Я прошёлся по всему периметру и проверил окна – никаких нарушений.
Я обошёл второй и третий этажи, заглянул на чердак – но незнакомца и след простыл.
Где же он затаился? Или он выбрался наружу через некую, упомянутую им, лазейку?
И где же она находится, эта лазейка?
Эту его лазейку я искал до самого утра. Я облазил весь дворец, что называется, вдоль и поперёк, но никаких признаков этой лазейки так и не обнаружил.
Первой на работу утром пришла уборщица.
– Что-то случилось? – поинтересовалась она, пристально вглядываясь в меня.
– С чего вы взяли? – состроил беззаботную мину я.
– Да на вас просто лица нет.
– Это, наверное, потому, что я всю ночь не спал, – ляпнул первое же пришедшее мне на ум объяснение я.
– Вы новенький?
– Да.
– А-а-а! Ну тогда понятно, почему вы такой утомлённый.
О том, что случилось ночью, я решил здесь пока никому не говорить. Сначала расскажу обо всём произошедшем Веньке. Ну и вместе с ним всё это и «обмозгуем»…
Глава пятая
Мы с Венькой договаривались, что я заеду к нему на следующий день только в том случае, если в моё дежурство что-то произойдёт. Мой бывший сокурсник, как я уже отмечал, сомневался, что в эту ночь может что-то произойти. Но он ошибся. И я, вместо того, чтобы ехать домой, отправился сначала в рамонскую прокуратуру.
Правда, поехал я туда не сразу. Сперва я решил выполнить данное мной незнакомцу обещание и заехать к его жене.
Калитка нужного мне дома в Коммунальном переулке оказалась не заперта – он находился действительно недалеко, всего в трёх минутах езды от дворца. Я зашёл во двор, и в мои уши ворвался яростный собачий лай – ко мне агрессивно рвался посаженный на цепь в углу двора кобель.
Дверь дома приоткрылась, и из неё выглянула сморщенная старуха в старом шерстяном платке.
– Здравствуйте! – вежливо поздоровался я. – А мне бы Беленову Ирину. Извините, но, вот, не знаю её отчества.
– Ну я Беленова Ирина, – проскрипела старуха. – А отчество моё Тимофеевна.
Я удивился. Неужели это и есть супруга незнакомца? Уж слишком сильная разница в возрасте! Тому лет пятьдесят – пятьдесят пять, а этой уже где-то под семьдесят. Да она ему больше в матери годится, нежели чем в жёны!
А может здесь есть ещё другая Ирина?
– Мне нужна супруга Петра, – уточнил я.
Старуха посмотрела на меня как-то странно. Мне показалось, что она едва сдерживает себя, чтобы не послать меня в далёкое «эротическое путешествие».
Вот так оно, вляпаться в чужие семейные конфликты!
Дверь дома резко распахнулась, и рядом со старухой выросла высокая женщина лет сорока пяти. Она была одета в цветастый домашний халат.
«Вот, наверное, это она и есть», – подумалось мне, и я состроил приветливую улыбку.
– Вы Ирина?
– Нет, я Ольга, – с каким-то вызовом ответила она. – А Ирина – это моя мать, – и она кивнула на старуху.
Я тяжело вздохнул. В этом доме мне явно были не рады.
«А пошли вы все к чёртовой матери! Коротко передам, что меня просили передать, и поеду, – решил я. – Без всякой видеозаписи. Обещал – так обещал».
– Пётр просил меня зайти сюда и передать его супруге Ирине, что он её очень любит, и что он очень сожалеет, что не может с нею встретиться, – сквозь зубы, скороговоркой проговорил я и повернулся к калитке.
– Господи! – старуха обильно перекрестилась. – Опять!
– А когда вы его видели? – поинтересовалась её дочь.
– Сегодня ночью, – ответил я.
– Во дворце?
– Во дворце.
– Вы там сторожем работаете?
– Да.
Женщины обменялись взглядами и, видимо, поняли друг друга. Общаться со мной дальше взялась Ольга. Старуха повторно перекрестилась и вернулась в дом.
– Вы на машине? – спросила Ольга, бросив взгляд на мою, стоявшую напротив калитки, «Ладу Калину».
– На машине, – кивнул я.
– Поедемте, я вам всё покажу. Только куртку, вот, на себя накину.
– Куда поедем? – недоумённо выставил глаза я.
– Тут недалеко. Минут десять езды…
Целью этой поездки оказалось… кладбище! И это повергло меня в немалое изумление. Причём здесь кладбище? Как оно соотносится с переданным через меня незнакомцем приветом?
Мы немного прошли по тропинке, и Ольга остановилась возле одной из могил.
Когда я увидел, чья это была могила, я впал в настоящий ступор.
«Беленов Пётр Иванович. 14.02.1942 – 16.04.1998», – значилось на закреплённой в центре массивного деревянного креста табличке. Под табличкой была фотография, с которой на меня смотрело лицо… встреченного мною минувшей ночью незнакомца.
