– Дубовый, значится, – хмыкнул егерь и развернулся. – Ну давай, граф как-там-тебя, укладывайся на полок…
Едва Егор Денисович повернулся спиной, как я резко нагнулся к дровнице, схватил из нее самое большое полено и что было сил ударил егеря в затылок. От первого удара его только повело, поэтому следом прошел второй и третий взмах тяжелой дубовой колотушкой.
Глава 5
Четвертый удар по еще не до конца окочуришемуся старику, не дал нанести Семён. С грацией пантеры Фобос ринулся ко мне и сбил с ног. Вот только и Антон был рядом. Святой Паладин в два шага набрал разгон и, подставив плечо, бронепоездом протаранил Фобоса.
Скорее всего, Семён бы увернулся, вот только узкий деревенский предбанник не давал пространства для маневра, а потому ловкач принял в грудь удар, от которого его подбросило под самый потолок.
А я не терял время. Вновь подхватил деревянную чурку и хотел было еще раз приложить не желающего отключаться егеря, но Фубля меня опередила. Фиолетовая мантикора спланировала откуда-то из-под потолка и, царапая когтями плечо старика, вонзила свой скорпионий хвост ему под лопатку. Не знаю, какой там у монтикор яд, но егерь мешком с картошки завалился на дощатый пол и отключился.
Скатившись по бревенчатой стене, Семён схватился за ребра и сдавленно, видимо из-за сбитого дыхания, просипел:
– Ты что творишь, толстый? Он напал на старика! Почему ты на его стороне? – задал резонный вопрос Семён.
– За «толстого» я тебе голову откручу! Если Магнус на него напал, значит, причина есть, – озадаченно почесал голову Антоха. – И да, Магнус, какого хрена?
– Взгляни на его грудь. Татуировку видишь? – ответил я, так и не выпустив полено из рук.
На груди у местного егеря красовалась позеленевшая от времени татуировка.
– Вижу, и что?
– Что ты видишь? – уточнил я, удивляясь, почему Антохе нужно «разжевывать».
Хотя это же Антоха. Здоровяк не отличался особой сообразительностью.
– Татуировку вижу. Портрет усатого мужика. Нарисовано так себе, как будто ребенок фломастером, – не понимая чего от него ждут, добавил Паладин.
– Это Сталин. Портрет Сталина, – негромко произнес Фобос.
– Вот именно. Это зоновская татуировка, причем очень древняя.
– Они же себе QR коды колят, – зачем-то ляпнул Антоха. – Мол, по ним «пробивают» кто за что сидел и всякое такое.
– Раньше вместо этого наносили татуировки со смыслом, – поняв, к чему я веду, произнес Семён.
– Вот именно. Такие в середине прошлого века делали зеки с потенциально расстрельными статьями. Вроде как считалось, что расстрельная команда не посмеет стрелять в портрет вождя.
– Ты думаешь, что он жил в те времена? – усмехнулся моей теории Семён. – Тогда он должен быть либо долгожителем либо игроком. Но если он игрок, то почему у него нет фрейма над головой?
Вместо ответа я подскочил к отрубившемуся егерю и сорвал с груди костяной медальон в форме птичьего черепа. Бинго! Фактурная погремушка оказалось не просто украшением, а открывающим статус игрока артефактом.
Егор «Синий» Долгов
Класс: Ведун
Уровень: 78 Возраст: 155 лет
– Твою мать! – выдохнул Антоха.
Тем временем старик начал приходить в себя и здоровяк от всей души «добавил анестезии», приложив его каблуком.
Минут через пять ведун пришел в себя. Уже закованный в двимерит, как и положено. По-хорошему, нам нужно было вызывать М-3, все-таки подпольный ведун-рецидивист это их профиль, но Семён заупрямился. Сказал, что сами разберемся. Актер из него, может быть, и хороший, но не в этот раз. Помня его хладнокровие и жадность до опыта, несложно было догадаться, что все дело в экспе.
– И что дальше, боярич? – сплюнув кровавую слюну произнес ведун.
– Да ничего хорошего. Для тебя, Егор Денисович, по крайней мере, – оседлав стул наоборот произнес Семён.
Сейчас Фобос выступал в качестве боярина и следователя в одном лице.
– В Северный Предел отправишь? – взглянул исподлобья ведун.
– Как вариант, – прикусил губу Семён. – Но сначала…
– Знаешь, Фобос, а давай! – оживился егерь. – Засиделся я тут, пора и столицу навестить! Или что, ты действительно подумал, что Рогозин закроет меня до скончания времен или пустит на опыт?
В голосе старика слышалось озорство и насмешка.
– Наивный. Наивный, мелкий и глупый сопляк, который решил, что подаренный ему боярский титул что-то значит! И этот граф, – усмехнулся он, кивнул в мою сторону, – этот ваш новый президент, Рогозин, который раздает титулы как предшественник «Героев России»!
Новый, сбросивший маску деревенского егеря, ведун растерял раболепие и говор. А еще совершенно нас не боялся. И это заставляло бояться уже меня. А Егор Денисович тем временем продолжал.
– Вы, купившие титулы и думающие, что вдруг стали высокородными, так и остались селюками! Ни манер, ни этикета, ни понятий. И дорогие мундиры не скроют грязь под вашими ногтями!
– Ну это ты конечно дал, детоубийца, – прорычал из угла Антоха.
Вспыльчивый и повернутый на семье, Бастион был готов убить ведуна на месте, поэтому мы следили, чтобы он не приближался к пленнику.
– Магнус, между прочим, прямой потомок графа Ермолова. А такой титул не купить ни за какие деньги.
– Да неужто! – саркастически усмехнулся ведун. – Раньше, при царе, Егор Денисовича ваш брат уважал. Скольких высокородных я на ноги поставил. Да и Василиса Матвеевна, твоя прабабка, рожала под моим присмотром. А теперь вы, мелкие сосунки, решили, что можете охотиться на меня?! Пф-ф…
– Тебе смешно? – начал заводиться Антоха. – А смешно было тем, кого ты сгубил? Тот нерожденный ребенок, его мать, отец… И только не надо врать, прикрывая свою жопу! Мы видели Поронца! Такие монстры возникают только из долгожданных детей! А ты…
– Я же говорю – молокососы! – продолжал усмехаться старик. – Начитались статей в своей википедии и думают, что они знают хоть что-то о жизни! Та девчонка сама пришла ко мне! Лила слезы. Помощи просила. На ногах еле держалась, а все туда же – брюхатая пришла. Попить дай, – по-хозяйски, будто и не пленник вовсе, потребовал старик.
Я не стал выделываться, напоил его из глиняной кружки и тот продолжил.
– Синдром Гийена-Барре. Знаешь, что это такое? Нет? Это когда нервная система медленно умирает. Мышцы усыхают, потом все отказывают. Медленно и все сразу. А лечение не существует. А знаешь, что в конце? Правильно – грудные мышцы и диафрагма просто отказывают и человек мучительно умирает от асфиксии. Об этом я рассказал соплячке. Сказал, что смогу ей помочь, но цена высока.
– И какова была цена? – не удержался Семён.
– Ее ребенок, – спокойно, словно речь шла не о детской жизни, произнес ведун. – Жизнь не продают и не покупают. Ее можно обменять только на другую жизнь.
– Это ведь Магия крови. И она запрещена, – сурово, словно читая приговор, произнес Семён. – Наказание за использование – полное развоплощение.
– Хех, – с улыбкой крикнул старик. – Какие же вы еще молокососы! Что позволено Юпитеру, не позволено быку. Слышал такое? Я, твою мать, Ведун! Я ручкался с Костлявой и целовал руку Яге! Не тебе, боярин, учить меня ведунскому ремеслу! И потом, девчонка сама согласилась оплатить нерожденным ребенком. А ты, колода, что на меня так смотришь, будто съесть хочешь? – обратился он к Антохе. – Презираешь? Ну-ну. Все вы такие честные и правильные, покуда самого горе не коснется. Как случится, что девчонка твоя или ребенок одной ногой на Калинов мост ступят, так подотрешь задницу своими принципами и первым побежишь Ведуна искать! И деревню на заклание отдашь, даже не задумаешься, что там безгрешные дети да старики. Чтобы спасти дорогого человека – всех в топку ведуна кинешь! Потому-то я за свою судьбу и не переживаю. Рогозин не закроет меня в клетку. Что-то они, кстати, долго. Или… Не-е-ет… Вы что, блефовали насчет M-3?
