– Какой я тебе Рома, ты охренел, олень северный?
– Ага-га – гогочет тот, – олень северный. Так чё, можно?
– Ты давай, на дорогу смотри, водитель, блин.
– Ну я расскажу тогда.
Роман сидит рядом со мной на заднем сидении и моя голова лежит на его плече.
– Короче, Даха, ты ушла когда из дому вчера, я думаю что-то не то, прямо вот херня какая-то. Быстро такой оделся и за тобой. Ну мало ли что, вдруг проблема какая, помощь там нужна или ещё что. Идём-идём такие, потом смотрю, ты в кафе заходишь. Я заглянул в окно, вижу, к какому-то дятлу садишься, но видно, что ничего такого, без поцелуев там, улыбочек. Интересно думаю… Тут налево, да?
– Налево, вон указатель же стоит. Езжай по указателям.
– Ну вот. Короче. Вы там чаёк попили, бумажки посмотрели и он, значит уходит. Я отошёл в сторонку, чтоб не отсвечивать и палю из-за куста, там прям у выхода куст большой. А он кому-то позвонил и отошёл, но не уходит. Ага, думаю… видать ты его отшила, а он не успокоится никак. Тут подъехал мерс микроавтобус и встал прямо у выхода. Надпись на нём доставка цветов, но автобус явно не грузовой. Водила из него вышел и встал рядом с машиной. Здесь направо, да?
Рыков не отвечает.
– Ну вот, дай, думаю, сниму на видео, что-то интересное походу намечается. Типа цветы тебе дарить будут. Ну и тут ты выходишь, а они тебя раз и в тачку. Ни хера себе! Я как ломанулся к тебе, но они реально очень быстро всё провернули, вжик и нету. Но чуваки конкретные лохи, не увидели, что ты уронила мобилу. Я подлетел, а там звонок идёт, я смотрю – «БОСС», прям большими буквами. Ну круто, думаю, твой звонит.
От этих слов я замираю, ожидая как отреагирует Роман, но он молчит.
– Алло, говорю. А он такой, это кто ещё, а я ему, типа, это брат, а он там начал что-то мне втирать, да горячится такой, а я ему, харэ, Рома, Даху украли, ну, и всё вот это рассказал. А он такой, стой, где стоишь, блядь. Ну ладно, я стою. Он через пять минут примчался, видос мой заценил сразу. Молодец, говорит, ты настоящий герой, тебе там памятную доску повесим, денежную премию и колокольчики на рога.
Вадик смеётся, чрезвычайно довольный своим повествованием и необычайно важной ролью во всей истории. Он подробно рассказывает обо всех переговорах, передаёт кто что сказал и по минутам помнит, как развивались события, но я уже не слушаю. Я чуть отстраняюсь от Романа и смотрю ему в глаза.
– Ты женат? – спрашиваю я.
– Что? Нет! – уверенно отвечает он и вдруг отводит взгляд. – Ну, то есть… Ну, в общем нет. Нет.
– Так да или нет?
3. Разъярённые чудовища
– Я же сказал. Нет.
– Ты сказал «ну, в общем, нет». А это не то же самое.
– Уточняю. Нет. Я не женат.
– Хм…
– Что? – он начинает злиться.
– Да ничего, ладно.
– Нет, если тебе есть, что сказать, говори.
– Вообще-то есть. И ты же сам хотел поговорить серьёзно.
– Да, хотел. И сейчас хочу, но ты меня на семейный совет что ли приглашаешь? – кивает он на развесившего уши Вадечку. Давай ещё тогда отца твоего по скайпу подключим и мачеху. Сейчас домой приедем и поговорим спокойно.
– Тогда, значит, и скажу.
– Я вообще-то тоже там живу, если чё, – вступает Вадик.
– Больше не живёшь, – сквозь зубы говорит Рыков.
– Как это? А куда ж мне? У меня там лучшие годы жизни прошли, между прочим, и что теперь, из родного, можно сказать, дома погоните?
– В отеле поживёшь.
– Э-э-э, нет! У меня на отель денег не хватит, надо сначала контракт заключить, оплату товара получить и всё такое.
– Не переживай, я снял тебе номер на несколько дней. Сейчас приедем, возьмёшь свои вещи и поедешь в отель.
– А в какой?
– «Плаза». Я сам там живу.
– Ух-ты, серьёзно? Ну ладно. А у него сколько звёзд, пять?
– Пять-пять. Ты выбирать, что ли будешь?
– Ну так-то, почему бы и не выбрать? Так чё, может бухнём там вечерком, перетрём за дела? Или ты с Дашкой зависнешь?
– Не зли, – бросает Рыков и отворачивается к окну.
Остаток дороги мы едем молча. Приехав, поднимаемся в квартиру. Вадик собирает свои вещи и убегает.
– Ром, я тачку возьму, да? – бросает он перед выходом. – Ладно-ладно, шучу, чё ты…
– Иди уже, оленёнок Бэмби, пока по бубенчикам не получил. Ключи отдай. Часа через два приезжай на завод, буду решать по тебе. Скажешь там секретарю, что договаривался со мной. Она, конечно, злая и умом не блещет, но кофе нормальный варит. А тебе испытание – прорваться через её кордон.
– Это Кристинка что ли? Нормальная девчонка, зря ты на неё наезжаешь.
– На заводе чтоб по имени отчеству меня называл, понял? Иди тренируйся.
Он уходит, а мы остаёмся одни. Стоим. Смотрим друг на друга. Я чувствую себя, как школьница под его взглядом.
– Иди сюда – тихо говорит он.
Я делаю шаг, подхожу поближе. Он берёт меня за руку и притягивает к себе. Я кладу голову ему на грудь, дышу им, горьким миндалём, его выветрившимся одеколоном… Он обнимает меня, проводит рукой по волосам и прижимает к себе. Так мы стоим какое-то время и ничего не говорим.
Он гладит мои волосы, плечи, рука спускается ниже и я ощущаю возникающее напряжение, тело начинают пронизывать первые импульсы возбуждения. Совсем маленькие искорки, которые вот-вот начнут расти и превратятся в негасимый огонь. Я чувствую, как Роман наполняется силой, дыхание едва заметно учащается и в меня упирается его напрягшийся член.
Меня это заводит, но я не готова. Я должна понять, должна знать, должна быть уверена до конца.
Я кладу ладони ему на грудь и отстраняюсь.
