В военную академию требуется

– Выполняю уговор, – пожала плечами. – С вас был рассказ. С меня – оружие…

– Вообще-то твое оружие – это подчиненный высший демон. – Виувир плотоядно облизнулся на Кару.

Кара, которую я уже перестала держать вниз головой, боязливо поджала уши. Я погладила ее по голове, чисто машинально, и спокойным, чуть занудным тоном судебника начала:

– Уговор был об оружии. Но о каком именно – не уточнялось. Это во-первых. А во-вторых, – я подняла пушистую чуть выше, – Кара – не подчиненный демон, а дикий, к культуре и цивилизации не приученный. К тому же она несовершеннолетняя. Посему труд в качестве оружия в ее возрасте ограничен, а разврат и насилие и вовсе запрещены.

Я несла отборнейшую чушь, которой изумились и ушастая, и змей. Последний даже икнул.

Пользуясь тем, что они находились в состоянии, близком к шоку, и не начали звать санитаров к «этой ненормальной, пока она еще не буйная», я быстренько закончила свою речь:

– Так что берите огрызки сабли. Я свою часть уговора считаю выполненной!

– Хитра и изворотлива, как нас-с-стоящая черная ведьма… – только и протянул спустя пару ударов сердца виувир. – Прямо такая, каких совсем не любит наш нынешний ректор, лэр Анар. А я не люблю его… Так что от меня тебе, малышка, подарок. Ровно на два удара колокола я забираю на себя хвост от твоей сломанной печати…

И он проскользил вокруг меня, заключив в кольцо.

Почему ректор не любит ведьм, спросить не успела: змей, словно в издевку, оскалился и начал таять в воздухе. Зато я поняла, кого искать, и пошла туда, где водятся пугливые на черных ведьм ректоры. Правда, перед этим я запихнула пушистую обратно в чемодан. Не сказать, что это удалось мне без усилий. Кара отчаянно упиралась всеми лапами и протестовала. Даже процитировала мне меня же, заявив, что она не совсем совершеннолетняя, юная… и вообще, это насилие над личностью – запирать ее в зловонном деревянном ящике!

В чемодан Кара согласилась вернуться только при условии, что я выкину из ее временной обители алхимическое оружие массового поражения, именуемое в народе «носком мужским, полудырявым, частично грязным».

Спустя четверть удара колокола я стояла в кабинете ректора и была занята весьма важным делом – доводила лэра Анара до белого каления. А если проще – бесила.

Правда, ректор оказался крепким орешком, не поддающимся на подкуп, шантаж и проникновенную историю круглого, но дюже талантливого сироты с сильным даром. В общем, типичным темным. А чего еще ждать от лэра, на долю которого выпало укрощение буйного нрава нескольких тысяч сильнейших боевых магов в полном расцвете сил и молодецкой дури?

– Так что в вашем прошении зачислить вас, юноша, на факультет порубежников я вынужден отказать, – не моргнув глазом заявил Анар и побарабанил длинными пальцами по столешнице. – Каждый из них поступил сюда, пройдя отбор и доказав, что он достойнейший из достойных.

– То есть, лэр Анар, иными словами, никто из них мне добровольно место не уступит? – уточнила я, прищурившись.

– А вы, однако, наглец… – По мне прошлись взглядом – от кончиков сапог до головы, задержавшись на лице.

– Всего лишь хочу уточнить, настолько ли хорошо ведется отбор в вашей академии. Вдруг сюда поступил кто-то слабый духом?

– И это говорит мне сопляк, явно хилый телом? – Ректор иронично вздернул бровь. На его абсолютно лысом черепе играли солнечные блики. Внушительная фигура явно воина, а не писчего казалась расслабленно-спокойной. Но я по опыту знала, что нет ничего опаснее, чем подобная невозмутимость.

– И все же вдруг? – не отступалась я, понимая, что играю с огнем.

– В. Моей. Академии. Слабаков. Нет, – он чеканил каждое слово, а я кожей ощущала, как в солнечный летний день по стенам кабинета пополз иней.

– А если есть? Если я найду хотя бы одного?

– Упрям… Готов поставить на кон свою жизнь?

И взгляд прямой. Глаза в глаза.

– И жизнь, и дар. – Я сжала зубы.

У меня в запасе было всего два удара колокола. Это подтвердила и зая, заявив, что сейчас не чувствует на мне следов печати. Да я и сама ощущала, что после того, как виувир обернул вокруг меня кольцо своего тела и исчез, мне стало свободнее, что ли. Легче давался каждый шаг. Словно я сбросила с себя нетяжелую, но длинную мантию, из тех, которые начинаются на твоих плечах, а заканчиваются через пару домов, а то и через половину квартала от тебя.

Пока ректор не понял, не учуял сломанной печати, у меня был шанс. А не успею – сдаст лэр Анар бедную Крис с потрохами инквизиции.

И вот едва помянула последнюю, как в дверь настойчиво постучали.

– Господин ректор… – донесся голос секретарши из-за двери.

А ведь я эту гарпию, чтобы попасть в кабинет, специально из приемной выманивала, между прочим. На это ушло два золотых и один адепт, который был не прочь их заработать. В итоге из приемной секретарша вылетела, расправив свои рудиментарные крылья, с криком: «Адепт Вириус, отдайте немедленно приказ!»

Парень, не будь дурак, подналег не на дипломатию уступок, а на собственные ноги. Зато мне путь был расчищен.

И вот теперь вошедшая в кабинет ректора – Вегарда Анара – гарпия узрела меня и осеклась. Ее клюв недовольно щелкнул, и она произнесла:

– …вот приказ на подпись о зачислении. Все группы сформированы. Свободных мест нет. – И протянула ректору чуть помятый лист.

Тот самый, который спер мой «наемник». Значит, отвоевала. Интересно, что стало с тем смельчаком? Надеюсь, гарпия его съела. Все же мертвый свидетель лучше живого. А соучастник – тем более. Судя по кровожадному взгляду этой внушительной дамы с прической из перьев вместо волос на голове, она вполне могла неосознанно помочь мне спрятать концы если не в воду, то в свой желудок…

Да и вообще от этих гарпий можно всего ожидать. Не птица, не человек, всегда злая и готовая атаковать – в общем, идеальный секретарь, который стоит на страже дверей начальства. От человека в гарпии было тело. Правда, на спине имелись небольшие крылья. Лицо с такими же глазами, как у людей, а вот вместо привычных рта и носа – загнутый клюв.

– Госпожа Рэм, я, пожалуй, подожду немного. Вечером подпишу. – Ректор перевел на меня внимательный взгляд и добавил, обращаясь уже ко мне: – Так что вы поняли, Крисрон, сколько времени у вас в запасе.

Я ничего не ответила. Лишь кивнула.

Ректор дернул кончиком своего чуть острого уха. Вот если бы не эта особенность, я решила бы, что Анар – чистокровный человек. А так… Интересно, кто у него был в роду? Темные эльфы… Хотя нет, скорее тролли. Те как раз часто бывают лысыми. И здоровыми, точно буйволы.

– Тогда свободны! – отчеканил ректор.

Я поспешила испариться из его кабинета. А спустя ровно удар колокола на его стол легли два листа. Один – прошение об отчислении. Второй – о зачислении.

Найти слабейшего светлого мне помог еще один потраченный золотой и темный, чье лицо украшал фингал – презент, полученный явно не на благородной магической дуэли, а в плебейской драке. Правда, последнее выяснилось чуть позже, в ходе разговора с моим «осведомителем».

Уже по тону виувира и реющему над шпилем светлого крыла парику я поняла, что, несмотря на то что вроде бы между сынами тьмы и солнца мир и равноправие, на деле все слегка иначе. Беседа с обладателем фингала по имени Рейзи это только подтвердила.

Особенно яростное противостояние было у младших курсов.

Черные маги недолюбливали светлых за то, что те идут без конкурса, в то время как некроманты и ведьмы в прямом смысле сражаются за право поступить сюда. На самые искренние в мире чувства, то бишь злость и зависть, светлые отчего-то отвечали не с положенным им смирением, а если и подставляли щеку для удара, то при этом за спиной готовили ответный грандиозный магический кукиш своим обидчикам.

В общем, меня с радостью проконсультировали, что на первом курсе есть некто Марм Гарди. У парня был «слабый», со слов Рейзи, дар. Хотя по мне, шесть единиц из десяти – это уже полноценный боевой маг. У моего отца была девятка, и ему прочили будущее великого мага… Когда-то.

Но для темного, у которого была семерка, Гарди являлся слабаком.

– Самое главное – он трус. От трех дуэлей отказался!

– От моей не откажется, – уверенно заявила я, припомнив все, что знала о дуэлях из рассказов отца.

Папа говорил, что противники должны оба быть магами. Стоять друг напротив друга. Использовать только чары. Вроде было что-то еще… Но я на это махнула рукой. Главное, что победитель признаётся правым.

– А тебе-то зачем его вызывать? Ты же даже не кадет…

– Этот светлый занял мое место. – Я даже почти не солгала. Хотя и узнала имя Гарди вот только что.

– А-а-а… – глубокомысленно протянул Рейзи, тряхнув черными курчавыми, как у барана, волосами.

Спустя пол-удара колокола мы с моим осведомителем, который под предлогом «тебе, Крис, нужен секундант» увязался за мной поглазеть на магический мордобой, поджидали светлого за угло… в уютном и малолюдном месте, где никто не побеспокоит двух магов, ведущих расчеты по долгу чести.

– А как пользоваться магией, чтобы атаковать? – небрежно поинтересовалась я у темного.

У Рейзи дернулся фингал, под которым где-то в глубине скрывался основательно заплывший глаз.

– В смысле пользоваться? – наконец нашелся он. – Ты что, не…

– Решаю проблемы по мере их поступления. – Я равнодушно пожала плечами.

Не рассказывать же ему, что отец учил меня, как обходить магические ловушки, как снимать защиту с помощью амулетов, как обращаться с артефактами. Но вот управлять силой… До недавнего времени мы думали, что у меня ее нет.

– Какой у тебя хотя бы уровень, чокнутый? – запоздало спросил Рейзи.

– А какой он обычно у пожирателей душ? – невинно вопросила я.

Вот если бы я сказала, что болею серой гнилью или моровым поветрием, от меня бы и то так резко не отшатнулись.

– Ты пожиратель? Предупреждать же надо!

Зачем предупреждать и от чего, я спросить не успела. Впереди показался тощий как щепка юноша с огненными вихрами. Упрямо поджав губы, он нес перед собой охапку свитков.

– О, а вот и Гарди. Главное, пожиратель, его не убей. Не то чтобы мне этого конопатого жаль… Но забирать душу у живого мага слегка незаконно.

– Может, тогда подскажешь, как ломик наколдовать?

– Фэйронтпро – заклинание огня. Вкладываешь в его бета-структурную ось две единицы силы. Задаешь координаты перемещения объекта! – это он уже проорал на бегу, удирая от меня в кусты.

Ну да, заросли барбариса – лучшая диспозиция для секунданта, не иначе. Оттуда и обзор лучше, и вообще – комфорт и благодать.

Гарди приближался, буравя взглядом брусчатку под ногами.

– Ты, случаем, не знаешь, как это – «вкладываешь в его бета-структурную ось две единицы силы и задаешь координаты перемещения объекта»? – поинтересовалась я у своего противника.

– А? – Рыжий поднял на меня взгляд янтарных глаз.

Пришлось повторить вопрос.

– В учебнике прочитай. Структурные формулы заклинаний на первых занятиях проходят, – буркнул светлый.

И хотел уже пройти мимо. Но я загородила дорогу. Шагнула вбок, становясь у него на пути. Он шагнул в другую сторону.

– Как же вы, темные, меня достали! – сквозь зубы прошипел он.

– И еще не так достанем, – радушно заверила я.

– Что тебе надо?

– Узнать, как вливать силу в эту самую бета-структуру.

– Серьезно? – удивился рыжий. Судя по всему, раньше к нему подходили со слегка другими вопросами.

– Абсолютно, – заверила я.

– А потом ты отвяжешься.

– Почти, – уклончиво ответила я.

– Хорошо.

Судя по всему, мне попался до жути миролюбивый светлый. Я бы на его месте уже давно какую-нибудь гадость сделала. А этот начал мне объяснять про то, как разбивается заклинание на структуры, как определяются альфа-, бета- и гамма-ориентиры, как задается направляющая вращения… И самое удивительное, я поняла все с первого раза.

– Жаль, – искренне сказала я.

– Чего? – сморгнул светлый.

– Жаль, что теперь придется вызвать тебя на дуэль.

– А зачем про заклинание тогда спрашивал?

Кажется, Гарди только что вынырнул из омута теории и… обиделся! Вот натурально оскорбился. В его глазах прямо-таки читалось: и ты туда же!

– Просто мне нужно было узнать хотя бы одно боевое заклинание, чтобы было чем драться. – Я развела руками.

– Дуэли между кадетами запрещены правилами академии, – заученно произнес Гарди. Взгляд при этом у него был безжизненный, как у куклы.

– А я и не кадет.

– Но вызвать меня на дуэль жаждешь? – уточнил рыжий.

Кусты подозрительно зашуршали, но он не обратил на это никакого внимания. Очень спокойно подошел к стене и… начал стучать об нее лбом.

– Э-э, ты чего? – озадаченно протянула я.

– Может, хоть так мне удастся понять вашу темную долбаную логику! – не прекращая бодать башкой стену, монотонно бубнил Гарди. – Понять эту академию и… все это.

Я смотрела на чуть сгорбленную спину рыжика. В чем-то Рейзи был прав. Ну какой из Гарди боевой маг? Может, чародей он хороший. Терпеливый. Опять же объясняет отлично…

– Слушай, а ты сам хочешь здесь учиться? – с надеждой спросила я.

Рыжик даже оторвался от своего архиважного занятия погружения в ментальные особенности темных.

– Издеваешься?

– Серьезно, – заверила я.

– То ли ты дурак, то ли садист, то ли…

– Пожиратель душ, которому очень нужно стать кадетом.

– Мне тоже нужно. – На меня посмотрели зло, отчаянно. – Я не могу ослушаться приказа императора. Это мой долг.

– Даже если этот долг сгибает тебя в бараний рог? Ломает? Заставляет отказаться от своей сути?!

– Да что ты знаешь!

Все же я сумела разозлить рыжика. Он повернулся ко мне, бросив на землю свои драгоценные свитки. Сжал кулаки так, что на костяшках заполыхал огонь.

– Знаю. – Я упрямо мотнула головой. – Знаю, что за свою свободу нужно бороться.

– Я герцог Гарди. Мой род издревле служил императору. И если владыка приказал, чтобы я стал порубежником, значит, таков мой долг.

– Стать никудышным порубежником или одним из лучших магов-теоретиков? Кто из этих двоих принесет больше пользы?

Рыжий опешил, не веря своим ушам. Угадала! Попала в яблочко с завязанными глазами.

– Откуда знаешь про теоретика? – потрясенно спросил Гарди.

– Не знаю. Просто ты хорошо объясняешь. Вот я и подума…

– Думай так и дальше, – отрезал Гарди. Ярость у него схлынула, он взял под контроль свою силу. – И иди отсюда.

– Все-таки придется вызвать тебя на дуэль. А ведь мне на миг показалось, что мы сможем договориться… – расстроилась я. – Подожди. Сейчас только твоего секунданта из чемодана достану. А мой уже в кустах сидит. – Я полезла за Карой. – И мы начнем.

А светлый… при виде Кары он не захохотал. Заржал! И чего, спрашивается? В правилах дуэли вроде не оговорено, как должны выглядеть эти самые секунданты… Или оговорено?

Тем не менее Кару я достала. Она прижала уши и выплюнула остатки сорочки. Так, словно и не жевала ее мгновение назад.

– Ты псих? – отсмеявшись, спросил рыжий.

– Нет. Просто я чту дуэльный кодекс. А вот ты – дурак, добровольно зарывающий свой талант в угоду мнению императора. Мало ли что он приказал?

– Ты говоришь не как дворянин. А как преступник. – Гарди принял характерную позу: ноги чуть враскорячку, одна рука вытянута раскрытой ладонь вперед, вторая отведена чуть назад, над головой, словно в ней невидимое копье.

– Ой, дура-а-ак… – тихо простонала рядом со мной зайка.

Правда, кого из нас двоих она имела в виду, я не поняла.

А дальше я сделала так, как недавно объяснил мне сам Гарди. Мысленно представила структуру, а потом, чуть прикрыв глаза, словно посмотрела внутрь себя.

Отец не раз говорил об источнике, о том, что каждый маг его чувствует по-своему. У него источник был родником, из которого папа зачерпывал свою силу словно пригоршнями. А у меня… у меня была здоровенная расщелина с клубами черного тумана. Я потянулась к нему, вбирая в себя, направляя, приказывая течь через мое тело в ладони.

Распахнула глаза и увидела Гарди все в той же позе, но его взгляд был полон изумления. В моих руках был не огонь, а первородная тьма, внутри которой бесновалось сжатое дикое пламя.

– Десятка… – завороженно прошептали из кустов барбариса, а затем из колючих зарослей вылез и сам Рейзи. Он крикнул, уже обращаясь к рыжему: – Беги, придурок. Тебя с шестью единицами никакая защита не спасет.

Но рыжий лишь упрямо сжал губы.

– Марм Гарди! Ты признаешь, что занял в академии мое место? – крикнула я, едва удерживая в руках беснующуюся сферу.

– Ни за что, – рыкнул рыжий, выстраивая щит и одновременно второй рукой в воздухе чертя руну.

– Тогда я вызываю тебя на дуэль.

– Пусть, кто прав, рассудит поединок. – Рейзи, судя по всему, произнес ритуальную фразу.

Я не смогла больше сдерживать сферу, и та полетела в рыжего. Темный оказался прав: щит Гарди мгновенно смяло, руна, наверняка атакующая, была проглочена тьмой. Светлого протащило по брусчатке, потом по газону и впечатало в столб.

Миг – и я увидела, как от его неподвижного тела, которое напоминало сейчас окровавленную тряпичную куклу, отделился дух.

Осознание того, что я совершила, ошпарило внутренности кипятком. Не помню, как оказалась рядом со светлым. И пусть магом я была никудышным, но, как спасать жизни, знала отлично. Это в моем ремесле был весьма важный навык.

У рыжего была рассечена кожа на шее и, судя по тому, как била кровь, повреждена артерия.

Так, Крис, сосредоточься, у тебя всего несколько мгновений. Надо пережать. Чуть отвела руку. Указательный и средний пальцы – прямые. Остальные сжаты в кулак. Ударила точно. Попала как раз выше повреждения. Кровь перестала бить.

А потом, скорее чутьем, чем осознанно, потянулась к душе.

– Может, не стоит его есть?

Рейзи стоял рядом. Он был бледным как полотно. Объяснять, что жрать душу я и не собиралась, было некогда. Зато я увидела, как ногти на моей руке, той, что тянулась к призрачному светлому, удлинились, превратившись в когти с крючьями. И зацепили душу. Та забилась, словно пойманная в силки.

На миг меня окатило желание и вправду ее съесть. Оно родилось изнутри, оттуда, где клубился источник моей силы. «Ты станешь сильнее…» – будто шептала тьма.

Но я стиснула зубы и со злостью запихнула душу обратно в тело. Буквально вбила ее. И тут же сама потеряла сознание.

В себя пришла от звонкой пощечины. Надо мной нависал ректор.

– Может, объяснишь, что тут произошло?

Все та же лужайка. Уже не бледный, а синюшный Рейзи. Чемодана с Карой нигде не было.

– Меня убедили, – прохрипело сбоку, – что быть порубежником – не мое призвание.

Рыжий сидел, прислонившись в столбу. Его глаза были закрыты.

– Интересно… – протянул Анар.

– Знаете. Я только сейчас понял, что жизнь у меня одна. И гробить ее на то, чтобы стать слабым порубежником… Именно слабым. – Он горько усмехнулся. – Ведь сильным с моим уровнем дара мне не быть… Да и не хочу я им становиться. Совсем. – Гарди выдохнул и решительно закончил свою речь вопросом: – Могу я написать заявление об отчислении?

– Пойдешь против приказа? – вскинул брови ректор.

– Зато не против себя, – возразил рыжий.

– Управился в удар колокола. – Меня смерили оценивающим взглядом. – К тому же пожиратель душ. Что ж… Свое место ты сумел отвоевать.

Глава 3

Спустя совсем немного времени мы все были в приемной. Рейзи переминался с ноги на ногу и бледнел. Я писала заявление о зачислении, рыжий – прошение о том, чтобы его исключили по собственному желанию. Перо в моей руке подрагивало, то и дело ставя кляксы. А взгляд нет-нет да и косил на светлого. Точнее, на его шею. На ней сейчас был едва заметный шрам. Все же целители в военной академии свое дело знали.

А мне, наверное, этот самый шрам будет долго сниться. Внутри поселился страх. Я едва не убила Гарди. Нет. Даже не так. Я его убила. И в какой-то момент даже не хотела спасать. Был слишком велик соблазн взять душу, а с ней и силу рыжего. Миг я колебалась: спасать или отнимать? И вот это было самое страшное.

Я осознала, что значит быть пожирателем: каждый раз бороться с искушением стать сильнее за счет смертей других. Вот почему у темных пожиратели (или уничтожающие души) – это особая каста. Как и порубежники. Последние, борясь с дикими порождениями мрака, вырвавшимися в наш мир, могли выжечь вместе с тем же гааком целую деревню. И Темный владыка не упрекнет такого порубежника гибелью нескольких сотен простых темных. Ведь главное – остановить демона, который может сожрать не только маленький поселок, но и целый городок. Оттого порубежников не любил простой люд. Не любил, но уважал.

А вот пожирателей ненавидели все. А боялись еще больше. С силой магов, способных выпить душу, приходилось считаться. Один лишь закон ограничивал пожирателей – не забирать дух из живого тела. И то, как я поняла из рассказов отца, не всегда.

Но вот о чем я не думала никогда – что стану одной из тех, кто способен уничтожить душу. И от этого было страшно: что, если однажды я не удержусь и вместо того, чтобы спасти…

Нет! Я должна найти выход. Научиться контролировать себя. Сдерживать свою магию…

Заявления, едва мы с Гарди их написали, тут же отправились на стол ректора. Анар прочел сначала одно, потом второе, хмыкнул себе под нос:

– Нельзя было доверять набор Хагунгру… Опять слабые духом попались. Хорошо, что хотя бы в этом году без девок обошлось…

Я невозмутимо посмотрела в окно.

Поняв, что список поступивших придется переписывать заново, гарпия зыркнула на нас так, что мне невольно захотелось пощупать макушку: не задымилась ли?

– Так, кадеты. И не кадеты тоже, – нас одарили оценивающим взглядом, – если вы утверждаете, что на территории академии произошла дуэль, то меня интересует: где второй секундант?

– Удрал, – сглотнул Рейзи, который мог дать самый внятный ответ на этот вопрос.

– Удрал?

– Да, – упрямо сжал кулаки темный. На его висках выступил пот. – В кусты. И чемодан с собой прихватил.

У меня создалось ощущение, что ректор пытается прочитать его мысли.

– Не врешь… – выдохнул Анар. – И как же зовут того труса?

– Не знаю.

Ректор перевел взгляд на меня.

– Я прибыл сюда лишь с чемоданом. Все люди, которые могли бы быть моими секундантами, – в стенах академии. А здесь у меня из знакомых лишь вы, магистр Анар, Рейзи, Гарди и… как же его… А, Натан.

– Натан?

– Да, вроде бы так его звали. Он помог мне обезвредить вашу секретаршу…

На миг мне показалось, что ректор усмехнулся. Нет, выражение его лица осталось прежним. Но на краткое мгновение мне почудился в его глазах хитрый блеск.

– Вы, кадет Каржецский, виртуозно говорите правду. Надеюсь, в карцере вы будете столь же неподражаемы. Впрочем, как и кадет Ромс.

Рейзи, у которого оказалась столь звучная фамилия, вздохнул.

– Трое суток за дуэль, – отрезал ректор. – А вот вас, Гарди, я наказать уже не в праве. Вы ведь уже не кадет. И вам повезло, что все произошло до присяги. Случись все несколькими днями позже, я бы не смог так просто вас отчислить.

Он взмахнул рукой, и от ткани форменной куртки рыжего отделился значок. Он взмыл в воздух, на миг завис между мной и Гарди и… намертво прицепился к лацкану моего пиджака.

– Господин ректор, а как же присяга? Если кадет во время нее будет в карцере… – пробормотала секретарь, протягивая Анару новый список.

– Присяга… Что же, пусть Крисрон произнесет слова обета сейчас. Здесь, у меня в кабинете! И идет отбывать наказание вместе с Рейзи.

Ректор подошел к сейфу, загородив тот своей широкой спиной, совершил несколько движений и открыл тяжелую дверцу. А потом извлек на свет странный предмет.

Не компас, не часы. Несколько стрелок и циферблатов. Но от этой небольшой штуковины исходила такая мощь, что захотелось убраться куда-нибудь подальше.

– Завтра вечером мне уже нужно будет отправить артефакт Мрака во дворец. А выпускать вас из карцера раньше срока – против моих правил. Поэтому, Крисрон, положите руку на артефакт и повторяйте за мной.

Я говорила слова клятвы и чувствовала, как во мне что-то меняется. Ломается. Сжигается. Переплавляется. А потом увидела, что от того места, где я стояла, начали расходиться, шириться круги. Один за другим. Красный, как печать отца, белый, того оттенка, что были у заклинаний светлого Гарди, и, наконец, черный.

– Занятно… – только и протянул ректор, забирая у меня артефакт.

Я не решилась спросить, что же такого «занятного» Анар увидел. Зато едва моя «экстренная» присяга завершилась, в кабинет тут же явился кто-то из старшекурсников и повел нас с Рейзи в подвал. Итак, моя учеба в академии началась с карцера. Интересно, что ждет меня дальше?