Ружемант 2
Ну с уроном у меня и так был порядок: вспомнилась судьба первого подбитого «дракона», так что первая – точно мимо. Вторая поинтересней, но вот отсутствие урона…
Ириска права. В конце концов, не для того просил совета, чтобы ему не последовать.
Оставшиеся очки вложил в «ярость ружеманта», дополнил «список друзей»: вписал туда Инку. Была и пара новинок, но моего внимания им привлечь не удалось.
Последних очков хватило на то, чтобы купить пассивку «Мастер мутаций» – повышала шанс на создание не мусора, а конфетки. Вспомнилась первая блинно-комная попытка, ухмыльнулся. Надеюсь, в следующий раз выйдет попристойней…
Ладно, с этим разобрались, теперь пришло время обсудить другое.
– Что думаешь по поводу истории винтовки, вживленной в изваяние?
– В самом деле, байки подобного рода – не редкость в сети. Однако статуя выполнена из цельного куска мрамора. Он был привезен из Хакасии через…
Жестом велел ей уняться, оставить без лишних подробностей.
– Почему сразу ничего не сказала?
– Боялась разрушить ваши представления об умственных способностях Инны.
Боялась она, вот чего. Ухмыльнулся: может, еще и живой себя возомнила?
– Тогда что бы это могло быть?
– Не знаю. В моей базе данных нет ничего на этот счет, а аналитические блоки указывают на вероятную ошибочность показателей. Ранее данная скульптура не была замечена в испускании подобных волн. Может…
Может, кивнул ей в такт, все что угодно может, но это точно связано со скульптурой Остроглазой. Ее ж память видел, не чужую. Или ее винтовки, если быть точнее…
– Может, проверим еще раз?
Предложение звучало естественно и безумно. Здравый смысл, уже было поверивший в неделю безделья, встревоженно и с надрывом вопрошал: «Куда? Сейчас?»
Ночью? А почему бы и не ночью?
Инна позвала с кухни, вот почему. Здравый смысл выдохнул с заметным облегчением. Напомнил, что обещал кошкодевочке гостинец…
* * *Сюрпризом оказался сырный омлет.
Шелестела пожелтевшими страницами книга бабушкиных рецептов. Фотографии торчали языками закладок. Бутылка вина больше походила на снаряд. Полежавшая в холодильнике, со слезой. Нутро желало праздника, душа рвалась от волнения.
Пока я здесь подчинял непослушность пробки штопору, там без меня в бесконечной череде бежали шагоходы. И Вит Скарлуччи на них верхом – ехал вернуть руку и забрать мою голову, сея ужас, смерть и разорение.
– Мяу? Хозяин? У вас бледный вид. Не нравится?
Она кивнула на содержимое тарелки, к которому я даже не притронулся.
Прогнал наваждение, взялся за вилку – то ли правда хотел есть, то ли как Ириска не желал расстраивать кошкодевочку.
– Прекрасно на вкус, Инна. Ты молодец.
Она расцветала от каждого слова. Прежний Потапов был скуп на похвалу.
Ели молча, не решаясь нарушить вязкую, томную тишину. Вино ударило в голову почти сразу же. Захотелось узнать, какой цвет белья припасла на сегодняшний вечер кошкодевочка. И как приятно будет его с нее сорвать.
Она улыбалась, благодарная как никогда. За возможность есть, спать и учиться. Сколько подобных ей котятами ютятся на улице? Инна умела ценить свое счастье…
– Хозяин, у меня к вам просьба.
Я захмелел после четвертого бокала. Был щедр на весь мир: попросит подарить квартиру – ведь не откажу. Хитрая, хвостатая чертовка!
– Возьмите меня с собой.
Не знаю, что случилось раньше: поперхнулся или протрезвел. Поспешил залить новость остатками вина.
Не дождавшись ответа, Инна принялась рисовать пальцем круги на скатерти.
– Вы ведь снова уедете туда, мяу? Оставите меня одну…
Утер рот салфеткой.
– Инна, ты ведь понимаешь…
Кошачьи глаза смотрели прямо мне в душу. Понимала. Не простит, если оставлю ее здесь.
Набрал побольше воздуха в грудь, вот, значит, для чего устроила этот маленький праздник. Опоить, одурманить, заполучить желаемое. Видят Боги, почему она не жаждет шубу, айфон и мерседес? Вопрос таился в глубине зеленых глаз.
– Возьмете, хозяин? Ну пожалуйста! Я буду очень послушной девочкой! Я вас буду слушаться, ничего не испорчу, мяу!
Она вновь боялась. Заведомо, заранее. Ее не обмануть парой дней маленького счастья. Потому что затем все равно вернется одиночество.
Я молчал. Маленький ужас заставил держать язык за зубами.
Выдохнула, тяжко, словно отправил ее на каторгу.
– Помните вашего друга? Олега? Его привезли с фронта хоронить. На Зинтеева пришла похоронка. От Лабанина – пустой гроб…
– Хочешь вернуться в одном из них?
Отчаянно гнал из себя прочь хмель. Насмешливым пьяницей он выплясывал в голове, заставляя то согласиться, то просто нахлестать ей по щекам за глупость. Не хотел ни того, ни другого.
Она испугалась моего тона. Лучше пусть боится моего гнева, чем грохота снарядов. Такой девчонке, как она, там нечего делать! Да что я, в самом деле, несу? Никакой девчонке там не место!
Я бросил взгляд в сторону, на глаза попался распахнутый газетный лист. Из-под него торчал красочный флаер на лакированной бумаге.
Улыбчивая девчонка в камуфляже с коровьими рожками из-под пилотки зазывала лозунгами и кричалками.
«Зверолюд – веди царенатца на народный суд!»
«Есть уши, лапы и хвост – врага отправь ты на погост!»
Все встало на свои места.
– Какой же ты еще… ребенок, Инка.
Сильнее оскорбить было сложно. Прижала ушки к голове, задрожал потешный хвостик. Слова отчаяния комом застряли в горле.
Ее купили на новости о победах. Она никогда не имела того же опыта, что тройняшки или Белка.
«Ты правда думаешь, что она украла на десять лет пребывания здесь? Хотя бы на неделю?»
Покачал головой, Инка выкатила последние аргументы.
– Я драться умею, я могу, хозяин! Мяу! А вдруг вас ранят, а вдруг вас…
Мысль о последнем показалась ей недостойной даже прозвучать.
– Какая ты молодец. А что делать мне, если тебя убьют?
– М-меня? – будто подобная мысль даже не посещала ее милую головку.
– Инка, я был там, где стреляют. Там страшно.
– Я смелая, хозяин. Знаете, какая смелая?
– Знаю. Но не возьму, даже не проси. Представь, что я попросил бы тебя пережить все твои ужасы. Хотела бы?
Несогласно трясет головой.
– Вот то-то и оно. И знаешь что? Я хочу вернуться домой. Не к еще одной могиле на семейном погосте, а к той, что приготовит мне вкусный ужин. К той, что счастлива тому, что я жив. Которая будет ждать, даже когда другие уже не ждут.
Выдохнул, увидел бороздки слез на ее щеках. Нет ничего действенней для девичьих ушей, чем хорошо выверенная речь…
– Понимаешь?
– Хоз… Хозяин! – она бросилась мне на грудь, опрокинув грязную посуду на пол. Разбилась тарелка – наверное, к счастью.
Погладил ее по голове, нежно коснулся спины. Ощутил на себе ее горячее дыхание. Поменялись ролями. Теперь она в моих руках, могу просить, что захочу. Как жаль, что ничего не хочется. Разве что…
– Инка, ты знаешь, в какой части я был?
Она помялась, прежде чем ответить, взялась за салфетку. Смяла ее, как злейшего врага.
– В женской.
Кивнул, подтверждая знания.
– Там очень много таких девочек, как ты. Чуть младше, чуть старше…
– Ну вот! – она уцепилась за последнее, что за спасительную нить.
– Ты ходишь в школу, учишься, жаришь мне котлеты. Может, я не разрешаю тебе ходить далеко от дома, но в большей степени ты свободна. А они – нет. Это воинская часть. Многие из них там оказались не по своему желанию, а волей случая, прямо как…
– Прямо, как хозяин, мяу? – у малышки ушки встали торчком. Отрицательно покачал головой.
– Не как я. Я оскорбил представителя благородного рода, будучи, по сути, на правах маргинала. А некоторые загремели туда на десять лет за кражу шоколадки.
Зря об этом сказал. На миг почудилось: воочию вижу, как в голове хвостатой непослушницы зреют глупые планы.
Утрировал, ту же Белку засадили за разбойное нападение. Откашлялся, прочистил горло.
– На десять лет под пули. Вместо того, чтобы видеться с родными, гулять, ходить в кино и торговый центр. Я не хочу, чтобы ты увидела их жизнь и уж тем более, ощутила себя в их шкуре. Но если тебе так хочется мне помочь…
Она вся обратилась во внимание. Озорной блеск в глазах. Прикажи выпрыгнуть из окна – и она даже не спросит, зачем. Слишком горячая голова для этого спального района…
– Давай поможем им выбраться из этой круговерти?
– Мяу?
– Мне хотелось бы уехать пораньше. Может, даже послезавтра, – после сказанного мной, она вмиг погрустнела. И приободрилась, услышав продолжение: – но я решил отбыть отпуск до самого конца. На награждении мне сделали кучу предложений.
Она сжалась.
– Мяу? Станете аристократом, а меня сдадите в приют?
– Как у тебя одно вытекло в другое? Нет же, глупенькая, – улыбнулся, позволил ей задержаться в моих объятиях, – всего лишь попытаюсь использовать спрос на меня в своих целях. Поможем девчатам, облегчим жизнь, а там кто знает…Вернем их в общество оттуда? Что скажешь?
– А кто будет на их месте?
Бросила взгляд на газету. А девчонка-то в самом деле неглупа, я об этом не подумал.
Но мысль была…
– Наймем солдат. Может быть, сейчас у нас не так уж и много денег. Будем брать хитростью. Представь, что вместо необученных девиц границу на замке держит рота хорошо тренированных солдат. У них оружие, содержание, выучка.
Она представила, но ровным счетом ничего не поняла. Ладно, потом приложится…
– Поможешь мне завтра?
Даже не зная, чего я попрошу, она часто закивала в ответ…
Глава 3
Инка, мягкая и плюшевая, полностью обнаженная лежала под боком. Трудно было проснуться и не коснуться мягкости груди, юркнуть ладонью с живота к промежности. Не размыкая глаз, она мурлыкала от удовольствия.
Утро могло быть чудным, если бы дверной звонок не бил по ушам треклятым писком. Глянул на часы – пять утра.
Настойчиво, так звонить могут только соседи. Натягивая трусы на ходу, глянул на кухню и в ванную – не заливаем ли кого, часом?
Распахнул входную дверь, забыв глянуть в глазок. Если сейчас предложат купить гербалайф…
Стоящая передо мной фигура навевала мрачные мысли. Такие, как он не гербалайф, а ГУЛАГ предлагают. Кажется, я видел его раньше. Не он ли приезжал за мной, вез на сборный пункт? По этим эльфам сразу и не скажешь…
– Гражданин Потапов? – спросил с усталостью и пренебрежением. Будто сам не рад своему визиту, но служба…
Вспомнил, что он заходил уже вчерашним утром в это же время. Проверял наложенную на меня по новой печать. Сегодня – та же самая процедура.
Бандитом можешь ты не быть, но на проверке быть обязан. Эльф не сказал подобного, но на лице читалось. Хоть с чем-то, в самом деле, было строго.
Взгляд остроухого коснулся раскрытой газеты: чекистские повадки, как погляжу, в этом мире не чужды. Подавил в себе желание тотчас же закрыть ее собой, мне прятать нечего.
Глаз зацепился за скромную статью: в ходе выяснения отношений меж членами двух аристократических родов пострадало три жилых дома в Маленькой Москве. Надо будет почитать о том поподробней, но желание проверить наличие несорванных магических пломб со стороны государства теперь понимал лучше.
Вернулся с войны, громил танки из пистолетов, рвал руки из тулова царенатских командиров – кто знает, на что такой способен еще? Лучше не рисковать. Но ведь та золотая молодежь, делами которой возмущался журналист, ведь как-то действовала? Их печати никто не проверяет?
Инка проснулась. Заметив, что меня нет рядом, чуть прикрытая ночной сорочкой, теперь выглядывала из дверного проема.
Эльф лишь бросил на нее взгляд, но ничего не сказал. Сложил аппаратуру для замеров в сумку, расписал ручку на сером листе документа. Проверен, не обнаружено, охолощен. Точка.
Он встал прежде, чем мне пришла в голову мысль спросить: а есть ли у него чем замерить руж-волны?
Вместо этого проводил к выходу. Сухо попрощались, и я прикрыл за ним дверь.
Кошкодевочка сладко зевнула, выпрямляясь во весь свой невысокий рост. Зевнул вместе с ней в такт. Вызвал Ириску, спросил, остался ли у нее после взлома номер Макмамбетова.
Голографическая девчонка кивнула вместо ответа.
* * *Громила долго не хотел меня впускать внутрь.
Мучил казавшуюся игрушечной в его ручищах трубку телефона, куда-то звонил через нейрочип. Корчил недовольные рожи.
Уныло выдохнув, все же распахнул передо мной двери, приветливо качнул рукой – добро, мол, пожаловать. Едва не поклонился ему в ответ: спасибо, блин, большое!
Две девицы вышли из теней позади меня. До равнодушия на их лицах мордовороту снаружи было расти и расти…
Сверкнули острые лезвия ножей, я загривком чуял опасность. Ириска уже копала подноготную на будущих противниц.
– Первая, Вторая – цыц!
Глас откуда-то из недр комнаты нельзя было спутать с другим. Орк любил дешевые эффекты и игрушки. Густой дым, повернутое ко мне спинкой кресло. Зеленая лапища на подлокотнике. Сегодня трость блестела золотом.
Он развернулся ко мне, оттолкнувшись ногами, вынимая вонючую сигару изо рта. Иван Макмамбетов.
– Максим, дружище! Давно не виделись!
Ага, целых несколько часов.
Приветливо кивнул, но и только – сегодня я здесь по делу. А то и по двум сразу…
– Что привело тебя в мою скромную юдоль? Получил барыш за царенатского командующего, ищешь, куда бы пристроить? Уверяю, нет для денег лучше места, чем мой карман. Кофе, чай?
Ножи из рук барышень исчезли, их место заняли бутылки. Грузинское красное и пятилетний коньяк.
– Ахес.
– Не солидно, Максим, не солидно. Но коли уж таково твое желание, как отказать гостю. Со льдом или просто ледяной?
– Второе.
Щелкнули зеленые пальцы, девица – то ли Первая, то ли Вторая – исчезла в подсобке.
– Все-таки решился поработать, а? Скажу прямо: у меня хватит денег скупить четверть столицы, но я не разбрасываюсь ими повсюду. А может быть, ты за…
Поднял взгляд из-под неуместных здесь солнечных очков.
– Я за пушкой, – подтвердил его догадку.
– Наш человек. Ты мне нравишься с каждым мгновением все больше и больше, мальчик.
– Чем же?
– Знаешь, чего хочешь, не мнешься, не размениваешься по пустякам. Слеплен из правильного теста. Всегда таким был или Бейка постаралась?
Бейка? Видимо, он не знает ее истинного имени. А может, просто не уверен, что о нем знаю я, не желает раскрывать чужих тайн. Если так, то эта зеленая шкура мне нравится тоже.
– Ахес, – суховато сказала охранница-служанка, аккуратно опустив передо мной поднос.
Спасла от необходимости отвечать.
– Гляжу, ты разменял третий десяток уровней. А начинал-то с тринадцатым! Уважаю, брат. Но слушай, в моем магазине только качественный, дорогой товар. Не свистелки с перделками.
– Откуда знаешь про уровень?
– Обижаешь, брат. Твоя несговорчивая ИИ-девчонка неохотно, но поделилась инфой еще в первую нашу встречу. А еще у меня стоят мощнейшие сканеры, хочу предлагать клиенту товар по руке.
– Так чем тогда порадуешь?
– Ружеманту советовать – только портить! Взгляни сам и не говори потом, что я настаивал!
Черная пластина планшета покатилась по столу. Развернул к себе, коснулся пальцем – спавший до сего момента экран откликнулся.
Магическая матрица заработала, выводя изображение.
Суровый дизайн в черно-красных тонах – Макмамбетов знал, чем привлечь покупателя и не отпугнуть аляповатостью. Разве что, только ценой.
Выбрать и в самом деле было из чего. От одного только вида у любого ружефила потекли бы слюнки, а уж от свойств и вовсе…
Но пистолет за семьсот тысяч? Винтовка за полтора миллиона? Во сколько же Бейке обошелся «Янтарь», и откуда у нее такие деньжищи?
Поднял взгляд на орка, но тот лишь развел руками.
– Я бы и рад помочь, брат, но деньги любят счет. А за такие игрушки, как у меня, многим приходится платить потом, кровью, а иногда и жизнью. За государственными скидками можешь сходить в ружемаг, что за углом. Или купить у ушастых.
Последнее слово орк почти выплюнул – эльфы у него были не в чести.
– Но. Ты можешь поиграть за мою лигу – и мы сойдемся в цене, уверяю. По рукам?
– Нет, но я гляну ассортимент. Лучше скажите, Иван, вы торгуете только оружием?
Он как будто обиделся.
– Разве здесь похоже на «Пингвина»?
На ум тут же пришла местная торговая сеть. Магазинчики с довольным пингвиненком росли чуть ли не под каждым кустом и предлагали всем желающим дешевые и почти свежие продукты.
Покачал головой.
– Я не совсем об этом, Иван. Вы серьезный человек, но ведь помимо стволов вы занимаетесь чем-то еще. Или наверняка знаете тех, у кого можно достать требуемое. Я прав?
Вместо ответа орк потеребил подбородок.
Ни да, ни нет – ждал того, что скажу дальше. Придется чуть больше раскрыть собственных карт.
– Так получилось, что сегодняшнее утро было омрачено.
– Сломался холодильник? Или кондиционер?
Он усмехнулся так, словно с ним такой оплошности никогда не случится. Я ответил улыбкой на шутку.
– Явился двухметровый остроух. Вы видели все сами: зовут героем, награждает император, благородные рода начинают собачиться за возможность поговорить со мной пару минут. И не прекращают попыток после…
В доказательство швырнул на стол конверт – приглашение на бал-маскарад в верхний город. От Вербицких…
– Но органы власти не доверяют. Проверяют вновь наложенную на меня печать. Боятся последнего ружеманта?
– Им в самом деле есть чего бояться…
– Но ни один из благородных родов под пломбами не ходит, верно?
– А ты смекалистый, парень. Они – нет, но ты – другое дело. Но я понял, чего ты хочешь. Возможности быть на коне и во всеоружии. Чуешь за собой слежку?
– А ее нет?
– Было бы смешно. Но здесь чужих ушей нет, только мои, – орк затянулся сигарой, выдул тугую струю дыма в сторону. – Что ж, могу с этим помочь. Даже бесплатно…
О-о-о, большей лжи в своей жизни я еще не слышал. Почудилось, что слышу звон кастрюли с лапшой, что будет вешать на уши. Не стал, просто растянул клыкастый рот в ухмылке. Золотом сверкнул нижний правый клык.
– Если ты у меня что-нибудь купишь, брат. Это все? Или с этим тоже нужна помощь?
Он постучал пальцем по конверту. Знал правило: если клиент показал нечто не для лишних глаз, надо либо отказать, либо соглашаться. Иван жаждал второго.
– Из-за Вербицких я оказался в заградотряде.
Макмамбетов выдохнул.
– Даже не знаю, брат, ругать тебе их или боготворить. Они помогли тебе оказаться там, куда никто не хочет. Но твое нынешнее положение и возвращение в обойму знати явно бы без оного не случилось.
И все же к этим поганцам теплых чувств не питаю…
– А как ты сам смотришь на них?
Орк сложил губы трубочкой, раздумывая, а стоит ли овчинка выделки?
– Не самые приятные сукины дети. Но они платят деньгами, бриллиантами и услугами. Надежные люди: сделки проходят без обмана. Не мсти им, брат. Они птицы слишком высокого полета. Они раздавят тебя, словно муху, одним лишь своим авторитетом, не оставив от твоих заслуг камня на камне. Бейка может вытащить тебя даже из тюрьмы, если зарежешь с десяток простолюдинов и получишь пожизненное.
«Но никаких сил не хватит, чтобы вырвать тебя из их кровожадных лап», – он не сказал, но это так и читалось во взгляде.
Мне нужно было другое.
– А если я хочу попасть к ним в милость?
– Опасную игру затеял, брат. Но я тебя уже предупредил. Сейчас тебе к ним путь открыт – сам видишь, приглашают.
– Не ловушка?
– Не знаю. Вряд ли. Вербицкие скоры и на месть, и на расправу, брат. Но сейчас на тебе можно нагреть руки. Какая польза может быть от трупа?
– Ты слышал про предательницу? Про заявления?
– Слышал, брат. Нам сказали, что в деле замешан благородный род – тем, кто высоко сидит, не пришлось гадать, о ком речь. Но что могут значить ее заявления? Она пропала, и я думаю, что навсегда. А вот с тебя… можно получить барыш. Они выставят тебя героем. Скажут, что виновны в том, где ты оказался, но не остались глухи к ошибке бывшего аристократа. Наоборот – выудят бумаги, докажут, что поставляли в вашу часть… да что угодно. Будешь отпираться?
Стоило бы остановить их фабрику вранья, но не сейчас. Сейчас надо было придумать, как можно обратить их силы себе на благо…
– Не буду.
– Молодцом, брат. Соображаешь. А может, решил сменить лагерь и податься к ним?
Орк глубокомысленно прищурился, но примирительно выставил перед собой руки. Ссоры не хотел.
– Я могу одолжить тебе немного денег, брат. Но под большие проценты. Не обессудь. Если же хочешь совета относительно Вербицких – поищи среди них Константу. У девицы необычное имя, но она относительно нормальна. По сравнению с остальными, конечно же, – орк выдохнул, откинулся на спинку кресла. Бросил взгляд на часы – тонкий намек, что мое время в гостях подходит к концу, пора бы и честь знать. – Присмотрел что-нибудь?
– Не возражаете, если еще ознакомлюсь дома?
Иван пожал плечами.
– Валяй. Как выберешь, можешь купить прямиком через ИИ-ассистента. Доставим на дом со всеми документами и печатями. Что же до последних – позвоню вечером.
На том и порешили.
* * *Инка мучилась от нетерпения у ближайшего дерева. А мне-то думалось, что это я управлюсь раньше нее. Навострила ушки сразу же, как только услыхала мои шаги. Но сегодня ее свалила лень, не стала бежать навстречу. Предпочла тень листвы. Прекрасно ее понимал. От Макмамбетова выходил взмокший. Сейчас бы на речку…
– Узнала?
Кошкодевочка часто закивала. Ириска надула губы, будто говоря, что мог бы спросить и у нее – нашла бы информацию точней и в сотни раз быстрее… Точнее мне не требовалось, как раз наоборот.
Инна протянула толстую тетрадь с плотно набухшими, исписанными бисерным почерком страницами. Качнул головой, это когда она столько отмахать успела?
Раскрыв, понял, что рано удивлялся: это ее школьная рабочая тетрадь. По трем предметам сразу, сам в детстве промышлял таким.
Но все равно молодец.
Выписка из библиотек с указанием книги, издания, страницы… Мало кто стал бы столь скрупулезно относится к работе.
– А если в двух словах и как поняла?
Инна замялась, но тут же подняла голову.
– Статую Остроглазой тесали из мрамора, но ей занимался иной скульптор, нежели остальными. Гат… Гатичелли…
И тут итальянец. Или все же царенатец?
– Царенатский беженец. Уроженец Сицилии, эльф. Преследовали по национальному признаку.
Кивнул, тут же спросил важное.
– Ружемант?
Кошкодевочка отчаянно затрясла головой.
– Просто талантливый человек. Жаждал творить, не хотел умирать.
– А почему ваять статую доверили именно ему? С прежним что-то случилось?
Чую, еще пара вопросов – и у девчонки оторвется голова. Вон как снова замотала…
– При транспортировке при загадочных обстоятельствах скульптура, сделанная мастером Вишневским, раскололась натрое. Тот обязался изготовить еще одну, но в этот раз требовал тройную цену. Говорят, мастер был обижен…
– А этот самый Гатичелли оказался сговорчивей некуда?
– Сам предложил свои услуги, взял многократно меньше. Вишневский оставил кучу критики относительно позы, взгляда, положения и анатомических подробностей изваяния, между творцами навсегда развязалась ссора. До самой смерти обоих.
Ириска разве что не лопалась от желания вставить словечко. Ничего, настанет сегодня и ее час…
– Я только не понимаю, как это поможет… ну, армия, деньги… оружие-наемники…
Кивнул – оно и в самом деле с моими замыслами связано не было.
– Хочу понять, что случилось со мной там, в парке. Что угодно, кроме солнечного удара.
– Зачем?
– Это связано с моими способностями, Инна. Если я не пойму каждую крупицу того, как быть ружемантом, это приведет к печальным последствиям.
Мой ответ ее удовлетворил.
Заскочили в прокатное агентство.
Гном, коренастый и на полголовы выше своих собратьев, предлагал модель подороже да поудобней. Но мы хоть и с деньгами, но пока не шикуем.
Ириска сказала, что машина перед нами – «Бык-14», гражданская модель. Двухдверная, небольшая, серого неприметного цвета. То, что надо.
Двигатель взревел, внутри салона пахло шампунем: владелец проката явно заботился о своих подопечных.
– Ин, можно вопрос?
Она вздрогнула – для нее это прозвучало глупо. С каких пор хозяин спрашивает разрешение?
– Ты же в школе учишься?
Вырулил на главную дорогу, чуть прибавил газу. Ириска прокладывала путь – голографической линией уходила вдоль пути, указывая дорогу.
Кошкодевочка призадумалась, внутренне сжалась, словно готова была провалиться сквозь землю.
– Если вам Тимофей Кондратьевич звонил, хозяин, то я просто не успела сочинение написать! А он мне – двойку!