– Я буду ходить в школу?
– Конечно. А ты что думала, будешь дома сидеть?
– Нет, просто подумала, что с этим могут быть сложности. Меня же ищут.
– Я уладила этот вопрос. Сейчас по документам ты Даяна Ламард.
– У меня твоя фамилия?
– Да. Твои родители погибли в авиакатастрофе и я, как ближайший родственник, взяла опеку над тобой.
– А разве можно сделать документы за одну ночь?
– Когда ты ведьма, Даяна, можно сделать многое.
– Ты ведьма?!
– Не делай вид, что ты не знала.
– Я думала ты сектантка, и всё это блеф. А работаешь ты ведьмой?
– Не совсем. Про жизнь ковина поговорим потом. Твоя голова и так перегружена информацией. Работаю я прокурором в Бухаресте.
– Ничего себе, никогда бы не подумала.
– Кстати, у тебя смартфон есть?
– Нет, отец отобрал.
– Я куплю тебе новый. Всё, мне пора, иди отдыхай.
– Гера, а Андрас – он твой молодой любовник или сын от Сатаны?
Она засмеялась.
– Нет, глупышка, он мне не любовник и не мой сын. Так что не вздумай назвать его дедушкой.
– А кто?
– Всё потом, у меня суд, мне нельзя опаздывать, – констатировала она и быстро исчезла с поля зрения.
Я так и осталась сидеть в недоумении посреди кухни. Слишком много событий. Мне надо хорошо выспаться, чтобы переварить хотя бы половину. Допив чай встала из-за стола и посмотрела на третью тарелку с так и не тронутой едой. Он всё-таки из-за меня ранение получил. Взяла завтрак. Набравшись смелости подошла к чёрной двери и постучавшись сказала:
– Андрас, извини, что беспокою. Я принесла тебе твой завтрак, или ты не голоден и мне лучше уйти?
– Ты положила себя на тарелку и предлагаешь мне съесть твою душу?
– Нет, всего лишь души не родившихся цыплят и убитой в муках свиньи, устроит?
На мгновение наступила тишина, затем дверь отварилась и перед моим взором предстал тот же облик, что я видела в грозу. Только одет он был по-человечески, рубашка и брюки. Демон взял из моих рук тарелку и тут я заметила, что у него длинные чёрные ногти. Обалдеть, такие только в дорогих салонах наращивают. Я подняла глаза вверх и застыла на мускулистом торсе, который просвечивался сквозь полурасстёгнутую рубашку.
– Что-то сказать хочешь или спросить? – лукаво посмотрел он на меня.
Наконец, подняла голову выше, взглянув на его лицо. Какое красивое, ему бы для обложек журналов сниматься. Ух ты, витиеватые рога. Интересно, какие они на ощупь, как кость?
– А можно твой рог потрогать? – смущённо попросила я.
– О Ангел, иди спать, – недовольно фыркнул демон и закрыл перед моим носом дверь.
Это видимо вместо спасибо. Ну да ладно. Если я сейчас не лягу, то упаду где-нибудь по дороге. Поднялась наверх и открыла ту самую дверь. В нос сразу ударил запах, принадлежавший маме. Казалась, каждая щепочка впитала его. Глаза сами по себе защипали. Комната была не большой, но очень уютной. Слева от входа стоял двухстворчатый шкаф. Рядом с ним трюмо, такое старинное с резным зеркалом и пуфиком. С правой стороны стояла односпальная кровать. Над ней висела книжная полка. В конце комнаты было большое окно, у которого стоял письменный стол. Рядом был выход на маленький открытый кованный балкончик. Здесь было так хорошо, как будто я дома с мамой. Подошла к её кровати. Раскрыла покрывало и легла на простыни, укрывшись одеялом. Оно больше всего пахло розой. Маминым ароматом. Из глаз волей-неволей потекли жгучие слёзы. Я свернулась комком и отпустила свою боль, позволяя себе наконец-таки побыть слабой маленькой девочкой. у которой отняли маму, папу и родной дом.
– Мама, как мне жить без тебя?! Без твоих ласковых объятий, без твоего тепла? Как мне вынести все испытания, что приготовила мне жизнь? Я же совсем маленькая, ничего не умею! Этот огромный мир раздавит меня. Кто кроме тебя меня защитит? Почему ты оставила меня, мама?! – я сама не заметила, как мои тихие рыдания переросли в громкую истерику.
Я плакала навзрыд, захлёбываясь в слезах. Не стесняясь кричала от боли на весь дом, сжимая в руках её одеяло.
– Я даже не смогу положить на твою могилу цветы. Не смогу оплакивать тебя на ней. Даже эту возможность у меня забрали! У меня ничего не осталось, даже родины! Мне пришлось покинуть свою страну! Ни семьи, ни друзей, ни родственников – ничего. Что я всем сделала? За что ты со мной так, жизнь?! За что!!!
Закончив кричать свою речь, я просто истерично визжала, пока не сел голос. Мне было так страшно осознавать, что никто не придёт. Не вбежит мама, чтобы утешить меня. Не зайдёт папа с кучей докторов, чтобы понять, что не так с его любимой доченькой.
– Папа.... Папа.... Как ты, чёрт возьми, мог так разрушить нашу жизнь!? Как ты мог так поступить со мной, с мамой? Как??? Папа!!! Как ты позволил деду убить её, как довёл до этого!? Что же ты за человек такой!? – кричала я в пустоту хрипящими связками.
– А ты, Эрик! Мой возлюбленный принц на белом мерседесе. Почему ты не приехал? Почему не спас меня! Почему даже не позвонил!?– горько констатировала я.
Тут дверь комнаты резко распахнулась. На пороге стоял жутко недовольный Андрас с книгой в руках.
– Ты можешь перестать орать о страданиях своей никчёмной жизни. Ты мне читать мешаешь.
Эти его слова вывели меня из себя до предела. Я спрыгнула с кровати и выпихнув его руками захлопнула перед лицом дверь.
– Теперь я понимаю слова Реджины. Тварь бездушная.
Сгорая от злости и ненависти ко всему миру, завернулась в одеяло и сама не заметила, как уснула.
Глава 5
Глава 5
Пробуждение было не из приятных. В комнате была кромешная темнота. Тело жутко ломило, голова болела. Где тут выключатель, надо включить свет. Кое-как дойдя до двери пощупала у стены, но ничего не нашла.
– Бабушка, – хриплым голосом прошипела я.
Но никто не ответил. В коридоре было так же темно. Я шла на ощупь. Благо, на лестнице с первого этажа виднелся небольшой свет. Словно побитый мотылёк летела на него. Кое-как спустившись поняла, что вся горю. Испарина и озноб то и дело начали пронизывать моё тело. Ссохшиеся губы молили о живительной влаге. Попыталась дойти до кухни, но упала на колени. Голова закружилась, а из носа текла кровь. Я беспомощно легла на холодный деревянный пол и глупо улыбнулась, осознавая то, что позвать мне больше некого. Одна, совсем одна. Даже находясь вроде как в доме родной бабушки. По факту это было только названием. Я изначально понимала, что мы абсолютно чужие друг другу, и нас связывает только одно: предсмертное желание мамы. Озноб забил ещё сильней, но у меня не хватало сил подняться. Может быть всё, так всё и закончится. Моё расставание с мамой окажется не долгим, и я отправлюсь к ней. Умирать страшно, одной, вот так. Угасать, словно угольки, оставшиеся в камине.
– Эй, малявка, – раздался мужской голос позади.
Мне было уже всё настолько безразлично, что я даже не ответила. Какой смысл, ему всё равно плевать. Он мне помогал лишь потому, что бабушка попросила. Этот простой смысл дошёл до меня только сейчас, а я-то его так геройски защищала. Дура.
В этот момент прохладные руки подняли меня с пола и положили на диван.
