Парни из Манчестера. Я за твоей спиной
Черт. У Пайпер даже дыхание перехватывает: на фото с вечеринки в какой-то галерее она видит здоровенного, плотно сбитого – реально зверь какой-то – коротко стриженного мужчину. У него крупный нос и пухлые губы, и он не то чтобы красавчик: уши смешно торчат в стороны, щетина небрежная. Но, черт, какой у него взгляд! Серьезные, даже суровые серые глаза пронизывают насквозь даже через экран.
– Нихрена себе! – раздается вопль Скай из гостиной.
Пайпер задумчиво кивает. Это очень точное определение тому, что она сейчас видит.
* * *До офиса «Феллоу Хэнд» ей добираться не меньше сорока минут… Пайпер носится по своей маленькой цветастой спальне, натыкаясь на углы мебели. В попытках собраться для своего первого рабочего дня в душу закрадывается подозрение, что она хватает все не то.
Стоя в белье перед шкафом, Пайпер чувствует, как подступает паническая атака. А как вообще нормальные люди одеваются в офис… Она же будет работать в офисе, да?
– Скай, – жалобно зовет она, – Скай!
– Ты еще здесь? – заглядывает та. – Не опаздываешь?
– Опаздываю! Что надеть?
– Зеленый комбез, конечно. Сколько говорить: это твоя надежная классика. Для первого дня идеально. Только сверху пиджак накинь, там сегодня холодно.
Пайпер вздыхает: Скай права, но признавать это неприятно. Как бы ни хотелось отойти от стереотипа, что рыжие девушки носят зеленое, такое решение действительно надежно. Она влезает в комбинезон и собирает волосы в хвост, времени на что-то другое почти не остается.
– Пока! – Пайпер хлопает дверью и практически бежит к метро. Черт! Надо же так вляпаться – проспать собственное приглашение на работу. Она, конечно, вчера легла поздно… Или уже рано? Но рейд сам в себя не сходит, а эйчары обычно по утрам не звонят.
Хотя откуда ей знать? Ее еще никто не приглашал на работу, если не считать того странного парня, который пытался затащить в свою мутную историю. Хорошо хоть Скай смогла объяснить, что вебкам и «Чат Рулетка» имеют между собой не так много общего.
Пайпер ныряет в метро и еле сдерживает тошноту: сейчас она тоже пропахнет мочой и дешевым бухлом. Дома она мечтала о переезде в Нью-Йорк, он казался ей романтичным, огромным, полным всех возможностей мира. С размером не обманули, но насчет остального…
Окей, кое-что из показанного в сериале «Хор» оказалось правдой. Тут хоть надежда на нормальную работу есть. Дублин в Огайо предлагает куда меньше вакансий, а из перспектив – ипотека на тридцать лет, муж с собакой и жизнь от завтрака до смерти.
Так что, если ей хочется чего-то большего, нужно задержаться здесь. Жаль только, никто не предупредил ее, что Нью-Йорк воняет индийской едой, мусоркой и бездомными.
Вагон шатает так, что даже странно, что он не сходит с рельс, и Пайпер с ужасом представляет, что это теперь ждет ее каждый день. Забитое людьми метро, шум, от которого звенит в ушах, пробирающий до костей мороз и полчаса езды до Манхэттена, которые будут казаться адом.
Люди живут так годами. Наверное, и она привыкнет, вряд ли есть смысл в Бруклине заводить машину. Пайпер усиленно настраивается на позитивную волну, пытаясь договориться с собой. Она давно уже это делает, примерно с тех пор, как закончила колледж, но пока безуспешно. Жаль, что она не одна из тех милашек, которые могут зарабатывать на говенных стримах. Они ведь даже играть не умеют!
Пайпер так злится на стримерш, что едва не пропускает свою остановку. На Манхэттене пахнет получше: по крайней мере, никто не мочится на угол дома. Да, Нью-Йорк в целом не весь так плох, но когда ты уже полгода живешь в Бушвике и выходишь только в индийский магазинчик за чипсами и колой, остального города не видно.
Небоскреб, в котором расположен офис, она узнает сразу: он единственный на перекрестке выглядит не как из прошлого века. Собеседование у нее проходило не в кабинете – и это, кстати, странно, – а на первом этаже, в ресторане. И кто, интересно, была эта Кон… Флоренс?
До десяти остается всего минут пять, а Пайпер еще бы успеть найти нужный офис. Времени думать нет, и она торопится внутрь.
В нормальных зданиях вешают доски, где пишут, какая компания на каком этаже. Пайпер крутит головой, но ничего подобного не замечает. Черт. Времени почти не остается, и приходится бежать к ресепшену.
– Добрый день! – начинает она, но сама же обрывает свой вежливый спич. – «Феллоу Хэнд»?
Девушка на ресепшене даже не поднимает на нее взгляд. Не отрываясь от компьютера, она машет рукой куда-то себе за спину. Там на стене висит та самая доска, которую Пайпер отчаянно искала. Чертова доска, заметная, как танк на поляне.
Отличная работа, Пайпер Нолан! В квестах ты находишь крохотный ключ под ковром, а обнаружить здоровенную доску в жизни – это слишком для тебя.
Она пробегается глазами и находит «Феллоу Хэнд». Пятнадцатый этаж. Пайпер вздыхает, бросает «спасибо» и бежит к лифту.
Уже понимая, что опоздает, она закрывает глаза и делает глубокий вдох. Может, за это не уволят в первый же день?
Глава 3
Зверюга
Что можно понять в сраном прогнозе о рисках, если в нем нет ни одного вменяемого комментария? Джек, конечно, охуенно придумал так сделать. Бесконечные строки и столбцы с цифрами тянутся дальше, чем Гэри может долистать. Что из этого в принципе нужно понять и, мать твою, Джек, какой реакции на это ты ждешь?
Цифры складываются в картинку, похожую на огромный хер, который они как-то нарисовали на заборе церкви. Пытались доказать Тыковке, что бог не существует, и поэтому никого не накажет. Им тогда здорово влетело от поймавшего их пастора, а главное – Тыковка только больше уверовал. Гэри прогоняет воспоминания и возвращается к отчету.
Еще минут через десять начинают ныть мышцы. Их сводит от напряжения, но это дерьмо на экране уже обретает хоть какой-то смысл. Правда, из-за того, что цифры стоят сплошняком, приходится держать их на экране пальцами, чтобы не потерять. Джеку нужно будет вломить, конечно. Знает же, что так делать нельзя, договаривались, что он хотя бы писать будет, куда посмотреть.
– Мистер Барнс?
Марта страшно не вовремя влезает в кабинет и напоминает о себе. Зря: Гэри все еще зол на нее.
– Чего тебе? – Он старается удержать сразу четыре цифры: одну взглядом и три – пальцами.
– Там к вам пришла девушка. – Марта говорит так нагло, что хочется вышвырнуть ее прямо сейчас. – Говорит, вы ей звонили и назначили встречу на десять.
– А сейчас сколько?
– Десять ноль пять. – Эта долбаная снисходительность в ее голосе!
Гэри хочется заорать, но он держит фокус на блядской цифре. Сейчас моргни – и она исчезнет. И что тогда, заново искать? Джек, ебаный ты Джек…
– Через пять минут пусть заходит.
Марта исчезает, оставляя его одного. Гэри отчаянно пытается вспомнить, что эта блядская цифра значила полминуты назад. Вечно финансисты придумывают замороченные отчеты, по которым хер разберешь, минус перед цифрой – это хорошее отклонение или плохое. Выделяли бы как-то цветом, что ли.
Гэри клянется завести собственного аналитика, который сможет переводить отчеты из финансов – или того хуже, продукта, – с ублюдского на человеческий.
– Это стандартный отчет, – передразнивает он голос Джека в своей голове.
– Простите? – произносит из-за монитора нежный женский голос.
Гэри невольно моргает – глаза пересохли. Видимо, его нового ассистента никто не научил стучаться. Впрочем, неудивительно: она же из Дублина.
– В следующий раз стучись, когда заходишь.
На отчет уже можно забить: нужная ему цифра успела куда-то съебаться. Гэри откидывается в кресле, растирая онемевшие пальцы, и переводит взгляд.
Рыжая. Стоило, конечно, ожидать, но все равно сюрприз приятный.
Пайпер Нолан оказывается крохотной рыжей девчонкой в зеленом комбезе, которая неловко переступает с ноги на ногу посреди его кабинета. Такая маленькая, что хочется проверить документы – ей сколько лет вообще?
– Вы ведь кивнули, – упрямо отвечает она. – Я и зашла.
– Садись.
Гэри указывает на кресло перед своим столом. Пайпер делает несколько шагов и аккуратно опускается на него. Она то и дело кидает взгляды по сторонам – видимо, любопытство побеждает. Ирландка, по всему видно, даже по веснушкам на порозовевшем лице и по ямочкам на щеках. И глаза чем-то темным подведены, огромные, а сами светлые.
– Итак… – Из головы вылетают последние мысли об отчете. Охереть, какая она красивая. – Пайпер Нолан, верно?
– Да, – кивает девушка и улыбается.
В кабинете становится светлее. Это не обычный нью-йоркский оскал вежливости, к которому Гэри годами привыкнуть не может. У Пайпер улыбаются даже глаза. Странно, что Фло вообще ее резюме принесла: он бы не смог на ее месте. Задвинул бы куда подальше, просто из ревности. Потому что тут есть к чему ревновать.
Хотя Фло очень хорошо знает, чего стоит, она слишком уверена в себе для такого.
– Рабочее место – в приемной. В офисе нужно быть в девять. Сегодня опоздала, вижу, но второй раз не стоит. Опозданий не терплю. Живешь где?
– Бушвик.
– Нормально.
– Сорок минут езды, – кивает Пайпер. – Поняла, опаздывать не буду.
Акцент американский – ни намека на ирландские нотки. Черт, он надеялся, что услышит знакомые смешные звуки. Интересно, а на ирландском она говорит? Не язык – умора.
Ну да ладно, она хотя бы голос не повышает специально, как некоторые на Манхэттене. Слышно же.
Гэри ловит себя на том, что все еще пялится на ее губы. И что она теперь подумает? Надо хоть глаза поднять. Это как-то стремно, хотя что такого: она же красивая девчонка. Все, наверное, пялятся, может, ей это привычно.
– На собеседовании объяснили, чем будешь заниматься?
– Да! – Она подскакивает на месте и лезет в сумочку, которую Гэри только сейчас замечает.
Пайпер достает тетрадку и начинает перелистывать страницы. Он заглядывает через стол: на них какие-то схемы, больше похожие на каракули Тыковки.
– Черт, – ругается она под нос.
Еще и смешная. Надо держать ее подальше от Джека: тот хер в штанах никогда не держал, а тут – такая. Только драмы в приемной не хватало.
– Я взяла не то, – зачем-то признается она и с внезапной яростью запихивает тетрадь обратно. – У меня было записано! В общем, там…
– Ведение календаря, – перебивает ее Гэри. – Контроль задач, которые поставлены на встречах. Прием звонков и сообщений для меня. Твоей главной задачей будет помнить все, что не помню я, и организовывать мой рабочий день вместе со мной. Плюс мне нужно будет, чтобы ты покупала мне билеты на самолет и бронировала отели.
– И грела ланч, – добавляет она.
Точно. Вот эту херню он давно хочет прекратить – Марта слишком уж сильно закатывает глаза, когда это делает.
– Нет, это я могу сам, – отвечает он.
– Но мне говорили…
– Нет.
Пайпер замирает и смотрит на него с почти детским недоверием. И с этим ребенком ему работать? Гэри подумывает о том, чтобы отправить ее домой, но сдаваться не хочется. Он уже решил, да еще и озвучил свое решение Фло. Теперь заднюю не включить.
– Ладно, – кивает она наконец, – будете без ланча.
– Если я что-то забыл, тебе расскажет Марта.
Гэри поднимается. Пайпер неуклюже ерзает на стуле, явно не понимая, что ей делать. Ее брови то сдвигаются, то поднимаются в панике. Да уж. Эта девчонка будет тем еще испытанием.
– Пойдем, – говорит он, и Пайпер мгновенно подрывается с места.
Открывая дверь, Гэри замечает движение в приемной. Как только он выходит, Марта приземляет свою задницу на стул. Подслушивала, что ли? Хорошо, что она переходит в другой отдел – вспомнить бы еще, в какой. В последнее время просто невыносима.
– Марта, – зовет он, делая вид, что ничего не заметил, – это Пайпер. Она пришла заменить тебя на этом месте.
– Что? – у той только что челюсть не отваливается.
– Это Пайпер, – повторяет он. – Ты сейчас передаешь ей дела и можешь быть свободна. Покажи ей все.
– В смысле сейчас?
Если бы на темной коже было заметно, Гэри уверен, он бы увидел, как она краснеет. Ее огромные серьги кольцами угрожающе раскачиваются, пока она поднимается. Вот по этим серьгам он скучать точно не будет.
– В смысле сейчас, – соглашается он. – Сегодня.
– Так дела не делаются. В финансах еще не готово рабочее место. – Точно, Джек же ее забирает.
Проглатывая подступающий приступ гнева – нельзя бить людей, Гэри Барнс, ты больше не в Манчестере, – он подходит к стойке.
– Марта, – произносит он, стараясь не показывать злость. Получается херово. – Ты жаловалась Леону на то, что я тебя не отпускаю и ты не можешь перейти в финансы?
– Я… – В ее глазах плещется страх. Это хорошо, ей есть чего бояться. – Я, возможно, упоминала…
– Так и понял. У тебя была проблема: ты хотела перейти на новую должность, но не могла, потому что у меня не было ассистента. Я решил твою проблему?
– Но это не так де…
– Я решил твою проблему?
– Да, – шепчет Марта, опускаясь обратно на стул.
– Отлично. Передавай дела, и ты свободна.
Он поворачивается к Пайпер. У той на лице столько эмоций, что даже главную выделить сложно. Ужас, наверное. Херово, конечно, что она это видела… Но чего теперь. Пусть привыкает.
– Пайпер, тебя я жду в четыре. До этого времени меня не беспокоить.
– Поняла, – тонко пищит та.
Гэри возвращается к себе. Маленькая красивая ирландка, значит. Ну что, это будет интересно. По крайней мере, есть надежда, что она не окажется такой же сплетницей, как Марта.
Бикерстафф, 2011
Они паркуются у подножия холма: здесь старый разросшийся орешник, за ним не то что «Альфа-Ромео» – танк спрятать можно. Сумерки все делают удобнее.
– Ты уверен, что у Джима есть? – спрашивает Джек.
– Всегда есть.
– Мы задержимся, и Леон нам ебальники поотгрызает. Давай я еще посчитаю.
– Свернули уже. Жди здесь.
Гэри выбирается из машины и лезет на холм. Старый Джим еще с хер знает какого времени боится ядерной войны, так что у него есть все. Даже сраный бункер. Бензин у него хранится в канистрах, и если взять одну, старик не обеднеет. И все равно стремно настолько, что хоть записку оставляй.
Когда они жили в Бикерстаффе, только сюда и можно было сбежать. Сколько раз Гэри оказывался на холме? Не меньше десятка, пока не понял: когда отец не бьет его, он бьет мать. Потом сбегать перестал – да и вообще перестал так трусить. В последний раз он был на холме после смерти матери. Провел здесь три дня, пока ба не забрала в Манчестер.
Наверху ничего почти не изменилось, разве что дом чуть покосился. Джим небось давно спит, старики ложатся рано. Свет у него не горит, так что можно обойти дом незамеченным. Сарай стоит чуть поодаль – Гэри там прятался, когда отец приходил его искать. Так и узнал про запасы на случай войны. А потом Джим сам рассказал и строго наказал не верить никому, кого кормит правительство.
Со стены сарая на Гэри смотрят два темных старых портрета. Он знает, кто там, даже приглядываться не нужно: справа – королева, слева – Маргарет Тэтчер. Удивительно, как старику удается сочетать паранойю со святой верой в корону и железную Мэгги. Гэри вспоминает их осуждающие взгляды, и становится сложно не начать перед ними объясняться. Черт, ему как будто снова восемь.
Внутри все по-прежнему: Гэри находит канистру даже впотьмах. Что-то внутри чешется, хочется задержаться подольше, но Леон им и правда рожи поотгрызает. Непонятно даже, что чувствовать: здесь ему было здорово. Или просто во всех других местах херово?
– Кто там? – раздается недоверчивый скрипучий голос, когда Гэри выходит.
Старый Джим, пройдоха и параноик, стоит с ружьем, направленным прямо на вход в сарай. Как он вообще услышал?
Старики ложатся рано, но спят чутко, напоминает себе Гэри.
– Это я, – отвечает он. – Гэри Барнс.
– Малыш, ты? – Джим опускает ружье и слепо вглядывается в темноту. – А чего-то я тебя не вижу?
– Я, сэр, кто же еще.
Гэри подходит поближе, теперь и сам замечая, что Джим еще больше постарел. Ссохся совсем, но ружье держит крепко.
– Вымахал, – смеется тот, хлопая Гэри по плечу. – Вот это лось. А я тебя за малым не пристрелил.
– У меня бензин закончился, до заправки не дотяну. Думал занять, но будить не хотел.
Джим ему никогда и ни в чем не врал. И в ответ хотелось говорить только правду. Тем более он копам не доверяет, подозревает каждого в сговоре с правительством. Случись что – не выдаст.
– Занять, говоришь? – Скрипучий смех отдается эхом. – Ладно, малыш, бери да беги по своим делам.
– Завтра вернусь, отдам, – отвечает Гэри. Оттого что Джим ему не верит, нутро сжимается, неприятно. – Честное слово.
– Забегай, – охотно соглашается тот. – Чаю сделаю.
Хоть Гэри и торопится вниз, но все равно оборачивается: провожает ли? Провожает. Стоит, согнутый, и провожает. Пятнадцать лет прошло, а все равно как был Джим хорошим мужиком, так и остался.
Гэри обещает себе вернуться не позже завтрашнего вечера, чего бы это ему ни стоило.
Глава 4
Малая
Пайпер записывает в тетрадь – зачем-то она схватила ту, где составляет схемы рейдов, – каждую вещь, которая может пригодиться. Правда, сейчас важным кажется абсолютно все, и Марта недовольно морщится.
– Ты серьезно?
Конечно серьезно! Это первая работа, которую ей доверили, и она точно не облажается. Просто не имеет права: ее тогда точно никуда не возьмут, и придется возвращаться в Огайо. А еще сердить Гэри Барнса не хочется: одной левой прихлопнет, а ей пока даже завещать нечего.
Господи, какой же он огромный и злой. Когда отчитывал за опоздание, Пайпер чуть в обморок не грохнулась. Ей придется работать с ним каждый день. А как, если он рычит, даже когда просто разговаривает?
Ладно, Марта же как-то с ним несколько лет выдержала, может, не все так плохо. Но будет сложно. Очень сложно. Трудно представить, насколько.
– Если будет в плохом настроении, нужно добавить пол-ложки сахара в кофе, – перечитывает Пайпер вслух. – Это же нужно запомнить, да?
– Господи Иисусе, – закатывает глаза Марта и причмокивает пухлыми губами. – Как он тебя вообще взял? Ладно, теперь самое важное.
Куда уж важнее? Пайпер уже записала два листа рабочих задач и личных предпочтений мистера Барнса или, как его называла Марта, Зверюги. Откуда, интересно, такое прозвище?
Мозги включи, Пайпер Нолан. Ты его вообще видела? Фото такого не передает: он не просто суровый. Плечи, шея, руки – у него все такое мощное и огромное, что Зверюга – это даже мягко сказано.
– «Феллоу Хэнд» основали четыре друга из Манчестера. Они все тут работают, так что познакомишься еще.
Марта становится похожей на учительницу истории, и Пайпер чувствует, что сейчас и правда узнает что-то очень ценное.
– Гэри Барнс, он же Зверюга, операционный директор. Ты быстро привыкнешь к звонкам по ночам – он спит как убитый, и если ему не дозваниваются, будут звонить тебе.
– А я до него как дозвонюсь?
– Я обычно звонила Флоренс, это его девушка. Она, конечно, тебя будет ненавидеть, но и к этому привыкнешь. В целом она нормальная, я видела и похуже.
Звучит отвратительно. Хотя опыт, который сквозит в тоне Марты, восхищает. Неужели и сама Пайпер так научится? Вот так легко говорить о человеке на голову выше тебя, который может до смерти напугать одним только взглядом?
– Второго зовут Джек Эдвардс, он финансовый директор. Его называют, – Марта понижает голос до шепота, – Факбой.
– Факбой? – переспрашивает Пайпер, отрываясь от тетради.
– Тише! Никогда его так не называй, но если услышишь, будешь знать, о ком говорят. Прозвище еще с Манчестера тянется. Для тебя он мистер Эдвардс.
– Поняла.
Марта качает головой и оглядывает Пайпер с головы до ног.
– Ты с ним осторожнее. Прозвище ему не просто так досталось, если понимаешь, о чем я.
А чего тут понимать? Факбой он и в Огайо факбой. В голове сразу появляется образ испорченного качка с квадратной челюстью. Такие обычно хреново шутят, но красиво улыбаются.
– Ладно, забей, – машет рукой Марта. – Третий занимается продуктом, он тут что-то вроде автомобильного гения. Том Гибсон, он же Тыковка. Кстати, он один не против, чтобы его так называли. Этого сразу узнаешь: лыбится, как умом тронулся. Но сердце у него реально золотое.
– Почему Тыковка?
– Я почем знаю? – снова закатывает глаза Марта. – Не я придумала. Так, четвертый. Он здесь не так часто появляется, но его знать точно нужно. Леон Гамильтон, главный из них. Генеральный директор. Если тебе кажется, что наш Зверюга суровый, ты просто Леона не видела.
– Куда уж суровее, – вздыхает Пайпер.
– Чего? – Та выглядит уязвленной. – Да у нашего сердце мягче масла. Говорю же: пол-ложки сахара, еда вовремя, и вот ему даже ругаться не хочется. А с Леоном шутки не пошутишь: он на тебя поверх своих очков посмотрит, ты сама во всех грехах признаешься. Жуткий мужик.
– А у него какое прозвище?
– Нет у него прозвища, – отвечает Марта. – Леон Гамильтон. Этого достаточно.
– Как я их всех узнаю? – спрашивает Пайпер то ли у нее, то ли у себя самой.
– Они долго друг без друга не могут, так что всплывут тут еще. Быстро привыкнешь.
Выучить все невозможно, но Пайпер искренне пытается. Она еще раз пробегается глазами по страницам, которые исписала: встречи ежедневные, еженедельные, ежемесячные… Неудивительно, что он их не запоминает: тут если только это выучить, места в памяти больше ни на что не останется!
– А ланч он сказал ему не греть. Сказал, сам может, – вспоминает Пайпер, порываясь вычеркнуть это из списка.
– Ага. Он всегда так говорит, – недовольно отвечает Марта. – Потом ему то некогда, то забыл. А к вечеру сорвется на тебе из-за какой-нибудь мелочи с голодухи, загрузит работой и все свидание тебе пересрет. Проще уж еду перед ним поставить, ложку он мимо рта не пропускает.
– Какое свидание?
– Забей. – Она съеживается: видимо, была там какая-то история. – Просто послушай мой совет: лучше обеспечь его едой, пока он не обеспечил тебя работой до полуночи.
– Поняла, – кивает Пайпер.
– Вроде бы все.
Марта морщится, просматривает вкладки на экране. Пайпер хочется задать больше вопросов, но в голову не приходит ни одного. Не верится, что уже сегодня нужно будет садиться и делать столько всего: неясно даже, с чего начать.
Зато у нее будет по-настоящему классное рабочее место! Скай работает в опенспейсе, и такие офисы отвратительны. Разные люди всей толпой сидят в огромной комнате, разделенной дурацкими перегородками? Идея так себе. Так что сейчас, когда Пайпер оглядывает свою – ух ты, уже свою! – небольшую приемную, на душе становится теплее.
Офис у «Феллоу Хэнд» светлый и просторный, с высокими потолками. Идеально белые стены с деревянным декором, а подоконники, батареи и рейки перегородок выкрашены в черный. Кабинет мистера Барнса совсем рядом, за матовой стеклянной стеной, и Пайпер даже видит смутные очертания его стола и его самого.
А еще ей нравится стойка. Высокая, большая, просторная. И стул к ней тоже высокий, как в баре. Когда на таком стуле сидишь, не видно, какого ты роста.
Со стороны коридора слышатся шаги: чьи-то шпильки звонко и четко бьют по плитке. Вскоре из-за угла выворачивает симпатичная женщина, одетая в темный деловой костюм. На вид ей не больше сорока, но лицо у нее строгое, типичное для начальницы. Зато короткие волосы торчат в разные стороны, будто живут своей жизнью. Пайпер на секунду поворачивается к Марте с немым вопросом.
– Эйчар, – быстро шепчет та и поворачивается к женщине. – Доброе утро, Джанин.
– Привет, – улыбается Джанин, даже не взглянув в ее сторону. Она натыкается глазами на Пайпер. – И тебе привет. Знакомиться будем?
– Это Пайпер Нолан, – вмешивается Марта. – Она пришла мне на замену.
– Прости, что? – Джанин быстро поворачивает голову в ее сторону. – Это кто сказал?
– Барнс. Пришел с утра, сказал мне передавать дела.
– А… Так, подожди. Пайпер… Пайпер, да? Странно, что я тебя не помню. С кем у тебя было собеседование?
– С Флоренс, – неловко отвечает она. – Что-то не так?
Джанин поднимает бровь и с немым вопросом поворачивается к Марте. Та только разводит руками.
– Все так, Пайпер. Я буквально… на минутку зайду к твоему боссу.
– Он сказал его не беспокоить.
– Ничего, – ядовито улыбается та, – меня он немного потерпит.
Она разворачивается на каблуках и спокойно идет к кабинету мистера Барнса. Вот только стук от ее шпилек звучит почти что яростно. Джанин резко распахивает дверь и входит в кабинет. От этого внутри холодеет: кажется, Пайпер совершила ошибку.