Вселенная начинается на Земле

Старые, опытные секачи, словно беззаботно ходили вокруг, менялись местами время от времени, довольно похрюкивали. На свою беду, на лежбище набежал волк. Осознав опасность, он кинулся прочь, но убежал недалеко. С диким хрюканьем стадо набросилось на врага, и растерзало бедолагу.

Рацион свиней состоит из корней, клубней, желудей, и тому подобному. Они, в общем-то не едят мясо, но никому не дают спуска. Уничтожив врага, стадо вернулось на лежбище. Катя сидела в засаде рядом с Ханой и Андреем.

– Интересно, а почему они выбрали это место? Вон, недалеко такое же болотце, а они явно не желают идти туда. – Задумчиво произнесла Катя. – Проследить бы, как они по лесу бродят.

– Ты с этой ценной мыслью к Звенигоре подойди, – посоветовал Андрей.

– А чего, и пойду.

– Эй, стой! – Забеспокоился Андрей. – Хана, останови ее, а то мы и до осени в школу не вернемся!

– А зачем тебе в школу возвращаться? – невинно поинтересовалась Катя. – Еда у нас есть, шалаши на ночь – тоже. Зато столько интересного узнаем! – Мечтательно протянула.

– Ага, Звенигоре только и сообщить о твоей идее!

– А чего это нам нельзя узнать об этой идее? – поинтересовался Звенигора, подходя с Толкиным к друзьям. Андрей хмыкнул в ответ, а Катя, лучезарно улыбаясь, пояснила:

– Интересно, по какому маршруту ходят по лесу свиньи.

– Лесняк, вы предложили хорошую тему. Вы правы, интересно узнать маршруты свиней. Мы подумаем.

– Ну вот, теперь жди удовольствия, – притворно расстроился Андрей, хоть в душе был рад побыть в лесу подольше. Вечером, когда все сидели у костра, ужиная, Звенигора сообщил:

– До возвращения домой у нас три дня. Два из них мы проведем здесь, понаблюдаем за перемещением стада, нанесем на карту их маршруты.

– Кать, а у тебя часто такие светлые идеи бывают? – поинтересовался Андрей.

– Андрюша, – ответила девочка, – я могу выдать и еще массу идей, но тебе они, так и знай, не понравятся.

Андрей обижено отвернулся.

Чай в походах пили из трав, а собирала их Хана. Она, неожиданно для себя, полюбила собирать травы, делать из них снадобья. Для потомственной графини это было нехарактерно. Ребята еще двое суток пробыли в лесу. Понаблюдали за свиньями, и довольные прибыли в школу. Звенигора всем поставил зачет. Приехала последняя смена.

Третий набор в школу прошел почти без осложнений, набрали 200 человек без труда. Школа становилась известной. Директор, оставив школу на Толкина, уехала в отпуск.

Возвратившись 25 августа, обошла свои владения, осталась довольна, но слегка удивилась. Она с Бойко стояла на горе и смотрела на водоем. На берегу кто-то сидел с удочками. И, главное, что-то там ловилось!

– Что у нас происходит, Виталий Петрович?

– Вы это о чем?

– А вон, на водосборнике: откуда там рыба взялась?

– А, это вы у Толкина спросите, как он чуть инфаркт не получил. – засмеялся Бойко.

– У Толкина, говорите. Значит, снова Неразлучные! – Бойко кивнул.

Глава 3

Вот и стали мы на год взрослей

30 августа съехались старшие курсы, 31, как всегда, торжественная встреча новичков, распределение. 1 сентября на педсовете, директор сказала:

– Коллеги и друзья! Мы начинаем третий год. Надеюсь, что и в этом году нас не будут сильно притеснять. Вы все знаете, что нужно делать, поэтому ничего указывать вам я не буду. Удачного нам учебного года.

В этом году решили провести первенство школы по аэроболу и по воздушной гимнастике, и ребята усиленно тренировались. Было просто приятно наблюдать, как в лучах солнца переливались цветные фигурки, буквально купаясь в небе.

Косова повела группу на высоту. Они взмывали все выше и выше, и вдруг одна девочка начала падать. Демешко подстраховывал группу снизу, подхватил девочку, и вместе с нею пошел к земле. Вскоре приземлилась вся группа. Девочка потеряла сознание от недостатка кислорода, у нее было слабые легкие. Врач осмотрел ее и прописал неделю полежать в больнице. Косова направилась к директору, доложить о ЧП.

– Войдите! – ответила на стук Соколова. – Здравствуйте, Анна Денисовна, проходите сюда, ко мне в уголок, – пригласила декана Факиров.

– Здравствуйте, Валентина Антоновна. Вы, как всегда, с чайком?

– С чайком, но могу и покрепче чего-нибудь предложить.

– Да, сегодня мне не мешало бы чего-нибудь покрепче, – вздохнула Косова.

– Да что с вами, Анечка? – удивилась директор, пошла к шкафчику, достала маленькую пузатую бутылочку, – никак, у вас тоже приключение?

– Вы так странно спрашиваете.

– Да просто у вас до сих пор было все спокойно, а такой вид не говорит о веселье. Ну, что у вас случилось, выкладывайте.

– Мы сегодня летали на высоту, и одной девочке плохо стало. Хорошо, Демешко подстраховывал снизу, я бы не успела. У девочки слабые легкие. Нашим детям надо укреплять сердце и легкие.

– А, может, на первый раз не нужно было так высоко лететь? Сколько там было – километра два?

– Три, и холодно.

– Давайте-ка, согреемся. Девочка в больнице, с ней будет все хорошо.

– Я так испугалась! – призналась Косова.

– Э, матушка, да вам самой валерьянка требуется! Берите-ка рюмочку, расслабьтесь.

Выпили, и Косова откинулась в кресле.

– Удивляюсь я вам, Валентина Антоновна! За такое происшествие любой нормальный директор самое малое – выговор бы влепил. А вы мне валерьянку и рюмочку предлагаете.

– Ну, во-первых, вы теперь будете осмотрительнее, во-вторых, если повторится, то я накажу вас в несколько раз сильнее, и в третьих, зная это, вы не будете в обиде на меня. Да и я ненормальный директор, – усмехнулась. – А полеты на высоту и продолжительность нужно продолжать, но группы поменьше, и только с Демешко, идет?

– Да, идет. Я не зря осталась с вами.

Так начались Воздушные уроки. Эти уроки, с подъемом на высоту, вызвали некоторое недоумение в частях ПВО. Хорошо еще, что они были крайне редки.

В основном Косова водила детей не выше 150-200м, и радары их не засекали. Но вот высотные полеты заставляли военных задуматься: что это за цели такие? При всем том они появлялись, хоть и в одном регионе, но в разных местах, и нерегулярно, и нечасто, и, главное, ненадолго. Появились и исчезли.

Толкин вел уроки с энергетикой и защитой от нападений. Этот предмет вплотную перекликался с предметами Косовой и директора. В школе он считался лучшим, после директора, специалистом, по защите от Темных искусств. Сейчас он иногда помогал Косовой в проведении Воздушных уроков.

Ребята выработали правила игры в аэробол. Это была смесь гандбола и волейбола. Команда состояла из семи игроков: вратарь, два защитника, нападающие. Учитывая скорости полета, поле было длиной 400м, шириной 300, и ворота – огромный обруч, 2м в диаметре, укрепленный на высоте 20м над землей. Мяч обычного размера, но не падающим на землю, хоть и мог опуститься до 30 см над почвой. Хана и Роман в своей команде были нападающими, Андрей – в защите.

В школе четыре факультета, поэтому решили, что осенью отыграют отборочные матчи, а весной финальный. На середину октября назначили первый в истории школы матч по аэроболу. Поставили условие – игра состоится при любой погоде. Второй матч назначили через две недели после первого.

И вот наступило воскресенье. День стоял удивительно тихий и солнечный, словно и Природе хотелось полюбоваться игрой. Вокруг стадиона расположили трибуны для зрителей. Посмотреть игру пришли и работники фермы. Только они имели доступ на стадион.

Трибуны засверкали разноцветьем красок – все пришли в праздничных нарядах, в одежде своих форменных цветов. Судил игру Демешко, комментатором был Толкин, но объявили конкурс на комментатора. Стадион шумел, как море. Заговорил комментатор, и гул смолк.

– Дорогие друзья! У нас сегодня выдающееся событие – первый в истории нашей школы матч в аэробол. Сейчас мы проведем жеребьевку, а затем состоится первый отборочный матч.

На поле вышел Демешко с кубком в руке, и мальчик с первого курса.

– Команды на поле!

Вылетели четыре команды, каждая в одежде цвета своего факультета, все серебристо-переливчатые. Казалось, по кругу летят искры или языки цветного пламени. Облетев стадион, ребята опустились на поле, и выстроились в ожидании.

– Начинаем жеребьевку! – Мальчик опустил в кубок руку, и вынул первый кубик алого цвета. – Факультет Чародеи!

Кубик передали капитану команды, третьекурснику Климову Василию.

– Первая пара – факультет Чародеи и – вынут второй кубик золотого цвета, – факультет Арлеон! Поприветствуем их! Они сегодня играют первую игру.

Стадион взорвался приветствиями.

– Друзья, вторая пара – факультеты Факиры и Терринг играют через две недели. Поприветствуем игроков еще раз, поблагодарим за участие в жеребьевке, и я прошу не играющих покинуть игровое поле.

Мальчик с кубком убежал, команды, сделав круг почета над полем, разделились. Игроки снова выстроились на поле, а свободные сели на трибуне.

– Капитаны, пожмите друг другу руки! – скомандовал Демешко. – По свистку взмываете в небо!

Пожимая руки, ребята обменялись репликами типа: «Берегись!». Раздался свиток, 14 игроков взмыли в воздух. Когда все распределились, судья выпустил мяч, и игра началась. Первый матч снимали на видео – для архива школы. Впрочем, и все последующие тоже будут сниматься, и не только для архива. Шла отчаянная игра. Три тайма по 20 мин, перерыв -10.

Счет открыли Толкинцы – Хана забила два мяча подряд, потом ответили Алиевцы. Во втором тайме обе команды забили по семь голов. В третьем игра шла особенно напряженно, обе команды страстно желали победить. Раздался финальный свисток на две секунды после мяча, забитого Ханой противнику. Ребята были обескуражены: счет 20:20! Ничья. Несколько разочарованные, игроки, совершив над полем круг почета, отправились на ужин.

В школе появился картежник. Он виртуозно играл в карты, обыгрывая детей. У них имелись карманные деньги, для пополнения счетов, это не запрещалось Уставом школы. И вот этот виртуоз отнимал их! И пожаловаться некому – никто тебя играть не заставляет. На педсовете директор спросила:

– Что будем делать? Отчислим, или поборемся?

– Сначала поборемся, – ответил Алиев.

– Ну, тогда, Ибрагимыч, тебе и карты в руки!

На следующий день в укромном уголке двора, после обеда двое играли в карты, а вокруг сидело еще человек пять. Захваченные азартом, они не заметили подошедших Алиева и Толкина.

– Так играют только сапожники, – заметил Алиев. Ребята от неожиданности подпрыгнули и остолбенели. А Алиев, как ни в чем не бывало, продолжал:

– Ты, друг ситный, и играть-то не умеешь. Таких цыплят обыграть – это так, ерунда. А с хорошим игроком тебе слабо!

– Я и вас обыграю! – дерзко ответил мальчуган. Ему нечего было терять, грозило исключение.

– Да ну-у-у! – восхитился Алиев. – Неужто так хорошо играешь? Небось, карты-то крапленые? А ну, дай сюда!

– Карты чистые,– буркнул мальчишка.

– Давай-давай, – протянул руку преподаватель. Тот нехотя отдал. Алиев взял колоду, привычно провел рукой по рубашкам. Встряхнул со сноровкой картежника и иронично протянул – А карты-то с крапом!

– Нет! – с вызовом глянул владелец.

– Показать, или как?

Мальчишка сник. За крап на картах грозило наказание.

– Слушай, давай сыграем?

Мальчишки изумленно уставились на преподавателя – не шутит ли? К ним уже подошли еще ребята, всем было интересно, чем дело закончится.

– Давай на спор! Если я выиграю, ты никогда больше не будешь играть в азартные игры.

– А если я выиграю? – с интересом спросил паренек.

– Ты? Ты проиграешь!

– А если нет?

– А если нет? – почесал затылок преподаватель, – Ну, а что ты хочешь?

– Играть открыто!

– За воротами школы – хоть сейчас!

– Вы предложили ставку, я сказал свою. Так нечестно!

– Ты гляди! Играть крапом, так честно, а ставку отвести – так нет! – восхитился Алиев. – Ну, хорошо, принимаю. Как играем?

– А как вы можете?

– По любому!

– 21, подкидной, вист?

– Все, что хочешь, – твердо ответил Алиев.

– Ладно,21.

– Хорошо, – доставая карты, согласился преподаватель. Пачка была новая, запечатанная. Открыл, показал, что крапа нет. Мальчик тоже профессионально проверил карты, согласился.

– Сдавай.

Игра началась. Яростная, ожесточенная, иногда с матерком. Наконец мальчик бросил карты.

– Ваша взяла! Но быть не может, чтобы вы не махлевали!

– Не пойман – не вор!

– Дайте мои карты!

– На, – удивился Алиев. Мальчик сложил их горкой.

– У кого есть спички?

– Зачем тебе?

– Сжечь карты. Я больше не буду играть. Точка.

– Сейчас! – Алиев взмахнул палочкой, карты загорелись. В костер полетели и карты преподавателя. Когда все сгорело, мальчик развеял пепел по ветру и пошел в корпус. Преподаватели тоже пошли.

– Где ты научился так играть? И жаргон знаешь?

– По секрету тебе скажу: один из моих дядюшек – вор в законе. Еще мальчишкой он обучил меня, – смеясь, пояснил другу. – Но у стервеца есть характер! Чей он?

– Косовой.

– Наша львица сделает из него льва, попомни мое слово!

А на следующее воскресенье состоялись соревнования по воздушной гимнастике. Зрелище свободно парящих в небе ребят, выстраивающих сложные фигуры и демонстрирующих высший пилотаж – воистину, захватывающее.

Катя победила в одиночных состязаниях, а в групповых победили Терринговцы. В первых числах ноября состоялся второй матч.

Победили Факиры, и теперь им предстояло сразиться через жеребьевку по очереди с первой парой. Надо сказать, что ребят такая перспектива не очень-то расстроила. Всем было интересно, кто же все-таки выйдет в финал

В середине ноября состоялся третий отборочный матч. Погода была, хоть и холодная, но сухая. Играли Факиры и Арлеон. У Факиров была лучшая техника полетов, но тактика Арлеона все же победила. Теперь судьбу второго финалиста решала игра между Факирами и Чародеями. Однако становилось все холодней, и два оставшихся матча перенесли на весну, на апрель месяц. Команды усиленно тренировались всю зиму.

Несмотря на учебу, тренировки, Неразлучные успевали бывать в лесу, по-прежнему, тайком, как они думали. Они подружились с поселковым мальчиком, Федей Майбородой, спасшим их на озере.

Летом они почти не виделись, а сейчас снова учились в одном классе. Ежедневно, на 2-3 часа Неразлучные исчезали с поля зрения всех преподавателей. Они прямо обратились к Федору.

– Федь, нам нужна твоя помощь, – сказал Саша к новому другу. – Мы хотим один овраг загатить, пруд сделать, но нет инструмента. Брать в школе, так нам же нельзя выходить самим, не дадут.

– А палочкой?

– Мы еще не умеем. Поможешь?

– А чего же, помогу, – согласился Федор.

Выбравшись по тоннелям в поле, встречались с Майбородой, и отправлялись в лес. Он их ждал с инструментом: лопаты, топор, пила. Ребята усиленно мастерили запруду, и к зиме пруд был готов.

Это был длинный овраг, начинающийся на опушке леса, и протянувшийся вглубь его. Федору тоже нравилось работать с новыми друзьями, тем более, что они его тоже кое-чему учили, правда, тайком. Майборода был как бы их разведчиком или полпредом в поселке. Поселковые ребята второй год учились в школе, но все равно, еще держались слегка обособленно.

В лесу стали появляться новоселы особого рода. Первыми с ними сталкивались браконьеры. По поселку поползли странные слухи.

– Волшебники, – сказал однажды Федя, – у вас в лесу появилось не то растение какое-то, не то зверь. Наши-то побаиваются к вам ходить, говорят, оно людей ловит и ест.

– А где оно хоть приблизительно?

– Где-то в западной части леса.

– Поищем?

– Поищем!

Ребята излазили весь лес, даже карту подробную составили, но новоселов нашли. Их в лесу было всего 2 или 3, однако это оказались опасные растения. Вроде росянки, но гигантских размеров, оно питалось мелкими зверьками, как росянка насекомыми. Голодное растение на расстоянии полуметра чуяло все живое, и накрывало его своими лепестками с мелкими шипиками. Животное не могло освободиться само, и становилось пищей цветка.

Нашли новоселов, надо бы преподавателям сообщить. Вот только как? Они же без разрешения в лес ходят! Осенние уроки были не слабее летних, ребята, возвращаясь из леса, несли с собой его дары, и по желанию, сдавали на кухню, для общего пользования. И вот, на уроке Алиева, Катя предложила:

– Профессор, мы идем уже домой. Давайте пройдем во-он туда! Там, помнится, такие вкусные груши-дички растут.

Не чуя подвоха, Алиев согласился. Там действительно, росли груши-дички и самые кислые яблоки. Все полезли по кустам. Наши хитрецы подвели небольшую группку к нужному месту и стали ждать событий. Раздался крик, все бросились на помощь и оторопели: мальчика накрыл гигантский лепесток, и пытался приподнять! С большим трудом освободив мальчика из плена, преподаватель подозрительно посмотрел на инициаторов. Но они стояли, испуганные, как и все. Так ничего и не решив, скомандовал:

– Летим домой, все!

Подхватил мальчика, и все понеслись к школе. Врач, осмотрев Стояна Дмитрия, оставил его в больнице. На другой день он вышел с небольшими царапинами. Спасло его то, что было уже холодно, одевались тепло, и быстрая доставка к врачу. Преподаватели отправились в лес на поиски еще таких же растений.

– Мы их не будем уничтожать, если они не будут сильно размножаться, предложил Алиев.

– А если всю живность переловят, тогда как? – возразил Бойко.

– Я думаю, эти росянки не сильно размножаются. Но интересно, как они к нам попали? Вообще-то это южные растения. И как они перенесут зиму? Хорошо, понаблюдаем. – Иванову тоже не хотелось понапрасну уничтожать растения.

В школе не было предмета «Иллюзии», но Декан Арлеона, великолепный фокусник и иллюзионист, для собственного удовольствия обучал учеников своему умению.

– В жизни все пригодится! – говаривал, посмеиваясь, показывая очередной фокус где-нибудь на привале. У него появился личный ученик, тот самый картежник, Коршев Виктор. Он, благодаря навыкам игры в карты, умел виртуозно работать руками, что и составляет львиную долю умения фокусника.

– Признайтесь, профессор, вы тогда, в карты, все же махлевали, а? – спросил Коршев, разучивая фокус, которым пользуются цыгане для исчезновения денег.

– Коршев, ну кто вам в таком неблаговидном деле признается, скажите? Разумеется, я играл честно. – Посмеиваясь, отвечал Алиев. – Ловкость рук и никакого мошенничества. А вот скажите, кто вас так научил играть? Я чуть не проиграл, правда.

– Профессор, вы и хитры. Но скажу. Здесь никто не знает. Мой отец – картежник. Мама ушла от него, но он иногда к нам приходит, и он меня научил этому. Мама боится, что и я стану таким, как он. Знаете, мне очень нравятся фокусы.

– Да, Коршев, у вас был хороший учитель по этой части. Но, смею вас уверить, и мы не хуже.

– Скажите, профессор, а кто вас учил? У вас тоже чувствуется сильная школа.

– У меня был дядя. Вор в законе, Царство ему Небесное. Виктор, жизнь картежника и недолга, и тяжела. Поверьте. Пока не нарвался на более сильного, ходишь гоголем, а нарвался – все, конец!

– А жизнь волшебника, профессор?

– Волшебник, Коршев, это не профессия. Это стиль жизни, это иной подход ко всему, это иное мировоззрение. Все люди в чем-то сильнее, в чем-то слабее, но жить им это не мешает. Демонстрация силы – признак комплекса неполноценности, прежде всего.

Обустроив свой пруд, Неразлучные задумались, чем бы таким заняться, чтобы не бегать по холоду по лесу. Еженедельно один факультет ездил в город в театр. Их приглашали все наперебой: если на спектакле волшебники, выручка возрастала астрономически! Когда ребята заходили в зал, красивые, подтянутые, стройные, задорно смеющиеся, всем становилось весело. Люди шли в театр "на волшебников", а не на представление. Друзьям показалось мало ездить раз в месяц в город, и они решили создать свой театр.

И здесь развернулись в полную силу Катины способности режиссера. Начав подготовку в декабре, закончили в феврале, и 8 Марта состоялась премьера. Занявшись театром, Неразлучные перестали шалить. Толкин, зная, чем это грозит, насторожился. Ребята решили разыграть юморину, выведя в ней в комическом свете не только учеников, но и учителей.

– А если на нас обидятся? – спросил Майборода.

– Обидятся? Ну и пусть! – махнул рукой Андрей, – Меньше кола не поставят, дальше дома не пошлют.

Написали сценарий, теперь необходимо найти место для репетиций, костюмы, декорации. Пораскинув мозгами, решили идти напролом. После ужина все пятеро окружили декана.

– Профессор, нам нужна ваша помощь!

– Чем же я могу вам помочь? – поинтересовался удивленный декан.

– Нам нужна комната для репетиций. Мы хотим поставить спектакль, а репетировать негде.

– А как с костюмами, декорациями?

– Декорации сами сделаем, а с костюмами пока проблема.

– А мне будет позволено присутствовать на репетициях?

Ребята переглянулись. Роман смущенно, но решительно возразил:

– Мы готовим сюрприз для всех. Разрешите держать в тайне тему спектакля.

– Ну, ладно, идемте, – и повел их к своему кабинету. – вот вам комната, вот ключи, – открыл комнату рядом с кабинетом, – а за костюмами зайдете, когда будет нужно. Но не затягивайте слишком.

– Торсион Игнатьевич! У нас осложнение.

– Какое же?

– Майборода занят в спектакле, а сюда ему нельзя.

– Разрешаю вам провести его сюда.

– Спасибо, профессор! – радостно загалдели друзья, а Толкин, хмыкнув, ушел к себе.

Костюмы декан сделал им за два вечера. Ребята, как зачарованные, смотрели, как старый стул превратился в костюм клоуна.

– А когда мы сможем так?

– Скоро, на четвертом курсе, – пообещал преподаватель.

Итак, 8-го Марта состоялась премьера. Спектакль имел потрясающий успех. А Алиев, узнав себя в клоуне, был так доволен, что зачел ребятам очередную тему. При такой реакции поселковые учителя, многие с кислой миной, тоже поздравили ребят.

Так в школе начал работать школьный театр. С подачи Неразлучных в школе развернулось настоящее соревнование. Каждый факультет создал свой театр, и теперь по воскресеньям факультеты совершали выезд в город, а по субботам играли сами.

Постепенно в это дело вовлекли поселковых ребят и даже учителей. Закончить сезон решили одним грандиозным спектаклем под открытым небом, после торжественного вручения Волшебных палочек.

В школьном театре постоянно разыгрывались сценки из школьной жизни, и для преподавателей было почетно попасть в герои спектакля. Однако были и Окна Сатиры, и достаточно колючие. При этом никто бы не понял преподавателя, «протянутого» в миниатюре, попытайся он отыграться на учениках.

Так что, Сатирические окна были редки, и их боялись. Довольно часто героем сценок оказывался Алиев, и не всегда завуалировано. Он смеялся больше всех. Правда и то, что он никогда не попадал в отрицательные герои.

С третьего курса, в начале марта отчислили ученика. В школе существовал закон: учителя на уроках слушаться беспрекословно.

Третьекурсник Артем Колунов, на уроках обычной школы начал хамить преподавателям. Они за долгие годы работы в школе, и не такое слышали от учеников, и ничего не говорили Толкину. Даже работая у Соколовой, не считали такое поведение ученика ЧП. Однажды Толкин шел по коридору, и услышал:

– Колунов, к доске.

– И вечно: «Колунов, к доске» – что, больше некому, что ли? – говорил, нехотя вставая, ученик.

– Колунов, прекратите разговоры и идите отвечать.

– Да иду, иду, разве не видите!

Толкин резко распахнул дверь.

– Колунов, выйдите из класса. Учебники вам больше не понадобятся. – мальчик хотел взять сумку с книгами. – Вы отчислены из школы. Немедленно соберите свои вещи и сдайте волшебную палочку. – сухо и спокойно закончил замдиректора. Растерянный Колунов вышел из класса.

– Профессор, извините за вторжение, продолжайте урок.

Надо сказать, что и преподаватель был несколько ошеломлен таким поворотом дела.

– Профессор Толкин, я…

– Я слышал, что вы. У нас предупреждают один раз. Где ваши вещи, Колунов? Через тридцать минут быть готовым и у выхода. – показал на ворота.

С Артема слетела вся бравада. Но спорить с замдиректора бесполезно. Он пошел в свой корпус Факиров за вещами. А Толкин отправился в Большой кабинет, оформить отчисление. К счастью, Колунов был из соседнего города, но домой его следовало доставить с сопровождающим. Толкин решил сделать это сам. На выходе его встретила Косова.

– Что случилось, профессор?

– Анна Денисовна, этот молодой человек имел наглость неоднократно оскорблять учителей обычной школы. Он решил, что они низшей касты. У нас такое не прощается, – сухо ответил Толкин.

– Если дело обстоит так, то я ничем помочь не могу. – обратилась Косова к Колунову. – Правила для всех одинаковы. Кто его домой сопровождает?