И тут до Ивана дошло, что это был за запах там, в лесу.
– Так это что… Погоди! – воскликнул он. – Ты что, котлетами в этих монстров кинула?
– Ну да, – пожала плечами бабуля. – Плоть за плоть, равноценный обмен. Считай, что ты дешево отделался, так что давай, не егози, тебе и без котлет еды достаточно.
– Да я что, мне не жалко, – Иван придвинул ближе тарелку с блинами.
– А мне жалко! – рассердилась бабуля. – Я эти котлеты полдня лепила! Внука хотела порадовать, а пришлось мертвякам отдать. Завтра же за учебу возьмешься! И только попробуй откорячиться!
– Да не буду я откорячиваться, мне самому интересно.
Сны Ивану в ту ночь снились самые распрекрасные – он размахивал волшебной палочкой, разя монстров направо и налево, прекрасные девы всего мира рукоплескали его подвигам, а корона на голове ничуть не жала, разве что слегка наползала на глаза, но на такие мелочи он не обращал никакого внимания.
Когда он проснулся, ощущение полной и безоговорочной победы все еще бурлило в крови. Шлепая босыми ногами по прохладному полу, Иван царственной походкой отправился на кухню, запнулся о порог и полетел на пол… прямо к чьим-то стройным ногам в розово-зеленых полосатых носочках.
Глава 4
– Здрасьте, – послышался нежный голосок.
– Знакомься, Машенька, это мой внук Иван, – с усмешкой произнесла бабуля.
Иван вскочил с пола. Обладательница стройных ног оказалась симпатичной светловолосой девчонкой. Белое платье с ромашками смотрелось бы простенько на ком угодно, только не на ней. Впрочем, тут Иван понял, что красуется перед гостьей в одних труселях, и сбежал обратно в спальню. «Как неловко получилось», – думал он, торопливо надевая джинсы. В кармане что-то кольнуло. Сунув туда руку, он достал сосновую иголку, и вчерашние события снова встали перед глазами.
Передернув плечами, он бросил иголку на пол, натянул футболку и рванул обратно на кухню, опасаясь, что гостья уже ушла.
Маша по-прежнему сидела за столом. Бабуля устроилась напротив и как раз ей что-то рассказывала, когда Иван вошел.
– Здрасьте еще раз, – произнес он, садясь на свободный табурет. – Маша, а вы тоже отсюда, из деревни?
– Это Лиды Павловны внучка, – произнесла бабуля. Никакую Лиду Павловну Иван не помнил, но виду подавать не стал. – А, понятно. Как дела у вашей бабушки?
Машенька посмотрела уже на его бабулю.
– Хорошо. Лежит.
– Надеюсь, она скоро встанет.
– Ой, не надо, – Машенька перестала улыбаться. – Я не умею обращаться с покойниками.
– Померла она прошлым летом, – пояснила бабуля, и Иван почувствовал себя еще более неловко. – Ну ничего, Машенька, не переживай. Вот я Ванюшу обучу с нежитью работать, будет тебе подмога.
– Правда? – обрадовалась гостья, и от ее счастливого лица Ивану тут же расхотелось возмущаться.
– Правда, – ответил он, расправляя плечи.
– Ну тогда я пойду, не буду мешать, – Машенька вскочила. – Меня там мама, наверное, заждалась, – и она выпорхнула из дома.
Иван глянул в окно, надеясь увидеть ее во дворе… но почему-то не увидел.
– Куда она делась? – озадаченно спросил он.
– Сказала же, померла. Прошлым летом, – бабуля поднялась и, включив чайник, принялась собирать на стол.
– Да я не про эту, как ее… Лиду Павловну. Я про Машу.
– Так и я про нее, – бабуля поставила на стол вазочку с печеньем. – Лида, подруженька моя, померла годков пять назад. Внучке дар передала, да обучить толком не успела. Вот та и погибла, когда прошлым летом какой-то поганец нежить поднимать взялся. И сама, и мать ее – обе с жизнью распрощались. Да только Машенька не ушла, осталась покой мертвых сторожить. Виноватой себя чувствует, что не уберегла близких. Хотя и не могла, не по ее силам, – бабуля вздохнула. – Хорошая девушка была. Останься жива, не нашлось бы для тебя лучшей невесты, а так… Вот, познакомиться забежала, даже после смерти душенька ее светлой осталась.
– Так она что, призрак? – опешил Иван. – Она же как живая выглядит!
– Это у тебя глаз не наметан. Ладно, садись, поешь, да за дело примемся, нечего прохлаждаться.
Иван посмотрел на тарелку с блинами, затем снова бросил взгляд в окно, надеясь, что бабуля шутит… и завопил:
– А-а-а! Что это такое?!
Рогатая голова по ту сторону стекла лениво моргнула.
– Ах ты ж засранец! – схватив со стола полотенце, бабуля бросилась прочь. Хлопнула дверь, голова повернулась на звук, а потом метнулась в сторону и исчезла. За окном, размахивая полотенцем, пробежала бабуля и тоже скрылась из виду.
Несколько минут спустя, злая и раскрасневшаяся, она вернулась в дом.
– Паразит какой! – воскликнула она, бросая полотенце. – Все астры мои сожрал! Позавтракаешь – пойдешь забор мне чинить!
– А как же учеба? Разве ты не можешь каким-нибудь колдовством этого козла прогнать?
– Козла – могу, а забор заговором не поднимешь.
Почти до самого вечера Иван копал, равнял, стучал молотком и отбивался от настырного рогатого животного.
– Бабуля! – взмолился он в конце концов, – Ну помоги же ты! Отгони этого поганца, он мне мешает!
– Сам отгони.
– Я не умею!
– А тут и уметь нечего – пожелай ему убраться, этого хватит.
– Брысь! – воскликнул Иван, но наглое животное даже и ухом не повело, продолжая бодать забор своими рогами. Взмах лопатой вызвал насмешливый козлячий хохот, такой противный, что захотелось заткнуть уши.
– Старайся лучше, – заявила бабуля. И ушла.
Наконец забор все-таки удалось поставить на место. Полюбовавшись результатами труда, усталый и довольный, Иван двинулся к дому. Внезапно позади послышался топот, а затем треск. Проломив дыру, козел тряхнул головой, и фрагмент ограды, который Иван так долго вкапывал, выскочив из земли, повис у него на шее.
– Ах ты тварь рогатая! – не помня себя от злости, завопил Иван. – А ну пошел отсюда!
Козел выпучил глаза и дал деру. – Стой, скотина! – завопил Иван, бросаясь следом. – Забор отдай!
Козел мчался по соседскому огороду, не разбирая дороги. Иван – за ним, перепрыгивая через капустные кочаны, сквозь заросли картошки и моркови.
