Петр Александрович не тренировал сына. Он считал это непедагогичным. Поэтому Саша занимался у другого тренера. Константин Федорович Лукин не горел желанием тренировать сына своего руководителя, но выхода у него не было. Со своей стороны, Петр Александрович сообщил Саше, когда тот шел на первую тренировку:
– Если хоть раз на меня сошлешься или будешь нос задирать, ноги вырву и скажу, что так и было.
Саша, конечно, в такой исход не поверил, но тем не менее проникся и повода для вырывания ног не давал.
Когда он зашел в квартиру, на какой-то миг показалось, что вся его длинная жизнь была просто сном, а сейчас он проснулся и продолжает жить своей мальчишеской жизнью. Однако это мимолетное ощущение почти сразу исчезло. Уж очень реальны и ярки были его воспоминания о прожитых годах.
Дома, естественно, никого не было. Он разогрел обед и съел его автоматом, погруженный в свои мысли.
«Что меня на лыжах заклинило? – думал он раздраженно. – Пошел бы лучше в десятиборье, по крайней мере фехтовать бы научился. Или в биатлон».
Тем не менее через час сомнений он окончательно определился и, взяв лыжи, отправился на тренировку.
«Пока буду тренироваться, а там посмотрим, куда кривая вывезет», – думал он по дороге.
На месте сбора у последней остановки автобуса уже толпился народ. Мальчишки встретили Сашу приветственными возгласами. Очевидцы его сегодняшнего боя восторженно рассказывали остальным, как все происходило.
– Филя ему говорит: «…быстро взял портфель, понес в кабинет». А Саня ему тырс под дых, Филя согнулся, а Пеша ему тут хренак по роже, Филя отрубился и на пол упал.
Витька Васильев стоял немного в стороне, стараясь не встречаться взглядом с Петровым.
Саша поставил лыжи к стене остановки и приступил к их смазке. Перед уходом он реквизировал из отцовской заначки пару шведских мазей, найдя этому достойное обоснование.
«Батя мази на свои деньги покупает, а это семейный бюджет, следовательно, я тоже имею право их использовать. Надо сразу к хорошему привыкать, а то нашими мазями только лыжи смолить».
Тем не менее он прекрасно понимал, что его ждет по этому поводу серьезный разговор с отцом.
Глядя на Сашу, занятого делом, остальные ребята понемногу умерили эмоции и тоже занялись тем же самым. Через несколько минут появился и тренер.
По традиции все быстро построились, а Васильев как староста доложил о готовности к тренировке. Лукин первым делом отметил его успешное выступление. Тот занял пятое место во вчерашних соревнованиях. Потом он покритиковал Сашку за непонятную остановку, сделал замечания еще нескольким парням и затем сообщил, чем они будут заниматься сегодня.
Как всегда, после построения Константин Федорович встал на лыжи и без разговоров покатил по лыжне; его воспитанники последовали за ним. В зависимости от настроения Лукин мог катить в быстром темпе километров десять, а за ним, пыхтя от усердия, стараясь не отстать, следовали его ученики. Сегодня он был в неплохом настроении, поэтому остановился раньше, всего через пять километров.
Александр Петрович мысленно покритиковал Лукина за подобную разминку, но вслух благоразумно ничего не говорил. Двадцать человек быстро пробили лыжню – круг метров в пятьсот – и начали отрабатывать переменный лыжный ход.
И тут тренер сразу заметил, что у его подопечного резко изменилась техника бега.
– Петров, что это с тобой случилось, когда успел так шаги отработать? – спросил он в недоумении. – Что-то ты в этом раньше не блистал.
Парни, слышавшие этот разговор, засмеялись, а Васильев крикнул:
– У Пеши дыхалка слабая, так что ему все равно ничего не светит! Хоть какую технику освоит.
Он хотел еще что-то сказать, но вдруг резко замолчал и искоса глянул на Сашку.
«Понятно, – подумал тот, – вспомнил сегодняшнее утро. По роже никто получать не хочет. И Витя тоже. Ладно, бог с ним, трогать не буду. В той жизни он погибнет года через три после окончания школы… Интересно, может быть, мое появление это изменит?»
Константин Федорович нахмурился.
– Разговорчики в строю! – рявкнул он. – Васильев, язык свой придержи. Лучше посмотри, как надо двухшажным переменным ходом идти. Петров, прокатись еще разик, а остальные пусть поглядят.
Саша прокатился по кругу перед своими товарищами, Лукин после этой пробежки отозвал его в сторону и негромко спросил:
– Саша, что происходит? Еще вчера на соревнованиях ты на одной силе выбегал. Честно скажу, техника у тебя была ни к черту не годна. Сегодня тебя не узнать. Может, с тобой батя дополнительно занимается?
Сашка мысленно усмехнулся.
«Если расскажу, все равно не поверишь», – подумал он. Вслух же он сказал, удивленно моргая глазами:
– Не знаю, вроде все как обычно делаю. А что, правда у меня хорошо получается?
– Правда, – буркнул Лукин, подозрительно оглядывая своего подопечного. – Продолжай в том же духе, и будет тебе счастье.
– Смотрите, как я могу! – неожиданно раздался голос Лешки Михейкова.
Саша глянул в его сторону и увидел, как невысокий парнишка из параллельного класса бежит коньковым ходом по снежной целине.
Еще несколько человек, глядя на него, попробовали пробежать таким же способом.
Тренер с усмешкой смотрел на расшалившихся детей. Он прекрасно знал, что в этом возрасте они нуждаются в разрядке, поэтому давал им несколько минут отдыха.
«Вот так вот, – резюмировал Сашка. – Коньковый ход изобрел Леха Михейков, а не всякие Сиитонены и Сваны. Жаль только, что об этом никто не узнает».
Он спросил у стоящего рядом тренера:
– Константин Федорович, как вы думаете, таким ходом можно будет бежать на соревнованиях?
Тот пожал плечами.
– Мы тоже мальчишками так развлекались. А на соревнованиях… Не знаю, вряд ли получится. Кто тебе такую лыжню будет пробивать? Там метра три нужно будет ширины, если не больше. Фантазии все это.
«Не фантазия это, совсем не фантазия, – думал Александр Петрович. – Как только на снегоходах начнут лыжню готовить, сразу коньковый ход станет реальным».
Дав парням немного отдохнуть, Лукин требовательно засвистел. Когда все собрались вокруг него в кружок, он объявил:
– Сейчас на время пробежим километр, посмотрим, кто сегодня будет победителем.
Он взял в руки секундомер и начал по очереди через тридцать секунд отправлять на старт своих учеников.
Зная их как облупленных, он ставил их так, чтобы самые сильные ушли на старт первыми. Сашу он выпустил третьим.
Когда тот прибежал к финишу, рядом с Лукиным стоял Васильев и ревниво заглядывал в секундомер.
По Витькиному расстроенному лицу Саша сразу все понял.
– Ну что же, – сказал Константин Федорович, когда последний лыжник пересек финишную черту. – Первый у нас сегодня Саша Петров. Васильев отстал на девять секунд. На сегодня тренировка закончена, все по домам.
Глава третья
