Тайны Чароводья. Выбор сильнейшего. Книга 5
– Ты совсем ослепла? Никакая это не чароведа, она ведь не носит чаронит! – огрызнулась Ника. – И эта старуха гораздо старше.
Девочка разозлилась. Она не понимала, в чём суть картины. Может быть, Шани её всё-таки не закончила? Может быть, особые краски надо применять накануне показа?
В любом случае Ника предусмотрительно захватила краски с собой. Она сделала это, чтобы посильнее досадить Шани. Но теперь поняла, что они пригодятся ей самой.
– Сейчас мы закончим этот проект, – сказала Ника.
Её соседки явно не понимали, что вообще происходит. Старуха на картине не слишком-то их заинтересовала. Мизлит уже отдышалась и теперь широко зевала. Кридла снова нервно ковыряла прыщ на щеке.
Ника открыла коробочку с красками.
– Странные они какие-то, больше похожи на порошки, – пробормотала она.
– Покажи? – Мизлит наклонилась над коробкой, тяжело задышала, но Ника тут же прикрыла краски рукой и оттолкнула девчонку.
– Не дыши на них. Смотри, какие они сыпучие. Похожи на пудру.
– Ничего интересного, – пожала плечами Мизлит. И сразу переключилась на свою любимую тему: – У нас осталось что-нибудь поесть?
– Загляни в тумбочку, – подсказала Кридла. Она смотрела на картину с отвращением, не понимая, что в ней может быть интересного для жюри конкурса. – Мне кажется, что эта старуха дышит.
– Не говори ерунды, – отмахнулась Ника. – Сейчас мы её немного подправим.
– Разве ты умеешь рисовать? – с сомнением протянула Мизлит. Она добыла в тумбочке старое печенье и теперь с хрустом поглощала его.
– Все умеют рисовать, – сказала Ника. – Если бы у тебя было четверо младших братьев и тебя заставляли за ними присматривать, ты бы тоже научилась.
Мизлит захихикала, рискуя подавиться и разбрасывая в стороны крошки, но Нике это вовсе не казалось смешным. Она не стала продолжать разговор на эту тему, а взяла в руки пушистую кисточку и попробовала окунуть её в краску. Странная пыльца покрыла волоски кисти тонким воздушным слоем, Ника осторожно прикоснулась кончиком к картине. Сама не зная, чего ожидать, она решила начать с лица женщины. Прямо на глазах трёх девочек пыльца потянулась к нарисованной коже и медленно переместилась на холст. Ничего не произошло. Ника судорожно выдохнула и взяла новую порцию красок.
Глаза. Губы. Шея. Рот. Волосы. Чаронит.
Чем больше пыльцы перемещалось с кисточки на картину, тем более объёмной она становилась. Ника так увлеклась, что не сразу заметила эти изменения, и очнулась только тогда, когда чаронит на картине начал излучать свет.
– Вы только гляньте на это! – Мизлит выставила толстый палец, показывая на то, что и без неё все уже увидели.
– Я тоже хочу попробовать! – Кридла подскочила к картине и, так как кисти у неё не было, ткнула в краску пальцы, зачерпнула пыльцы и бросила щепоть в картину.
– Что ты делаешь? – оттолкнула её Ника. Но было уже поздно.
– Смотрите, смотрите!
Щепотка красок попала на волосы женщины, и свет заструился по ним во все стороны, как будто по локонам побежали настоящие искры. В это трудно было поверить, но картина оживала.
– А-а-а! Вы поняли теперь, что они хотели сделать? – торжествовала Ника. Она приблизила лицо к картине, вглядываясь в старуху. – У нас получилось! Смотрите, она как живая.
Кридла и Мизлит нервно дышали ей в затылок, пытаясь хоть что-нибудь понять.
И тут нарисованная женщина сверкнула глазами!
Ника не успела отшатнуться, старческая рука протянулась к ней и схватила её за чаронит. Крепко сжала пальцы и дёрнула на себя.
– Иди ко мне, моя маленькая девочка! Нам надо поговорить.
– А-а-а! – закричала Ника, проваливаясь в картину.
– Хватай её за ноги!
– Держи!
Мизлит схватила Нику за одну ногу, Кридла за другую. Они начали тянуть, но сил их не хватило, чтобы противостоять старухе. Через несколько мгновений все три девочки исчезли внутри картины. По поверхности полотна прошла дрожь, и картина, потеряв устойчивость, упала на пол лицевой стороной вниз. Световой шар погас, и в комнате наступила тьма.
Глава третья
В стойле у Беты
Ниром никогда не отличался особым рвением в работе, поэтому Ривт не сводил с него внимательного взгляда, пока тот орудовал шваброй.
– Ты так и будешь на меня смотреть?
– И даже не думай, что тебе удастся увильнуть, – усмехнулся Ривт. – Проиграл – отрабатывай по-честному.
– Я ещё надеюсь на реванш, – буркнул Ниром.
– И зачем ты натаскал столько вёдер воды? Тут хватит, чтобы помыть все стойла нашего отряда.
– Сейчас узнаешь зачем! – с готовностью ответил Дрюш, подхватил полное ведро и опрокинул его прямо под ноги приятелю. Холодные брызги разлетелись в стороны, оставив следы на одежде обоих парней.
– Ты сдурел? – подпрыгнул Ривт.
– Ой, извини, это я случайно, – заржал Дрюш. – Смотри, как хорошо получилось, не только стойло, но и сапоги помыл. Они у тебя грязные были.
Витанис, сидевший прямо на соломе у двери, тоже засмеялся.
– Люблю, когда много воды! Она сама всё убирает, надо только немного помочь шваброй, – довольно сказал Ниром. Он начал размазывать лужу по полу с ухмылкой на лице.
В последнее время причин для смеха было немного. Рассекретив Герта, ребята только и занимались тем, что ломали голову, как выйти на связь с изганами. Молчащий до этого драгонщик нехотя признался, что сам уже много дней не получал никаких указаний из Логова. После того как Харрин пропал, все связи прервались, и казалось, про Герта просто забыли.
– Я им больше не нужен… – так он сказал. Голос у парня был тихий, говорил он как будто через силу. Отвык нормально общаться за то время, пока жил в ордене.
Ребята с удивлением поняли, что Герт не только не считает себя шпионом, но и не раскаивается в том, что делал.
– Я всего лишь выполнял задание. Меня готовили к этому, – еле слышно сказал он, глядя в пол.
– Готовили, – фыркнул Ривт. – Жить среди врагов?
– Я не считал вас врагами, но…
– Но стучал на нас своим, – припечатал Ниром.
– Мне никто не докладывал о планах ордена, я должен был только собирать информацию. Я даже не знал, где расположен чаропорт, – оправдывался Герт.
– А теперь-то что? – Ривт хмурился, пытаясь понять, почему изганы бросили своего шпиона. Или тот продолжает их обманывать?
– Жду, пока кто-нибудь выйдет на связь… – Герт был растерян и выглядел искренним. Казалось, он испытывает облегчение оттого, что может наконец поделиться с кем-то своими тревогами. Он рассказал, что вырос в Логове, а когда подвернулся подходящий момент, его отправили наверх, учиться в Красном ордене. А чтобы он не выдал себя случайными разговорами, велели притвориться немым.
– Как ты это выдержал? – искренне удивлялся Ниром. – Несколько месяцев без единого слова!
– Ты бы уже через полчаса провалился, – прокомментировал Витан. Все засмеялись.
– Ну это же вообще невозможно! – не стал отпираться Дрюш.
– Возможно, – тихо сказал Герт. – Иногда я разговаривал с драгончей.
– Но она же не отвечала тебе? – выпрямился Ниром, потирая спину. – Или у изганов драгончие говорящие?
Герт отрицательно покачал головой:
– Не говорящие, но мы воспитываем их иначе. У нас связь гораздо крепче. Их не приходится заставлять.
Ребята переглянулись.
– Я вот понять не могу, – размышлял вслух Ривт. – Как тебя приняли в орден, ведь на каждого ученика есть личное дело со всеми данными: где жил, кто родители, как воспитывался – всё. Как изганы это устроили?
– Ну… Там чар Патрос помог, он старинный друг Харрина, – объяснил Герт. Казалось, рассказывая о своей связи с изганами, он становится меньше. Парень сутулился и горбился, как будто хотел спрятаться от разговоров на эту тему.
– Чар Патрос? Мой дядя? – насторожился Витанис. – Он-то тут при чём?
– Да. Он устроил так, что меня оформили переводом с одного из Крыльев… – пробормотал Герт.
– Какого?
– С Правого.
– И никто не проверял? – вскинулся Ниром.
– Проверяли, я думаю. Но мы долго готовились, всё было чисто…
Ниром только присвистнул.
Так они ничего толком и не узнали.
После этого разговора Герт избегал ребят, да и они не испытывали особого желания общаться с ним. Ривт считал Герта предателем и ужасно злился, что тот продолжает как ни в чём не бывало учиться и тренироваться вместе со всеми.
– Почему мы не можем пойти к командиру и всё рассказать? – горячился он.
– Сейчас не время выдавать Герта, – убеждал друга Дрюш. – Это может всполошить изганов, и мы потеряем нашу единственную ниточку. Мы будем наблюдать за ним. И если они попытаются выйти с Гертом на связь, то мы будем рядом, чтобы всё разузнать.
– Ладно, – нехотя согласился Ривт. – Но я глаз с него не спущу!
Прошло уже несколько дней, но ничего не менялось. Парни собрались в стойле у Беты, где Дрюш отрабатывал проигрыш в «Стратегию», отмывая деревянный пол.
– Не могу поверить, что изганы так легко обвели всех вокруг пальца! – Дрюш отбросил швабру и упёр руки в боки. – Они что, умнее нас?
– А ты не отвлекайся, – тут же насел на него Ривт. – Зубы мне не заговаривай. Тут ещё много работы. Посмотри, ты только размазал грязь. Это не уборка, а недоразумение.
– Я заслужил передышку.
– Ничего ты ещё не заслужил. Вот когда стойло будет чистым, тогда и отдохнёшь.
– Ладно, ладно, – проворчал Дрюш. – Вот отыграюсь, буду гонять тебя в хвост и в гриву. Всё тебе припомню.
– Отыграйся сначала, – беззаботно бросил Ривт.
Витанис встал и прошёлся туда-сюда по стойлу, стараясь не наступать в лужи, которые образовались в процессе уборки. Ниром не жалел воды.
– И всё же мне не даёт покоя мысль… Герт сказал, что изганам помогал дядя Патрос… Почему он?
– Он старый друг Харрина, тебе же объяснили, – ответил Дрюш.
– Я понимаю, но… Ведь он не мог не заподозрить неладное… Подделывать документы? Ради чего так рисковать? Если только он тоже не…
– Если только он тоже не связан с изганами, – закончил за него Ривт.
Ниром тряхнул волосами и вопросительно посмотрел на друзей.
Витанис легонько пнул ведро, но сам, кажется, этого не заметил.
– Я уже спрашивал об этом Герта.
– И что?
– Он сказал, что ничего не знает и в Логове Патроса никогда не видел.
– А Харрина видел?
– Харрина тоже нет, но Герт утверждает, что все знали, что старик работает наверху. А про чара Патроса никто ничего не говорил.
Ребята переглянулись.
– В общем, наш предатель – самая мелкая фигурка в этой большой игре, – сделал вывод Ниром. – Мы его поймали, но никакой особой пользы от него нет.
– Зато мы теперь знаем, что ему нельзя доверять, – пожал плечами Ривт. – Всё равно ты хорошо придумал, как вывести его на чистую воду.
– А то!
Парни немного помолчали. Ниром яростно вышагивал из угла в угол со шваброй в руках, размазывая пролитую воду. Смотреть на это было не очень приятно, да и чище стойло не становилось.
– Ну так что будем делать? – наконец спросил Ривт.
– Надо ждать. Не может же молчание изганов длиться вечно… – предположил Витан.
– Вы с ума сошли? Сколько можно ждать! – воскликнул Ниром. – Вы же знаете, что время дорого. Страшилла дышит мне в затылок, и это, знаете ли, то ещё счастье. Я иногда ночью просыпаюсь, и мне кажется, что она пришла попросить меня об услуге. Вы же понимаете, я не смогу отказать.
– Очень даже хорошо понимаю, – заверил его Витанис.
– Я к чему это, – прикусил язык Ниром, – нельзя просто ждать.
– А что ты предлагаешь?
– Надо попробовать разведать… У нас же есть подозреваемый – чар Патрос. Пусть мы не знаем наверняка, но это единственная ниточка. Чует моё сердце, что он связан с изганами. Надо придумать, как это узнать. Прямо сейчас!
– Нет уж, – сказал Ривт. – Прямо сейчас ты закончишь уборку.
– Я ему про важное! А он мне про уборку, – закатил глаза Ниром. – Что за человек? Витанис, дружище, не хочешь мне помочь?
Тот отрицательно покачал головой.
– Так и думал, – мрачно прокомментировал Дрюш. – Герт бы мне наверняка помог. Он вообще-то казался нормальным парнем, только замкнутым немного.
– Ага, и ещё шпионил для изганов, а так вполне ничего… – тихо пробормотал Ривт, без особой приязни глядя на то, как Ниром размазывает по полу грязь. Витанис его услышал и согласно кивнул головой. Он тоже не был готов простить Герта. Всё-таки тот долгое время был предателем среди учеников чара Алерта, внимательно смотрел и слушал, что происходит в Красном ордене, а потом докладывал Харрину. Так изганы узнали о том, что Эльда и Шани поехали в Энград, и смогли их оттуда выкрасть, проведали и о вылазке парней к Омуту изгнанной, куда те отправились, чтобы выручить девчонок из Логова.
Нет, прощать Герта нельзя. И доверять тоже. Должно пройти какое-то время. Там видно будет. А пока ребята не спускали с парня внимательных глаз. Кто его знает, говорит он всю правду или до сих пор что-то утаивает от них.
– Как там Эльда? – спросил Ривт, подойдя к Витанису поближе.
– В очередной раз взорвала устои Камнесада. Перепрыгнула в другой орден, да так, что ни у кого не нашлось возражений. Только аплодисменты.
– Да, я слышал об этом, – хмыкнул Ривт. – Но это же Трилистник… Что она будет там делать?
– Не могу сказать, Ривт. Я сам с ней ни разу не говорил с тех пор, как мы вернулись с Хвоста, тоже беспокоюсь. Я отправил ей шнырка.
– И что ты написал?
– Что надо встретиться и поговорить.
Ривт молча кивнул. Потом добавил:
– Передавай привет.
– Она ещё не ответила, – сказал Витанис. – Но при случае обязательно передам. Спасибо.
Ривт кивнул и обернулся на странные звуки. Нирому надоело мыть пол, и он начал танцевать, размахивая шваброй. Споткнулся о полное ведро, зацепился ногой, пролил его и сам упал в лужу.
– Дрюш, ну ты даже стойло почистить не можешь, как нормальный человек! – воскликнул Ривт.
– Я такой, – просиял Ниром, встряхиваясь, как мокрая драгончая.
Витанис прикрыл лицо рукавом, но не улыбнулся. Его занимали мрачные мысли, избавиться от которых было непросто. Проблем у него хватало.
Белокрыл рос не по дням, а по часам, Искра становилась всё более беспокойной. Парень прекрасно понимал, что прятать их бесконечно у него не получится. Вот-вот правда о беглой драгончей выплывет наружу, а с ней и секрет расколотого чаронита. Витанис не знал, что делать. Посоветоваться бы с отцом, но тот исчез в мире призраков, и мать пока не могла придумать, как его оттуда вызволить.
Всё свободное время он проводил на Белой пристани. После того как они с дельфи сплавали на Хвост, Витанис понял, что по воде можно путешествовать иначе. Он придумал и начертил схему повозки, которую могли бы тянуть дельфи.
Мариса его идею одобрила, и теперь они вместе пытались воплотить эту задумку. Бирк и Арива любили приключения и готовы были бороздить просторы Большого озера вместе с Витанисом. Дружба с ними помогала юноше надеяться на лучшее. Они как будто делились с ним жизненной энергией и бодростью.
Они и Мариса, конечно.
Глава четвёртая
Мастерство трилистниц
Чара Лазария сердилась. Это было очевидно, несмотря на то что маска, как всегда, скрывала выражение её лица. Но тихий шелестящий голос звучал раздражённо, когда она обращалась к ученице.
– Ты не стараешься, Эльда, я вижу.
– Я пытаюсь, – устало ответила девочка.
– Нет, не пытаешься! А знаешь, в чём основная причина?
– В чём?
– В том, что он чувствует твоё отношение! – воскликнула Лазария.
– О чём вы?
– Живолист чувствует, что не нравится тебе.
Эльда осваивалась в Зелёном ордене под присмотром самой чары Лазарии. Та почти неотступно следовала за девочкой, и даже если женщины не было рядом, присутствие главы ордена всё равно ощущалось. Другие ученицы сторонились Эльды, опасаясь заговаривать с ней, потому что наставницы предупредили всех, что новенькой нужно время на адаптацию. Отвлекать её от занятий и общения с чаронитом строго запрещалось. Никто не желал нарушать этот запрет. Казалось, все трилистницы были связаны какой-то незримой нитью.
Эльда и сама не рвалась общаться с новыми однокурсницами. Она ждала возможности увидеться со своими друзьями или хотя бы записки с новостями. Но время шло, а писем не было. Как будто все забыли о ней после несостоявшейся дуэли. Она сама писала каждый день, но в ответ не получала ничего.
– Что ты молчишь? – вырвала её из грёз чара Лазария.
– С чего вы взяли, что Живолист мне не нравится? – опустив глаза, пробормотала Эльда.
– Это написано у тебя на лице, – отрезала Страшилла. – Если между чарой и её камнем нет доверия, то о какой совместной работе может идти речь?
Девочка осторожно прикоснулась к камню. Чаронит ответил ей короткой вспышкой света и снова спрятал три искры в глубине.
– Но иногда он отзывается мне…
– Это естественно. Он тоже хочет жить, несмотря на то что не устраивает собственную носительницу.
– Я не уверена, что мы сможем подружиться, – сказала Эльда.
Чара Лазария нервно пожала плечами.
– Ты знаешь, я не слишком-то верю в дружбу, – наконец сказала она. – Но ты можешь пользоваться этим словом, если тебе оно больше нравится.
«Как можно не верить в дружбу?» – подумала Эльда.
Эта фраза Страшиллы так возмутила её, что она не сразу нашла что сказать в ответ. Пока девочка думала, в лабораторию, где они занимались с чарой Лазарией, ворвалась рыжая молния и заметалась по комнате.
Эльда очень обрадовалась, узнав Звёздочку. Она вскочила с места и случайным движением пролила на стол шипучий раствор из пробирки. На том месте, где он разлился, осталось тёмно-багровое пятно, очень похожее на кровь.
– Осторожно! – Чара Лазария недовольно подняла голову.
Шнырк метался по комнате, как будто его кто-то дезориентировал. Казалось, он был чем-то напуган и не понимал, где находится. Не узнавал хозяйку, тыкался в стены, с разлёта врезался в световой шар.
– С ним что-то не так, – обеспокоенно сказала Эльда.
Но Лазария не ответила. Она очень рассердилась.
– Никаких шнырков во время занятий! – прошипела она и выбросила вперёд руку. Эльда успела увидеть пучок зелёных чарофектов, сорвавшихся с пальцев наставницы. Они опутали зверька, словно паучья сеть, и Звёздочка рухнула вниз. Она бы обязательно разбилась, если бы Эльда не успела подставить руки.
– Что вы делаете? – сердито вскрикнула девочка, поймав бедняжку и оборачиваясь к наставнице. – Это мой шнырк!
– Шнырки из чужих орденов не допускаются на территорию Трилистника, – холодно произнесла Лазария.
– Но почему?
– Они могут занести заразу, а у нас тут есть очень чувствительные экспериментальные создания.
– Чувствительные? Это заглоты, что ли? – язвительно сказала Эльда. Она уже успела познакомиться с уродливыми тварями, которые заглатывали всё, что движется. Особой чувствительностью они не отличались.
– Нет, не заглоты, – коротко ответила женщина, но в подробности вдаваться не стала. – Оставь шнырка, из-за него мы прервали урок.
– Не оставлю, – упрямо сказала Эльда. Она внимательно посмотрела на Звёздочку. Та держала в лапах записку, явно торопилась доставить послание хозяйке, но по пути с ней что-то произошло. Глазки стали мутными, смотрели бессмысленно. Но хуже всего было то, что маленькое тельце шнырка менялось на глазах. – Что с ней происходит?
Чара Лазария недовольно посмотрела на обездвиженного зверька в руках у ученицы.
– Ничего особенного, не обращай внимания.
– Но посмотрите! Это же ужас, она покрывается… корой! – воскликнула Эльда.
Тело дракончика изменялось с каждой секундой, становясь больше похожим на сухую корягу, чем на живое существо. Крылья одеревенели и покрылись листьями, лапы превращались в корни и извивались в поисках опоры, а мордочка утонула в наростах древесной коры.
– Что вы с ней сделали?! – Девочку охватила паника.
– Ничего особенного. Ты успокоишься или нет? – Лазария продолжала злиться. На шнырка или на ученицу, а может быть, на что-то совершенно другое.
– Не успокоюсь, пока вы это не остановите! – воскликнула Эльда. Она и сама вышла из себя. Почувствовала, как испуганно затрепетал Живолист, реагируя на её гнев. Вспыхнули внутри искры, началось мерцающее вращение.
– Хм. – Лазария задумчиво посмотрела на неё. Настроение её изменилось. – Ну что ж… Если этот шнырк так дорог тебе… Мы поменяем тему урока.
– Пожалуйста, – прошептала Эльда в ужасе. – Остановите это.
– Ты сама можешь это сделать. – Глаза женщины оставались холодными. Страдания живого существа её абсолютно не трогали.
– Я?
– Ну конечно. Ты всё время забываешь, что теперь одна из нас.
– Я пока ничего не умею! – в отчаянии воскликнула девочка.
– Над тем, чтобы это исправить, мы и работаем, – уже спокойнее произнесла чара Лазария. – Случившееся недоразумение можно обернуть себе на пользу. Заодно будет для тебя мотивация. А то ты не слишком стараешься, как я погляжу.
Эльда опустила глаза. Звёздочка почти перестала сопротивляться, глаза её влажно поблёскивали из сумрака листьев.
Лазария была права. Эльда не старалась. Ей не нравился Живолист, не нравился Зелёный орден, она не хотела пользоваться своими новыми возможностями, чтобы не привлекать к себе внимание чары Гаруны.
Она ужасно боялась встречи с хозяйкой Живых Садов. У Эльды было неприятное чувство, что та давно за ней наблюдает… И это пугало больше всего.
– Ну! Ты будешь помогать шнырку или нет? – голос чары Лазарии вывел её из задумчивости.
– Как я могу помочь?
– Для начала нужно установить связь с камнем. Это ты прекрасно умеешь делать, я не сомневаюсь.
– Он пока не слушается меня, – призналась Эльда. – Делает только то, что хочет сам. Поэтому я не обращаюсь к нему за помощью. Я не справляюсь.
– Потому что ты не стараешься, – ещё раз повторила Лазария. – Попробуй прямо сейчас. Спокойно, доброжелательно. Закрой глаза, если нужно. Делай самое простое упражнение. Как тебя учила Корини Червон. Наверняка же учила!
«Ну конечно, она учила». Эльда закрыла глаза. Она мысленно потянулась к чарониту, как когда-то делала с Волимиром, а потом с Лучезаром. Но этот, новый камень, Живолист, он был совершенно другой. Он напоминал ей колючий шар, прикасаясь к которому она испытывала настоящую боль. Он и сам не был склонен доверять новой хозяйке. И при попытке контакта с её стороны выставлял шипы.
– Он колется! – пожаловалась Эльда.
– Потому что не доверяет тебе, – кивнула Лазария. – Колючки могут быть защитной реакцией. Он чего-то боится. Дай ему понять, что не хочешь ничего плохого.
– Я и не хочу!
– Но он об этом не знает. Погладь его.
– Погладить, ага.
«Сама бы попробовала погладить ёжика», – зло подумала Эльда. Но тут же с удивлением обнаружила, что злость помогает ей.
Она мысленно потянулась к камню снова и обняла колючий сгусток силы. Было больно, но девочка стерпела. Должно же это когда-то закончиться. Живолист так удивился, что перестал колоться и немного успокоился. Теперь удивления в нём было больше, чем страха.
«Надо же, получилось», – подумала Эльда.
– Что дальше?
– А дальше вот что. Посмотри на шнырка. Внимательно посмотри. Видишь ли ты чарофекты? Если у тебя достаточно сильная связь с чаронитом, то ты увидишь.
Эльда не стала говорить о том, что видела чарофекты ещё до того, как установила связь. Теперь же она посмотрела на Звёздочку другими глазами. Девочка испытала знакомое чувство. Прежде она видела мир пространственным зрением с помощью Волимира, а теперь чаронит зелёных показывал ей двухцветный мир, наполненный золотистыми потоками жизненных сил и зелёными лучами Трилистника. Это было красиво и… странно.
Шнырк в её руках тоже был живым, золотистым, но его плотно опутали широкие зелёные ленты. Золотое сияние жизни еле пробивалось наружу сквозь пелену хищной силы чары Лазарии. Тугие бинты стягивали Звёздочку со всех сторон, видоизменяли, лишали возможности двигаться. Превращали во что-то другое.
Эльда уже видела такое или очень похожее… У чара Тройна была похожая болезнь! Только шнырк был совсем маленьким, а дерево, в которое превратился старик техник, достигало в высоту нескольких метров. Но это явно один и тот же процесс!
– Так что мне нужно сделать? – спросила девочка.
– Если ты видишь места воздействия, освободи их, – ответила Лазария.
– Размотать этот бинт?
– Если это похоже на бинт, то да…
– Руками?
– Ну… Попробуй руками. У всех по-разному.
Эльда подняла глаза и увидела, что чара Лазария не сияет золотистым светом, она тоже, словно мумия, затянута в зелёные ленты. Что это значит?
– А что видите вы? Что-то другое? – спросила девочка.
– Не важно, что я вижу, – отмахнулась Страшилла. Женщина вся подалась вперёд и впилась взглядом в Звёздочку. Её раздражение и гнев сменились жадным любопытством. – Важно, что видишь ты и что ты будешь с этим делать.