Как будто он достиг вдруг острова мечты.
Похож на райский уголок, мир красоты.
Земля шафрановая, камешки подобно
Алмазам крохотным, бриллиантами горят!
Сирени веточки колышутся привольно,
Даря волшебным ароматом и невольно
Царевны бабочки на запах тот летят!
Обширен остров и обилен чудесами,
Что превосходят очарованные сны,
Переполняя сердце радостью весны,
Пьяня сознанье ароматными садами…
А птицы трелями безудержно поют:
От тихих жалобных напевов до весёлых,
И лани прыгают средь зарослей зелёных,
Похоже, здесь любовь нашла себе приют…
Счастливым он на берегу своём проснулся
И в состоянии таком дошёл до дома,
Не сознавая, что дорога столь знакома,
А будто в первый раз идёт!
Таким вернулся…
В себя придя, он спрятал те листы в сундук.
А как кончина подошла, сказал жене:
– Уйду из мира преходящего к весне
Я в вечный мир, не избежать нам тут разлук…
А ты ребёночка родишь мужского пола,
Так назови его Хасибом[2], воспитай
Как сможешь лучше. Ну, а вырастет, отдай
Ему наследство в сундучке. Скажи немного…
Что, как прочтёт да смысл воспримет тех листов,
Так станет он умнейшим времени того,
Где будет жить, так и Аллахом суждено.
Пусть чтит Всещедрого Аллаха средь Богов.
И по весне мудрец скончался, жизнь ушла…
Жена, друзья, ученики о нём рыдали.
Свершив обряд красивый, в землю закопали.
Вдова чрез месяц уж сыночка родила.
И назвала его Хасибом, как хотел
Его отец.
А звездочёты предсказали,
Что проживёт он много лет, да без печали.
А, коль спасётся от беды, где скор предел,
То после этого и мудрость обретёт.
Ушли гадатели своим путём дорогой.
А мать воспитывала сына мерой строгой,
Однако мальчику учение… нейдёт…
Пять лет ходил с пяти лет в школу, ничему
Не научился там. Из школы забрала
Его расстроенная бедная вдова,
И отдала затем учиться ремеслу.
Но он и там себя никак не проявил.
