Джесси Психопат
Другое дело Роза Ривер. Барри успел к ней привязаться.
* * *– А ты что думал?.. Он глаза и уши этой больницы. Ничего не скроешь. Чёрт! – Патрик несколько приуныл от новости. Ему явно не хотелось сталкиваться с мистером Саннэрсом, особенно зная, что за ним подобный прокол. – Никогда не попадался, и тут на тебе!
Они сидели вдвоём в подсобке, подальше от лишних глаз. Но теперь Барри казалось, что стены имели уши в лице вездесущего, но невидимого доктора Саннэрса.
В дверь резко постучали, и они оба вздрогнули.
Это был Билл.
– Патрик, на выход.
– Пф-ф, – Патрик лениво потащился прочь, словив «леща» от Билли.
– И не фыркай мне тут. Приберись-ка там в своих документах. И, пожалуйста, сам!
Когда дверь закрылась, Джонсон сел напротив.
– Ну, ты как? – Билл был искренне солидарен. Подвоха в нём не чувствовалось. – Знаешь, старушка Ривер тут тебе свитер передала вчера перед тем, как… В общем… Ты только на себя не бери. Она успела хорошо пожить и была благодарна тебе как доктору. Всего за одну смену. Я впечатлён. Ты молодец. И можешь пока не брать под своё крыло кого-то ещё. Я всё понимаю. К сожалению, у нас такое не редкость.
– Да всё в порядке, мистер Джонсон. Я настроен работать.
– Билли, просто Билли. Ну, беги, парень: обход, – он глянул на часы и первым покинул подсобку.
Не задался день, так сказать. Барри вытащил из кармана блокнот.
– Хм-м, так, таблетки для Норы, снотворное для Филлса. Всё нормально. Привыкай, – он бодро захлопнул блокнот и отправился работать.
«Далеко пойдёшь, Мэлтон, далеко».
– Будьте уверены, так и будет, – сказал Барри сам себе, прежде чем зайти в палату к Норе Гравицки.
Она его не беспокоила, потому что не реагировала на чьё-либо присутствие в палате.
Но сейчас, когда он зашёл, Нора повернула голову и посмотрела прямо в глаза. Барри остановился на полпути от неожиданности.
– Добрый день, миссис Гравицки. Пора принимать лекарства.
– Доктор Мэлтон…
Заговорила. Впервые. Судя по истории болезни, действительно впервые.
Он немедленно подошёл ближе, садясь напротив. Барри был крайне заинтересован в прогрессе состояния своих подопечных. Он тут же приготовил блокнот для записи.
– Продолжайте, – он настроился слушать.
– Помогите мне, доктор Мэлтон. Кроме вас, мне не к кому обратиться. Пожалуйста! – Нора начала судорожно плакать, и Барри сел ещё ближе, положив руку на её плечо.
– Всё хорошо, я помогу. Вы можете мне доверять. Я должен знать, что случилось. Пожалуйста, расскажите.
Немного успокоившись, миссис Гравицки посмотрела на него таким взглядом, словно после того, как она расскажет, не будет обратного пути, и выбора у неё нет.
– Он снова приходит сюда, – сказала она шёпотом и обернулась, глядя по сторонам.
– Кто? Кто приходит? – Барри тоже заговорил шёпотом, чтобы у пациента не возникло недоверия.
– Посторонний, – по лицу Норы снова побежали дорожки слёз, и она прикрыла рот ладонью.
– Не бойтесь. Я обещаю, что разберусь с этим… м-м-м… Посторонним. Я не дам вас в обиду! – Он дождался, когда пациентка примет необходимые лекарства, и встал со стула.
– Не уходите, не уходите! Останьтесь с нами до утра!
Барри был немного в замешательстве, но после сегодняшней новости действительно хотел остаться и лично посмотреть, что же происходит ночью.
Мистер Филлс, наоборот, был спокоен. Без вопросов выпил снотворное, словно дорогой виски, и сразу лёг спать, ни разу не взглянув на доктора. Барри даже ожидал, что тот попросит повторить. Ну и отлично: непыльная работёнка. Ему не нравилось лишь, что события развиваются чересчур стремительно.
* * *– Да нет, так нечестно! – голос Патрика. Возмущённый до невозможного.
За поворотом и правда оказались Билл и Патрик.
– Дежурство! Сегодня!
– Ты про свои долги-то не забывай, дружочек. Время пришло, – Билл над ним потешался.
А вот Барри почему-то подумал, что это отличная возможность, которую он не должен упускать.
– Я подменю тебя, – встрял в разговор. Как некрасиво.
– Честно?! Барри! Я по гроб жизни тебе обязан. Билли, Билли, ты как, а?
Джонсон закатил глаза и махнул папкой с бумагами, отпуская их вечный двигатель.
– Зря ты это, Мэлтон. Он половине отделения торчит как минимум по два дежурства, никак не могу заставить его остаться отработать. Ну каков нахал!
– Без проблем, Билли. Мне как раз нечем заняться вечером.
Это было не так. Подписался – будь добр.
Осталось позвонить Катрине. О ночных дежурствах разговор был, но она вряд ли ожидала, что это случится так скоро. Стоит успокоить Нору, что некий Посторонний сегодня не придёт. Пусть поспит спокойно.
– Я рад, что ты остался, – к нему подошёл Чарли. – Ночью работать не запарно. Но Патрик бы меня достал своими шуточками. А так гораздо спокойнее.
* * *Дел действительно было мало. Барри засел в подсобке с документами и чаем, временами переписываясь с Катриной. Можно было даже поспать. У них тут неплохо: два дивана – ведь на ночь оставалось всегда двое дежурных, – холодильник, микроволновка, стол, чайник, блюдце с печеньем и мини-телевизор. Все условия для работы. Но Патрик всё равно не любил ночные смены. Слишком скучно.
– Как дела? – в дверях показался Билли.
– Порядок.
– Поспи. До утра ещё долго, – кивнув самому себе, он удалился.
А Барри лениво вздохнул. И правда, можно было бы прикорнуть. Он улёгся на диван с книгой и пледом.
За десять минут чтения он благополучно уснул. По ощущениям на пару часов, а может, и больше. Проснулся от быстрых шагов мимо дверей. Толпа?.. Чарли, судя по всему, так и не появлялся. Что там такое?.. Он потёр глаза.
В подсобку тут же залетел Билли.
– Не спишь? Поможешь?
И Барри немедленно поспешил за ним, не задавая вопросов.
Мимо пробегали другие врачи. Явно что-то случилось. Коридор сменился коридором, затем они зашли в лифт, и Билли нажал цифру «4».
– Четвёртый? – Но мистер Джонсон промолчал.
Они приехали слишком быстро. В этой части Барри ещё не был. Как и на других этажах, здесь были палаты, но без номеров и людей. Весь народ был сконцентрирован, и нетрудно догадаться – где. Дверь в 406-ю была открыта настежь, вокруг находилась толпа врачей. И прежде чем оказаться там, два врача вывели из палаты Чарли, зажимавшего окровавленную руку. Проходя мимо, он только и успел сказать: «Ну вот опять».
– Не бойся, – это уже Билл.
И вот они оказались внутри. Тут было плохое освещение, но в глаза бросился блеск от стёкол очков доктора Саннэрса. Уже от одного его вида Барри стало не по себе. К больничной койке кожаными ремнями был пристёгнут Джесси. Его словно било током, пока доктор Саннэрс вкалывал ему что-то в руку. На полу валялась погнутая вилка, которой, видимо, и досталось Чарли. Закончив с первым шприцем, мистер Саннэрс протянул руку за вторым к железному подносу, где их было около шести штук. Барри не стал считать.
За спиной Саннэрса стоял врач, делающий записи трясущимися руками. Все, судя по всему, были на нервах, кроме самого Саннэрса. Не сказать, что он был спокоен. Он как будто бы занимался чем-то приятным, вроде медитации.
– Так, ищем. Ищем, где он их прячет! – Билли говорил о вилках.
Как объяснил Патрик, у Психопата отбирали все столовые приборы, но он всё равно откуда-то их брал. А Барри держал поднос со шприцами и смотрел на пациента. Тот дёргался, как в лихорадке, и издавал звуки, подобные рычанию загнанного в угол зверя. В зубах у него была зажата металлическая пластина, а глаза были практически бесцветными, мёртвыми. Непонятно было, куда он смотрел, скорее всего, на самого Барри.
А Барри глядел на него. Он был поражён происходящим. И дурак заметит, что пристёгнутому человеку невыносимо больно. А Саннэрс методично брал один шприц за другим, пока, наконец, не произошли изменения. Зрачки пациента сменили цвет на ярко-розовый. Делающий записи врач бросил планшет на пол и покинул комнату.
– Уволен. Заменить.
Очередь продвинулась, и вот уже другой человек записывал нужное. Барри неотрывно смотрел на Джесси, пока его мучили, и ему безумно хотелось всё это прекратить. Наконец глаза пациента снова потускнели, и, взяв последний шприц, Саннэрс с особой силой надавил ему на руку. Нет, Барри не показалось. Он даже подумал, что обязательно останутся синяки от рук доктора. Он также видел, как из бесцветных глаз стекали слёзы, оставляя мокрые дорожки.
– На этом всё. Расходимся, – сообщил доктор Саннэрс.
Джонсон поторопил всех, заставляя покинуть этаж, оставив главного врача с пациентом.
– Давай же, Мэлтон, иди.
– Да я еле ноги переставляю, Билли. Какого чёрта?
Джонсон буквально заволок его в подсобку, усадил на диван и вручил стакан воды.
– Мне очень жаль, что тебе пришлось это видеть. Ты обязан молчать об этом, хорошо? Барри?
– Меня сейчас стошнит…
– Приляг. Если бы не Чарли, я бы тебя ни за что не дёрнул.
– Он в порядке?
– Третий… четвёртый раз ему руку зашивают, не помню.
– Билли. Что это за дела такие? Что это было?
– Видишь ли, наш Психопат находится на особом лечении, – мистер Джонсон замялся.
– Я заметил.
– Ты ведь не станешь распространяться об этом, м-м? Обещаю больше не водить тебя туда.
– Только если мне разрешат самому выбрать себе третьего пациента.
– Да без проблем. Могу дать целый список. Хоть десять выбирай. – Билли укрыл его пледом и ещё раз удостоверился, что ему легче.
Писать Катрине Барри не стал: было довольно поздно. Но он был потрясён до дрожи.
К середине ночи пришёл Чарли с перебинтованной рукой и устало завалился спать.
А Барри до самого утра не смог перестать думать. Кажется, теперь многое изменится. Кажется, теперь он сунулся не в своё дело с головой. Пора приоткрыть завесу тайны.
* * *– Мэлтон, ты заболел? – Барри стоял напротив стола мистера Джонсона. Билли смотрел на него, как на идиота. – Эк тебя вчера, м-м. Свихнулся, бедный.
– Я серьёзно, Билли. Я хочу.
– Иди-иди. У меня тут и без тебя дел много. А лучше, знаешь, возьми-ка отгул. Нет, десять отгулов. Тебе надо отдохнуть. – Но Барри не уходил. – Да какого чёрта?!
– Ты сам вчера обещал, что я могу выбрать любого пациента. Ещё раз. Я не шучу. Или ты хочешь, чтобы я рассказал кому-нибудь о том, что тут ставят опыты на людях?
– Да не ставят тут… Ах ты, шантажист эдакий! – Барри довольно улыбнулся. – Нет, ну каков, а! Возьми кого угодно, но не этого.
– Почему?
– По кочану. Доктор Саннэрс его лечащий врач – вот почему.
– Я с радостью избавлю его от такой ответственности.
– Я не могу так просто отдать его тебе, ясно? Нужно поговорить с мистером Саннэрсом.
– Нужно.
В споре они не заметили открывшейся двери. Доктор Саннэрс застыл тёмным силуэтом и блестел своими очками в дверном проёме.
– Я… Мы… – засуетился Билли, но Саннэрс его успокоил одним медленным жестом руки.
– Ну же, Билли, надо давать шанс новым кадрам. Посмотри, как юноша заинтересован в работе. Подготовь для мистера Мэлтона необходимые документы, пока мы обсуждаем это дело.
Билли неуверенно кивнул. Доктор Саннэрс предложил Барри выйти в коридор таким же неторопливым жестом руки.
– Доктор Саннэрс, я буду вам очень признателен, если вы передадите на моё попечение пациента 406-й палаты. Мистер Джонсон предоставил мне свободный выбор после ухода миссис Ривер. Я свой выбор сделал, – быстро и смело проговорил Барри, пока его не перебили.
Его не перебили. Доктор Саннэрс выслушал внимательно, приложив к губам палец, и даже слегка улыбнулся. Но Барри это совсем не понравилось.
– Вы смелый человек, Барри Мэлтон. Я не стану спрашивать, почему вы сделали именно такой выбор, но учтите: понятие «врачебная тайна» есть закон в этих стенах. И если вы его нарушите, то уже никогда не покинете их… Вам выдадут пропуск на четвёртый этаж. Чарли расскажет вам об особенностях этой работы. Вам будет выплачиваться надбавка, а в графике появятся ночные смены. Имейте в виду, что я наблюдаю за каждым своим сотрудником. Не берите на себя много. Пациент 406-й такой же, как и другие.
На этом доктор завершил свою речь и, развернувшись, отправился по своим делам, так и не дождавшись ответа.
– Что ж, ставка сделана, худшее позади, – Барри тяжело вздохнул. – Так, мне нужен Патрик.
Патрик был ему нужен, чтобы рассказать обо всём, что произошло ночью. Он был своим, и врачебная тайна в пределах стен на него не распространялась.
Глава 3
– Спятил! – Патрик схватился за голову и вскочил с дивана.
– Тише ты! Да ладно, только представь, сколько тайн мы узнаем.
– Я знаю достаточно, но… Чёрт, Барри! Ты совсем его не боишься?
– Доктора Саннэрса? Боюсь.
– Да нет! Я про психа.
– Да я понял. Успокойся, – Барри засмеялся, что показалось Патрику неуместным. Он был поражён, ведь Джесси Психопата боялись все даже вне стен лечебницы. – Нет, не боюсь, ни капельки. Пациент 406-й такой же, как и все.
– А Чарли?! Ты же видел, что он с ним сделал! Блин, Барри, отчасти это и моя вина. Если бы я не повёл тебя тогда на четвёртый и остался бы вчера на дежурство, не страдал бы ты фигнёй сейчас.
– Тук-тук! – это был Билли. – На! – он кинул на колени Барри папку с документами. – Надеюсь, ты доволен. Патрик, вот видишь, как многого можно добиться за два дня работы, – учись.
– Нет уж, спасибо!
Они оба вышли, обсуждая косяки Патрика, а Барри, немного помявшись, открыл карточку пациента и принялся изучать.
«Хм-м…» Там не было ровным счётом ничего. А кроме того, напечатано с ошибками. Видимо, Билли торопился. Не было ни даты рождения, ни фамилии. Ничего. «Джесси Психопат», его (или не его) диагноз, рост, вес, некоторые данные из истории болезни, и всё.
– Что ж, со мной этот номер не прокатит. Пора выяснить всё самому.
Он отправился получать новый пропуск. Кем бы ни был доктор Саннэрс, сегодня Барри бросил ему вызов.
* * *– Фух…
– Ты, главное, увереннее будь. Он поймёт, если ты его боишься.
– Я его не боюсь.
– Верю, – бодро, но саркастично поддержал Чарли, похлопав коллегу по плечу.
Они были на финишной прямой коридора четвёртого этажа, недалеко от 406-й. Барри всё же немного волновался. Со своими подопечными он нашёл общий язык. Но это был случай исключительный. И его знаний и опыта могло не хватить, хоть Чарли и рассказал ему обо всех тонкостях этой работы. А может, и не обо всех.
– Всё готово, Чарли! – Несколько врачей покинули палату. – Угроза ликвидирована.
– Спасибо, Хамфри. Ну, в добрый путь, – Чарли подтолкнул Барри к двери, и тот нерешительно вошёл.
Почему-то здесь не любили включать свет. В прошлый раз было так же. Всего одна еле работающая лампочка. Пациент был обездвижен и пристёгнут к железной койке. Его голова была повёрнута в сторону стены, и он не обратил внимания на вошедших. Ему словно было уже всё равно, что с ним сделают.
Барри бросил быстрый взгляд на обстановку. Тумбовый столик с ящиками белого цвета у кровати. Старая краска уже практически полностью слезла, отчего всё казалось ещё более унылым. Забитые досками окна, на которых, судя по всему, были еще и решётки с той стороны. Железный стул для врача. Всё. Две двери у противоположной стены – очевидно, уборная и ванная. Это был изолятор, и здесь было очень холодно. Наверное, весь этаж не отапливался, и, кроме того, в комнате был каменный пол. Барри бы сказал, что это одиночная тюремная камера – и это было бы вполне уместно: на пациенте была полосатая кофта.
Барри сделал пару шагов вперёд, снова бросив взгляд на ржавый стул, и в итоге решил присесть на край кровати. Прокашлялся.
– Я доктор Мэлтон, – нерешительно начал он. – С этого дня буду твоим лечащим врачом, – ноль реакции. – Будь добр смотреть на меня, когда я с тобой говорю, – уверенно попросил Барри.
Пациент медленно повернул голову в его сторону. Он был слаб. Видимо, ему что-то вкололи, прежде чем Барри нанёс первый визит. И Барри даже почувствовал вину за свой резкий тон. Теперь он мог видеть пациента лучше, чем тогда, – той ночью. Его глаза и вправду были почти бесцветными, возможно, раньше они были голубыми. Кто был не в курсе, посчитал бы, что человек слеп. Спутанные тёмные волосы отросли до плеч. В нём не было ничего такого ужасного, о чём говорили все, кто о нём знал. Но почему-то всё равно создавалось впечатление, что в любой момент он может кинуться и перегрызть горло.
Довольно изящной и интересной внешности человек. Черты его лица были мягкими, губы – тонкими и потрескавшимися, небольшой заострённый нос, немного торчащие уши. Один раз увидишь – запомнишь на всю жизнь. Так о нём можно было сказать. Барри был явно выше и физически имел значительное превосходство. Но душевнобольные люди были на удивление непредсказуемы и сильны. Опасаться было чего.
Пациент неотрывно смотрел на вошедшего следом Чарли, и Барри смекнул, в чём дело.
– Не волнуйся, Чарли, всё в порядке. Ты можешь идти.
– Точно? Смотри. Если что пойдёт не так, я недалеко, – с этими словами он покинул палату.
Как говорил Патрик: «Ричи до чёртиков боится нашего Психа!» Чарли держался на удивление молодцом, не выдав и грамма своих опасений. Но вот руки в некомфортной обстановке у него начинали трястись, и он потел.
Как только закрылась дверь, взгляд больного перешёл на Барри. В плохо освещённом помещении это можно было заметить по движению мутных зрачков.
– Здравствуй, Джесси! – Молчит. – Я Барри Мэлтон, твой лечащий врач, но ты можешь называть меня просто Барри. Возможно, ты меня помнишь. Можешь молчать, но если это так, кивни.
К его удивлению, пациент кивнул головой в знак утвердительного ответа. «Есть! Контакт налажен!» – подумал Барри. Теперь он мог напрямую спрашивать обо всём, что ему было необходимо.
– Итак. Возможно, я тебя обрадую. Ты станешь гораздо реже видеть доктора Саннэрса. Теперь о тебе забочусь я, и ты можешь мне смело доверять. – Ноль реакции. Но взгляд был сфокусирован, значит, он слушал. – Я попрошу у тебя немножечко содействия в ответах на вопросы, хорошо? – Кивок. «Есть! Поехали дальше».
Барри приготовил блокнот для записей.
– Ты помнишь, сколько тебе лет? – Отрицательно. – Та-ак, – Барри сделал пометку в блокноте. – Навещает ли тебя кто-нибудь из родственников? – Положительный ответ. – Часто? – Снова положительный.
Странно. Такое можно было бы и заметить. Но, как говорил Патрик, к Психопату никто никогда не приезжал. Возможно, это были последствия лекарств, и он бредил. Сложно было сказать без необходимых проверок.
– Джесси, я бы хотел сделать некоторые анализы, если только ты не против, – Барри повернул к нему листок с перечнем необходимых процедур, и больной пробежался по нему взглядом, а затем кивнул. – Отлично.
Барри немедленно принялся за дело, пока его подопечный был в настроении ладить.
Теперь ему было не страшно. Невменяемый был вполне вменяемым. Барри справился за десять минут. Всё это время Джесси был безучастен.
Барри снова сел на кровать и внимательно, по-доброму посмотрел на него.
– Если ты хочешь, я отстегну тебя. Хочешь? – Отрицательный ответ. – Не волнуйся, всё будет хорошо.
Кажется, это привело пациента в замешательство. Барри на пробу отстегнул один ремень. Затем все остальные.
– Ты не пленный здесь. Теперь я твой врач, и при мне такого не будет. Я обещаю! – Теперь его рассматривали уже с интересом, растирая перетянутые запястья. – Симпатичная пижама… – Немного подумав, пациент повернул голову к тумбочке с ящиками. – Хочешь, чтобы я посмотрел? – Положительный ответ. – Хорошо. Который из них? Первый? Нет? Второй?
Открыв второй ящик, Барри увидел две стопки одежды: полосатые кофты в светло-серую и тёмную полоску и светло-зелёные штаны в чёрный горошек.
– О, да тут целый гардероб! Мне нравится. – Это всё, что у него было. Ни носков, ни футболки. – Послушай. – Барри сел обратно, уже не опасаясь. – Я здесь не просто так. Я скажу тебе по секрету: я не доверяю доктору Саннэрсу. – После этих слов Джесси усмехнулся, словно это было само собой разумеющееся. – Мне не дали твою карточку, я должен её раздобыть. И раскрыть некоторые вопросы. Поможешь?
Они посмотрели друг на друга, и Барри понял, что ему окажут содействие.
– Мои подопечные взволнованы. Жалуются на визиты некоего… эм-м, Постороннего. Ты знаешь, кто это?
Кивок.
– Хорошо. Он приходит к тебе?
Снова кивок. Барри был почти уверен, что знает, кто это. Нора Гравицки, описывая свои ощущения от ночного визита, в точности описала то, что почувствовал Барри, первый раз побывав на четвёртом этаже.
– Та-а-ак. А я, как ты думаешь, видел его? – Утвердительный ответ. По спине пробежали мурашки. Одной тайной меньше, но почему-то от этого становилось только тревожнее. – Последний вопрос, и больше я не буду тебя мучить. Скажи, найду ли я информацию на тебя в кабинете доктора Саннэрса? – Положительный ответ. – Я тебе очень признателен. Отдыхай, я зайду вечером.
Барри немедленно вышел.
«Ну надо же!» Он закусил губу и немного постоял на месте, обдумывая дальнейшие действия. Ему снова нужен был Патрик.
* * *– Чего?! Нет, ни за что.
Патрика он нашёл в палате одного из его пациентов. Тот мерил давление, даже не включив аппарат. Хотя, судя по состоянию самого пациента, тот тоже был в отключке.
– И как тебя вообще взяли работать?.. Кнопочка справа. Ещё раз. Мне нужно, чтобы ты отвлёк Билли. На десять минут. Мне нужно порыться в его документах. Я наведу порядок в твоих карточках, что скажешь?
– Имей в виду, если что-то пойдёт не так, я не при делах.
– Ты просто чудо.
Отвлечь Билли не составило труда. Как только Патрик начал его забалтывать (а если это случилось, то надолго), Барри проскользнул в его кабинет. В сейфе оказалось несколько бутылок виски. Билли был рассеянным человеком, поэтому рядом на стене записал пароль карандашом. В ящиках стола ничего полезного. Десять дорогих минут оказались совершенно бессмысленными. Ведь Джесси подтвердил насчёт места поисков.
Барри вышел в расстроенных чувствах, громко хлопнув дверью, – так, что отпала табличка «Х. Д. Саннэрс», а за ней висела другая – «Доктор Б. Э. Джонсон».
«Они знали, что документы, возможно, кто-нибудь будет искать. И применили эту уловку. Хитро. Его кабинет не здесь. Конечно, нет».
Но сил на поиски уже не осталось. Барри поспешил на обеденный перерыв.
– Что, совсем безуспешно? – Патрик жевал сандвич, довольный тем, что его карточки теперь точно будут в порядке и Билли не будет орать.
– Было бы проще, если бы ты мне рассказал. Ты ведь знаешь правду.
– Знаю только то, что мне рассказали. Прости, но я не хочу потерять место, и, более того, мне жизнь дорогá. Помогу чем смогу, но разглашать информацию не стану. Если что нароешь сам – другое дело. Но скажу прямо, смелости тебе не занимать.
– Тогда добудь мне пропуск на пятый, будь другом. Мне нужно попасть туда любым способом, хоть через вентиляцию.
– Я что-нибудь придумаю… – Допив кофе, Патрик покинул подсобку.
А Барри сделал несколько записей в блокнот.
«Хочу рассказать про Нору Гравицки. Удивительная женщина. Главное её занятие – вязание невидимыми нитками вокруг своих пальцев. Она занимается этим весь день. Посторонний больше к ней не приходит. И она стала чувствовать себя гораздо лучше. Активно разговаривает. Сегодня за обедом я познакомил её с Майклом Филлсом. Так они теперь навещать друг друга ездят. А у Филлса, наконец, появился настоящий собеседник».
Закрыв блокнот, он отправился к Норе с порцией лекарств. За исключением отсутствия информации, день сегодня складывался хорошо.
– Ещё раз добрый день! – Она заулыбалась, отложив ненадолго «вязание», и приняла таблетки. – Миссис Гравицки, могу я поинтересоваться, что вы вяжете?
Нора с довольным видом взяла свою невидимую работу, показывая Барри.
– Невидящий просил сплести верёвку. Пока он жив, у нас у всех есть шанс выбраться отсюда.
– Невидящий? – Так-так. Начали появляться новые персонажи. Он почему-то сразу подумал про Джесси, вспоминая цвет его глаз. – Есть ещё кто-то, помимо него?
– Хранитель и Наблюдающий, – совершенно спокойно ответила Нора, словно её спросили, который час.
«Посторонний, Невидящий, Хранитель и Наблюдающий. Интересно. Если Посторонним был сам доктор Саннэрс, то логично можно предположить, что Хранитель всех его секретов – это Билли. А если Невидящий – Джесси, то Наблюдающим мог быть Чарли. Каждую вторую и третью среду он наблюдает за опытами, проводимыми доктором Саннэрсом, и их результатами. В любом случае, в словах Норы есть смысл, и к ней стоит прислушиваться»
Барри вышел в коридор, проверяя, всё ли сделал, пролистав блокнот. А затем направился на четвёртый этаж. Ему даже выдали ключ от 406-й. Её всегда запирали, чтобы пациент не сбежал. На коляске его перевозили, видимо, по этой же причине.