Первым делом. Новая редакция 2024 года

Однако, Галина Никифоровна вставала тоже рано. Внимательные глаза не только провожали и встречали Василича, соседка обязательно выходила на крыльцо дома и приветствовала единственного в своем роде деревенского пилота. Пускай знает, что общественность не дремлет. Василич знал, что находится под неусыпным контролем.

Полеты получались с каждым разом все лучше, ровнее и дальше. К концу месяца Василич научился ловить восходящие потоки и взлетать против ветра. У него появилось чувство воздуха, теперь прозрачность над землей стала плотной, состоящей из нитей и струй, за которые можно держаться, надо только почувствовать.

Василич на собственном опыте понял, что для полетов на дельтаплане ветряная погода интереснее. Он научился взлетать, облетать поле по заданному маршруту и возвращаться на стартовую площадку. К концу месяца Василич прекратил поездки в клуб дельтапланеристов, было жалко терять много времени на дорогу туда и обратно. Самое главное он там получил – первичные навыки. Осталось оттачивать мастерство ежедневными тренировками.

Вдоволь налетавшись, Василич принимался за поручения Магнума Петрович. Вытягивал из интернета конструкции лебедок и станков. На этот раз работающие образцы Василич решил не делать, не хватало времени, просто перерисовывал чертежи и схемы, вникая в принцип работы механизмов. К концу месяца на столе в большой комнате скопилось стопка бумаг с техническими эскизами высотой сантиметров десять.

Оставшийся малый кусочек времени Василич тратил на изучение опыта жизни в диких джунглях: как построить хижину, как сделать одежду из подручных материалов, как добыть огонь, как собрать воду, чем можно питаться.

Некоторое навыки выживания Василич проверял. Для этого уходил в лес и собирал съедобные коренья. Пробовал разжечь огонь без зажигалки или спичек. Добыть огонь долго не получалось, но упорство и труд делают из новичка мастера. Огонь разгорелся.

Василич старался не общаться с односельчанами. Разве что здоровался во время похода в магазин за продуктами. От посторонних взглядов его деятельность надежно защищал новенький забор. Однако, интерес к его персоне со стороны сплетников и бездельников не утихал. Назойливому вниманию немало способствовала сердобольная соседка Галина Никифоровна. По деревне ходили слухи, что Василич сбрендил и что у него модная сексуальная ориентация. Где это видано, чтобы мужчина в расцвете лет не обращал внимания на еще цветущих женщин? По другой версии, он значился американским шпионом, засланным к нам из Грузии через дружественную пока Армению. Третий, самый верный, вариант, что Василич потомственный колдун и маг второй степени, умеет заряжать воду и наводит порчу. За это его некоторые побаивались и обходили стороной.

Проходя по деревне, Василич ловил изучающие взгляды. Односельчане оборачивались и останавливались. Собирались в кучки по 2—3 человека. Перешептывались. Тратить время и силы, чтобы изменить мнение окружающих, он не собирался. Менять образ жизни на потребу публики, тем более. Василич поставил высокую цель, объединиться с семьей. Это важнее. Никому не объяснишь. А если попытаешься, запишут в психи.

– Думайте, что хотите. Меня здесь уже практически нет, – нашептывал Василич и шел своей дорогой.

В середине месяца выбрался к пещере. Сколотил сторожку-избушку два на два метра. Выложил внутри печку из камней. Пробно протопил. Внутри домика почти мгновенно стало тепло. Годится, решил Василич. Теперь можно встречать зиму.

Этот месячник обошелся без участкового. За день до перехода, Василич провел очередные летные испытания. Освежил в памяти, приобретенные за последний месяц знания, пролистав записи и чертежи. Пораньше лег спать, и чуть свет вышел в точке перехода.

Снова решил, что береженого бог бережет, и направился в противоположную от города сторону. Только, когда деревня скрылась из виду, свернул в лес. Поплутал для приличия, благо времени было много.

К переходу на этот раз пришел минут за двадцать до срока. Быстренько растопил печку. Перед уходом подкинул дровишек, поставил чайник, разделся и сиганул в переход.

На выходе его ждали Магнум Петрович и Маша.

– Здравствуйте, мои дорогие, – Василич обнял и поцеловал Машу, пожал руку Магнума Петровича.

– Иван Васильевич, добрый день! – Магнум Петрович взял инициативу в свои руки, не дожидаясь пока Василич оденется. – Давайте, не теряя времени, сразу на летные испытания. У нас мало времени. Идемте скорее за мной!

Магнум Петрович рукой показал в противоположную сторону от деревни. Процессия из трех человек спешной походкой направилась на «аэродром».

– Мы сделали три модели дельтаплана, – громко, немного задыхаясь от быстрой ходьбы, рассказывал Магнум Петрович. – Но вчера Горыныч не удержался и решил полетать самостоятельно. Само собой, никому не сказал, и как результат – неудачно упал прямо на взлете, вывихнул руку и разломал в щепки один из дельтапланов. Так что у нас к испытаниям готовы только два изделия.

– Это хорошо. Главное, есть с чего начать, – улыбнулся Василич, сердце радостно билось, с трудом оставаясь в груди.

Маша с трудом пыталась не отставать от мужчин. У всех было приподнятое настроение. Начинался новый и важнейший этап в их жизни. Минут за десять они пересекли недавно скошенное поле и поднялись на невысокий холм. На вершине собрался местный народ. На земле отдыхали два дельтаплана. Мальчишки бегали вокруг толпы и играли в салочки.

– Здравствуйте, односельчане, – поздоровался Василич.

Селяне сдержанно ответили на приветствие кивками и взмахами рук.

Василич медленно обошел распластанные крылья. Проверил на крепость планки, упоры, нос.

– Начнем, – улыбнулся Василич и подлез под первый дельтаплан. Взял в руки рулевую трапецию. Закрепил страховочный трос. Попробовал пробежать метров десять. Тяжеловато, конечно, но для начала пойдет.

– Годится, – вслух сказал Василич.

Выбора все равно не было, надо учиться летать на том, что есть, – решил он. Дорабатывать конструкцию можно и потом.

Василич повертел головой, облизал палец и оценил направление ветра. Затем направил нос дельтаплана навстречу воздушному потоку. Разбежался, как только мог быстро, и встречный воздуха приподнял дельтапланериста над землей. Василич полетел. На земле захлопали и заулюлюкали. Дельтаплан плохо слушался пилота, наверно к любой машине требуется время, чтобы приноровиться. Подняться вверх и даже развернутся не получилось. Пролетев всего сотню метров, Василич приземлился. Вернуться наверх ему помогали всем миром. Благо добровольцев хватало.

Собравшиеся повеселели, одобрительно кивали и улыбались. Василич чувствовал, что становится с каждой минутой все популярнее в этом мире. Как Чкалов или Гагарин.

Затем Василич протестировал второй дельтаплан. Этот аппарат получился более легким и летучим. Василич полетел. Взлетал и поднимался. Взлетал и поднимался. Каждый его полет вызывал бурные овации жителей деревни. Налетав полтора часа, Василич совершенно устал и подозвал Магнума Петровича.

– На сегодня полеты заканчиваем, – Василич вытер пот со лба. – Устал очень. Нам есть, что обсудить.

Откуда ни возьмись рядом появилась лавочка и стол, на столе материализовались пирожки и кувшин с квасом. Василич жадно приложился и выпил полкувшина. Проглотил два пирожка.

– Спасибо, мои хорошие, – улыбнулся Василич и вытер руки о штаны. – Начнем с дельтапланов. Все неплохо. Летаем, это главное. Но есть ряд замечаний. Во-первых, конструкция тяжеловата. Для облегчения надо использовать более легкое дерево или сверлить продольные отверстия. Во-вторых, попробуйте добиться более точной балансировки. Правая и левая половины дельтаплана должны быть идеально одинаковыми по массе и геометрии.

Пожелания Василич зарисовывал на бумаге. Закончив с дельтапланами, плавно перешел к чертежам станков и лебедок. Примерно через час Василич отложил карандаш и бумагу:

– На сегодня все, – Василич взял с тарелки последний пирожок. – Мне пора возвращаться. Дайте пару минут побыть с женой.

– Все, всем спасибо за внимание, расходимся, – скомандовал Магнум Петрович.

Народ уважительно закивал и стал расходится.

– Как наши успехи? – улыбаясь, обратился Магнум Петрович к Василичу.

– Вы молодцы! Не ожидал, что у вас получится так здорово! Дельтаплан, когда доработаем, получится на славу. Какие пожелания на новые технологии? Мало времени, Магнум Петрович.

– Иван Васильевич, все тоже самое: станки, технологии добычи металлов, лекарства, электричество, солнечные батареи. Нам нужно все. Мы всему рады. Думаю, вам теперь виднее. Сами оцените, что можно сделать в наших условиях, то и приносите.

– Хорошо, договорились. До свидания, Магнум Петрович.

– До свидания, Иван Васильевич, – мужчины пожали друг другу руки.

Василич с Машей остались наедине. Они стояли на высоком холме. Обнимались целовались. Ветер развевал волосы. Трепал просторные одежды. С полей тянуло ароматами скошенной травы и цветущих полевых цветов.

– Красиво тут у вас, – Василич показал рукой на лес, на поле и на извивающуюся серпом речку.

– Это правда, – согласилась Маша. – Здесь очень красиво. Жаль, что ты не можешь остаться. Я тоже хотела тебе много рассказать. Знаешь, а ведь я теперь тоже занята целыми днями. Свободного времени осталось совсем мало.

– Рассказывай. Что здесь произошло в мое отсутствие? Только пойдем в сторону перехода. Хорошо?

Василич поцеловал Машу и взял ее за руку. Они стали медленно спускаться с холма.

– Угадай куда я ходила в этом месяце? – с хитринкой улыбнулась Маша.

– Не знаю. Куда?

– Я ходила в наш новый мир!!! – Маша расплылась в довольной улыбке и подпрыгнула вверх.

– Не может быть! Как там? – Василич поймал жену при приземлении и восторженно посмотрел в глаза. Как же он любил, когда Маша выглядела счастливой!

– Очень! Очень-очень! Это рай! – Маша захлебывалась от эмоций и не могла остановиться. – Представляешь, я жила там больше недели. Мы ходили с детьми, Магнум Петрович и еще пару человек из деревни, ты их не знаешь. На этой стороне мы обустроили лагерь. Жили здесь. Уходили в тот мир на день. Построили там дом с печкой. Сплели одежду из тростника, наготовили целую кучу дров. Самое интересное, что при переходе в новый мир я молодела еще лет на десять. Представляешь, я на той стороне совсем молоденькая – лет двадцать—двадцать пять, не больше. Уверена, ты тоже помолодеешь. Мы станем вновь молодыми и беззаботными! Это просто чудо!

– Блин, как же здорово, если все получится! – Василич крепко прижал жену и остановил словесный поток поцелуем. – Нам дается еще один шанс. За что такая благодать? Не боишься, что придется потом расплачиваться?

– Не знаю. Не говори ничего. Надо поселиться там, тогда и будем разгребать новые проблемы. Сам понимаешь. Главное в том, что, когда мы придем, у нас будет жилье и кое-какая одежда. И всегда можно сходить в наш мир за помощью, если что.

– Но я-то, наверное, не смогу ходить. Рисковать не стоит, – Василич почесал затылок. – Самое печальное, пока не понятно, сколько лично мне отведено времени на новом месте. Вдруг, меня выкинет оттуда через три часа после перехода. Что мне делать, если мы теперь расстанемся навсегда. Ты не думала об этом?

– Думала, – Маша вдруг погрустнела. – Но не попробуешь, не узнаешь. Предлагаю не думать о грустном. Нам же так хорошо вдвоем! Правда?

– Да, конечно, милая.

Какое-то время супруги шли, взявшись за руки молча. Как только в пределах видимости появилась сторожка, Машу прорвала новая речь:

– Но это еще не все. Мне так много надо тебе сказать. Извини. Наши старшие дети не хотят идти с нами. Говорят, что будут ходить в гости. Понимаешь, у них здесь своя жизнь и планы. У Лизки появился мальчик, у них большая любовь. Васька с Мишкой увлеклись новыми технологиями, которые ты поставляешь. День и ночь пропадают в кузнице у Горыныча. Что-то строят, пилят, куют. Я их почти не вижу. Прибегут на минуту, съедят супа и убегают. Но мне нравится. У них глаза горят, и веселые они такие стали. А какие целеустремленные. Прямо, как ты. Я так тебя люблю!

Маша вновь повисла на плечах Василича.

– Ничего не поделаешь, – Василич нежно погладил Машу по спине. – Дети, вырастая, должны покинуть родной дом. Хотя у нас получается наоборот, мы покидаем дом, когда дети подросли. Наверное, так надо. Но ты сможешь их навещать, если соскучишься. И они будут приходить в гости. Как будто мы уехали на ПМЖ в Краснодар.

– Ага, – глаза Маши сверкали, как две яркие звездочки. – С твоим появлением, здешний мир становится интересней день ото дня. У людей появилось желание творить, развиваться, покорять природу. Нашим детям здесь интереснее.

За разговорами подошли к пещере. Василич разделся, оголив аппетитное помолодевшее тело. Передал кулек с одеждой жене. На прощание обнял ее и поцеловал.

– Не успели мы с тобой сегодня главное, – выдохнул Василич. – Ты не обижайся, мы обязательно наверстаем. Тем более крыша над головой с печкой уже имеется. Что там еще делать, молодым и влюбленным? Правда, любимая?

– Обязательно, милый, – Маша опустила руку в пах Василича. – Ты тоже не расстраивайся.

Маша убрала руку с мужского места, поняла, что не стоит дразнить и рисковать.

– Мне пора, – Василич немного смутился, кровь прилила вниз, голова помутнела, но, взяв себя в руки, продолжил заикаясь: – Н-н-нет, я… я оч-ч-ч-ень расстроился. Теперь ждать целый месяц. Ты передай Магнуму Петровичу, что выделял время на личную жизнь. Хотя бы полчасика. Работа подождет.

– Хорошо, – улыбнулась Маша. – Передам.

Обнялись. С трудом разлепились. Василич с каждым разом уходил все труднее и труднее. Наверное, если не получится дойти до нового мира, расставания станут невыносимыми. Он опустил голову, глубоко выдохнул и пошел домой, туда, где забор из зеленого профнастила.

В сторожке костер горел, чайник еще не закипел. Время здесь без него не двигалось. Это, конечно, странно. Получалось, что он проживает времени больше, чем любой другой житель Земли. За календарный год он проживал 365 дней 6 часов, как все. И еще примерно 36 часов дополнительного времени в другом мире. Время относительно, – подумал Василич, – жаль не с кем поделиться столь замечательной догадкой. Хотя я, кажется, что-то подобное уже слышал. Старина Эйнштейн что-то говорил по этому поводу.

Василич забежал в сторожку, но все равно продрог. Поэтому немного погрелся у костра, чайник тем временем закипел, и Василич с удовольствием выпил чаю с бубликом. С маком. Попытался собраться с мыслями. Спешка осталась в Машином мире. Теперь предстояло все хорошенько обдумать. Получалось, что нужно еще пару месяцев, два полетных испытания и можно рвануть в новый мир. Сколько их еще будет в жизни Василича? Неизвестность почему-то не страшила. Она манила.

Домой он вернулся к обеду. Даже для середины дня, ему встретилось слишком много односельчан. Складывалось впечатление, что все живые вышли его встречать.

– Или провожать в последний путь? – пошутил про себя Василич. – Чего они выперлись? Непонятно.

Василич нехотя здоровался, кивал, иногда приподнимал правую руку. Мысленно он находился не здесь. Василич сделает все возможное, чтобы как можно быстрее покинуть этот мир. Это почти, как умереть, – подумал он.

Когда пришел домой, откупорил бутылку конька. Достал из подвала соленых грибочков. Включил комп, набрал в поисковике «как выжить в джунглях». Потягивая напиток из граненого стакана, представлял жизнь в тропиках, под палящим солнцем, у моря. За окном стояла промозглая осень, по небу лениво ползли серые тучи, накрапывал мелкий холодный дождь. Казалось, что мир повернулся к Василичу самой неприглядной своей стороной. Как будто чувствовал, недолго им оставаться вместе. Постепенно напряжение отпускало. Захмелевший Василич, насытившись экзотическими видами, переполз на диван, накрылся ватным одеялом и крепко заснул.

С утра пошел новый месячник с устоявшимся уже режимом: утром – полетная тренировка, весь день – изучение новых технологий, зарисовки, конспектирование в тетрадке. В перерывах – редкие походы в магазин за продуктами.

Ближе к концу месяца в дверь снова постучал участковый.

– Здравствуй, Иван Васильевич! – немного пригнувшись в дверном проеме, в дом зашел Никита Владимирович.

– Здравствуйте, начальник, – сердце Василича сжалось от недобрых предчувствий. – Заходите. Рад видеть.

– Вижу, что не рад, – махнул рукой полицейский. – Не криви душой, дорогой. Но поговорить надо.

– Давайте поговорим, коли так, – Василич смел рукавом хлебные крошки со стола и предложил участковому скрипучую табуретку. – Отчего же не поговорить? Что случилось на этот раз? С прошлой нашей встречи ни с кем не ссорился. После восемнадцати ноль-ноль не стучал, не пилил и не сверлил.

– Да, все верно, – полицейский снял фуражку, поправил волосы. – Соседи на этот раз ни при чем. Жалоб нет. Я, если честно даже удивился, когда на вас, Иван Васильевич, пришел запрос из Германии. Вам знаком этот конверт?

Никита Владимирович достал из сумки свернутый вчетверо лист бумаги. Аккуратно развернул. На листе красовалось ксероксное изображение конверта с адресатом получения: Германия, город Мюнхен, улица Блюменштрассе, дом восемнадцать…

Василич почесал грудь сквозь шерстяной свитер. Сказать, что удивился, ничего не сказать. Выдохнул, закрыл лицо ладонями.

– Узнал? – участковый пристально смотрел на реакцию Василича. – Знакомый конверт? Вижу, что узнал.

– А если не узнал, тогда что? – Василич все не мог решить, как же себя вести с полицейским. Наглеть или наоборот – по-кошачьи ластится.

– Тогда плохо, – полицейский достал чистый лист бумаги и ручку. – За дачу ложных показаний и соучастие со всеми вытекающими обстоятельствами, сам понимаешь. Могу добавить, что на почте я уже был. Там конверт опознали. Все рассказали, кто приходил, когда приходил. Протокол опроса составлен. Так сказать, свидетельские показания собраны. Дело за малым.