– То есть ты думаешь, что Джайна говорит неправду? И Сарфат?
– Я не могу сомневаться в словах вашей жены, господин, – возразил тот, – просто говорю то, что знаю. Но лучше с ними не встречаться.
– Ну, пока мы говорим о каких-то гипотетических возможностях, – пожал я плечами.
– Конечно, господин.
Тем не менее эти разговоры слегка меня напрягли. Я даже стал подозрительно оглядываться по сторонам, внимательно всматриваясь в зелёную стену леса, тянувшуюся по обе стороны просеки-дороги, по которой мы двигались. Такое внимание явно не укрылось от моих девушек. Но если Джайна тактично промолчала, лишь спрятав слабую улыбку, то Ксения и Соня стали расспрашивать, что я там высматриваю и чего опасаюсь.
Вот хотел отговориться какой-нибудь фигнёй, но не получилось. Вмешалась Джайна. И вновь рассказал о Дождевых червях. Я же демонстративно отъехал, пристроившись рядом с Бояриновым. Пусть треплются. К тому же по напряженным лицам моих целительниц я понял, что зря Джайна рассказала это. Теперь всю дорогу от каждого шороха вздрагивать будут.
С Андреем было куда приятнее ехать. К тому же он начал травить байки о прошлых походах князя Игоря, и я аж заслушался. Рассказчиком он был весьма умелым и, как я понял, достаточно долго служил в дружине князя Звенигородского. Но его занимательный рассказ внезапно был прерван громкими криками.
– Что там? – поинтересовался у привставшего в стременах спутника, который разглядывал что-то впереди.
Я вот ничего не видел.
К нам подъехали так же ничего не понимающие девушки. А крики слышались всё ближе и ближе.
– Сам не могу понять, откуда крики, – недоуменно признал Бояринов, – из леса вроде. Я двух человек посылал дальним дозором, но если это они, с чего им кричать…
В ответ на его слова, метрах в ста от нас из леса выбежали двое дружинников и бросились к нам. Я невольно вздрогнул от их внешнего вида. Окровавленные и бледные, с сумасшедшими глазами.
– К бою! – сразу рявкнул Бояринов, и мы тут же спешились.
В следующий миг я увидел, от кого так бежали наши разведчики. Раздался громкий треск падающих деревьев, и из леса вместе со сломанными деревьями вывались туша огромного монстра… я с ужасом прочитал над его головой:
Гигантский Дождевой червь
Элитный монстр
Уровень 4
Глава 2
Ненавижу вермишель
Тварь, преградившая нам дорогу, выглядела просто отвратительно.
Действительно, пародия на обычного дождевого червя, увеличенного во много раз. Длиной, наверное, метров пятнадцать-двадцать и толщиной метра три-четыре в диаметре. Тело монстра напомнило мне гниющую массу, которую здешние мутации покрыли опухолями и язвами. Мало того, кожа была полупрозрачной и через неё я видел какие-то пульсирующие внутренности. В огромной полуоткрытой пасти я увидел впечатляющий набор чёрных зубов, расположенных по кругу. Глаза его горели каким-то странным, ядовито-зелёным светом и смотрели на нас с каким-то холодным безразличием. Блин если я и представлял себе когда-нибудь настоящее исчадие ада, то оно сейчас было перед нами.
Тварь двинулась прямо на нас, тупо, как КамАЗ, просто напролом. К тому же очень быстро. А я суетливо думал, как бы мне выжить самому, да ещё и рейд свой не погубить. Убегать – не вариант. Тварь двигалась быстрее лошади. Ну, может, и не быстрее, но проверять не хотелось.
Тут бы пригодился пленённый призрак Тантука, но призывать его при всех, считай, признаться в некромантии. А этого делать нельзя. Поэтому я решил увести монстра подальше, но сначала нужно было переагрить его на себя.
Имба уже знал, что мне нужно и сменил кольцо повышения опыта на кольцо телепортации. Я в это время зарядил в монстра огнём и молнией из двух рук. Несмотря на мои приличные характеристики, тварь получила не так много урона, но обратила на меня внимание. Все остальные при виде неё вели себя по-разному. Кто-то пытался убежать. Но были воины, которые приготовились к бою. Одним из них был Сарфат, и от него нужно было как-то избавляться.
Я телепортировался в сторону, чтоб избежать прожорливого монстра. Он бы и не заметил, что сожрал меня. И чтоб закрепить за собой звание самой назойливой букашки, я снова ужалил его, на этот раз всем своим арсеналом. Молния с неба, огненный шар, цепная молния, ледяной замедляющий поток.
Сарфат тоже успел отскочить, после чего телепортировался червю на спину и пытался пробить прозрачную, но толстую кожу.
Тварь повернула ко мне, видимо, не понравилась моя щекотка. Сарфат в этот момент чуть не свалился вниз, но всадил в монстра два кинжала и удержался за счёт этого.
Остальные тоже атаковали тварь, кто чем мог. Стрелы неплохо проходили внутрь, застревая где-то на середине древка, как в баллистическом геле. Но тварь не обращала внимания ни на кого. Она поставила себе цель – во что бы то ни стало убить меня.
Я рванул в сторону леса, уведя червя от остальной группы. Почти все следовали за мной, решив, что я просто отвлекаю его внимание.
– Оставайтесь тут! – крикнул я. – Отведу его подальше.
– Но как ты вернёшься? – переживала Мила.
– Телепортируюсь.
– Нет, тебя нужно будет лечить, – возразила Соня.
В этот момент зубастый поезд (такие у меня были ассоциации), едва не раздавил меня. Я успел отпрыгнуть, но тварь всё же толкнула меня боком, проносясь мимо. Даже это касание сняло у защитного артефакта почти три сотни единиц прочности. Нужно срочно уводить его подальше и вызывать Тантука.
– Все назад! – добавив в голос металла, скомандовал я.
Девушки, которые следовали за мной, застыли. Они знали, что когда я начинаю злиться, то со мной лучше не спорить. Лучше бы и до этого не спорили, конечно, но это ж девушки.
Я призвал Засранца, чтоб пережить следующую атаку червя, и голем меня, как обычно, не подвёл. Тварь на скорости врезалась в него, но камешек оказался прочным. Правда, соотношение масс и габаритов были слишком уж разными, и червь начал просто пропахивать големом землю. Но замедлился, да и отвлёкся немного от меня. Я успел отбежать ещё на тридцать метров, после чего снова дал о себе знать. Залп из двух рук совсем уж не давал червю расслабиться. Тот даже отказался от поедания голема и снова начал разворачиваться ко мне. Я бежал дальше в лес.
Когда тварь уже нагоняла меня, я создал небольшую ледяную стену. В этот момент пожалел, что не прокачал её сильнее. Она хотя бы скрыла меня от червя и позволила отпрыгнуть в сторону, когда тот протаранил препятствие. Оно ни на секунду не задержало и даже не замедлило монстра, но осколки разбитого льда впились в мерзкую кожу и даже отняли немного здоровья. Однозначно нужно качать эту стену.
Пока тварь разворачивалась для следующего захода, я всё дальше бежал в лес. Миновал первые деревья, старался затеряться среди кустарников, но монстр будто чувствовал меня и всегда выбирал верное направление.
Когда мои люди были уже вне зоны видимости, я собирался призвать Тантука, но вдруг увидел Сарфата. Он все ещё был верхом на черве, пытаясь прорезать его толстую кожу.
– Сарфат, уходи! – крикнул я.
Тот не услышал меня или был слишком занят попытками не упасть.
Я увернулся от очередной атаки элитника, хотя выносливости было уже не так много и двигаться становилось всё сложнее. Но не успел отскочить от падающего дерева, которое монстр задел хвостом. Ещё минус четыре сотни прочности артефакта. Ещё один удар, и я начну терять здоровье…
Едва я успел подняться, как заметил проблемы у Сарфата. Тварь зажала его между складками своего кольцеватого тела. Тот аж посинел и не мог дышать. Бедолага беспомощно размахивал руками, всё ещё не отпуская кинжалы, но нанести урон монстру не мог.
– Засранец, помогай! – крикнул я и жахнул прямо в пасть твари огнём и молнией.
Не знаю, что ему наносит больший урон, протестировать как-то не было времени. Моя мана давно закончилась, но Имба подпитывал меня от ядра.
Червь снова переключил внимание на меня, оставив полуживого ассасина в покое. Тот упал с высоты трёх метров и, похоже, отключился. Ну что ж, самое время вызывать Тантука.
«Приготовь тяжёлый доспех, если я получу ещё…»
Не успел я отдать Имбе распоряжение, как монстр неожиданно быстро рванул ко мне. Засранец в этот момент врезал ему по лицу, больше напоминающему зубастую задницу, целым деревом. Правда, толку от этого было мало, но выглядело эффектно.
Червь всё же успел по мне проехаться, нанося кучу урона каждую секунду. Около двух тысяч, не меньше, но я почему-то был всё ещё жив.
