купить его, отнести в любое ателье, и тебе его без проблем подгонят по фигуре.
– Да, пожалуй, ты права, – согласилась я с подругой. – Возьму его!
Я оплатила покупку, и мы отправились в кофейню, чтобы отметить удачный шопинг чашечкой кофе. Все мысли о похудении моментально отодвинулись на задний план.
– Сегодня что, понедельник? – вдруг вспомнила я.
– Ну, вообще-то, да. Ты совсем потерялась в днях недели. Подруга, это клиника.
– Чёрт, Джу, вечеринка уже в субботу!
– Не думала, что ты так обрадуешься…
– Да я не о том! Мне нужно найти ателье! Джу, я побегу, может быть, успею найти какое-нибудь до закрытия, – вскочила я.
– Но у тебя ещё полно времени! – хотела остановить меня подруга, но я не сочла нужным сейчас расписывать ей свой плотный график.
Схватив сумки и чмокнув Джуди в щёку, я вылетела из кофейни.
Пекарня, флористическая лавка, мини-маркет, кафе, киоск прессы – бегала я глазами по вывескам, попадавшимся мне на пути, – магазин обуви, книжный магазин, ателье… Ателье! Я рванула к нему, но, когда приблизилась, застала на пороге женщину, которая закрывала входную дверь.
– Извините, вы уже закрываетесь? – запыхавшись, спросила я.
Женщина повернулась.
– Как видишь. Здесь же написано, что ателье работает до семи, – указала женщина на вывеску. – Приходи завтра.
– Но мне очень нужно сегодня! Пожалуйста! Я заплачу столько, сколько скажете, – умоляюще просила я, сложив ладошки.
Женщина вздохнула и ответила:
– Хорошо, только не здесь. Пойдём ко мне домой – я там всё сделаю. Тогда и заберёшь платье сразу.
Я буквально запрыгала на месте от счастья, не уставая благодарить её.
Шли мы недолго. Когда поднимались по обшарпанной лестнице многоэтажного дома, мне стало немного не по себе. Мы зашли в маленькую квартиру, которая представляла из себя одну комнату. Шкафы разделяли её на кухню и спальню. И тогда я догадалась, что это общежитие. С одной стороны из-за стены раздавались звуки работающего телевизора, с другой – чётко доносился детский смех. Я разулась и прошла в ту часть комнаты, которая служила спальней. По односпальной кровати поняла, что женщина живёт одна. Хоть комната была тесной и скромной, но она была чистой, уютной, и пахло здесь теплом, которое навевало на меня воспоминания из детства. В углу стояла швейная машинка, которую уже настраивала женщина. Не обманула!
– Можешь переодеться на кухне, если стесняешься, – подсказала она мне.
Я быстро скинула одежду и облачилась в обновку. Женщина так же быстро сделала намётки и велела снимать. Она любезно предложила мне чай, и я охотно согласилась. Пока она отвлеклась на его приготовление, я с интересом изучала обстановку.
Не прошло и двадцати минут, как женщина вручила мне для примерки моё платье.
– Теперь оно идеально! – крутилась я возле небольшого зеркала, что висело на шкафу. – Спасибо вам огромное! Простите, я совсем забыла спросить, как вас зовут, – покраснела я и тут же представилась сама.
– Сара. На твоей фигуре даже мешок будет сидеть идеально, – отпустила она мне комплимент, наливая себе чай.
– Вы мне льстите! Мне кажется, что из-за низкого роста я выгляжу словно хоббит, и неплохо было бы похудеть в бёдрах, из-за них я не в каждые джинсы могу влезть…
Сара рассмеялась:
– В молодости всегда ищешь в себе изъяны, особенно когда жизнь легка и непринуждённа.
– Да, вы верно подметили, это про меня, – не стала отрицать я, складывая обновку в пакет.
– Ты не выпила чай. Тебе он не понравился? – простодушно посмотрела на меня Сара.
– О нет, что вы! Он был горячий, и я ждала, пока он остынет, но вы так быстро сделали свою работу, что я просто не успела его выпить! – не соврала я.
– Ну что же, может, тогда составишь мне компанию? – предложила женщина, ставя на стол сладости к чаю. – У меня так редко бывают гости, что приятно было бы пообщаться с кем-то, кроме этих придурковатых соседей.
В моей голове сразу возник преподаватель по мировой экономике и напомнил о подготовке к экзамену. Но я, мысленно отмахнувшись от напоминания, согласилась остаться на чаепитие. Я ощущала необъяснимое расположение к Саре.
– А что не так с вашими соседями? – спросила я, зацепившись за интересующую меня тему: вот же, не у меня одной трудности с соседями.
– Да ничего особенного. Слева живёт семья с тремя детьми, но отношение родителей к ним оставляет желать лучшего. За другой стеной живёт семейная пара, моих лет, но пристрастие мужа к алкоголю отравляет всем жизнь. Часто ругается с женой и после каждой ссоры просится в гости, излить душу. Сидит, говорит сам с собой. Я поначалу поддерживала разговор, а сейчас уже привыкла, молчу и занимаюсь своими делами. Поговорит и идёт мириться к благоверной.
– А вы тут одна живете? Не боитесь соседа?
– Он и мухи не обидит. Одна живу давно. Муж умер, сын отдельно живёт, взрослый уже, – с заметной горечью сказала она. – Квартирка маленькая, но мне хватает. Работу свою люблю, не представляю свою жизнь без тканей и ниток…
– Вы профессионал своего дела! – признала я. – Вы так быстро справились с моим платьем!
Женщина улыбнулась.
– Чтобы ушить платье в талии, не нужно большого таланта! Но ты права, я профессиональная портниха. Я шью сложные вещи на заказ и получаю удовольствие от этого процесса и результата. Люблю наблюдать, как горят глаза людей, когда они примеряют новые наряды. Если когда-нибудь захочешь скопировать платье из глянцевого журнала, я с удовольствием помогу, – подмигнула она мне.
Должна отметить, что Сара была улыбчивой женщиной. Выглядела она старше моей мамы, но, может быть, это только потому, что над внешностью моей мамы каждый месяц работали косметологи? В тёмных волосах Сары, заплетенных в длинную косу, пробивались седые волосы. У неё было худое лицо с впалыми щеками и красивые губы, слегка подкрашенные неяркой помадой. И только глаза с опущенными уголками, от которых расходилась сетка тонких морщин, выдавали её внутреннюю печаль.
– А что произошло с вашим мужем? Если вы, конечно, хотите рассказать…
– Между нами была любовь, о которой пишут в книгах. Нам пришлось многое преодолеть, были ситуации, когда мы оставались с ним вдвоём против всего мира, и я была с ним до его последнего вздоха. Через четыре года после рождения сына Михаэль серьёзно заболел… Я уже свыклась со своим одиночеством, но раны на сердце всё же изредка кровоточат, – она натянуто улыбнулась уголком рта. – Он был очень красивым, статным. Я сейчас покажу тебе его фото. – И она достала из письменного стола толстый фотоальбом.
Я слушала Сару как зачарованная и чувствовала, как погружаюсь в романтическую и драматическую историю, и, конечно, меня уже распирало любопытство. Сара показывала мне пожелтевшие фото времён своей молодости и рассказывала историю её отношений с Михаэлем. С фото на меня смотрел очень красивый молодой мужчина, державший на руках младенца, и было заметно, как глаза мужчины искрились от счастья. Мне показалось, что я где-то встречала этот взгляд, и я стала перебирать в памяти своих знакомых примерно того же возраста.
– А это мой сынок, – достала Сара уже цветную фотокарточку и протянула мне.
Я поперхнулась чаем. С фотографии на меня смотрел Уилл. Мой сосед! Это что, шутка такая?
– Это ваш сын? – переспросила я, не веря своим глазам. Прищурившись, я дотошно рассматривала фото. Теперь мне стало понятно, где я встречала этот взгляд.
– Да, Уильям. Он во многом похож на своего отца, хотя даже не знает об этом.
Слушая рассказы Сары о прекрасном, добром и мужественном Михаэле, я совсем не могла найти точек пересечения с характером моего соседа.
– Мой мальчик, – Сара будто говорила с фотографией, водя по ней большим пальцем.
– А где он сейчас и чем занимается? – решила я попытаться найти ответы, которые, может быть, объяснили бы мне мотивы его поведения.
– Он учится. Снимает комнату неподалёку. После учёбы помогает мне в ателье. Вернее, в магазине при ателье. Я удивляюсь иногда, что после его тяжёлого детства он так же сильно любит меня.
Я предчувствовала, что близка к разгадке, как никогда.
– Что с ним случилось в детстве? – Я была готова взорваться от напряжения в ожидании ответа.
Мой вопрос будто вернул её из омута воспоминаний, и она встрепенулась.
– Он… он сильно болел, – стыдливо отвела она взгляд. – Давай не будем об этом, мне тяжело вспоминать то время.
Болезнь, значит… Но какая? «Чем нужно было переболеть, чтобы стать таким идиотом?» – спрашивала я сама себя.
– Эмилия, извини, уже поздно, мне завтра на работу…
– О да, конечно, мне тоже уже пора! Я так погрузилась в вашу историю, что совсем забыла о времени. Извините. Сколько я должна за работу?
– Десять евро.
Руководствуясь чувством жалости, я сунула Саре пятьдесят евро и, попрощавшись, поторопилась уйти. По лестнице я практически бежала, пытаясь быстрее покинуть угнетающее пространство тёмного подъезда. Когда я распахнула дверь, меня обдала волна холодного воздуха.
До дома я добралась на такси. Свет в комнате Уилла не горел. Я стала готовиться ко сну, не прекращая обдумывать услышанное: «Болезнь… Должно быть, что-то серьёзное. Она повлияла на его психику? От какой болезни можно стать таким злым и безразличным ко всему? Нужно будет спросить у гугла. Или же…» До меня начинало доходить. Кусочки пазла складывались воедино. «Отец умер от болезни – вероятно, Уилл заболел этой же болезнью, но смог выздороветь. Поэтому его матери так тяжело вспоминать об этом: она не уберегла сына, не досмотрела, в чём и винит себя… Точно! Всё сходится. А характер… Вероятно, то, что он рос без отца, и наложило свой отпечаток – он вырос жёстким и категоричным».
Моему ликованию не было предела. «Да я почти Шерлок!» – восхищалась я собой. Скорее бы завтрашний день, я непременно должна рассказать всё Джуди.
Глава 9
Следующие несколько дней я была в приподнятом настроении и постоянно улыбалась Уиллу, чем, кажется, ещё сильнее его раздражала. Но меня грела мысль, что я знаю о нём больше, чем он думает, поэтому даже не обращала внимания на его выпады.
Я поделилась с Джуди всем, что узнала, и она заметила, что это была странная случайность, но тут же сказала, что случайности не случайны.
Как-то сон мой нарушила ритмичная музыка из финальной заставки сериала. Я резко открыла глаза и чуть не скинула с себя ноутбук. Бог ты мой, я проспала четыре серии! Часы показывали начало четвёртого ночи. Вытащив наушники, я закрыла ноутбук и опустила его пол. Нашла удобную позу и, уютно укутавшись в одеяло, уже приготовилась вернуться в сон, как услышала за стеной смех. Женский смех! Сон как рукой сняло. Я прислушалась к доносящимся звукам – голос был действительно женский. Молодой. Мой сосед привёл девушку?! Это казалось странным. В тот же момент мне вспомнилось моё сорванное свидание с Брайаном, и я решила отплатить соседу той же монетой.
Бесцеремонно я заявилась на кухню, не удосужившись даже надеть халат поверх пижамы. За столом сидел Уилл, который пил чай, а напротив него – девушка, которая пила вино. На девушке был топ (и я не могла не заметить её пышную грудь и плоский живот), короткая джинсовая юбка, и туфли на шпильке на длиннющих ногах. Волосы её были выкрашены в неестественный блонд. Я отметила про себя, что вкус моего соседа оставляет желать лучшего. Вели они себя так, будто моего появления и не заметили. Девушка курила, и я мысленно её осудила, когда заметила в пепельнице уже приличное количество окурков.
Я немного растерялась оттого, что никакой реакции не последовало, и направилась к холодильнику. Достала молоко и добавила в него пару ложек какао, попутно быстро соображая, как же мне себя повести. Нарочно я громко тарахтела ложкой, размешивая порошок в молоке. Если она его девушка, почему её не удивляет моё присутствие так поздно ночью в его квартире? Наверное, он поступил умнее, чем я, и предупредил её сразу. Или во избежание лишних вопросов сказал, что я какая-нибудь дальняя родственница, приехавшая погостить. И я не придумала ничего умнее, чем пройти мимо, задрав голову, и бросить на них высокомерный взгляд.
Я сидела на кровати, обхватив колени руками. Меня распирало от желания испортить ему вечер. Но я была воспитана лучше и не могла позволить себе просто вернуться на кухню и устроить скандал.
Послышался скрежет ключа во входной двери, а затем шорканье тапок на кухне. Судя по тому, что голоса стихли, девушка ушла. Я подскочила и поторопилась на кухню. Уилл действительно был уже один, мыл посуду.
– Я не помешала твоему свиданию? – стоя в проёме, с нескрываемым сарказмом спросила я.
– Как бы ты ни старалась, но нет. Потому что это не было свиданием.
Значит, всё же он заметил мой выход к холодильнику, и мне стало немного стыдно. Но я не намерена была сдаваться и продолжала в прежнем тоне:
– Не свидание? А что тогда? В три часа ночи ты с девушкой сидишь на кухне, она пьёт вино, вы смеётесь. По-моему, это самое настоящее свидание.
Он вытер руки и повернулся ко мне, опершись на мойку.
– Мне вдруг захотелось с кем-нибудь поговорить, и я вызвал проститутку.
Такого объяснения я точно не ожидала.
– Что? Проститутку? Я думала, они по другим вопросам приезжают…
– За деньги они делают, что ты хочешь.
– То есть… Я сижу в соседней комнате, а ты… Ты вызываешь проститутку, чтобы поговорить? – Я была ошарашена.
– Именно так, – сухо отвечал он.
– Я что, хуже проститутки? Почему ты не поговорил со мной? – На мои глаза уже наворачивались слёзы. Мне было до боли обидно.
– Она не лезла ко мне с советами и расспросами и не выпытывала у меня то, о чём я говорить не хочу. У неё большой опыт общения с людьми, и мне было интересно послушать её точку зрения. Она хороший человек, с правильным взглядом. Так что да, она лучше.
– Уилл, она проститутка! Она априори не может быть умнее меня и иметь правильный взгляд на жизнь!
– И что такого в том, что проститутка? – он вопросительно поднял бровь, ожидая аргументов.
У меня не нашлось слов для ответа, и я перешла на обвинения:
– Какой же ты идиот… Нет, ты ещё хуже! Просто моральный урод! Ты специально всё это делаешь назло мне!
Уилл держал себя в руках и холодно заговорил:
– Больно нужно тратить на тебя своё время. Ты избалованная, инфантильная дура и не стоишь ни минуты моего времени. Такие, как ты, ездят за рулём дорогого авто, как правило подаренного родителями, и осуждают окружающих. Я уверен, что ты свысока посмотришь на араба на остановке, – да, он не очень опрятно одет и он иммигрант. Естественно, его стоит ненавидеть! Естественно! А женщина, которая переводит через дорогу пятерых детей и заставляет тебя ждать. Почему государство должно их кормить, если она не умеет предохраняться?! А старик, который просит милостыню на обочине дороги, – какого черта полицейские его не уберут? Ведь он старик, да к тому же нищий! Зачем нашему городу этот мусор, который мешает? А дома тебя встречает сосед-социопат, а может, вообще – маньяк. И почему его не упекут в лечебницу? Возможно, он опасен для общества. Вот в этом вся твоя проблема: ты судишь о людях по внешности. Ты настолько глупая, что даже не задумываешься, а почему человек так выглядит или так себя ведёт. Ты не знаешь наверняка, как этот старик оказался на улице. Может, у него дети такие же избалованные эгоисты, как и ты? А может, этот араб бежал от войны, спасая свою семью? А почему ты убеждена, что эта женщина не должна больше рожать? Может, именно она воспитает достойных людей, а не таких, как ты! Ты не знаешь их историй, обстоятельств жизни и мотивов поступков. И уж точно не тебе, наивной сахарной девочке, судить обо мне! – На повышенных тонах он произнёс последние слова и покинул кухню.
– Да ты даже проститутку трахнуть не можешь! – прокричала я ему вслед. Меня трясло от злости.
Глава 10
В моей жизни стало так много вечеринок, что я уже потеряла им счёт. Была бы моя воля, я бы всю молодость провела в барах и клубах. Напивалась ли я до беспамятства? Конечно. Ведь я уже поняла, что веселье зависит от количества выпитого алкоголя. Бесконечный пьяный угар, круговерть глупых шуток, странных танцев, новых лиц и новых парней вокруг Джуди, вечно томящихся в зале ожидания её возможных бойфрендов. Не жизнь, а сплошной похмельный синдром. На учёбу я отводила минимум времени, утешая себя тем, что сессия ещё не скоро. Конечно, основной виной этому была Джуди, которая каждый раз вытаскивала меня из дома с восклицанием: «Живём один раз!» Но я и не противилась. И сегодняшний вечер не стал исключением. Хотя в нём всё же было кое-что необычное: место нашей тусовки. Ночной клуб мы сменили на маленький рок-бар из-за нового парня Джуди, Йенса, который был завсегдатаем подобных заведений.
Мы вошли в бар, и я сразу отметила совсем другую атмосферу, сильно отличавшуюся от той, что в модных клубах. Интерьер тут был совсем не модным. На небольшой сцене в конце зала длинноволосые музыканты настраивали инструменты. Сегодня здесь планируется концерт? По периметру зала шла барная стойка, и, хотя полки были так же уставлены бутылками с алкоголем, этот бар не был похож на типичный бар ночного клуба. Стены были обклеены постерами групп и обложками виниловых пластинок, с которых на меня смотрели персонажи, совершенно мне незнакомые. Но должна отметить, что каждый из них выглядел весьма эпатажно, как и полагается рокерам.
Мы сели за стойку, и я заказала коктейль. Йенс усмехнулся и сказал, что в рок-барах принято пить что-то покрепче гламурных коктейлей и что здесь подают отменное пиво. Но пока я была очарована атмосферой и не была готова менять привычный напиток. Я рассматривала каждую деталь бара, и мне здесь нравилось всё больше и больше. Холодильники позади барменов были не обычными серыми камерами со стеклянными дверцами, а небольшими, красными и обтекаемой формы, совсем как знаменитые лондонские автобусы, и сплошь обклеены яркими наклейками. Эти холодильники сразу вызвали у меня ассоциацию с моей родной Англией.
Людей было ещё немного, и я могла рассмотреть каждого. Публика была пёстрая. Девушки с выбритыми висками и волосами всех цветов радуги, мускулистые парни, сплошь забитые татуировками. Пирсинг, дреды, кожаные куртки, черепа, кресты – все эти элементы жадно выхватывал мой взгляд, будто я видела такое впервые. Казалось, что только я и Джуди не вписываемся в общую мозаику. Но, судя по заливающейся смехом Джуди, ей было на это наплевать. Да и мне тоже. Это было удивительно, но никто не бросал на меня оценивающих взглядов. Складывалось ощущение, что все пришли сюда отдохнуть и расслабиться, а не искать себе пару на вечер. И это тоже сильно отличало это место от тех мест, где я бывала раньше.
От рассматривания меня отвлёк громкий гул настраиваемого микрофона. Я повернулась к сцене и удивилась такому большому количеству людей возле неё. Они все скандировали название группы. Свет потух, и толпа заволновалась. А когда яркие прожектора осветили пятерых музыкантов, зал просто сошёл с ума! Это было невероятно! Музыканты выглядели довольно суровыми, но какая же безумная энергетика от них исходила! Они трясли длинными волосами, скакали по сцене, показывали «козу», а солист периодически совершал пошлые движения и показывал средний палец. Это было так странно, что я выпила всего один коктейль, но во мне бурлило столько эмоций, что я была пьяна и без алкоголя. Живая музыка, и неважно, какого она жанра, обладает по-настоящему пьянящим действием. Хоть я не знала ни одной песни, ни одного слова, но мои ноги невольно дёргались в такт.
Ко мне подбежала распалённая подруга, отсутствия которой я и не заметила, и без разговоров потащила меня в толпу.
– Джуди, я совсем не знаю, как нужно двигаться! – кричала я.
– Просто прыгай и подними руки! – проорала Джуди и тут же ринулась в отрыв.
Тело само подсказало мне, что нужно делать, и уже через минуту я слилась воедино с этой безумной толпой разноцветных людей.
Я прыгала до самой последней песни, не сделав ни единого перерыва. Когда я вышла из толпы, то ужаснулась своему отражению в зеркале – мокрые волосы прилипали к шее, растёкшаяся тушь нарисовала под глазами тёмные круги, и по разгорячённому лицу было похоже, будто я только что пробежала марафон. Такого драйва я ещё не испытывала ни на одной вечеринке!
Музыканты закончили выступление и очень трепетно (что было неожиданно с учётом их брутального образа) поблагодарили зал за тёплый приём. Они спустились по лестнице к кожаным диванам, стоявшим рядом со сценой, которые я сразу и не заметила. Наверное, это были места для музыкантов и их друзей.
Народ плавно перетекал с танцпола на места за барной стойкой.
– Идём в туалет, нужно привести себя в порядок, – появилась из ниоткуда Джуди.
Я следовала за ней, а мне так хотелось рассмотреть музыкантов. Мне они казались лучшими музыкантами на планете – магия, излучаемая их инструментами, покорила меня. Я пробиралась сквозь толпу, вставая на цыпочки, чтобы увидеть участников группы. И… Какого чёрта? Я остановилась и присмотрелась. Да, мне не показалось – за одним столом с музыкантами сидел мой сосед. Но это был совсем не тот Уилл, которого знала я. Он был расслаблен, курил сигарету, закинув ноги на низкий столик, и смеялся, общаясь с солистом группы. Может быть, у Уилла есть брат-близнец?
– Нет, я брежу, – сказала я вслух сама себе, но Джуди услышала.
– Что? Что случилось? – обернулась она.
– Нет-нет, всё в порядке. Просто тут так жарко, идём скорее, хочу умыться холодной водой.
Эта ситуация выбила меня из колеи, и теперь вопросов стало больше. Но Джуди никогда не давала мне надолго остаться наедине с собой.
На обратном пути к бару я опять бросила взгляд на столик у сцены, но там уже не было ни Уилла, ни группы. Только недопитые стаканы и дымящиеся окурки в пепельнице.
Я заняла место в углу барной стойки и прислонилась к стене. Я чувствовала себя выжатым лимоном, но при этом довольной. Джуди и Йенс ворковали поодаль.
– Пива? Или чего покрепче? – обратился ко мне бородатый бармен. Он мог вполне сойти за участника какой-нибудь группы.
– Да, пива. На ваш вкус, – решила я ощутить все прелести рок-бара.
И это был первый раз, когда я попробовала пиво. Оно показалось мне водой и прекрасно утолило мою эмоциональную жажду.
– Вкусное пиво, не правда ли? – обратился подсевший ко мне мужчина. – Здесь его варят отменно. Позвольте представиться – меня зовут Штефан. Не против, если я угощу вас ещё бокалом?
Я кивнула в знак согласия. Меня удивила такая вежливость. Мужчина был гораздо старше меня, да откровенно говоря – он мне в отцы годился. На его смуглом лице уже начинали вырисовываться морщинки, а в копне чёрных волос просматривались серебряные пряди. Одет он был без особых изысков – рубашка в мелкую клетку и горчичного цвета брюки.
Пиво ударяет в голову так же, как шампанское, и уже после второго бокала я чувствовала, что захмелела. Штефан оказался очень интересным собеседником, и я с упоением слушала его. Он рассказывал, как объехал всю Европу, и даже бывал в Брайтоне. Правда, в то время мне был всего год. Он занимался историей, а точнее – археологией. Я заваливала его вопросами и получала длинные ответы. Что меня покорило в нём? Несмотря на свой возраст, он оставался молод душой, имел множество планов и умел веселиться. Такое не в каждом юноше встретишь. И чем больше я слушала Штефана, тем обаятельнее он мне казался. Ему было сорок два года, но он выглядел моложе, несмотря на выдающие его возраст мелочи.
Ночь закончилась тем, что Штефан довёз меня до дома на своём рычащем «харлее» и мы договорились увидеться через пару дней в кофейне возле университета.
Глава 11
Это было так необычно и удивительно, но теперь мы часто встречались со Штефаном. Джуди иногда обижалась на меня за то, что я стала реже бывать с ней.
Мы много ходили по выставкам, кино, практически каждый день пили кофе, говоря об искусстве. Время летело незаметно, и я снова отставляла учёбу на второй план. Казалось, что Штефан может поддержать разговор на абсолютно любую тему. И чем больше мы общались, тем меньше я чувствовала разницу в возрасте.
Всё же оставался момент, который меня смущал: Штефан был женат. Но он убеждал меня, что давно не любит жену и живёт с ней только из-за детей, которых у него двое. Он рассказывал о ссорах с женой и взаимонепонимании, и я совершенно не могла понять, чего же не хватает этой женщине. Наверное, она недалёкого ума, раз не замечает лучших качеств в таком мужчине. Штефан был очень щедр ко мне, мы постоянно обедали в ресторанах или кафе, не жалел денег на подарки и мои капризы и обещал, что в скором времени съедет от жены ради меня, и тогда я смогу перебраться к нему.