– Вы его видели? – тотчас же поинтересовался инквизитор. – Где, когда?
Анна запоздало поняла, что теперь этот белобрысый клещ не оставит ее в покое. Вцепится, пока не выяснит то, что ему нужно. И ни капли не верит в невиновность Джона.
– Почти сразу же после того, как отца убили, – глухо откликнулась Анна. – Он сказал, что у нас все будет хорошо. Но ему надо разобраться с одним делом. Джон держал меня за руку, и с его руками все было нормально. Я бы заметила раны и заделала их.
Инквизитор понимающе кивнул и наконец-то взялся за одежду. Анна отвернулась. Дженни сидела на краю кровати, улыбалась и молчала. Да, после того, что с ней сделали, вряд ли захочется разговаривать.
– Где сейчас Джон?
– Не знаю. Я ищу его, но…
– В той таверне вы тоже его искали? – спросил инквизитор, застегивая рубашку.
– Тоже. Джон иногда бывал там, – Анна сделала паузу и добавила: – Пожалуй, мне следует поблагодарить вас. Вы меня выручили.
Инквизитор усмехнулся. Анна невольно отметила, что у него очень хорошая одежда – и тонкую ленту галстука он завязал модным узлом.
– Вы меня уже отблагодарили. Два раза. Что ж, госпожа Кло. Я не верю, что вы и Джон причастны к убийству Гейба Коннора. Но ваш дядя очень хочет найти вас, и я полагаю, что дело тут не в родственных чувствах.
При упоминании Итана Коннора Анна почувствовала, как в груди поднимается горячая волна гнева. Если Гейб Коннор был ученым, мечтателем и философом, то его брат был алчной дрянью, которую интересовали только банковские счета, доходы и выгоды. Теперь, после смерти отца, он сосредоточит все разработки по арниэлям в своих руках, и одна из самых великих надежд человечества окончательно превратится в банальность. В рабство, из которого никто и никогда не освободит.
– Что с вами? – спросил инквизитор. – Вы покраснели.
Анна невольно заметила, что у нее дернулся кончик носа – так всегда было, когда она нервничала.
– Итан Коннор подлец, – пробормотала она. – Знаете, почему я сбежала? Он предложил мне продолжить работу с арниэлями. Продолжить дело моего отца. И стать его любовницей.
Инквизитор понимающе качнул головой. Анне вновь, в невесть какой по счету раз за эти дни, захотелось плакать. Она устала. Она потеряла все и всех, кто был ей дорог. Ей было тяжело и тоскливо – но к своему удивлению Анна вдруг поняла, что белобрысый смотрит на нее с искренним сочувствием.
– Что? – спросила она, пытаясь совладать с волнением и слезами. – Думаете, как привезти меня к Итану Коннору побыстрее? Много ли он вам за это заплатил?
– Ох, какая же вы дура, – устало вздохнул инквизитор. Анна хотела было возмутиться – ни один достойный воспитанный человек не будет говорить с девушкой в подобном тоне! – но ничего не сказала. – Ладно, вопросы вашего ума и воспитания отложим. Где вы сейчас живете?
– В соборе святой Марфы, – глухо ответила она. – Мне больше некуда пойти.
– Ваши вещи там?
– Там. Где им еще быть?
Инквизитор улыбнулся, и Анна невольно заметила, что ему идет улыбка. Она смягчала его напряженное лицо, делая ее нового знакомого не машиной для следствия, а живым человеком.
– Хорошо. Тогда сейчас пойдем туда, заберем их. Потом ко мне.
Лицо стало жечь. “Прикупил барышню на вечер”, вспомнила Анна вчерашние гадкие слова в кабаке – видно, инквизитор решил, что, выручив вчера Анну из беды, в самом деле приобрел на нее какие-то права. Не может же такого быть, чтобы он решил ей помогать просто так по доброте душевной.
– Я отказалась греть постель Итана Коннора, – с ледяным достоинством сказала она. – И не собираюсь греть вашу.
Инквизитор устало вздохнул. Посмотрел на Анну так, словно она была ребенком, который ничего не понимает, но обо всем говорит с потрясающей серьезностью.
– Я склонен считать, что Итан Коннор причастен к убийству вашего приемного отца, – неторопливо, как учитель, который диктует текст не самым умным ученикам, произнес он. – И он ищет вас явно не для того, чтобы выделить долю наследства. Зачем? Это я и хочу выяснить. Это может быть ключом к убийству Гейба Коннора. Понимаете?
– Не хотите меня выдавать.
– Не хочу. Тогда мне придется расследовать два убийства, а не одно, – он улыбнулся и, направившись в сторону двери, бросил через плечо: – Идемте. Времени у нас не так, чтобы много.
– Как вас зовут? – спросила Анна и снова вспомнила свой удар щеткой.
– Дерек Тобби, старший следователь инквизиционного департамента. Ваше имя я знаю.
***
Девица была пусть и избалованной, но энергичной и решительной – шагая рядом с ней в сторону собора святой Марфы, Дерек вдруг подумал, что Анна Кло ему нравится. Бойкая, умная, готовая сражаться за то, что считает правильным, она не была похожа на тех девушек, с которыми ему приходилось общаться.
Впрочем, на общение с девушками нужны деньги – и по этой причине оно было не сказать, чтобы частым. Вполне себе редким. Дерек предпочитал тратить свои доходы на другие дела.
– Отец создал для арниелей набор специальных команд, – рассказывала Анна. – Они воспринимают их как подсказки невидимого собеседника. Некий внутренний голос, как у людей. И этот внутренний голос говорит им, что нужно делать в разных ситуациях. Несчастная Дженни улыбается и хвалит вас как исключительного кавалера. Курьер развозит заказы и решает, что, например, делать, если заказчика нет дома.
– И этот голос говорит, что нельзя убивать людей, – произнес Дерек. Снег почти перестал – редкие снежинки кружились у фонарей, столица засыпала, и заснеженный тротуар, по которому они шли, казался расстеленной скатертью.
– Да, – кивнула Анна. Кудрявый локон выбился из-под ее маленькой пушистой шапки, придав девушке неожиданно кокетливый, лукавый вид. – Поэтому я и говорю, что Джон не мог убить отца.
– А можно как-то отключить этого невидимого собеседника? – поинтересовался Дерек.
– Нет, – отрезала Анна и вдруг неуверенно добавила: – Хотя я иногда начинаю думать, что Джон как-то смог это сделать. Что он думает и действует сам, а не так, как ему приказывает блок команд.
– Тогда он мог убить вашего отца. А потом починить руку, – сказал Дерек. Глаза Анны вспыхнули, кончик носа дернулся, и девица толкнула его в плечо так, что Дерек едва не отлетел к ограде сада, мимо которого они шли.
– Нет, не смейте так говорить! Джон никогда бы этого не сделал!
Впереди уже был виден собор святой Марфы, и Дерек в очередной раз почувствовал, что идет к месту невероятной силы. Это был не просто самый известный памятник архитектуры Темных веков, не просто величественный образец старого гарнского стиля с остроконечными сооружениями, стрельчатыми сводами и обилием орнамента – это было что-то намного больше башен, статуй и витражей. Иногда собор казался Дереку живым существом – могущественным, сильным и очень добрым, которое соединяет человека с его создателем.
Во все времена собор давал прибежище несчастным и одиноким, больным и раненым, лишившимся крова и надежды. Неудивительно, что Анна Кло пошла именно туда – странно, что ее добрый дядюшка не направился в собор в поисках. Возможно, не мог поверить, что она будет ночевать на одной скамье с бездомными.
Они вышли на площадь перед собором – в праздничные дни сюда выносили святые дары для собравшейся паствы. Негромко заговорил Элистан – большой колокол в правой башне – сказал, что уже поздний вечер, и всем пора спать. Они обошли здание, Дерек встал возле одного из контрфорсов, и Анна нырнула внутрь – из-за приоткрытой двери доносились голоса бездомных, и Дерек невольно подумал, что барышне из благородного семейства нелегко пришлось в эти дни.
Снова посыпал снег – мелкий, спокойный, тихий. В свете фонаря снежинки казались танцующими феями, которые рассыпали с крылышек порошок для арниэлей. Если Анна так уверена, что Джон не убивал Гейба Коннора, то кто тогда убил? Возможно, существует арниэль, у которого нет блока, запрещающего убивать людей – и это плохо, очень плохо.
Голоса усилились, и Дерек отступил в тень. Из храма вышли двое мужчин в потертых пальто и мятых шляпах – приостановились, закуривая, и неспешно направились дальше.
– И что ж они там ищут? – услышал Дерек и ощутил, как по загривку мазнуло холодным ветром – как всегда, когда начиналась охота.
– Да кто б их знал! – откликнулся второй. – Утром прошли по храму, скамейки обшаривали.
– Мож, закладку какую? Фришт говорил давеча, что с югов партию хмель-травы доставили, может, будут фаршмовать?
Дерек усмехнулся. В переводе на человеческий это означало, что из Парвского халифата пришла новая партия наркотиков, и теперь ее распространяют по городу. Господину Санторо стоит озадачиться.
– Мож и закладку.
