– Спасибо! Теть Люб, а можно, мне кто-нибудь покажет, как ее правильно сажать? А то я не умею…
– Городская чтоль?
– Угу… – коротко кивнула Юля.
– Не беда, научишься, дело не хитрое. Мы вон тебе Катюху сейчас в помощь дадим, не переживай. Доставай дите из машины, нечего ей там сидеть. Пусть воздухом дышит! – и, повернувшись к стайке молодых девушек и женщин, обрезавших кустарник, крикнула: – Каать! Катюха!! Ну-ка, помоги гостье с рассадой разобраться!
От стайки девушек отделилась невысокая крепенькая девушка примерно Юлиного возраста и направилась к ней. Она приветливо поздоровалась с Лерой, легко познакомившись с ней, выспросив про возраст и немедленно сообщив, что у нее дочка чуть меньше ее, тоже скоро пять будет. Помогла Юле достать и отнести рассаду и инструменты к клумбам, как-то легко и естественно приобщив к процессу и Леру, которая теперь важно вышагивала, осторожно неся перед собой ящичек с маленькими росточками и с любопытством оглядываясь вокруг. Особенно ее привлекали дети на площадке, занятые таким интересным делом. Поставив ящичек, куда сказала Катерина, Лерка бросилась к матери:
– Мам, а можно мне тоже кисточку? Я тоже красить хочу! Ну пожалуйста!
– Я не знаю, Лер… – Юля в растерянности посмотрела на Катю.
– Юль, она перемажется вся в краске. Вещи-то хорошие, не отстираешь потом, – предупредила Катя.
– Это не страшно! Если можно, пусть она тоже покрасит? – Юля вопросительно посмотрела на подошедшую старосту, прижимая нетерпеливо переминающуюся с ноги на ногу и в ожидании смотрящую на взрослых дочку к себе.
– Конечно, пусть с ребятами идет заниматься. Чего ей со взрослыми-то делать? – и уже Лере, протягивая ей руку и доставая из кармана новые нитяные перчатки: – Пойдем, девк, я тебя с ребятами познакомлю. Только слушайся старших, ладно? Как тебя звать-то?
Лера, радостно подпрыгивая от нетерпения, пошла со старостой, что-то ей рассказывая и пытаясь на ходу натянуть слишком большие перчатки.
Юля, занимаясь рассадой и рассеянно слушая Катю, то и дело поднималась, пытаясь разглядеть дочку среди галдящей детворы. Катерина, улыбнувшись на ее тревогу, успокаивающе произнесла:
– Да не переживай ты. Никто ее не обидит. Они сейчас заняты – пачкаются с головы до ног. Отмывать замучаешься. Им интересно, вот и пусть делают – ломать меньше будут. Сделанное своими руками – оно как-то не ломается, жалко. Ой, а сколько краски они переводят! Три таких площадки покрасить можно! Но ничего, учиться-то им как-то надо. Вот и пусть учатся. Они весь год ждут, когда площадку красить надо будет, – со смехом рассказывала Катерина.
Так, непринужденно болтая о детях, о цветах и о жителях деревни, они посадили пару клумб.
– Юль, а ты сама-то чья? К кому приехала?
– Ни к кому. Я домик здесь купила. Очень уж мне деревенька понравилась. Хорошо тут, спокойно. Душа отдыхает! Вот, рассаду правда для клумб везла, посадить хотела – красивые клумбы, яркие, резные, а без цветов… И участок посмотреть хотела, прикинуть, что и откуда начинать. Домик-то там сносить надо, вот и хотела оглядеться.
– Погоди… А какой дом-то ты купила? Где? У нас вроде никто продавать не собирался. Да еще и под снос… Странно… – в недоумении нахмурилась Катерина.
– А сорок седьмой. Виктор объяснял, что это в самом конце деревни, последний дом, чуть на отшибе стоит.
У Кати из рук выпала лопатка.
– Как сорок седьмой? Подожди… Ты чтоль у Витьки Игнатова дом-то купила?
– Нет, не Игнатов он, – нахмурилась и Юля, пытаясь вспомнить фамилию. – Не помню точно. Как-то быстро все получилось. Алкоголик какой-то… А звали и правда Виктором. И представился он Витькой…
– Ну точно, Витька! Это он дом свой продал? Вот ведь… Юль, не покупай этот дом! Не надо! Нехороший он… Нельзя там жить! – горячо заговорила Катерина с тревогой в голосе.
– Ну так я в нем жить и не буду, я его снесу и новый построю, – беспечно отозвалась Юля, удивленная реакцией собеседницы.
– Юль, нет! Уезжай, говорю тебе! Проклятье на том доме! Нельзя! Неужели не страшно? Он же потому и на отшибе, что с тех домов, что за ним были, люди посбегали, ничто там теперь, пустырь! А со стороны деревни соседи своей земли не пожалели, но отодвинулись, как могли, лишь бы подальше! Не покупай его! Не надо! Пошли ты этого Витьку куда подальше, и пусть катится со своим домом! – быстро и как-то зло и испуганно почти зашептала Катя. – Не нужен он тебе!
– Кать, да ты чего? Ну ладно этот Витька про какое-то там семейное проклятие бормотал, так он спился давно, крыша уехала и лапкой помахала, а ты-то? Ну какое проклятие? Перестань! Не верю я в эту ерунду! В наше время верить в какие-то проклятия… Катюш, ну это даже не смешно! Человек сам себе напридумывает и поверит во что угодно. Ну что ты, бабушкиных сказок наслушалась? Неужели веришь в такую ерунду?
– Твое дело, конечно… Юль, но ты хоть девку-то пожалей? Уезжай. Забудь об этом доме. Хочешь, оставь телефон, если кто у нас нормальный дом продавать станет, я тебе позвоню, и купишь хороший дом. А к Игнатовым не суйся, не надо, – Катя, отряхнув руки, встала и, хмуро поглядев на Юлю, повторила: – Уезжай, Юль. Не надо туда лезть… Не буди лихо…
Под непонимающим и растерянным взглядом Юли Катя развернулась и пошла на детскую площадку, к детям.
Глава 4
На следующий день Лера растолкала мать в пять утра:
– Мам, вставай! Поехали в деревню! Ну мааам… Хватит спать уже! Поехали! Я гулять хочу!
– Лер, рано еще… – отчаянно зевающая Юля взглянула на часы. – Пять утра! Ребенок, ты сошла с ума… Вставать в такую рань! Лерка, выходной же, давай еще поспим…
– Нет, хватит уже! Вставай! Мам, вставай! Поехали в деревню! – уснувший вчера в семь вечера прямо на полу вредный ребенок ложиться спать не желал совершенно.
– Лерка… Вредина! Давай еще чуть-чуть полежим, а потом поедем… – сонная Юля подгребла к себе уже одетую дочь, и укрыла ее одеялом.
В постели началась возня – Лерка спокойно лежать явно не собиралась, и давать такую возможность матери – тоже. В результате битв под одеялом Юля подхватила хохочущую дочь на руки и понесла на кухню – завтракать.
Выехали они из дома, по меркам Юли, просто в несусветную рань – около семи утра. Вопреки ожиданиям девушки, Нелюдово уже давно проснулось. Жители деревушки активно копались на своих огородах, отрываясь от работы и провожая машину взглядами. Бабулька вела на выпас коз с игривыми козлятами. Юля, увидев ее, порадовалась и подумала, что надо бы с ней познакомиться и договориться покупать у нее настоящее молоко для Лерки.
Свой участок Юля нашла быстро. Он действительно располагался чуть в стороне от последнего дома в деревне и был явно давно заброшен. Сквозь заросли неухоженного кустарника, прошлогодней сорной травы и молодой поросли деревьев чернел полуразрушенный старый дом.
Юля аккуратно припарковала форд, чтобы никому не мешать, и помогла выбраться дочери из машины. Взяв ее за руку, она отправилась исследовать свои владения.
Бродя по заросшему сорной травой и кустарниками, а местами уже и молодыми деревьями, участку, девушка влюблялась в него все больше и больше. Конечно, старый, полуразвалившийся дом подходит только под снос, но это не беда – накопленных денег хватит и на снос старого, и на постройку нового дома. Она уже видела и новый дом в тени огромного, старого разросшегося дуба, и качели для дочери среди молодых берез.
От осмотра нового владения ее отвлек женский голос, доносящийся из-за бывшей калитки. Вздохнув и окликнув дочь, проводившую собственные исследования, Юлия отправилась знакомиться с первой, самой нетерпеливой, местной кумушкой.
Местной кумушкой оказалась дородная крепкая женщина лет пятидесяти, нетерпеливо топчущаяся возле машины и выглядывающая Юлю сквозь кустарник. Увидев идущую по направлению к ней девушку, она замахала руками, продолжая сердито звать:
– Девк!! Эй, девк!!
– Здравствуйте, – улыбаясь, поздоровалась Юля.
– Ты что там делаешь, непутевая? Уходи оттудова!! – кумушка, уперев руки в бока, сердито смотрела на Юлю. – Ступай отсюдова, кому говорю! Чего тебя туда понесло-то, прости Господи! Батюшки, она еще и дите сюда притащила! – женщина в порыве чувств взмахнула руками. – Уходи, кому сказано!
– Мы приехали… – договорить Юле не дали.
– Вот же беда-то, прости Господи… Чья ты хоть, горе луковое? К кому приехала-то? Да кто ж тебе дите-то доверил, непутевой такой? Это ж надо додуматься – к Игнатовым девчонку весть! Совсем ума у тебя нету! Али хошь, чтобы Левониха к тебе прицепилася? Ступай отсюдова!!
– К себе я приехала, – не выдержав, огрызнулась Юля. – Мой это участок, купила я его.
– Как купила?.. – женщина в изумлении прижала ладонь к щеке. – Девк, отдай его Витьке обратно! Уезжай…
– За деньги. И отдавать обратно не собираюсь. Жить мы здесь будем. Долго и счастливо! – отрезала Юля.
– Ох, Господи… Вот ведь беда-то… Ладно, некогда мне с тобой тут… Пошла я… – женщина развернулась, и уходя, продолжила бормотать: – Ой, беда, беда… Вот же непутевая! Вот же дурная! Еще и с дитем… Господи… Ну надо же… Девку-то как жалко…
Дальше разбирать ее причитания Юля не собиралась. Присев перед напуганной дочерью, жавшейся к ней, Юля весело сказала:
