Гады
– Песня называется «Мустанг».
Мы шли по театральной площади, или просто тому широкому месту на улице перед драматическим театром в центре Пензы, где по вечерам собираются люди, кто в пиджаках, кто в джинсах, кто в кроссовках и платье. Мы шли мимо, слушая старенькую песенку из смартфона. Никто не обращал на нас внимания. Всё дозволено. Так города становятся мегаполисами.
Вера тянула меня за собой. Вниз, с высоких ступеней или по кривой тропинке через лужи. Я и сам не замечал луж, и наступал в них, и даже тогда плохо их замечал, если не тонул в ямах на дороге. Но августовские ночи всегда очень нежны и теплы, и ничего страшного, если мы мочили ноги, или даже падали в траву. Шаркали каблуками по аллеям или рвали подошвы в парках. Жалея, что где-то не работают аттракционы. И пробираясь через дырки в заборах, оставляя царапины на шеях и локтях, нам было хорошо. Вдвоём с Верой. И песнями группы «Кенгуру». Они стали нашими воображаемыми друзьями. Нашим саундтреком. Но мне всегда казалось, что для Веры они были куда больше.
Мы шли как когда-то в школе. С музыкой по улице. Только в этот раз круче.
Раньше я боялся. Я всегда, всегда, всегда—всегда, прям вот всегда—всегда—всегда чего-нибудь боялся. Только не теперь. Не здесь и не с Верой.
Став моей музой, она вела меня по вечерней Пензе. По пензенской улице под пензенскую музыку. Она показала мне пензенский закат и то, как солнце прячется за пензенским районом Арбеково.
Я всегда был здесь местным. Если отпустить меня одного по улице Московской, я устану со всеми здороваться. Я никогда бы не споткнулся.
Но Вера. Вера вела меня по знакомым улицам, которые я больше не узнавал. Я спотыкался о пензенский бордюр. Пытался лавировать на ветру. Слушал пензенскую музыку и спешил на пензенский троллейбус, чтобы поехать на пензенскую тусовку с пензенскими мужчинами и пензенскими девушками. Пензенские мысли. Держа, очень крепко держа пензенскую Веру за пензенскую руку, я теперь жил в Пензе. Я держал Веру за руку и думал только о хорошем. Если она не муза, подумал я, то мы хотя бы хорошо проведем время.
И немедленно выдохнул.
«Куда едут бабушки по вечерам?»
– Только не рассказывай об этом моим знакомым, – говорила она. – Хотя нет, рассказывай. Мне так больше нравится.
Ещё рано, 21:30, а даже самые центральные улицы уже пусты. Ещё где-то тащится старенький автобус, возможно. Но вряд ли он едет туда, куда тебе нужно. Здесь город засыпает с последней маршруткой в 9 часов.
– В детстве, – сказал я, – Мне этого хватало.
– Так чем ты занимаешься, пока меня нет? – спросила она.
– Разным, – ответил я.– Смотрю фильмы. Настолько старые фильмы, что о них даже родители не слышали. Потом я рассказываю о них так, будто посмотрел что-нибудь новое, о чём никто ещё никогда не слышал. По средам я танцую. Или лежу на полу и слушаю, как трещат троллейбусы по проводам под окном.
– Что? – спросила она, закуривая новую сигарету. – Треск-троллейбуса-по-проводам? Как ты всё это замечаешь? Я никогда не слышала этот звук. Давай сегодня поедем на троллейбусе!
Мы решили ехать на троллейбусе. Забавно. Троллейбусы всегда начинают ездить по городу раньше всех, а заканчивают позже. И никто на них не катается.
– Я много гулял, когда приехал. И здесь ходит только Четвёртый. Раньше их было намного больше.
– Это не важно. Я просто хочу услышать этот звук. Сблизиться, – она закрутила руками от меня-к-себе, – Почувствовать твой мир.
– Он, наверное, сейчас даже не ходит, – сказал я на остановке.
– Да нет. Вот и он.
И это был наш последний полуночный троллейбус. Большой и скользящий. С большой цифрой 4 на лобовом стекле. Вера даже замахала руками, чтобы остановить его. А когда он встал рядом с нами, она растерялась.
– Так. И что? Куда мне заходить?
Мы зашли через заднюю дверь. Сели на верхнее сиденье. Я помог ей забраться. Она была счастлива, очень счастлива. Она даже сказала об этом.
– Я так счастлива, – сказала она. – И всё? Мы едем?
В начале салона, недалеко от водителя, прижавшись головой к стеклу, спала кондукторша. Ей было плевать. Не знаю, где живёт кондукторша, но она уже спит. Может, решил я, она продала себя в рабство этому троллейбусу. Или она есть часть этого троллейбуса. В любом случае, сейчас кондукторша спит. С ней или без неё в троллейбусе часто происходят всякие глупости.
– Надо дождаться кондуктора, – платить мне не хотелось.
Мы сели вместе. Она положила голову на моё плечо. Я испугался вопроса:
– Чей этот волос на твоём плече?
Да какая разница чей? Теперь это было в прошлом. Рядом была только Вера.
А ещё в салоне сидела бабушка. Прямо перед нами. Ещё, только чуть дальше на сиденьях, лежала парочка. Он прижимал её к стеклу, а она подставляла шею. Напротив них спал какой-то рабочий.
– Я знаю, что тебе нужно, – сказала Вера. – Нужно влюбиться. Тебе нужна любовь. И лучше – несчастная. Чтобы ты, ну, как все эти крутые писатели. Страдал. Всем будет интересно почитать об этом.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги