– Лука, Лука Крючок.
Мальчишки быстренько оделись и побежали искать Луку. Рокко знал, где его найти. Последнее время Крючок ошивался на базаре, где занимался базарным промыслом. Он и ещё пара пацанов, спрятавшись за горой мусора, наблюдали, как гости с юга разгружают дыни.
– Здорово, Лука, – ещё издали начал Чеснок.
Лука поморщился, как от зубной боли, и зашипел:
– Чеснок, у тебя ум есть? Ты чего орёшь, всё дело завалишь.
– Ой, – зашептал Рокко, – мы не знали, что вы на деле.
– Смотреть надо, – буркнул Лука, – тебе чего нужно?
– Вот мой друг Буратино, у него к тебе дело есть.
Буратино протянул Крючку руку, и тот пожал её со словами:
– Слыхал о тебе, говорят, ты парень серьёзный. Сколько у тебя приводов?
– Два, – не соврал Пиноккио. – И я о тебе слышал.
– А чего вы меня ищете? – спросил Лука.
– Хотим работать вместе.
– По дыням?
– Нет, по напёрсткам. У нас нижнего нету.
– Ну, – сразу сник Крючок, – наверное, ничего не получится.
– Почему? – спросил Буратино.
– Да я уже навык потерял, да и бригада нужна натасканная, чтобы играть могла и озверевшего лоха осадить. И деньги на затравку нужны, а то лох такой нынче жлобный пошёл, что его без лавэ ни в какую не развезти. Да и играть у нас в городе негде.
– Как это негде? – удивился Чеснок. – А в порту у нас никто не играет.
– В порту мне тереться резону нет, – сказал Лука, – а то меня с пирса башкой об сваю кинут ваши портовые.
– А на рынке? – спросил Буратино.
– Про рынок даже и не мечтай, там полицейские дюже лютые, гонять будут. А это уже не игра, а салочки какие-то.
– А ярмарки скоро пойдут, – вспомнил Рокко и запрыгал от радости.
– Про ярмарки забудь, – кисло сплюнул Крючок.
– Почему забыть? Народ там пьяный и с деньгами. Там только и играть, – не сдавался Чеснок.
– Лох там сильно поддатой, это верно. И на лавэ, это тоже верно. Только ты не один, Чеснок, такой умный в городе.
– А чего?
– Да того, там и Фиксатый, и Туз, и третью бригаду они там с собой не посадят. Кого с доской и напёрстком увидят, тот жало в бок сразу схлопочет.
– Да, – приуныл Чеснок, – в ярмарку лучше не соваться.
– А кто такие, эти Туз и Фиксатый? – спросил Буратино.
– Ты чего? – удивились сразу все присутствующие.
– Ты и вправду про Туза и Фиксатого не слыхал? – спросил Крючок.
– Правда, не слыхал.
– Это же самые крутые пацаны из слободы. Они всегда на ярмарках играют, и авторитет у них большой, – и тут Лука перешёл на шёпот, – а ещё поговаривают, что они конокрады.
Добавить к сказанному было нечего. Конокрад – есть конокрад, значит, человек абсолютно отчаянный, жизнью своей не дорожащий. Всем известно, если конокрада ловят, бьют долго и почти всегда до смерти. И никогда полиция это дело раскапывать не будет. Полиция тоже не любит конокрадов.
– Так что, пацаны, давайте лучше на дынях работать. В хороший день мы по сольдо на брата зарабатываем,– предложил Лука.
– Сольдо в день, деньги, конечно, немалые, – согласился Буратино, – а сколько за день на напёрстках в порту поднять можно?
– День на день не приходится, но десять сольдо на бригаду без напряга делать можно.
– А на рынке?
– В выходной, когда фермеры и хуторяне приезжают, – все двадцать.
– А на ярмарке?
– Да забудь ты про ярмарку.
– И всё-таки? – не отставал Буратино.
– Там лохов без меры. Там и полцехины не удивят.
– Полцехина, – Чеснок даже присвистнул, – понятно почему Туз с Фиксатым больше никого на ярмарку не пускают. И то, не дураки же они, чтобы такие бабки делить ещё с кем-нибудь.
Все замолчали. Рокко выглядел разочарованным. Лука – грустным, только Буратино сидел себе и загадочно улыбался.
– Значит, говоришь, объективные причины не дают нам начать дело? – наконец спросил он.
– Не дают, – ответил Лука.
– Значит, обстоятельства сильнее нас? – продолжал спрашивать Пиноккио.
– Значит, сильнее, – продолжал отвечать Лука.
