Наконец самолёт приземлился. Стоило нам только покинуть аэропорт и выйти на улицу, как появился неприятный сюрприз. Отец вместе с толпой явно вооружённых мужчин ждал нас. Меня охватила дрожь.
– Яночка, родная, хватит глупостей, иди к папе, солнышко моё. Тебе нечего бояться. Я же безумно люблю тебя, доченька! Я приехал забрать тебя домой. – выкрикнул он, сделав шаг навстречу и раскрыв свои объятия.
Моя психика с каждой минутой всё меньше могла переваривать происходящее. Казалось, вот-вот что-то во мне надломится, и я слечу с катушек. Это моральное насилие. Невозможно же за столь короткий промежуток времени столько вытерпеть. Я же не железная. Глаза заблестели. Тут рука моего спутника легла мне на плечо.
– Ничего не бойся. Я им тебя не отдам ни при каких обстоятельствах, – сказал Андрас.
– Но…
– Никаких «но», Дая.
После этих слов он подхватил меня на руки. Я обхватила его за шею и прижалась. Сделав глубокий вдох уловила тот же запах, что был на платке: чарующий, одурманивающий.
– Немедленно отпусти мою дочь! – грозно прокричал отец, и быстрым шагом пошёл к нам навстречу.
Полностью проигнорировав его, демон щёлкнул пальцами и вокруг нас появилась чёрная дымка.
– Вот чёрт, ничего не видно. Стреляйте по ногам. Главное не зацепите Яну. Цельтесь только в ноги, – раздавались мужские голоса.
Андрас резко побежал, позади раздались выстрелы. Я крепко прижалась к нему и закрыла глаза. То, что происходило у меня внутри, сложно описать какими-то словами. От каждой вылетевшей в нас пули моё сердце уходило в пятки. Перед глазами вновь и вновь появлялся образ матери. Такая же пуля в мгновение пронзила её доброе, хрупкое сердце. Какой-то кусочек металла забрал целую жизнь. Как же это не справедливо. Почему мама должна была умереть?! Лучше бы она застрелила деда. Если он такое чудовище, то почему он заслуживает жить, а она нет?
Мы выбежали на трассу. У дороги стояла машина с открытым багажником. Надеюсь, это не то, о чём я думаю. Не успела я переварить эту мысль, как он положил меня в него и запрыгнул сам, захлопнув дверцу. Наступила полная темнота, было слышно только как заревел мотор, и машина со скоростью помчалась вперёд. Меня охватила дикая паника. Я боюсь замкнутых пространств, да ещё и в полной темноте. Моя болезнь тут же взяла надо мной верх, начались неконтролируемые судороги.
– Ну, ну, ну, маленькая, ты чего. Темноты боишься. Ты же не одна здесь. Я рядом, – прозвучал настолько искусительный голос, что я мгновенно на нём сконцентрировалась.
Мужские большие тёплые ладони прижали меня к себе. Я была такая крохотная по сравнению с ним, такая хрупкая. Даже когда мы шли рядом, я была ему ниже груди. А сейчас в этом большом багажнике мы наконец сравнялись.
– Не бойся темноты, она не обидит. С возрастом ты поймёшь, что она отлично умеет латать раны, помогает прятать чувства, и даже утешает.
Его тепло, тембр голоса, запах заставили думать меня совсем о другом. Я почувствовала, как мои щёки покраснели. Возможно он и прав, в тьме есть свои плюсы. Например в том, что он не видит моего лица сейчас. Дыхание выровнялось, судороги прошли, но вот смущение никуда не делось.
– Успокоилась?
– Да, спасибо тебе.
Машина остановилась.
– Всё, мы приехали, дальше пешком. Тут недолго осталось, минут тридцать через лес.
Я закатила глаза, благо он этого не видит. Наконец, свет озарил темноту, и я мгновенно отпрянула от Андраса, в объятиях которого находилась, словно маленький клубком свернувшийся котёнок. Он же сказал на румынском что-то водителю, который открыл нас. Помог мне вылезти. Тело всё свело. Жуткая усталость с каждой минутой всё больше давала о себе знать.
– Всё, идём, – молвил мой спутник, и мы начали спускаться вниз в сторону леса.
– Андрас, а почему мы ехали в багажнике? Тебе что, сидения не нравятся?
– Нет, глупый ребёнок. Потому что так мы смогли скрыться от преследования. За нами была погоня. Если бы они увидели нас, сидящих в машине, началась бы перестрелка и у нас было бы меньше шансов остаться невредимыми.
– Вот как.
Мы шли по густому лесу, мои ноги уже еле двигались. Хотелось упасть и лечь спать в ближайшем мху. Все они казались мне прекрасными матрасиками. Наконец, мы вышли к какому-то озеру, а на возвышенности виднелась деревня.
– Даяна, это ведьмино озеро. Сверху него на холме ближайшее к нашему дому поселение. Нам осталось идти минут пятнадцать.
Нашему дому!? Он что, живёт вместе с бабушкой?! Так стоп, может мне уже стоит называть его дедом? Но для деда он чересчур молод. От этих мыслей даже как-то не по себе стало. Да нет, бред какой-то, это же не турецкий сериал, а жизнь всё-таки. Может он её сын от сатаны, которого она тайно прятала в лесу. Я усмехнулась, но через мгновение мои забавные мысли улетучились. Звук выстрела раздался позади, и в момент вдалеке я увидела своего деда, держащего в руках револьвер. Андрас цыкнул и закинул меня на плечо. Бегом помчался огибая деревья. Запах свежей крови ударил мне в нос. Я взглянула на его спину, а в левом плече была рана от пули, из которой струёй потекла кровь.
– Ты ранен? – трясущимся голосом спросила я.
– Ничего, не сдохну, до дома осталось совсем ничего. Но всё же, малышка, если со мной что-то случится, в правом кармане лежит пистолет. Он заряжен, нужно только нажать на курок. Стреляй и беги в дом. Там Гера уже всё сделает, – не успел он это договорить, как упал вместе со мной на землю. Я больно плюхнулась прям на мох. Он скорчился от боли, хватаясь за плечо.
– Вот ангел, она серебряная, набитая травой. Бери пистолет, оставь меня и беги. Вон там дом, видишь?
Поднявшись с земли с глазами, полными слёз, я заявила.
– Я тебя не брошу. Что бы ты ни сказал – не брошу. Если надо, то потащу тебя, что есть сил, до этой проклятой входной двери!
– Упрямый ребёнок! Времени очень мало, они нас скоро догонят. Нужно вытащить пулю. Она сзади, сам я не смогу дотянуться. Возьми нож в левом кармане брюк, разложи и постарайся подцепить пулю.
Все сказанные им слова вызывали во мне бурю эмоций, противоречий. Я не представляла себе даже как это сделать. Мои руки ужасно тряслись, но собрав всё мужество в кулак достала нож. Помогла ему приподняться и снять пиджак. Надрезав край разорванной рубашки, с силой оторвала его. В глазах застыла пелена слёз. Я не могла унять тремор пальцев, но вспомнив, как Андрас всё это время спасал меня, не жалея себя, вторила себе: сейчас или никогда. Давай же, ты сможешь. Внимательно посмотрев увидела край пули, она не так глубоко. Тяжело сглотнула, стиснув зубы. Вонзила лезвие ножа в его истекающую алой кровью рану и сильным рывком выдернула пулю. Со звоном она отлетела в сторону. Андрас рыкрул от боли и схватился рукой за больное плечо.
В этот момент из леса повылазили мужчины, впереди которых шёл мой дед. Я тут же не раздумывая выхватила из кармана Андраса пистолет, встала, закрыв его своей маленькой спиной, и направила пистолет дулом вперёд. В мгновение в моей душе разлилось новое сильное чувство, и это была ярость. Со всей силы я сжимала пальцами оружие. Мои ноги словно налились свинцом, а в глазах горела ненависть. Больше я не повторю той ошибки. Если бы той ночью я вмешалась, не струсила бы, а вылезла из-под кровати. Может быть всё было бы иначе, и мама была бы жива. Если этот мир на самом деле такой жестокий, значит я буду сражаться. Не останусь в стороне и вновь не переживу того же.
– Не подходите, иначе я нажму на курок, – гневно закричала я.
– Цветочек, опусти пистолет. Мы не причиним тебе вреда. Твой папа места себе не находит. Мы пришли забрать тебя домой. Освободить от того, кто прячется за спиной ребёнка, – молвил дед и подошёл к нам со своим сворищем ещё ближе.
– Я сказала не подходи, и выстрелила прямо рядом с рукой деда.
Не зря отец научил меня стрелять по тарелочкам в десть лет. Они все тут же остановились и замерли, видимо ожидая приказа. Позади нас раздался голос бабушки.
– Опусти пистолет, внучка. Он больше не понадобится. Я уже здесь.
– Ты что, ждала, пока меня подстрелят? Пораньше не могла прийти? – недовольно прорычал мой спутник, стоявший уже за моей спиной.
Я обернулась к ним, не опуская крепко зажатый в руках пистолет.
– Андрас, уведи её в дом.
Он кивнул и с лёгкостью вырвал у меня оружие. Потом просто подхватил на руки, словно пушинку, как будто не он пять минут назад корчился от боли, и понёс в сторону, где виднелся небольшой дом.
– Ты не сможешь забрать её у меня, Гертруда! Она принадлежит роду Энтеров! Я сотру весь ваш ковин в порошок, но заберу внучку обратно, – раздался яростный крик деда.
– Баромир. Я уничтожу всё, что тебе так дорого. Каждый день потихоньку буду забирать всё, что принадлежит тебе, а потом, когда ты потеряешь всех, кого ты любил, я медленно и мучительно буду убивать тебя, наслаждаясь процессом. Буду смотреть, как минута за минутой ломается каждая из твоих костей, как выворачивает твои внутренности на изнанку. Ты будешь умолять меня о смерти, но я не позволю тебе умереть. До тех пор, пока моя месть и месть всего ковина за убитую тобою Миреллу и других наших братьев и сестёр не свершится.
– Стреляйте в неё, убейте эту чёртову ведьму! Пристрелите её уже наконец!
– В этом веке не будет победы твоей псевдосвятой инквизиции. Да настанет эра ведьм, – каким-то звериным голосом прокричала бабушка.
В этот момент раздались звуки выстрелов, грома, засверкала молния. Послышались странные крики животных. В это мгновение Андрас спокойно открыл ногой дверь и занёс меня внутрь. Моя голова кипела от мыслей. Чувства переполняли взахлёб. Многочисленные вопросы то и дело всплывали.
