Шалость судьбы
– А вы, – обернувшись ко мне, Дакар сверкнул своими темными глазами, я же по-прежнему довольно улыбалась, – вернетесь со мной в мой кабинет.
Улыбка начала сползать с моего лица.
– Нам нужно завершить наш разговор, – бросил он, прежде чем направиться к двери. Айк посмотрел на меня с сочувствием, я же без энтузиазма вышла следом за ректором в коридор и уже в который раз проследовала в его кабинет.
Если до этого Дакар казался мне вполне спокойным и сдержанным даже в условиях экстренной ситуации (а быть приклеенным к адептке, по-моему, очень даже экстренная ситуация), сейчас он явно таковым не являлся. Морщинка, появившаяся между бровей, так и не разгладилась, а шаги были быстрыми и резкими. Войдя следом за ректором в кабинет, я, уже не дожидаясь приглашения, уселась в кресло, стараясь выглядеть послушной и добропорядочной адепткой. На глаза попалась табличка, так и оставшаяся на столе.
Ректор Дакар не торопился садиться, он подошел к камину и, протянув к нему ладони, заставил огонь загореться еще ярче.
– Вы на редкость невезучи, адептка Аро, – сухо заметил ректор, и уже по его голосу можно было понять, что ничего хорошего он мне не скажет. – Более того, я бы даже не назвал это невезением.
Я изучала его спину. Коснувшись закатанных рукавов своего костюма, Дакар начал их расправлять и медленно развернулся ко мне. Лицо его было хмурым, а взгляд раздраженным.
– На самом деле вы безответственны. Совершенно не думаете о том, что делаете или говорите, поступая как взбалмошный ребенок, и от этого страдают окружающие, – говорил он резко и отрывисто, одергивая свои рукава, пока не привел их в порядок. Затем шагнул ближе к столу. – Вы совершенно не уважаете старших и считаете, что вам все сойдет с рук.
– Я не… – хотелось постоять за себя, но он не дал мне сказать ни слова, резко оборвав.
– Не перебивайте! Это, – он указал на свой стол, – собственность академии, в которой вы обучаетесь по милости его королевского величества, так что будьте добры посвящать свое время обучению, а не дурацким выходкам и розыгрышам, – ректор нервно потер свою ладонь, которую лишь недавно отклеил от моей. – В противном случае я не уверен, что вы хоть чего-то стоите.
Я сидела, опустив голову, потому как его слова жгли меня, а слезы обиды начали накатывать на глаза, но я бы ни за что себе не позволила заплакать. Нужно лишь не смотреть на него, и я сумею сдержаться. В конце концов, после всего, что случилось, разве мог он думать иначе? Но следующие слова ректора заставили меня вздрогнуть и вскинуть голову.
– Вы позорите всю академию своим поведением! – ректор Дакар сделал небольшую паузу. – Я бы на вашем месте всерьез подумал о своем будущем. Полукровка, с одной стихией… на что вы надеетесь при таком поведении?
Он не кричал, но голос его был строг и пробирал до самых косточек, но больше всего меня задело не это. Он назвал меня полукровкой, прямо указав на мое незавидное положение в этом магическом мире. Да что я такого сделала, чтобы заслужить именно такие слова? Любому напыщенному сыну или дочери лорда с тремя стихиями он бы не позволил себе сказать такое никогда. Чувства во мне бушевали, сейчас я ненавидела этого лощеного… нет, не ректора – лорда! Чьи способности, безусловно, были на уровне трех стихий, и для которого такие, как я, всегда оставались мусором. Я опустила глаза вниз, на его начищенные ботинки и идеально прямые и чистые брюки. Больше всего мне хотелось сейчас уничтожить этого лорда. Яркая искра блеснула прямо перед моими глазами, и я вздрогнула, увидев, как брюки ректора вспыхнули ярким пламенем.
Но самым необычным было то, что я чувствовала это пламя. Не в силах поверить, что я его причина, вскочила с кресла и застыла на месте, уставившись на огонь. Огонь! Я владела огнем! Меня охватило безграничное счастье.
Ректор среагировал мгновенно. Его рука дернулась, он щелкнул пальцами, после чего пламя мгновенно потухло, словно его и не было. Брюки лишь немного обгорели, сквозь опаленные дыры проглядывали ноги.
– Да! – воскликнула я, сложив руки вместе и прижимая к губам, и даже подпрыгнула от восторга. – Да, да, да!
Я закружилась, чувствуя, что готова взлететь.
– Вы радуетесь, что подожгли меня? – послышался резкий голос.
Я все еще витала в облаках, переполненная своим счастьем. Вторая стихия! Огонь! Как же я счастлива, что это не земля или вода! Как же я счастлива, что вторая стихия вообще пробудилась!
– Да-а! – в восторге повторила я, даже не задумываясь, но тут опомнилась и посмотрела на ректора. Пострадал он не сильно, но товарный вид его брюки определенно потеряли.
– Ой, – тихо заметила я, начиная понимать, что облажалась. Опять. Да что ж такое-то!
– Извините, я даже не…
Он прервал меня, взмахнув рукой.
– Неделю административных работ под руководством завхоза Гутора! И месяц вам запрещено покидать пределы академии.
Все раскаяние как рукой сняло.
– За что-о?
– За ваши невинные проделки, – ректор махнул рукой в сторону стола, где все еще лежала табличка. – Идите.
Я развернулась, направляясь к выходу. Препираться, похоже, было бесполезно, но представив, как буду месяц закрыта на территории академии, не выдержала и, прежде чем открыть дверь, обернулась, еще даже не зная, что скажу в свое оправдание. Но вместо этого увидела, как ректор исчезает в портале, проигнорировав дверь и, видимо, решив сразу переместиться в свою комнату. Боялся ли он щеголять по коридору в своих потрепанных брюках или на то были другие причины, я не знала. Я замялась, а потом, поняв, что терять все равно уже нечего, быстро вернулась, подхватывая табличку со стола, и огляделась. Глупо было тащить эту махину куда-то еще, ведь самым подходящим местом, чтобы спрятать ее, был кабинет ректора. Тут Гутор уж точно не найдет! Подойдя к стеллажу с делами адептов, я вытащила папки и пристроила табличку прямо за ними. Вернув все на место, я критически оглядела свою работу. Вроде бы ничего не заметно, ну и отлично. Чуть не подпрыгивая на ходу, я покинула кабинет ректора. Пусть я наказана, пусть месяц не смогу уйти из академии, но во мне проснулся огонь! Сейчас ничто не имело значения, кроме этого факта.
Глава пятая
На следующее утро я замерла перед зеркалом, рассматривая себя. По сути, я практически не спала. Вернувшись в комнату ближе к утру, тут же упала на кровать, но возбуждение после всего случившегося не давало мне уснуть. Поворочавшись, я поднялась с кровати и подошла к окну, засмотревшись на то, как только что проснувшееся солнце поднимается из-за горизонта. Моя соседка преспокойно спала, совершенно не потревоженная ни моим приходом, ни ходьбой по комнате. В общаге и не под такой шум спать привыкаешь. Я сушила волосы в ванной и застыла, увидев первую прядь с красными вкраплениями. Мои волосы первыми обретали облик огня, а значит, все это мне действительно не приснилось. Все реально! Я маг двух стихий, и моей новой стихией был огонь!
Каждый раз, когда в человеке пробуждалась стихия, он наполнялся магией до краев и первое время буквально светился ею. В волосах появлялись цветные пряди, относящиеся к данной стихии. Когда во мне проснулся воздух, в волосах появились серые вкрапления, скорее напоминающие седые пряди. Они смотрелись ужасно и исчезли через четыре дня. Теперь же я сияла. Замерев перед зеркалом, даже подалась вперед, изучая себя. Красный цвет покрывал мои волосы неравномерно, мелькая то тут, то там, но больше всего меня поразили глаза. Обычно они у меня были серыми, и в случае с воздухом я ничего не заметила, но сейчас, рассматривая себя, я замерла, на мгновение уловив в них отблеск огня.
– Что? – за моей спиной послышался грохот, и я, вздрогнув, обернулась, увидев Айлин, лежащую в кровати с запутавшимися в одеяле ногами. Дрыгаясь, она высвободилась и, поднявшись, подлетела ко мне.
– Огонь!
Я счастливо засмеялась вместе с ней и снова запрыгала по комнате.
– Как это случилось? Вчера вечером, или ты только сейчас это увидела? – Ее было не остановить. Айлин, радостно тараторя, перебирала мои волосы. Я все не могла к ним привыкнуть, снова и снова заглядывая в зеркало. Даже жаль, что это останется лишь на несколько дней.
– Когда проснулась, – бессовестно соврала я, решив умолчать, что первым проявлением моей магии стал поджог штанов ректора.
– Теперь у нас обеих по две стихии! – Айлин светилась от восторга. Ее таланты простирались на воздух и землю, хотя у одного из родителей присутствовала и третья стихия, так что двумя могло и не ограничиться. – Давай же! – она дернула меня за руку. – Вызови огонь! Хотя о чем я… Ты еще не можешь.
Я даже не успела ничего ответить, как она отошла, отыскивая свечку и зажигая ее.
Упрашивать дважды меня не требовалось. Как только я увидела маленький огонек, тут же подалась вперед, жадно впитывая его в себя. Прищурившись, я коснулась стихии и приказала ей взлететь. Огонек отделился от фитиля, поднимаясь в воздух маленькой красной капелькой. Я сжала ладонь в кулак, и он растворился, оставив после себя лишь дымок. Еще, еще… Я хотела больше огня!
– Посмотри на свои глаза, – прошептала Айлин. Я обернулась и увидела, как в них постепенно затухает рыжее пламя, пока они не стали своего обычного цвета.
– Я хочу еще… – выдохнула я.
– Давай сходим во двор и разведем костер! – подруга уже натягивала на себя одежду, а я тут же потянулась к красной рубашке. Это тот цвет, с которым я теперь не хотела расставаться.
До занятий оставался еще час, а поскольку завтрак для нас был не актуален, мы быстро побежали по лестнице вниз, чтобы опробовать мою новую стихию, но застыли, едва достигнув первого этажа. Айлин, как и я, повела носом, и мы переглянулись.
– Что это? – удивленно спросили мы друг у друга.
Мимо нас тем временем прошел адепт, и шел он целенаправленно – на запах. Снова переглянувшись, мы поняли, что просто обязаны последовать за ним.
Запах был восхитителен, он обещал самый вкусный и сытный на свете завтрак. Мы с Айлин снова недоуменно переглянулись, прежде чем войти в столовую.
– Мне кажется, это сон, – пробормотала я, как только мы переступили порог.
– И не только тебе.
Столовая уже давно не видела столько народу, не считая дня, когда здесь всех собрал ректор. Словно искуситель, вел и манил сюда он. Он – это божественный запах восхитительного завтрака. Это просто не могло быть реальностью.
– Офигеть! – изрек возникший справа Айк, видимо тоже пришедший на запах. Я хотела поздороваться, но парень словно находился в другой вселенной, где существовал лишь манящий его аромат, и, не заметив меня, он удалился.
– Не налегайте, – проворчала домовая где-то в толпе, – всем хватит! Налетели, охламоны, и где вас раньше носило, изголодавшиеся?
Этот вопрос все дипломатично проигнорировали, желая получить свою порцию завтрака.
– Пойдем быстрее, – дернула меня за рукав Айлин, первой отмирая и кидаясь в толпу голодных адептов, – сейчас ведь другие набегут, и ничего не достанется!
Уговаривать дважды не потребовалось. Не просто пошли – побежали, тут же вклиниваясь в очередь.
– Юна! – стоящий рядом парень дернул меня за руку, и, обернувшись, я увидела рыжего и конопатого Эвота. Эвот был адептом огня, почти единственным из приближенных Исара, кто не вызывал у меня отвращения, тем не менее друзьями мы не были.
– Исар, ты только посмотри! – уже обращаясь не ко мне, Эвот протянул руку и выудил из толпы ненавистного мне парня. – А малышка-то у нас теперь огненная!
Взгляд парня сначала прошелся по мне вскользь, а затем вернулся, недоверчиво изучая мои волосы.
– Да быть не может, – скривилось его лицо, – огненная полукровка?
– Э-э, полегче, она теперь одна из нас!
Исар не проявил особого энтузиазма от причисления меня к магам огня, но мне было все равно. Его не могло не задевать, что у меня теперь две стихии. Чуть склонив голову набок, посмотрела с улыбкой, зная, что это взбесит его еще больше.
– И во мне сейчас силы столько, что я с легкостью переборю тебя, – рискнула поддеть парня.
Исар дернулся, задетый моими словами.
– Ты никогда не будешь сильнее меня, полукровка.
– Исар! – Эвот окликнул парня, пытаясь остудить.
– Отстань! – тот не позволял себя контролировать, как и всегда.
– Ректор идет, – просто пояснил Эвот.
За плечами адептов действительно виднелся ректор Дакар. Преподавателей в нашей столовой не водились так же давно, как и вкусных завтраков, но это, видимо, тоже начинало меняться. Недовольно поведя плечом, Исар бросил на меня испепеляющий взгляд и, кивнув своим прихвостням, бросил сухо: «Завтрак возьмите» – и ушел к свободным столикам.
– Ты это, – Эвот примирительно хлопнул меня по плечу, – внимания на него не обращай, он иногда перегибает. Поздравляю!
– Спасибо, – ответила я, хотя впечатление от этого поздравления было не самым радостным. Глаза мои тем временем были, как и у многих, прикованы к появившемуся на горизонте ректору.
– Господин ректор! – зычный голос домовой раскатился по столовой. – Садитесь, господин ректор, сейчас я вам сама все принесу!
Послышался тихий и недовольный ропот адептов. Домовая окинула всех грозным взглядом и, шикнув, свистнула своих домовят, оставляя их раздавать нам завтрак. Сама же, взяв поднос, нагрузила его всевозможной снедью и, вальяжно выплыв из-за прилавка, пошла в сторону ректора, присевшего за один из свободных столов.
– Так вот в чем дело! – громко вскрикнул Айк, хлопая себя по лбу.
Парня толкнули в плечо, чтобы он не задерживал очередь и забирал свой поднос. Нам с Айлин наконец-то тоже досталась порция яичницы с беконом и хрустящими хлебцами.
– М-м, – простонала подруга, вдыхая запах, я же уже проталкивалась между алчущими пищи адептами к свободному столику как можно дальше от ректора. Сталкиваться с ним после столь бурной ночки ох, как не хотелось. Стоило нам устроиться, как за нашим столиком неожиданно оказался Айк. Айлин удивленно смерила парня взглядом, тот же спокойно начал поглощать завтрак.
Я оглядела зал; наш столик был самым стратегически безопасным и отдаленным от ректора Дакара. Не по этой ли причине Айк сел сюда? Похоже, не одна я после вчерашней ночи не желала попадаться ректору на глаза.
– Не работает твой клей! – внезапно раздался возмущенный возглас, следом появилась Джинна и уселась за наш стол.
– Какой клей? – прямо как вчера спросил парень, и у меня снова закрались подозрения, что у него есть еще какой-то неизвестный мне чудо-клей.
– Который приклеивает все намертво, – пояснила девушка.
– А-а-а… – не удержавшись, Айк бросил быстрый взгляд на меня, практически паля контору.
– Мы вчера табличку к двери ректора приклеили, – влезла в разговор подруга Джинны, – а утром ее как не бывало. Нет у твоего клея долговременного эффекта!
– Ну, видимо, ректор сумел ее снять; простите, девочки, – извиняясь, развел руками парень.
– А что на табличке-то написали? – вмешалась Айлин.
– «Кабинет сексуального ректора Дакара».
Все снова захихикали, лишь мы с Айком переглянулись. Мне было не до смеха – сказывалась напряженная ночка. А еще я теперь знала, кого благодарить за табличку, только вот сдавать себя с потрохами не хотелось.
– Юна! – вскрикнула Джинна, разглядывая меня. – Поздравляю!
– Спасибо, – моя рука сама потянулась к волосам, касаясь их.
– Айк, а как насчет того, что я у тебя просила? – снова переключилась на парня девушка.
– Будет готово только после полнолуния.
Девушки как-то слишком разочарованно вздохнули, а затем оживленно зашушукались, и, подняв глаза, я увидела приближающегося к нам ректора.
– Вот черт, – выпалила я, чем привлекла к себе недоуменное внимание всех собравшихся вокруг.
Не знаю, слышал ли мой эмоциональный порыв ректор, но на его лице это не отразилось.
– Адептка Аро, я хотел напомнить: раз в вас проснулся огонь, теперь вы должны посещать занятия двух стихий. Сегодня традиционно день стихии огня, не забудьте, я жду вас на своем занятии.
Нервно сглотнув, я кивнула.
– Хорошо, ректор Дакар.
Мужчина перевел взгляд с меня на компанию, нас окружавшую. Айк весь как-то подобрался и сжался. Если бы мог, он, похоже, давно бы сполз со стула под стол и ретировался куда подальше.
– И постарайтесь больше ничего и никого не сжечь, – на прощанье бросил ректор и покинул нас, направляясь к выходу из столовой.
Девушки проводили его восхищенными взглядами, я же задумалась о своем расписании. Занятия по управлению стихией проводились последними, в самом конце учебного дня. Меньше всего везло Исару: у него они были три раза в неделю, я же ходила лишь в середине недели на уроки по управлению воздухом. Сегодня был вторник, а значит, вечером у магов огня будет индивидуальное занятие по управлению стихией. Ох, даже страшновато немного…
Мимо тем временем пробежали домовята, гремя грязной посудой, весьма громко и ворчливо приговаривая:
– Пришел тут, порядки навел. Понабежали теперь, корми их, пои. А посуды-то сколько мыть! – домовенок жалобно взвыл. Оглядывая зал, я поняла, что действительно, давненько у них не было столько работы.
Откуда ни возьмись, рядом с ними возникла домовая, отвешивая всем троим увесистые подзатыльники.
– Ишь, разленились! В доме мужчина появился, а когда в доме хороший мужчина, его надо поить и кормить как подобает, а иначе мужчина сбежит.
– Чего ж мы прошлого не кормили? – пискнул один из домовят.
– А того нам не надо было, плохой мужчина был, не хозяйственный, а этот вон такой дюжий, молчит-молчит, а потом как зыркнет в суть самую и пробирает всю душоночку сразу. К тому же добрый, внимательный – такого мужчину сразу слушаться хочется. Так что смотрите у меня: сбежит – накостыляю, работайте и не отлынивайте.
– Так, может, этих не будем кормить, – снова пискнул смелый домовенок, видимо, под «этими» имея в виду нас, адептов, – раз нам только мужчина дюжий нужен? И убираться меньше.
– Я тебе дам не кормить! – Домовая снова отвесила ему подзатыльник и вторым двоим добавила – видимо, для профилактики. – Всех кормить! Кыш посуду мыть, разленились, оболтусы.
Домовята, постанывая, побежали дальше, домовая же следовала за ними не спеша, важно оглядывая столовую.
– Кажись, закончилась у нее черная полоса, – изрекла Джинна, провожая домовых взглядом.
Из столовой мы вышли все вместе, и пока Айлин болтала с девочками, мы с Айком немного отстали.
– А как… – парень замялся, но любопытство было сильнее, – как ты вчера к ректору-то приклеилась? – шепнул он, чтобы другие не слышали.
– Он меня с табличкой от академии поймал, – шепнула я в ответ. – Ну и решил, что на его кабинете тоже я повесила, так ярился… В итоге пришлось клей показать, а пузырек случайно разбился. А чего девочки от тебя еще хотят? – Баш на баш, как говорится.
Айк фыркнул, явно сдерживая смех.
– Приворотное зелье ждут, для ректора.
Я округлила глаза. Неужели осмелятся самому ректору подсунуть? Парень понял все по моему лицу.
– Мое дело сделать, а уж дальше пусть сами разбираются.
– Ага, только смотри, как бы с ректором под ручку не пришли к тебе потом за противоядием.
Об этом подумать парень явно еще не успел.
– А табличку академии, кстати, не вернули? – полюбопытствовала я.
– Не-а, пустое место. Отклеить новую отклеили, но старую не нашли. Ты куда ее спрятала?
– Ну….
– После всего, что я для тебя вчера сделал, ты не можешь не признаться.
– Фактически сделал не ты, а ректор.
– А кто хранит твою большую тайну?
– Да в его кабинете я ее спрятала, – шикнула я на парня, – просто не на видном месте.
– Серьезно? Класс! Гутор ни за что не найдет!
И Гутор действительно не нашел. Он бегал по всей академии, злой как черт, заглядывал в каждую щель и выговаривал весьма громко все, что он о нас думает. Таблички на ректорском кабинете тоже не было, о ее местонахождении я, правда, смутно догадывалась. Весь день раздавались поздравления и удивленные восклицания, и постепенно я начинала сама привыкать к мысли, что у меня теперь больше не одна стихия. Я поднялась на ступень выше и не могла этим не гордиться. Стоило написать письмо родителям. Мать поначалу, конечно, расстроится, что во мне не проснулась земля или вода, но огонь тоже отличная стихия, а как по мне, так самая лучшая.
Но на свое первое занятие с магами огня я шла с трясущимися поджилками. Волнение было двояким: с одной стороны, это было приятное предвкушение возможности опробовать свою новую магию, а с другой – страх, как на мое появление отреагирует Исар. Все его приспешники были магами огня и детьми лордов, а значит, теплого приема ждать не приходилось. Не стоило забывать, что занятия вел сам ректор, который после всех приключений вчерашней ночи вряд ли будет ко мне расположен. В итоге в кабинет я входила со смешанным чувством; преподавателя еще не было, и студенты просто болтали. В центре кабинета на столе сидел Исар, привлекая к себе всеобщее внимание.
– Малышка пришла, – первым увидел меня Эвот.
Его обращение меня не сильно напрягало, малышкой он меня называл скорее из-за миниатюрного роста.
Маги с интересом изучали меня. Их взгляды особенно задержались на моих волосах, ярких как никогда. Выглядело это, правда, скорее как скопление пираний, приглядывающихся к своей новой жертве.
Исар соскочил со стола, делая шаг в мою сторону.
– Огонь не твоя стихия, – недружелюбно заявил он, окидывая меня презрительным взглядом, – это стихия благородной крови.
Остальные молчали, не желая перечить своему «королю». Собственно, подобного приема я и ожидала.
– Боюсь, мне придется разрушить твои иллюзии: получается, твоя кровь не чище моей.
Я даже слышала, как его зубы скрипнули, стиснутые в гневе. Единственное, до чего Исар никогда не скатывался, это рукоприкладство, но сейчас, видя, как блестят его глаза и сжимаются кулаки, я сомневалась, что он не сделает этого.
– Эй, приятель, не заводись, – тронул его за плечо Эвот, но, дернувшись, Исар оттолкнул его.
– Я спокоен, просто отвратительно учиться вместе с этим, – кивнул он на меня.
Моей голове внезапно стало очень тепло, но я бы не обратила на это внимания, если бы все вдруг не уставились на меня с удивлением. Я же сдерживала в себе рвущийся наружу гнев.
– Малышка, как ты это делаешь? – Эвот смотрел на меня с восхищением.
– Делаю что? – процедила я, все еще чувствуя себя оскорбленной и попавшей в змеиное гнездо.
– Вероятно, адептка Аро, он имеет в виду ваши волосы, – раздался голос за моей спиной, и, обернувшись, я увидела на пороге ректора Дакара. – И ваши глаза тоже, разумеется.
Недоумевая, я оглянулась в сторону окна, в котором виднелись наши смутные отражения, и ужаснулась.
– Мамочки! – закричала я, видя, как мои волосы горят. Горят в буквальном смысле, как костер на ветру. Да я же сейчас лысой останусь! Красных прядей больше не было, вместо них горел настоящий огонь. Так вот почему моей голове стало так тепло! А глаза… глаза тоже горели! Языки пламени плясали в них. Я хлопнула рукой по голове, желая сбить пламя.
– Не бойтесь, – Дакар поравнялся со мной, – этот огонь не причинит вам ни капли вреда, он ваш. А вот других способен покалечить. Так что я бы попросил вас прекратить это.
Но как? Я не делала этого специально!
Меня начала охватывать паника: не так-то весело чувствовать себя горящим сгустком.
– Я не… – заикнулась я, испуганно глядя на ректора. Стихия во мне начинала бушевать все сильнее, я чувствовала, как моя кожа начинает гореть. Боже, неужели я способна вся превратиться в пылающий шар? Страх охватывал меня всю и не позволял успокоиться. Я мысленно просила огонь исчезнуть, но он меня не слушался.
Ребята позади нас затихли, видимо все еще пораженные моим обликом. Ректор сделал шаг вперед, останавливаясь в опасной близости от пылающих волос. Его руки оказались на моих плечах, мягко соскальзывая ниже и сжимая предплечья.
– Юна, успокойся, – его голос был спокойным и вкрадчивым. Чуть наклонившись, он поймал мой взгляд, и я увидела, как его глаза внезапно становятся ярко-голубыми. Когда раздались следующие слова, я не сразу поняла, что они звучат лишь в моей голове. – Успокойся, все хорошо. Ты больше их не боишься, ты больше не боишься себя, ты больше не злишься. Все позади. Все хорошо.
– Все хорошо, – вслух прошептала я, словно находясь в тумане.
И туман действительно был в голове и перед глазами, но вместе с ним накатило безграничное спокойствие. Я отшатнулась, делая шаг назад, и ректор убрал свои руки. Жар ушел, и вместе с ним огонь, которым горели мои волосы. Чуть повернув голову, я уже не увидела в отражении стекла его отблесков. Я была безгранично спокойна и контролировала стихию, которая теперь дремала внутри меня. Только вот странное наваждение все еще не проходило. Ректор тем временем обогнул меня, направляясь к преподавательскому столу. На автомате я развернулась и села на первое свободное место, поймав на себе ненавидящий взгляд Исара. Чувство, словно я не принадлежу себе, не отпускало, хотя я отчетливо понимала, что происходит. Мысль о том, что все хорошо, билась внутри меня и была чужой, однако я ей беспрекословно подчинялась.