Путь Бенун
***
– Этого я и боялась, – Мать Теней понимала, что произошло. Пока она возвращала к жизни Юджина, вмешались другие абоса, которым надоело видеть самоистязания Бенун. В итоге она покинула свое тело, освободилась, не зная, что Юджин тоже свободен и она могла спокойно уйти от своего мучителя, оставив напоследок свою отметку, как грозное предупреждение, что они еще встретятся. Она должна была броситься к Юджину, открыться ему во всем, что скрывало ее настрадавшееся сердце, убедиться, что любима. Вместо этого она освободилась от воспоминаний о нем.
– «Может это и хорошо?» – подумала Мать Теней, невольно любуясь Юджиным, который напомнил ей молодого бога после поединка с демонами. «Ничего, что ему помогли, даже принесли себя в жертву. Главное достигнуто – он свободен и волен желать чего угодно, например, искать встречи с той, ради кого столько страдал. Или пойти своей дорогой, оставив воспоминания в этой мрачной пещере. Подходящий момент, чтобы развести тех, кого свела судьба, осознав свою ошибку. Так тоже бывает…»
– «Был ли смысл в его самопожертвовании? Или я обманула его, обманувшись сама?» – подумала она, посмотрев на неподвижное тело Фэнси Броу. В нем еще теплилась жизнь, но слабому свечению вокруг его голову, поняла, это ненадолго, душа готовилась покинуть мертвую «обитель».
–«Ну уж нет. Мое обещание чего-то стоит. Раз Бенун свободна и Юджину ничего не угрожает и, пока он отсыпается, займусь-ка я этим человеком. Кто знает, вдруг его жертва и правда, была важна для будущего, которое еще не наступило, но уже обозначило тех, кому в нем быть».
Как это часто бывает, замысел судьбы даже самым сведущим открывается не сразу, оставляя место для скрытых желаний.
Пока Дик Трейси пребывал в своем беспокойном сне, выслушивая нравоучения Абику, Мать Теней занялась тем, ради чего пришла.
– Помоги ему, – приказала она знахарю. – А ты проследи, чтобы нам не помешали.
Убо послушно кивнула и превратилась в стража, не забывая посматривать туда, где разворачивалось невероятное зрелище.
Ленивый окорува уже засыпал, когда Мать Теней обратилась к нему с речью:
– Великий окорува, проснись. Я привела тебе человека. На нем печать демона. Можешь освободить его?
– Зачем.
Мать Теней знала, что иногда окорува удостаивает своим общением, а не просто выполняет роль огненного божества, которое «питается злом», обращая его в свет.
– Он отдал себя ради другого.
– Добровольная жертва? Покажи мне его.
Мать Теней подала знак знахарю, который подтащил Фенси Броу к светящемуся контуру, обозначавшему границу, за которой начиналось царство окорува. Тот, кто переступил ее, уже себе не принадлежал.
– Он слишком слаб, чтобы говорить со мной.
– Прояви милость, о, божественный окорува!,– попросила смиренно и настойчиво Мать Теней. – Загляни в его душу, пока он без сознания и реши. Абику скоро поймет, что мы его обманули, начнет мстить. С такой обузой мне будет непросто. Я дала обещание, что не брошу его.
– Он торговался?
– Нет, хотя мог. Он простился со своими спутниками, желая одного – искупления.
– Со своими спутниками? Хорошо. Скажи им, пусть окажут своему другу последнюю милость и поднесут его ко мне.
В голосе божества послышалась издевка: устраивать испытания на крепость духа и способность к самопожертвованию, было любимым развлечением божества. Выбор обнажал сущность любого.
Мать Теней посмотрела на знахаря и поняла, что ему точно не следует встречаться с окорува. В его душе слишком много путанного и темного. Слишком долго он общался с духами, выступая посредником между ними и рабами, которые обращались за содействием.
– Могу я…
– Ты? – удивилась Мать Теней и посмотрела на Убо. – Не боишься, что окорува не просто подпалит твою шерсть, а поджарит до костей? Мне же не надо объяснять тебе, чем грозит ритуал таким существам, как ты?
Вопрос повис в воздухе потому, что Мать Теней и сама не знала на него ответ.
Никогда прежде сущности, избравшие для себя звериный облик, с окорува дел не имели. Считалось, что свой выбор они уже сделали и никаких изменений в их облике уже не предполагалось. Даже, если они передумают, все равно не смогут изменить свой облик и проживут не одну сотню лет, пока сердце зверя не остановится добровольно. Матери Теней общение с окорува не грозило ничем. Но по правилам она не имела права переступать границу, соблюдая паритет, установленный не ею, а более мудрыми и могущественными. Что же делать? Она посмотрела на Фэнси. В его теле осталось совсем немного жизни и она уже затухала, как догоравшая свеча.
– Помоги, – приказала она и показала знахарю на крысу. Он поклонился и не глядя на Убо, бережно положил Фенси поперек ее горбатой спины. Чтобы безвольное тело не соскользнуло, Убо опустилась на четыре лапы. Душа Фэнси испуганно заметалась, пытаясь укрыться в спутанных волосах умирающего.
– Быстрее! Это его последний шанс.
Крыса на мгновение замерла перед раскаленными камнями, преграждавшими путь и прыгнула вперед. Послышалось шипение и запах паленой шерсти.
Мать Теней и знахарь видели, как окорува метнулся навстречу, окутал Убо с ее ношей огненными крыльями, скрыв за плотной завесой будущего пламени.
***
Сколько продлится обряд, не знал никто. В некоторых случаях на это уходило несколько дней. Судя по тому, каким плотным было огненный кокон, у окорува не было однозначного ответа – как поступить с теми, кто добровольно явился на суд.
Мать Теней, пользуясь передышкой, попыталась дотянуться до Бенун.
– Только не это, – прошептала она, узнав место, где пребывала бестелесная абоса. Пустота. Там не было ничего: ни времени, ни воспоминаний. Туда, как правило, попадали души, измученные земным существованием. Хорошее место, оно помогало восстановить равновесие, обрести покой, если бы не одна особенность. Попавшему туда предстоял выбор – вернуться назад, обновленным или остаться там навсегда.
Тело Бенун будет жить до тех пор, пока голод и жажда не убьют его.
– Абику, это все ты! Когда же ты насытишься? Сколько можно копить в себе зло? Лопнешь!
Мать Теней ощущала растерянность и печаль. Человеческие чувства неизбежно возрождались в ней, когда приходилось общаться с людьми слишком часто и подолгу, как сейчас.
–«Ей там понравится. Бенун застрянет там надолго. Кто знает, когда она решит вернуться? И будет ли смысл, если к тому времени от ее тела ничего не останется? Юджин уйдет. Несчастная Бенун снова будет одна. Опустошенный дух, который никогда больше не наполнится любовью. Нет, такой участи абоса, пока у нее есть тело, я не могу допустить. Ее мать и бабушка мне этого не простят. Меня обвинят либо в бездействии, либо в неразумных решениях. Неизвестно, что опаснее для единства сестринства».
– Смотри! Что там?
Возглас знахаря вывел ее из раздумья. Мать Теней посмотрела в сторону окорува и поняла, что его так взволновало. Языки пламени замедлили свой танец. Сквозь нестерпимое белое свечение проступили очертания человеческой фигуры.
Тело мужчины висело в воздухе, будто в ванне, погруженное в раскаленную лаву. Кожа почернела и начала сползать с него хлопьями.
– Это Фэнси? Что это с ним? Понятно,что – конец Фэнси, – проговорил знахарь, чувствуя вину и облегчение, что не он оказался на его месте. Даже на расстоянии он чувствовал, как жжет окорува.
Огонь снова уплотнился и увеличился в размере. Мать Теней по опыту знала – приближался момент, когда решится судьба того, кто пожелал освободиться от зла и тьмы.
Ей уже приходилось видеть, как те, кого она считала лишь тронутыми печатью демона, окорува не освобождал, а безжалостно сжигал. Она с недоумением смотрела потом на горстку пепла, пытаясь понять, что же она просмотрела в душе не прошедшего испытание? Ответ приходил не сразу. Однажды она простояла над пеплом так долго, что луна успела поменяться местами с солнцем десять раз. В тот раз она познала истину: всей мудрости может не хватить, чтобы постичь тайну человеческой души, которую она намерена скрыть и только окорува способен увидеть все. В согласии на суд могло быть больше гордыни, чем веры. Человеческая душа только кажется открытой и невинной. На самом деле в ней большую часть жизни царит мрак. Недооценку своих преступлений окорува не прощал никогда.
Он сжигал все, кроме песчинки добра и сострадания, давая шанс возродиться к новой жизни. Если такой частички не находилось, окорува принимал добычу, как должное. Окорува не ошибался и тем самым исправно служил судьбе орудием неотвратимого возмездия даже за то, о чем сам человек уже и не помнил. Суд следовало принимать на веру или не связываться с этим ритуалом вовсе и тем более не уговаривать кого-то его пройти, чтобы что-то там доказать себе и другим.
После потери человека, которого Мать Теней в одной из своих прошлых жизней, похоже, любила, она прибегала к окорува крайне редко. Для Фэнси Броу, о котором она не знала ровным счетом ничего, это действительно мог быть тот самый единственный шанс. Она предложила, ничего толком не объяснив. Он согласился, ни на что не надеясь.
Выждав время, Мать Теней снова посмотрела на окорува. Ей показалось, что в центре кипящего пламени не одна, а две человеческие фигуры.
– «…Женщина?»
Мать Теней не питала иллюзий насчет судьбы Убо и не особо о ней сожалела, одной тварью больше, меньше.
– Нет, вытолько посмотрите, он превратил нашего Фэнси в бабу? – знахарь вложил в эти слова столько эмоций, что Мать Теней не удержалась и отвела взгляд от ритуального огня, чтобы посмотреть на человека. Знахарь стоял с отрытым ртом и глазами, выпученными, как у речного рака. – Тебе померещилось.
– Правда? А ты сама посмотри! – знахарь не выдержал, вскочил и вытянувшись в струну, показывал рукой в сторону окорува. – По-твоему, я слепой? Там женщина! – Впрочем, возможно, ты прав. Окорува превращениями не занимается. Воля божества, которая всегда справедлива, обнажает истинный облик и судит его, а не личину, которая могла прирасти.
Мать Теней тоже стала присматриваться к очертарниям фигуры, стараясь угадать, чью сущность скрывает в себе эта форма.
– "Окорува решил подшутить над нами? Или это воплощение его собственной мечты о несбыточном..? С кем же он ею поделился? Мир меняется и божества меняются вместе с ним".
Глава 12
Нить уже не пульсировала. Она потемнела, сморщилась и повисла в воздухе, похожая на высохшего дождевого червя.
– Получилось? Окорува освободил Фэнси? – спросил с надеждой Макимба, переводя взгляд с Матери Теней на явно неживую нить.
– Освободил и от чего именно, узнаем позже. Главное, что удавки больше нет. Дик пока в неведении, спит. Когда он в таком состоянии Абику не может контролировать реальность, иначе сразу бы понял, что Бенун ускользнула. Как только парная с ней сущность Бенун поймет это, то овладеет телом и вернет свой прежний облик.
Послетакого ответа больше вопросов Макимба не задавал, чтобы и дальше не показывать свою беспомощность перед силой, которая его подавляла. Это как спрашивать у бури, почему она испытывает на прочность людей одинаково с деревьями, скалами. В чем их общая вина и есть ли она?
Огонь медленно затихал. Мать Теней задумчиво всматривалась в очертания фигуры, которая вызвала у знахаря такую бурную реакцию. Она исключила возможность мгновенной реинкарнации охотника за головами.
– «Неужели это хранитель жреца? Невероятно. Поскорее бы уже все закончилось. Пока Абику не унюхает отсутствие души в теле Бенун, мы на шаг впереди и должны воспользоваться этим».
– Послушай меня, – Мать Теней обратилась к знахарю. – Здесь мне делать больше нечего, справитесь сами, когда разберетесь, кто кем стал. Не сомневайтесь в справедливости окорува, иначе он воспримет это как оскорбление и уничтожит вас вместе с этой пещерой. Об одном прошу, позаботьтесь о юноше, который скоро проснется и начнет задавать во.. Где же он?
Мать Теней только сейчас обнаружила, что Юджина нигде нет. Мысль о том, что Абику перехитрил ее и похитил юношу снова, она отбросила сразу. Не заметить присутствие такой силы было невозможно. Она убедилась еще раз, что Абику в своем мире, распаляет желания Дика Трейси, усыпляя его своими лживыми посулами. Тело Бенун все еще там, где и было с момента «бегства» Бенун. Фэнси не так важен для ее планов, не говоря про хранителя. Куда исчез Юджин, вот в чем загадка. Когда она видела его в последний раз, он спал на камнях и не подавал даже признаков скорого пробуждения.
Она внимательно осмотрела все вокруг и ощутила слабый след, который вел в сторону выхода из пещеры. Возможно, Юджин очнулся и, приняв их за врагов, попытался скрыться. В пещере можно было легко заблудиться или погибнуть в одной из коварных, незаметных, бездонных расщелин – обидно после чудесного спасения. С этими мыслями Мать Теней шагнула в тень и растворилась в ней.
Макимба не заметил, когда остался в одиночестве. После того, как окорува погас, пещера окончательно погрузилась во мрак. Макимба растерянно таращился в темноту, напрягая слух и бесполезное зрение. Послышался легкий шорох, больше похожий на дыхание. Кто-то невидимый приближался к нему.
– Кто здесь? – проговорил он и его голос показался ему чересчур громким. Макимба испуганно повторил, но уже шепотом: – Кто здесь? Я тебя слышу. Не приближайся.
– А то что будет, – послышался за спиной насмешливый голос. Макимба резко обернулся и отпрянул – на него смотрели два глаза и они светились в темноте, излучая зеленоватое свечение.
– Перестань трястись, знахарь. Ты казался мне посмелее. Отвык?
– Кто ты? Где Фэнси?
– Где Фэнси..? Думаю, он здесь. Да вот же он!
Глаза несколько раз моргнули.
– Здесь слишком темно, ты не увидишь. Но он здесь, верь мне.
– Кто ты и почему я должен тебе верить? – попробовал возмутиться Макимба и тут же осекся, представив, что светящиеся глаза могли принадлежать чудовищу, которое он мог своими вопросами разозлить. Мать Теней пропала, защитить его некому. Знахарь осознал это и задрожал еще сильнее.
– Перестань! У тебя такой вид, будто ты увидел демона. Это же я! Не веришь, прикоснись ко мне и убедись.
– Нет! – воскликнул знахарь и спрятал руку за спину.
– Раньше ты не был таким брезгливым. Делал вид, что мой вид тебя не смущает? Притворщик. Знала бы, куснула тебя пару раз, знал бы, как надсмехаться.
– Я не сделал тебе ничего плохого, неизвестный дух, – Макимба решил наконец, что перед ним и правда дух, с которым можно было попробовать договориться, раз он не убил его сразу.
– Разве я сказала, что сделал? – в голосе послышалась насмешка и удивление. – Ты отвечаешь мне голосом. Почему?
– Потому, что ты говоришь со мной, как человек. Или ты дух, который претворился человеком. Что тебе от меня нужно? Где Фэнси? Что с крусой-великаном? Отпусти меня, смилуся, я тут не по своей воле.
– Какое нытье… и к чему эта ложь про то, что я говорю с тобой человеческим голосом?
– Я не лгу!
Обладательница зеленых глаз замешкалась и предложила:
– Ты же знахарь, если не наврал и про это. Значит, сумеешь разжечь небольшой огонь. Действуй. Убедишься, наконец, что я это я. Заодно сама рассмотрю получше твоего дружка. Я чувствую его, но не вижу.
– "И то верно",– подумал Макимба. – Я же могу. Почему это не пришло мне в голову раньше.
Знахарь немедленно занялся приготовлениями. Нащупал в темноте брошенные и погасшие факелы, с которыми пришел сюда вместе с Броу. Крыса в их свете не нуждалась, чего не сказать про них, которые следовали за ней по пятам. Несколько простых манипуляций с огнивом, искра воспламенила погасший факел и яркий свет озарил пещеру и подземное озеро посередине. Макимба остолбенел.
Перед ним стояла женщина, не сказать, чтобы очень молодая, ее возраст выдавала глубина и мудрость зеленовато-желтых глаз в обрамлении густых пушистых ресниц. Это они светились в темноте и так напугали Макимбу. Женщину можно было бы назвать даже красивой, если бы не ее длинноватый нос и острые зубы, которые обнажались, когда она просто стояла молча и настороженно смотрела перед собой.
Ее поведение выдавало в ней хищника, который привык нападать первым и был начеку. Неухоженные спутанные волосы также портили общую картину. Но все эти маленькие недостатки, а лучше сказать, своеобразие, искупала ее фигура: стройное, мускулистое тело, смуглая кожа, в них не было ни единого изъяна, за исключением шрама, который тянулся уродливой лентой от шеи через грудь и кончался у середины живота. Незнакомка была обнажена и стояла перед потрясенным Макимба спокойно, без капли смущения.
– О, духи, – прошептал он, не в силах вымолвить ни слова.
Женщина настороженно на него посмотрела, пожала плечами, развернулась и направилась к озеру. Подойдя ближе, она опустилась на колени, склонилась к воде, чтобы напиться и вдуг ротпрянула. В темной мерцающей глади ледяного озера отражалось лицо человека.
Женщина встала и ногой поторогала воду, проверяя, реальная ли она и то, что в ней отразилось. И снова замерла, на этот раз рассматривая ногу. Затем она вытянула перед собой руку и уставилась на нее.
– О, боги…
Женщина потрогала себя за лицо, потом медленно склонилась над водой и прошептала:
– Что это там? Это я?
Она резко обернулась к знахарю и крикнула:
– Эй, ты! Я что, человек?
Глава 13
По тому, как мрак начал рассеиваться, Мать Теней поняла, что она близка к выходу. Она старалась не потерять нужный ей человеческий след, который путался с другими следами, тех, кого она оставила в пещера возле озера. Увидев впереди мерцание, летучая мышь метнулась в сторону, уцепилась когтистыми лапами на перепончатых крыльях за выступ и повисла на вниз головой. Густой пещерный мрак уступал место рассеянному неверному свету далеких звезд.
След был совсем свежим. Мать Теней оценила сообразительность человека: он преодолел значительное расстояние в полной темноте довольно быстро, ориентируясь на невидимый, но ощутимый поток воздуха, который указывал ему путь.
Перед тем, как выбраться наружу, Мать Теней предусмотрительного вернула себе человеческий облик, на тот случай, если Юджин окажется поблизости.
Уловив впереди движение, она ускорила шаг. Приблизившись, убедилась, что это Юджин и позвала его по имени. Человек остановился, посмотрел назад и снова пошел вперед.
– «Что это с ним? Пытка демона повредила его сознание? Он меня узнал. Почему не остановился?»Когда высокая стройная фигура преградила путь, он не взглянул на нее, молча обошел, будто это был камень. Мать Теней снова преградила Юджину путь. На этот раз он соизволил обратить на нее внимание и довольно неучтиво поинтересовался, что ей от него нужно.
– Неожиданно Это вместо благодарности?
–За что я должен тебя благодарить? За то, что ты бросила Бенун? Я слабый, всем мешаю. Но ты! Загадочная и могущественная, возишься со мной, зная, что я ни на что не способен. Где хранитель Бенун, о котором она мне рассказала? Где ее наставник, жрец, к которому она питает уважение и считает чуть ли не своим отцом. Куда подевались все те, кто ее спас однажды? Отступились? Испугались этого злодея, похожего на распухшую свинью. Раз так, я сам найду, где он прячет Бенун и покончу с этим. Пусть делает со мной, что хочет, лишь бы не мучал ее! Она ранимая и добрая. За что ей эти мучения? Уходи с дороги. Не задерживай меня.
Мать Теней отошла в сторону. Юджин продолжил путь, не посмотрев в ее сторону, настолько он презирал ее и нисколько при этом не боялся. Сделав несколько шагов, тень тени поднялась над землей, полетела следом. Заметив движение, Юджин покосился назад.
– «Ага, все же любопытство взяло верх, мальчишка, вспыльчивый, как Бенун. Вот ведь нашлись. Толком ничего друг о друге не знают, а бросаются защищать, забыв, что сами смертны. Ладно, Бенун, возродится в сестринстве. А он-то на что уповает? Что Бенун будет благодарна? Да она его проклянет за поспешность и то, что он обрек ее на одиночество, пожертвовав собой. Влюбленные не думают даже на шаг вперед, а напрасно. Приходится это делать за них»
Юджин недовольно проворчал:
– Фокусы. Бесполезные, – и больше в сторону парящего рядом темного облака не смотрел.
–«Ему придется меня выслушать, иначе все, через что он и Бенун прошли, будет напрасным».
– Остановись!
Тон, каким это было сказано, больше напоминал приказ, нежели просьбу. Юджин хотел было подчиниться, но потом упрямо шагнул вперед, всем видом показывая, что разговаривать не о чем.
– Стой, упрямец! Или заставлю.
– Чего ты хочешь? Не можешь смириться, что такой как я осмелился перечить тебе?
– Я знаю, как спасти Бенун.
Юджин резко развернулся и посмотрел туда, где должно было быть лицо его путницы. Но ничего нового, кроме все той же мерцающей пустоты, не увидел.
– Хочешь, чтобы я тебе поверил? Но как я могу, думая о тебе так?
– Придется. Должна сказать, ты ведешь себя чересчур дерзко по отношению к тому, кто тебя спас. Ради тебя пожертвовал собой не самый плохой человек. В чем-то он лучше тебя потому, что согласился на опасное дело без всякой на то выгоды. – Выгоды? Намекаешь на меня? В чем же по-твоему моя выгода?
Юджина покоробили слова Матери Теней.
– А разве нет? Ты в глазах Бенун герой. Узнав, как ты хотел лишиться головы, лишь бы она была свободна, она почувствует себя тебе обязанной.
Ответ вынудил согласиться с ее доводами.
– Думаешь без головы я смог бы этому порадоваться? – хмыкнул Юджин, который незаметно вступил в диалог, от которого сначала решительно отказался.
– Твоя голова на месте благодаря тому человеку, о котором я тебе рассказала.
– Чего ты хочешь? Чтобы я бросился теперь на его поиски, раз он оказал мне такую услугу?
– Чего я хочу? Правильный вопрос. Я хочу, чтобы ты встретился с Бенун и убедил ее вернуться в мир, в котором есть ты.
Юджин чувствовал, что услышал правду. Но сознание отказывалось принять то, о чем он не имел никакого представления. Мать Теней упрекнула себя, что снова забыла главное – Юджин обычный человек. Его неоценимая значимость заключалась в том, что он любим Бенун и сам готов на любые безумства ради нее.
–Если ты все знаешь, скажи, что мне делать? – Вернуть. – Где-то место?
– В некотором смысле, нигде. Оно потому и называется – «небытие». Последнее и самое надежное убежище для того, кто устал страдать и утратил веру, что зло можно победить, хотя бы на время, отвоевать у него сколько-то счастья для себя и для других.
– Это случилось из-за меня?
– Наконец то начал осознавать. Она думала, что ты умираешь, не знала, что нашелся доброволец, который заменил тебя собой. Ее тело все еще во власти демона. Но оно бесполезно для него потому, что им невозможно управлять, оно не чувствует боли, не слышит, не видит. Но это еще не все. Бенун заключила союз с сущностью пантеры, которая все еще в ее теле и как только сообразит, что хозяйка тела ушла, не предупредив, решит, что она свободна от обязательств и вернет себе свой облик.
– А как же Бенун?
– Ее земное существование будет окончено раньше назначенного срока. Она никогда не сможет разделить с тобой радость взаимной любви, которая вас связывает.
– Как мне туда попасть? Без Бенун я не вернусь, никуда не вернусь. Кроме моей матери, меня оплакивать некому. Для нее я уже мертв. Юджину не потребовалось дополнительных разъяснений, что он может не вернуться оттуда, куда собирался в поисках Бенун. Мать Теней сразу приступила к главному.
– Тогда слушай. Там все по-другому, не как в этом мире. Потому и называется – «небытие» – что означает – НЕ БЫТЬ. Надо отречься от себя, от всего, что было дорого в этой жизни. Бенун ушла туда потому, что ее вынудили, слишком долго ее испытывали на прочность. Что для нее сейчас имеет значение, я не знаю. Послушает ли она тебя – не знаю. Если она не захочет вернуться, один ты не сможешь, как и она. Оттуда никто не хочет возвращаться. Вернуться вы сможете только вместе. Обоюдное желание – единственное оправдание для сил, которые управляют тем миром, единственная причина по которой они сделают для вас исключение. На мою помощь не рассчитывай. Если ничего не выйдет, будешь, как тень, следовать за ее тенью, пока не растворитесь в пустоте, которая вас поглотит. Все еще хочешь попытаться?
– Если другого способа ее вернуть нет, ответ -да.
– Сейчас ты покинешь свое тело. Ты почувствуешь, как тебя уносит потоком. Это река, разделяющая миры мертвых и живых. В ней можно плыть бесконечно. Небытие – это добровольное решение, выбор. Для Бенун – это попытка себя спасти. Для тебя – желание спасти ее. Постарайся ее убедить и не дай очаровать себя безмятежному покою.
Прошлое незаметно растворялось, превращаясь в ничто: тревожные воспоминания, горечь потерь, страх, неуверенность, все уходило в никуда. Ему становилось с каждым мгновением все легче. Вскоре он ощутил блаженство. Юджин был счастлив.Юджин не заметил перемены. Только что он разговаривал с Матерью Теней под звездным небом бескрайних прерий и вот он уже куда-то летит или плывет, не предпринимая никаких усилий. Он отдался чужой воле и почувствовал удовольствие. Прошлое незаметно растворялось, превращаясь в ничто: тревожные воспоминания, горечь потерь, страх, неуверенность, все уходило в никуда. Ему становилось с каждым мгновением все легче. Вскоре он ощутил блаженство. Юджин был счастлив. Он услышал шепот: