Первым делом. Новая редакция 2024 года
Исследовательская деятельность, как всегда, начиналась с поиска информации. Василич много читал, искал, распечатывал. Далее следовали практические испытания и создание опытного образца. Раньше он и не предполагал, что можно в домашних условиях сделать лампочку. Оказывается, можно, и ничего сложного в том нет. Огромных трудностей не возникло и при изготовлении батареек с аккумуляторами.
Намного сложнее оставалось с решением транспортной проблемы. Расстояние в пятьдесят километров сложно проскакать верхом без замены лошади. Но лошадей в соседнем мире не было. Вариант обучения верховой езде отметаем. А так было бы нарядно, как гусар, в золотых эполетах, на заре, по росе… Жаль.
Можно проехать на велосипеде. Правда, аппарат еще надо сделать. И ехать на велике с такой скоростью можно только по асфальтовым дорогам. А не по диким лугам и болотам. Вариант велогонщика тоже пошел в мусорную корзину.
И в это самое мгновение, когда уже казалось, что вариантов больше нет, пришла идея про воздухоплавание. В голове ярко нарисовалась картина, будто он летит над деревней Маши на дельтаплане. Откинув в сторону одеяло, Василич включил комп и просидел у экрана до утра. Прочитав сто пятьдесят четыре статьи про дельтапланы, про их конструкции, Василич понял: выход найден. Но нужны навыки пилотирования. Предстоит не только построить дельтаплан, но научиться летать.
Прямо с утра он нашел ближайший клуб дельтапланеристов. Записался на собеседование на следующий день. Поехал рано с утра. Инструктор подозрительно посмотрел на претендента, не мальчик вроде. Но горящие глаза напомнили инструктора его молодость, и он принял Василича в обучение. Теперь он по выходным ездил на занятия под Тверь в клуб «Альбатрос». Параллельно в саду мастерил из картона, фанеры и сухих деревяшек собственный дельтаплан.
– Скорее всего, летные технологии пригодятся и для мира Магнума Петровича, – подумал Василич и вторую половину месяца занимался исключительно дельтапланеризмом.
В конце месяца собрал собственный дельтаплан и провел первые летные испытания за деревней. Разбежавшись с горки над карьером, Василич пролетел над полем около ста метров.
В деревне поднялась новая волна разговоров про Василича и его сомнительное летное увлечение. Взрослые, особенно вдовствующие пенсионерки, решительно осуждали новоявленного дельтапланериста. Однако, испытания проходили под неизменные аплодисменты местной детворы. Любопытствующие взрослые тоже приходили поглазеть. Не каждый день в деревне люди летают.
За три дня до перехода к Василичу зашел участковый Никита Владимирович.
– Здравствуй, Иван Васильевич, – участковый по-хозяйски окинул взглядом холостяцкое жилье. – Как поживаешь?
– Здравствуйте, начальник, – Василич предложил жестом полицейскому присесть. – Все нормально. Вы ко мне о делу или просто так, для профилактики?
– Что же ты, брат, так агрессивно? – участковый присел на табуретку, табуретка предательски скрипнула, снял форменный картуз. – Или не любишь нас, представителей органов внутренних дел?
– Да кто же вас любит-то, ежели честно? – Василич сел напротив, вытер руки о бока рубахи. – Когда вы нужны, не дозвонишься. Когда не надо, сами приходите без спросу.
– Вона оно как? – участковый добродушно улыбнулся. – Бывает. Сигнал на тебя поступил, Иван Васильевич. Обязан провести с разъяснительную работу. Выявить нарушения. Пресечь кривотолки.
– Пресекай, коли положено. На что жалуются-то селяне? Что я натворил? Может чаю?
– Нет чаю не надо. А чего другого не положено. Обойдёмся. Много чего говорят. Самокаты самодельные несертифицированные детям раздаешь. Те падают. Как результат – синяки, ссадины и слезы. Матери недовольны. Стучишь в мастерской, шумишь и пилишь по ночам. Говорят, что взрывал что-то в лесу. Дельтаплан опять же смастерил. Людей подвергаешь неоправданному риску. Аморальный образ жизни ведешь, любовницу после смерти жены завел, бегаешь к ней по ночам. В церковь не ходишь, с соседями вежливо не разговариваешь. Это для начала.
– Вона оно как, – Василич печально улыбнулся. – Да у вас, гражданин начальник, на меня цельное досье. Когда задерживать будете опасного преступника? Дадите ли время вещички теплые собрать, зубную пасту, щетку?
– Ты, это, не передергивай. Надо будет арестовать – арестую. Сейчас я пришел провести профилактическую беседу, так как имеется сигнал. Обязан среагировать. Порядок такой.
– Хорошо. В чем я виноват? – Василич раскраснелся от несправедливости общечеловеческой. – То, что мальчишки синяки набили, ударились коленками об землю? Но серьезных травм нет, на то они мальчишки, чтобы собирать ушибы и ссадины. Что по ночам стучу и пилю – то не правда. Дельтаплан делаю самостоятельно, никого к нему не подпускаю, испытываю сам. Если и рискую, то только своей жизнью. Если вы про церковь, то не знал, что наша полиция будет следить за тем, кто ходит в церковь, а кто не ходит. Мне кажется, не ваше это дело. Что грубо разговариваю с соседкой, так сама виновата, лезет ко мне с расспросами: куда пошел, откуда пришел. Отчитываться я ей не обязан. Любовницы у меня нет, а если бы и была, тоже не дело полиции. На все вопросы ответил?
– Вроде как ответил, – ухмыльнулся участковый. – Дерзкий ты какой-то, Иван Васильевич. Раньше вроде ты таким не был.
– Не знаю, раньше, ты, Никита Владимирович, ко мне по таким вопросам не приходил. Дело для меня новое.
– Не хотел я, но видимо придется тебя взять на карандаш. В общем, делаю тебе замечание, устное пока: самокатов, велосипедов, качелей и прочих самоделок для детей не делать. Запрещаю категорически. Понял меня?
– Понял, – буркнул Василич.
– Коли разобьется пацаненок чей-то, беды не оберешься. Ежели сам разобьешься на дельтаплане, дело твое. Но никого другого к игрушке не подпускай. Понятно?
– Слушаюсь, гражданин начальник.
– И не дерзи, вежливей разговаривай с односельчанами. Не хамил бы соседке, не пришел бы я к тебе. Услышал?
– Услышал.
– Вот и молодец, – участковый вытер пот со лба. – Что тебе еще сказать на прощание?
– Ничего не говори. Я и так все понял. Не дурак.
– Ну, все, будь здоров, коли так, – участковый поднялся, табуретка еще раз предательски скрипнула, Никита Владимирович огляделся еще раз, нахлобучил фуражку на лоб, отдал честь и вышел на улицу.
Василич понуро сидел на табуретке еще пару минут. Что это было? За всю жизнь участковый к нему не приходил ни разу. И вот на старости лет нарисовался. Сделал качели и самокат для детей, а на меня жалобу? Что же вы, дорогие односельчане, творите? Если сидишь тихо-мирно, не высовываешься, даже побухиваешь по выходным, жену бьешь по праздникам – никому нет дела до тебя. А если дельтаплан соорудил и оторвался от земли, на тебя сразу донос в полицию? Примите меры, рядом живет особо опасный преступник?
Вышел Василич на улицу, посмотрел на соседей справа. Потом на соседей слева. Подумал, что вот ему нет дела, что делают там соседи. Главное, чтобы мусор под окна не кидали. И на том спасибо. Если у кого праздник, и пошуметь захотели и песню спеть, так только хорошо. Радость же у людей. Если стройка или ремонт какой случиться, и пошуметь надо, тоже ничего страшного. Дело житейское.
– Сделаю я забор повыше, чтобы не лезли любопытные носы не в свое дело, – решил Василич, достал рулетку и обмерил периметр участка.
Не откладывая дело в долгий ящик, приоделся, достал заначку и поехал на строительный рынок.
После обеда Василич уже разгружал зеленый профнастил, металлические столбики и трубы 20 на 40 для перекладин. Вечером же начал разбирать старый забор. Последние три дня до перехода Василич занимался только забором. Лучше успеть до больших заморозков поставить столбики. Профнастил можно прикрутить и при морозе.
Переход предстоял вечерний. Василич вышел в лес до обеда. Учитывая повышенный интерес к его персоне, направился в противоположную сторону. Любопытные граждане должны были подумать, что пошел Василич в город. Почему пешком? Не ваше дело. Когда деревня скрылась из виду, свернул в лес. Сделав приличный крюк по лесу, углубился в чащу и взял курс в сторону перехода.
Успокоился Василич только, когда зашел в лес. События последних дней изрядно потрепали психику. Василич тревожно спал, потерял аппетит, постоянно оглядывался. Казалось, что за ним кто-то наблюдает. Не хотел он привлекать внимания, получилось наоборот. Хорошо еще, что никто не догадывается о его истинной мотивации, о шпионаже в пользу параллельного мира, о желании перейти нелегально границу нашего мира. Василич не был уверен, но вдруг – это преступление.
Однако, получилось, что Василич привлек внимание общественности и даже полиции. Интересно, если полиция, ФСБ или ГРУ докопаются до него и узнают правду, что произойдет? Это преступление против России или против всей цивилизации? Есть ли наказания за такие поступки? Эх, жаль нет знакомого юриста, чтобы поконсультироваться.
Можно ли приравнять переход границы миров к переходу границы государства? Надо ли оформлять визу и проходить таможенный контроль? Нарушаю ли я закон о границе страны, о таможенном контроле? Космонавты, когда летают в космос, проходят таможенный контроль? Им ставят штамп о пересечении границы страны? Бред какой-то полез в голову, – подумал Василич.
В сердцах махнул он рукой, беда приходит совсем не оттуда, где ее ждешь. Борешься с пространством и временем, переходишь из мира в мир, сеешь разумное-доброе-вечное, а в итоге натыкаешься на государственные органы, которые в одну секунду поставят на контроль, пресекут нелегальную деятельность, наложат наказание в виде лишения свободы или исправительные работы. Но и этого мало, затем они постараются извлечь государственную выгоду. Тогда пиши пропало.
Отягощенный невеселыми мыслями Василич вышел на поляну к пещере. Та серьезно изменилась за последний месяц. Листва частично облетела и покрыла желтым покрывалом пожухлую траву. Осиротелые стволы деревьев и кустарников теперь плохо защищали от посторонних глаз, если бы таковые появились. До перехода оставалось полтора часа.
– Поскорей бы смыться отсюда. Как же мне это надоело, – шепнул себе под нос Василич.
Он снова разжег костерок. Сгреб павшую листву, сучки и сухостой. Вспомнил, что хотел сделать утепленную сторожку для переодевания, да увлекся дельтапланеризмом и строительством забора. Прищурившись, смотрел на весело трепещущее пламя. Пытался представить новый необитаемый мир. Интересно, какая там погода? Среднегодовая температура, близко ли море.
Вдруг там пальмы и вечное лето? Бананы, ананасы, море и друзья людей – дельфины? Сразу после свадьбы они часто мечтали с Машей поехать к морю на ПМЖ. Собирались приобрести маленький дом на склоне горы с видом на лазурную гладь и поселиться вдали от людей. Хорошо ведь питаться селедкой и крабами, выловленными своими руками.
Или там такой климат, что тяжело дышать из-за жары. Или там безумно холодно? Хотя вряд ли, иначе бы Магнум Петрович предупредил. А так он просто сказал, что тот мир необитаем. Нет людей там. Не особо они и нужны.
Незаметно пролетело время, Василич глянул на часы – пора! Подкинул хвороста в костер. Огляделся. Вроде никого не видно. Да и откуда здесь взять людям? Зашел в пещеру, разделся, сложил аккуратно одежку на полки и вприпрыжку побежал вглубь пещеры. На этот раз стало еще холодней, чем в прошлый раз. Как же зимой переходить, когда мороз под тридцать градусов? В особенно выходить.
– Выйдешь, пока будешь одеваться, то околеешь. Ладно, что-нибудь придумаю, – решил Василич. – Вон впереди уже знакомый свет.
Он выбежал из пещеры. Теплый ласковый воздух окружил его заботой. Как же здесь хорошо и тепло! Почему нельзя остаться в этом мире навсегда? Здесь почти всегда лето! Обидно.
На скамейке у избушки сидела Маша. Увидев голого Василича, она вскочила и кинулась на встречу к мужу. Обнялись и замерли в долгом поцелуе.
– Здравствуй, милая! – с трудом разлепил уста Василич.
– Добрый день, дорогой! – Маша с многообещающей хитринкой посмотрела на мужа. – В избушке я тебе приготовила сюрприз, пойдем быстрее.
Зашли внутрь, на полу лежал широкий белый матрас. Машино платье, как и в позапрошлый раз, легко соскользнуло к ногам. Супруги одновременно шагнули на матрас. Время ненадолго остановилось…
– Я по тебе скучаю, – сообщил Василич, немного отдышавшись. Прижал к себе жену. – С каждым разом все сильнее и сильнее. Разлучаться не хочется совсем.
– Ага, и я дни считаю, – на глазах Маши выступили слезки. – Вышила тебе рубашку. Жаль, что ты не возьмешь ее с собой. Смотри.
Маша вскочила схватила вышитую красными крестиками льняную рубашка. Василич на рубаху не смотрел, на мог оторвать взгляда от грудей, от плавных изгибов бедер, от волнующего волосяного треугольника между ног.
– Я придумал, как добраться в новый мир, – Василич потер глаза, надо было переходить к делу. Так в любовных утехах можно проваляться все три часа. – Мы сделаем дельтаплан. Я долечу часа за два. Дома я записался в клуб дельтапланеристов и теперь езжу каждый выходной на занятия.
– Так это же здорово! – Маша ахнула, потом восторженно посмотрела на своего мужчину. – Я всю голову сломала, думая, как же тебе добраться до перехода. Мы с детьми спокойно туда дойдем. И тебя подождем. Постой! Это не страшно?
– Нет, что ты, – Василич стал одеваться, чтобы не вдаваться в скользкие вопросы техники безопасности. – Это очень просто. Технология постройки дельтапланов разработана и доведена до филигранного совершенства. Скорее пойдем к Магнуму Петровичу, я ему все расскажу. Надо действовать.
– Пошли, – Маша ловко накинула просторное платье через голову. Василич, пропуская Машу вперед, потрогал попу.
На этот раз Магнум Петрович не ждал их у избушки. Ремесленно-трудовой актив деревни собрался в той же крайней избушке, как и в прошлый раз. Василич поздоровался со всеми старыми знакомыми. Друзья радостно загудели, здороваясь и протягивая ладони для рукопожатий.
– Ну что, начнем? – хлопнул в ладоши Василич.
– Начнем, – хором ответил местный народ.
Василич сел во главе стола, взял бумагу и карандаш. Присутствующие облепили источник знаний. Василич первым делом рассказал и нарисовал, как делать лампочки, батарейки и аккумуляторы. Затем нарисовал схему, как построить воздушный шар. И только потом, еле сдерживаясь перешел к самому главному:
– А теперь я вам хочу рассказать про средство воздушного передвижения, которое пригодится не только вам, но и просто необходимо мне, – Василич на брал воздуха в легкие. – Дельтаплан, дорогие мои. Дельтаплан.
Василич взял самый большой лист бумаги, уверенными движениями нарисовал, попутно комментируя, схему и принцип действия дельтаплана. Будущий дельтапланерист рассказал теорию полетов так эмоционально и заразительно, что заинтересовались все без исключения. Мастера и ремесленники задавали толковые вопросы и даже немного спорили. Самые умные вносили рационализаторские предложения. Маша положила голову на ладони и не могла насмотреться на любимого мужа, какой же он замечательный.
– Взлететь на дельтаплане можно, разбежавшись с горки, чем круче склон, тем лучше. Дома я сделал самодельный дельтаплан по этой схеме и провел первые летные испытания. В течении следующего месяца доработаю конструкцию, и продолжу оттачивать полетные навыки. Думаю, что вам следует собрать две, а лучше три, модели дельтапланов. Подыщите в округе подходящую горку с наклоном 30—40 градусов. Следующий раз проведем пробные полеты. Как вам план?
– Отлично! – ответил за всех Магнум Петрович, мастеровые похлопали Василича по плечам.
Затем Магнум Петрович отчитался о проделанной работе. Угостил Василича местным сыром.
– Друзья, на сегодня – все, расходимся, – Глава селения строго посмотрел поверх голов местной технологической элиты. – Мне надо пообщаться с Иваном Васильевичем лично. Работаем. Делу время!
Магнум Петрович скомандовал, и лучшие умы этого мира поспешили покинуть комнату для совещаний. Уходя, тепло прощались, подмигивали и кидали на прощание крепкие слова, которые на всех языках Вселенной звучат примерно одинаково.
– Магнум Петрович, расскажите про третий мир, – Василич подсел поближе. – Какая там погода? Почему вы решили, что он необитаем? Можно ли там жить?
– Жить можно, – Магнум Петрович положил ладони перед собой. – Я ходил туда три раза. Хотел найти цивилизацию и наладить обмен знаниями. Все четыре раза шел дождь, лишь изредка выглядывало солнышко. Погода, в принципе, теплая, градусов двадцать пять-тридцать по Цельсию. В первый раз плохо подготовился и быстро промок. Побродил под дождем пару часов и вернулся. В следующий раз я учел свои ошибки. Подготовился, взял с собой помощника, нашего кузнеца Горыныча. Вдвоем было все повеселей. Однако, как и в твоем переходе ничего с собой взять нельзя. Выходишь в новый мир голый и идеально чистый. Поэтому, первым делом, мы соорудили одежду из листьев и коры деревьев. С питанием проблем не было, там много фруктов. Мы немного обустроили пещеру, Горыныч смог добыть огонь, и мы просушились. Потом даже поймали змею и поджарили на огне. Из кожи рептилии сплели сандалии.
– Здорово, – потекли слюнки, Василич вдруг вспомнил, что сегодня, кроме кусочка местного сыра, его не покормили. Жаль.
– Через три часа нас не выкинуло обратно. Оказалось, что там можно оставаться, сколько душе угодно. Мы приоделись и пошли вниз по склону, скоро вышли к морю. Скорее всего, это океан, величественный, большой и спокойный. Мы свернули направо и пошли вдоль берега. Через семь дней пути мы вернулись на тоже место, откуда вышли. Сделали вывод, что попали на остров. Мы нигде не встретили признаков цивилизации. Ни звука, ни шума, ни огонька на суше и в океане. Ни строений, ни пустых бутылок или ни следов костра. Домой вернулись ни с чем. Жить там можно, но не понятно зачем?
– Зачем тогда пошли в третий раз? – возник резонный вопрос у Василича.
– Сидя уже дома, мы с Горынычем подумали, что надо бы оставить сообщение о себе. Остров казался необитаемым, но где-нибудь могут располагаться большие континенты, на которых живут люди. Третий раз мы снова пошли с Горынычем. Мы второй раз обошли остров вдоль берега, но теперь через каждые 10—15 километров сооружали пирамидки из камней. Под ними выкапывали тайники, куда закладывали белые камни с нацарапанными сообщениями. Мы также регулярно делали насечки на деревьях. В общем, мы пытались наследить. Если бы там появились люди, они бы заметили. Могли бы оставить ответное послание.
– Вы ходили проверять? – Василич в ожидании наклонился вперед. – Неужели ничего?
– Ходили, – Магнум Петрович развел ладони в стороны. – Полгода назад мы с Горынычем ходили четвертый раз. Проверили наши тайники и обновили насечки. Никаких следов, кроме наших, не обнаружили.
В комнате повисли пауза. Нехорошо, конечно, жить на необитаемом острове. Но там тепло, бананы и дикие животные. Но что скажет Маша?
– Жаль, конечно, что вы не нашли людей, – Василич с надеждой посмотрел на Машу. Если она не захочет, то все напрасно. – Знаешь, милая, мне нравится тот мир. Главное, там можно жить семьей с детьми. Маша, тебе как? Годится?
– Ага. Я согласна, – Маша пододвинулась к мужу, и схватила его плечо обеими руками.
– Магнум Петрович, предлагаю план, – Василич поцеловал Машу в затылок и вернулся к деловому разговору. – После того как мы построим дельтаплан и протестируем его, в следующий же раз переходим в новый мир. Я бегом выхожу, взлетаю на дельтаплане и лечу. Чтобы я не сбился, на земле следует проложить какие-нибудь ориентиры, флажки или что-нибудь подобное. Маша с детьми выйдет к переходу заранее.
– Хорошо, чем смогу помогу, – кивнул Магнум Петрович. – Могу даже иногда в гости заходить, если не прогоните.
– Магнум Петрович, мы рады вам всегда. Приходите в любое время дня и ночи, – вставила улыбающаяся Маша.
– Хорошо, договорились. Василич, у меня новые заказы. Нам нужны домкраты, лебедки, прялки, деревообрабатывающие и ткацкие станки.
– Постараюсь, – Василич мысленно повторил список. – А сейчас мне пора уходить. Чувствую, как переход готовится к закрытию.
Все сразу встали, рассиживаться слишком опасно. Опоздаешь всего лишь на минуту и все планы пойдут коту под хвост.
– Да, конечно. По моим прикидкам, у вас осталось минут двадцать. Не смею задерживать. До свидания, Иван Василич, – Магнум Петрович крепко пожал руку и вышел.
Маша и Василич поглядели друг на друга. У обоих в глазах горел азарт и ожидание чуда. Неужели получится? Это будет очередное волшебство. Умереть. Встретиться после смерти. А теперь еще есть во возможность жить вместе, долго и счастливо. Только бы не привыкнуть к чудесам. К хорошему быстро привыкаешь. Будет совсем плохо, если они внезапно закончатся.
– Маша, пойдем, – Василич отмахнулся от сомнений. Сейчас не время. Надо верить, и тогда у них получится. – По дороге поболтаем.
– Я так горжусь тобой, – Маша подпрыгнула и повисла на плечах Василича. – Здорово ты придумал с дельтапланом. Вообще ты такой молодец! Ты так много делаешь для нашего мира. Я не сомневаюсь, что у тебя получится. Ты мой герой! Мне хочется поскорее переехать в дождливые и сумрачные джунгли. Лишь бы с тобой. Будем жарить на костре змей и кроликов. Пожирать тонны бананов, которые там растут где ни попадя.
– Я тоже хочу туда. Я тебе не успел рассказать, – Василич поцеловал Машу, положил ее руку себе на локоть, и семейная пара вышла на улицу. – На меня начали коситься деревенские бабки. Участковый приходил, интересовался, чем я живу. Не к добру это. Соседка Галина Никифоровна приставала с расспросами. Зыркает через забор. Сплетни пускает по деревне. Деятельность моя становится слишком заметной.
– Соседка у нас, конечно, мерзкая, – согласилась Маша. – А ты ей, между прочим, всегда нравился. Она на тебя давно глаз положила. Не пристает к тебе? Ты ей передай, если только попробует, я к ней по ночам приходить буду.
– Ну ее, – Василич плюнул на пыльную дорогу. – Лучше с ней не связываться. Надо потерпеть еще немного. Ради нашего воссоединения я готов на все. Постараюсь не обращать внимания. Я, кстати, решил построить хороший забор из зеленого профнастила. Ты не против?
– Из зеленого? – Маша остановилась, выдернула руку. – Ты почему со мной не посоветовался? Я хотела из бордового? Под цвет крыши. Ты вообще не соображаешь?
Маша кричала и топала. Василич смотрел на столь бурную и весьма неожиданную реакцию супруги на цвет забора, где ей уже никогда не придется жить.
– Маш ты что? – Василич поймал руки Маши и прижал к себе. – Мне главное, огородится на пару месяцев от назойливых глаз. А зеленый был дешевле, и советоваться я не мог с тобой.
– Да?
– Ну, конечно. Мне надо спокойно доделать дельтаплан. А если все соседи будут пялиться на мой участок, то можно все испортить.
– Ты прав, извини, – Маша вытерла появившиеся было слезы. Они как раз подошли к переходу. – Ты меня не слушай. Дура я у тебя совсем.
– Ты у меня самая славная, – Василич обнял Машу. – Я тебя очень люблю.
– И я.
Василич снял местную одежду, передал ее жене.
– Ну все, любимая, пока. Обнимай детей, – Василич еще раз поцеловал Машу и шагнул в темноту пещеры.
Через пару минут он вышел в родной холодный лес. Подумал, что теплый тропический дождь, не так уж и плохо. Спешно оделся и побежал к костру. Тот горел как будто Василич никуда не уходил. Протянул озябшие ладони костру.
– Следующий раз попробую оставить на костре горячий чай, – подумал Василич. – А лучше соорудить хижину с печкой, в которой будет тепло даже зимой.
Отогрелся, затем натаскал в пещеру сухих веток, коры и увядшей травы.
– Надо потихоньку обживать пещеру, – решил Василич, – принесу-ка я сюда инструменты, топор, лопату, молоток да гвозди. Эх, хорошо все-таки жить!
Василич набрал полные легкие свежего морозного воздуха и с удовольствие выдохнул. Напоследок осмотрел свое лесное хозяйство, затушил костер старым пионерским способом и направился домой. Решил поплутать, чтобы запутать следы и сбить с толку возможных соглядатаев. Вышел к деревне со стороны города. На улице стояла глубокая ночь. На свою радость Василич никого не встретил. Пришел домой, усталый, тревожный, но быстро заснул крепким сном. Может он зря наговаривает на односельчан? Всем, по большому счету, должно быть равнобедренно, куда он ходит, зачем самокаты делает, почему хочет подняться к небу, как Икар.
Заснул на этот раз Василич легко и быстро. Спал хорошо, глубоко с приятными сновидениями, где они с Машей купались в голубом океане с дельфинами, пили колу с ромом, целовались и занимались разными взрослыми глупостями.
Дни потянулись длинные, тоскливые, связанные с ожиданием следующей встречи с родными, но с другой стороны они были наполнены трудами, обучением и поиском информации. Для начала Василич ударными темпами достроил забор. Отгородившись от внешнего мира, принялся вылизывать конструкцию дельтаплана и шлифовать мастерство пилотирования. Для проведения летных испытаний, к сожалению, приходилось выходить за периметр участка. Чтобы меньше светиться, Василич вставал затемно, выходил на горку часам к пяти-шести утра, пока вся деревня спала. Вдоволь налетавшись, возвращался домой часам в восьми, уставший тащил на себе сложенные крылья дельтаплана.