Прелести жизни книга третья смысл жизни том-5

– Из тебя получится хороший директор звероводческой фермы. – гордо, сказал майор, как бы подчёркивая то наше положение, в которое мы вляпались на всю свою дальнейшую жизнь, что мы никогда не выйдем с зоны вольного поселения. – Буду рекомендовать тебя хозяину фирмы, чтобы ты стал директором фермы.

Майор даже не поинтересовался о моем мнении. Согласен или нет, быть директором звероводческой фермы.

Со слов майора во мне больше закрепилась уверенность побега из зоны вольного поселения.

Теперь был убеждён в том, что майор все сторонне доверяет мне в строительстве посёлка вольного поселения и звероводческого фермы. Оставалось только соблюдать строгую конспирацию перед зеками.

Ведь кто-нибудь из них мог быть стукачом. Гнусу, Цыпе и Хорьку можно было доверять все сто процентов. У них было несколько ходок на зону. Так что они не могли клюнуть на досрочное освобождение, выполняя роль стукача перед майором. К тому же все трое зеков должны были откинуться на волю по звонку в течение трёх месяцев. Им незачем марать себя перед пацанами. Легче уйти в тайгу.

Однако почти за сорок лет моей жизни у меня тоже было несколько ходок на зону. За это время мне пришлось повидать всякого брата на зоне. Бывало так, что самые верные зеки и даже паханы зоны, сдавали своих пацанов начальнику зоны.

Вполне возможно, что пахан нашей зоны со всеми потрохами сдал своих пацанов на вольное поселение, чтобы улучшить свою жизнь на зоне или откинуться с зоны досрочно с хорошей пенсией со своими детьми?

Ведь пахан нашей зоны, а также начальник нашей зоны давно знают друг друга. Оба в хороших отношениях друг с другом.

Оба пенсионного возраста. Почему бы им ни заработать хорошую пенсию на старости лет.

Выслуживаясь перед высшим начальством или перед хозяином звероводческой фермы, на деньги которого строится посёлок и сама звероводческая ферма. Сейчас такое время, что за большие деньги любой человек может мать свою продать.

– Думаю, что ты прав. – размышляя над моими выводами, сказал Гнус, когда поделился с ним своими мыслями. – Мне на зоне сразу не понравился такой резкий поворот Буффало в сторону начальника зоны. У меня было какое-то не здоровое предчувствие беды. Однако Буффало купил меня на зоне "лапшой", как салагу с вольным поселением.

– Поэтому нам с Цыпой и Хорьком надо быть осторожным. – высказал, свои опасения. – Как бы они не оказались стукачами. Будем проверять их до последнего дня перед нашим побегом. Думаю, что ты так низко не пал, как Буффало, который нас сплавил сюда, чтобы самому лучше жить на своей зоне?

– Ты! Черепок! Осторожно с такими выводами. – прошипел Гнус, мне в лицо. – За такие слова ты можешь в бок перо схлопотать. Уважаю свободу, но не потерплю подлянку в свой адрес.

– Гнус! Извини меня! Сейчас такое время. Сам знаешь. Должен был тебя проверить. – поднимая руки, извинился перед Гнусом. – Теперь тебе доверяю с полна. Вижу, что ты толковый пацан. Будем жить мирно в тайге.

– Ладно! Извиняю! Сам хотел тебя проверить. – опуская мои руки, спокойно, сказал Гнус. – Обговорим детали побега. Мы никак не должны проколоться. Все надо сделать чисто, чтобы нам не сгнить в таёжном лесу.

– Думаю, что нам надо определить, где есть река в этой местности в глухой тайге. – начал, объяснять свой план побега. – Нам стоило во время полёта на вертолёте, посмотреть на тайгу с высоты. Хотя бы в какую-нибудь щель, чтобы определить место таёжной реки и сплава по реке к людям на большую землю.

– Ты забыл, что вертолёт ни сарай, а крытая машина. – тихо засмеялся Гнус, рассматривая в целях конспирации чертежи домика кухни. – Мы сидели в железной камере с плотными стенками без окон и дверей вокруг нашей клетки. Так что определять было нечего. Все свои определения мы сделаем во время побега.

– Мы все равно как-нибудь определим место нахождения речки. – продолжил. объяснять план нашего побега. – Расположение рек Сибири можно определить по звёздам. Мы все со школьной скамьи хорошо знаем звёздное небо России.

Поэтому совершим свой марш-бросок в сторону возможного расположения рек. Возле реки затаимся на время. Пока менты закончат поиски нас по тайге и по рекам с вертолёта.

Затем построим плот и спустимся на плоту по реке до ближайшего населённого пункта. Все реки ведут к населённым пунктам. Во всём мире люди всегда живут у воды.

– Ну, ты прямо, как индеец следопыт! Все знаешь. – удивлено, сказал Гнус. -до такого никак не смог бы додуматься. Большую часть своей жизни провёл на зоне и ничего толком не знаю на воле вокруг себя.

– Не в обиду тебе скажу. Надо было больше учиться в школе, а не шарить по чужим карманам. – упрекнул, Гнуса. – До того, как свалить на зону много учился. Поэтому много чего знаю из жизни людей.

– О прошлом мне больше не напоминай. – обиженно, сказал Гнус. – Давай лучше с тобой хорошо обсудим наш побег с зоны вольного поселения. Когда выберемся на волю, так сразу буду учиться, как все люди.

– Нам в дорогу надо взять с собой больше консервов и других не портящихся продуктов. – стал дальше обсуждать план нашего побега с зоны вольного поселения. – Кроме того, с собой надо взять верёвки, топоры и гвозди на постройку плота к сплаву в реке.

– Откуда мы возьмём топоры и гвозди? – удивленно, поинтересовался Гнус. – У нас только дрели и шурупы имеются. Денег и магазинов в тайге нет, чтобы мы могли все это приобрести с целью будущего побега.

– Скажу майору, что нас достали лоси и медведи. Весь огород истоптали. – объяснил. Гнусу, откуда возьмутся гвозди и топоры. – Скажу майору, что могу из веточек и старых досок сделать плетёный забор, который затем прорастёт.

Так делают терские казаки на Северном Кавказе. Такой забор без верёвок, топора и гвоздей собрать невозможно. Майор клюнет на мое предложение. К тому же такой забор строить намного экономнее, чем строить стационарный забор.

Рано или поздно, забор вокруг фермы и нашего вольного поселения строить придется все равно. Так как звери всех видов из тайги все равно повалят на запах человека и его пищевых отходов.

Майор согласится с моей просьбой. Он полностью доверяет мне. Мои выводы насчет майора сбылись до мелочей. Даже превзошли мои ожидания. Майор следующим рейсом вертолёта привёз нам не только гвозди и топоры, но даже привёз столбы и горизонтальные, длинные рейки, через которые можно было заплетать забор веточками.

Так что себе получил дополнительную работу. Но зато у нас Гнусом появился повод ходить далеко в тайгу, чтобы не оголять лесные заросли вблизи строительства посёлка вольного поселения.

Каждый день Гнус со мной, по очереди, брали пару пацанов, отправлялись в лес за веточками кустарников, которые росли везде в просвете огромных хвойных деревьев. Нам надо было хорошо осмотреться вокруг по тайге.

– Черепок! У нас беда. – закричал мне, Гнус, когда с веточками вернулся из леса. – Наш старик скончался.

Увлечённые работой и планами побега с вольного поселения, мы совсем забыли о своём старике, который постоянно возился с щенками и лишь во время прилёта вертолёта старик скрывался в тайге.

Почему-то никто из нас не привязался к этому старику. Впервые дни, когда мы нашли старикам, мы постоянно следили за его звериными повадками. Но вскоре привыкли к его присутствию, также как привыкли к щенкам.

Поэтому обращали внимание на старика только тогда, когда мы обедали. Старик садился кушать вместе с нами за стол и тут же подкармливал наших щенков.

– Деда надо похоронить, как следует по-христиански. – с грустью, сказал, пацанам. – Сегодня и завтра не будет вертолёта. Так что прямо сейчас надо сделать гроб и похоронить деда в середине кладбища рядом с его друзьями.

Надо уважать старость покойника и христианский обычай, с которым жил наш старик. Мы тут же отложили всю свою работу по строительству вольного поселения.

Занялись траурной церемонией похорон нашего старика. Гроб сделали из старых досок. Изнутри гроб обложили картоном из-под ящиков. Яму под могилу вырыли, как следует по канонам христианской религии.

Длина могилы два метра. Ширина могилы один метр. Глубина могилы два метра. Когда подняли гроб с покойником, то удивились, что в старике почти нет веса. Настолько старик отощал на таёжных харчах.

На наших харчах не успел откормится. Удивительно, как он вообще ухитрился так долго жить в тайге. За пару недель проживания в нашем вольном поселении старик не поправился ни на один килограмм. Наверно калории нашей пищи уходили на содержание духа жизни и на рост волос, которые старик не постриг?

– Мы даже не знаем его имени, что написать на кресте. – сказал Гнус, втыкая крест из черных реек в сырую землю. – Как поступить нам в данной ситуации с погребением старика по христианским обычаям.

– Нам нельзя писать ничего на его кресте. – объяснил. Гнусу. – Если майор заметит крест, то мы скажем, что поставили крест Козюле. Насчет отсутствия надписи на кресте мы скажем, что клички ворам на крест не ставят.

Фамилию Козюли никто из нас не знает. Не к чему вору фамилия. Козюля родился вором, вором и умер. Земля ему будет пухом. Имею в виду нашего старика, а не вора Козюлю, который ничего не заслужил.

Немного подросшие щенки и звери в тайге, словно знали, что умер их лучший друг. Две ночи подряд из жилой палатки, а также из леса доносился жалобный вой щенков и диких хищников.

Звери дикой природы словно прощались со своим другом. Мы тоже крепким чаем чифирь помянули старика, который унёс с собой тайну своей жизни, но открыл перед нами тайну нашего ужасного будущего, которое ждало нас в таёжном лесу здесь на вольном поселении.

За месяц проживания в тайге на вольном поселении мы сильно продвинулись в своей работе и в подготовке к побегу. Вокруг нашего вольного поселения вырос надёжный плетёный забор из зелёных веточек, которые по моему выводу могли пустить корни если не в этом году, то в следующем году точно.

Но меня и Гнуса не интересовал забор, который может пустить корни. Мы точно знали, что скоро сделаем ноги из этих мест и никогда не увидим забора. Вот только Цыпу и Хорька в известность не поставили.

Боялись, что кто-то из них может оказаться стукачом. Поэтому решили познакомить Цыпу и Хорька в известность нашего побега как бы за месяц до назначенного времени, а совершить побег значительно раньше, чтобы стукач и майор не успели приготовить нам ловушку.

Если в день побега засветится стукач, ты мы вынесем ему свой приговор.

Привяжем стукача к дереву далеко в лесу. Дальше будет видно, как ему повезёт. Съедят стукача хищники или вскоре найдут его менты в таёжном лесу во время поиска нас.

За неделю до побега с зоны вольного поселения мы с Гнусом отправили всех зеков заканчивать плетённую изгородь возле кладбища, а сами остались в домике готовить месячный отчёт по работе перед майором, который должен скоро прилететь на вертолёте.

В действительности мы решили перетаскать наши котомки, приготовленные к побегу в условленное место далеко в тайге, куда никогда никто из зеков не ходил. Стараясь обезопасить котомки от лесных хищников, мы договорились повесить котомки высоко на дереве, куда не может забраться ни один большой хищник. Пока после завтрака занимался подготовкой отчёта за месяц, Гнус отнёс половину наших котомок в условленное место.

После обеда, буквально за час до прилёта вертолёта, отнёс в условленное место вторую половину котомок. Хорошо, что с собой прихватил дополнительный топор, как бы подстраховал себя.

Когда возвращался обратно из тайги, то в это время услышал треск летящего вертолёта. Тут же срубил несколько веток и потащил их в сторону плетённого забора вокруг нашего вольного поселения.

Заранее договорился с Гнусом, что он прикроет меня. Если прилетит вертолёт или кто-то из зеков спросит, про меня, то Гнус должен сказать, что пошёл за ветками на продолжения забора.

Почти все зеки, иногда, действительно в одиночку ходили за ветками. Все зеки вольного поселения могли подтвердить мой поход за ветками к продолжению забора. У нас заранее были обдуманы все варианты прикрытия.

– За неделю сделаю несколько рейсом на вертолёте. – сказал майор перед посадкой в вертолёт. – У вас будет большой запас в работе по строительству посёлка. Продукты вам тоже с запасом привезу.

После на месяц ухожу в отпуск. Так что вы постарайтесь так же, как в прошлом месяце хорошо поработать. Когда вернусь из отпуска, то у меня к вам будет долгожданный сюрприз. Не всем, а некоторым, кто лучше всех будет работать. Вы сами определите, кто из вас самый достойный.

– Не уж то на волю начнут отпуска? – осторожно и удивленно, поинтересовался. – Рановато нам на волю.

– О сюрпризе заранее никогда не говорят, – уклончиво, ответил майор. – Дождитесь моего возвращения.

Слова майора, также как слова умершего старика, обратно посеяли сомнения в наших рядах. По лицам зеков можно прочитать, что пацаны в растерянности от сказанного.

Никто не знал, как понимать ожидаемый сюрприз от майора. Сюрпризом будет наша воля или какое-то поощрение и почему только избранные. Ведь мы одинаково вкалываем ради свободы, которая одна на всех, и мы здесь все равны перед мыслями о будущей свободе.

Вполне возможно, что майор так сказал умышленно, чтобы мы не держали в голове мыслей о побеге с вольного поселения? После отпуска майора обратно все станет на свои места.

Ежедневные прилёты вертолётов на вольное поселение. Постоянный контроль над зеками. Чего доброго, поставят где-нибудь на соснах видеокамеры на аккумуляторах. Будут наблюдать за нами со стороны. Тогда точно никуда не сбежишь. Караул над нами поставить.

– Не знаю какой сюрприз готовит нам майор. – сказал. Гнусу, когда улетел вертолёт. – Но если мы не смоемся отсюда во время отпуска майора, то тогда мы точно никогда не удерём с этих мест. Так и подохнем мы здесь в таёжном лесу на вольном поселении.

– Как только майор улетит на последнем вертолёте перед отпуском, так мы сразу будем смываться отсюда. – сказал Гнус. – Хорьку и Цыпе мы скажем после вылета последнего вертолёта. Если даже кто-то из них окажется стукачом, то все равно не успеет настучать майора. За месяц мы далеко удерём из этих таёжных мест зоны вольного поселения.

Целую неделю, до последнего вертолёта, мы вкалывали так усиленно, словно хотели получить сюрприз от майора, который был искренне доволен нашей работой.

Майор постоянно напоминал нам, что сюрприз ограничен своим количеством. Поэтому нам придется выбирать к сюрпризу, самых, лучших из лучших.

Самых достойных из достойных. Если все окажутся самые лучшие и достойные, то придется тянуть жребий по количеству ограниченных сюрпризов.

– У нас к вам тоже есть сюрприз. – сказал Хорьку и Цыпе, когда улетел последний вертолёт. – Мы с Гнусом делаем ноги с этого вольного поселения.

Так как нам не хочется увеличивать местное кладбище на зоне вольного поселения.

Мы предлагаем вам присоединиться к нам, так как другого такого случая удрать отсюда у нас больше не будет. Майор ни настолько глуп, чтобы оставлять рабскую силу без надзора.

Вполне возможно, что его сюрпризом в наш адрес будет вооружённая охрана с сигнализацией и овчарками? Посмотрите на карту нашего вольного поселения.

Вся наша зона обведена жирной линией с квадратиками по углам, по четырём сторонам и жирными точками между квадратиками. Долго думал, зачем на нашей карте жирная линия, квадратики и жирные точки.

Но когда случайно услышал разговор между майором и капитаном о сигнализации на нашей зоне, то сразу понял расположение на карте жирной линии вокруг нашей зоны с квадратиками и жирными точка. Нас здесь хотят оградить современной сигнализацией.

– Чего тут не понимать. – поддержал меня, Гнус. – Жирная линия, это ограждение с колючей проволокой. Квадратики – сторожевые будки с собаками.

Жирные точки, это видеокамеры или собачьи будки с овчарками и снайперы кругом. Мы здесь скоро будем жить, как раньше жили политические заключённые в этом лагере.

– Мы сами себе готовим зону с оцеплением, откуда невозможно будет удрать. – подчеркнул. собственные выводы. – Через пару месяцев отсюда удрать никто не сможет. Все вокруг нас будут контролировать менты.

– Присоединяюсь к вам. – не задумываясь, согласился Хорёк. – Готов дёргать отсюда на волю с вами хоть прямо сейчас. Мне совсем не хочется гнить на зоне в таёжном лесу.

– Пацаны! Хочу, чтобы вы меня правильно поняли. – осторожно и задумчиво, сказал Цыпа. – У меня здоровье ни настолько крепкое, как у вас. Мне трудно будет пройти всю тайгу в быстром темпе. Просто умру в тайге. Майор породил во мне надежду на волю своим неизвестным сюрпризом. Поэтому останусь на вольном поселении до победного конца.

Если вы думаете, что стукач, то можете меня прикончить хоть сейчас. Давно подозревал, что вы готовитесь к побегу. Видел, как вы готовили котомки и затем прятали их в лесу.

Сам готов был напроситься к вашему побегу. Но последнее время стал себя плохо чувствовать.

Поэтому решил остаться. Хочу в последний раз попробовать, по закону откинутся на волю и полностью завязать.

– Тебя не здоровье подвело, а похвала и тайный сюрприз от майора. – со злостью, сказал Гнус, прямо в лицо Цыпе. – Ты ментам стал доверять больше, чем пацанам на зоне. Смотри, Цыпа, не прогадай с ментами.

– Мы поверим тебе, но у нас здесь остаётся свой человек, как прикрытие к нашему побегу на случай стукача. – с угрозой в голосе, сказал. в лицо Цыпе. – Так вот, наш человек будет внимательно следить за тобой. Если он засечёт, что ты стучишь на нас, то тебе не жить на вольном поселении.

Ты прекрасно знаешь, что делают на зоне с стукачами. Поэтому хорошо подумай, как дальше жить на вольном поселении в отсутствии нас или уйти в тайгу вместе с нами.

– Пацаны! Если вы не верите мне, то можете меня прикончить прямо сейчас. – обиженным голосом, сказал нам, Цыпа. – Никогда не был стукачом и сукой. Просто хочу закончить свою жизнь на воле, а не на зоне.

– Мы успеем с тобой разобраться. – ехидно, сказал Гнус, перепуганному до смерти Цыпе. – Пока ты можешь жить спокойно. Но если в чём-то проколешься, то получишь перо в бок. Мы не оставим шкурника живым.

Выпроводив Цыпу за дверь, мы втроём стали обсуждать время побега из зоны вольного поселения. Несмотря на то, что мы с Гнусом перестраховались на Цыпе и Хорьке, всё равно не доверял до конца никому из зеков, участников нашего побега.

Поэтому имел в голове собственное время к побегу с зоны вольного поселения. Против времени побега, установленного отдельно с Хорьком, а также Гнуса со мной. Так было лучше нам удрать с зоны вольного поселения без риска за потерю своей жизни и воли на свободе.

4. Побег с зоны вольного поселения.

Хорьку мы сказали, что будем дёргать отсюда через две недели. Сами решили удирать через неделю.

Решил по-своему, что лучше будет удрать нам в ближайшую субботу в ночь на воскресенье.

По выходным дням мы договаривались ложиться спать на час раньше обычного времени, а вставать на работу на час позже обычного времени, чтобы немного больше отдыхать от обычного рабочего дня, когда мы все вкалывали по пятнадцать часов и сильно уставали.

Так что в выходные дни у нас будет дополнительное время на отдых перед побегом, а также дополнительное время на время пробуждения зеков.

Пока зеки определят, что мы удрали с зоны вольного поселения. Пока возможный стукач сможет связаться по рации с майором, который наверняка мог оставить рацию стукачу на случай побега зеков из зоны вольного поселения. К этому времени мы будем далеко от вольного поселения. Затеряемся в тайге.

– Гнус! Тихо, поднимай Хорька. – шепнул. на ухо Гнусу, в три часа ночи. – Вопросы будешь задавать позже. Мы уходим сейчас.

Быстро оделся в заранее приготовленную одежду и вышел на улицу. Чистое небо, усеянное звёздами и освещённое яркой луной, давали мне надежду на успех быстро удалиться из зоны вольного поселения в тайгу.

Не дожидаясь выхода из жилого домика Гнуса и Хорька, сразу направился в сторону тайги, где на расстоянии нескольких сот метров от нашего вольного поселения на сучьях деревьев весели наши котомки, приготовленные к побегу.

Теперь на троих беглецов у нас будет четыре котомки. Одну котомку придется разделить, между нами, чтобы легче было нести.

Добравшись до окраины леса, спрятался за дерево и стал смотреть в сторону забора вокруг вольного поселения. Вскоре оттуда появились Хорёк и Гнус.

Не успели они дойти до меня, как увидел, что следом за ними из забора выбрался ещё кто-то. Когда пацаны подошли близко ко мне, то сказал тихо Хорьку и Гнусу, чтобы они не шумели, показал им за спину на двигающуюся в нашу сторону чью-то фигуру, которую нам было трудно издали разглядеть даже в лунную ночь.

Когда фигура неизвестного нам человека приблизилась на расстоянии нескольких метров, то мы в этой фигуре признали Цыпу. Мы искренне были рады, что Цыпа все же решил присоединиться к нам с побегом.

– Последние дни всё никак не мог решиться, как поступить с собой. – шёпотом, объяснил нам, Цыпа. – Когда увидел, что вы уходите, решился идти с вами. Лучше умереть на свободе в тайге, чем умереть на этой зоне.

– Цыпа! Ты правильно решил. – хлопая по плечу Цыпе, радостно, сказал Гнус. – С тобой нам легче удрать.

Пацаны ни стали задавать мне вопрос, почему сменил время побега. Видимо они подумали о том, что чем раньше удерём мы с зоны вольного поселения, тем раньше мы выберемся из тайги до того времени, пока нас кинутся искать.

Теперь нам надо быстрее найти свои котомки и до рассвета уйти как можно дальше от места вольного поселения. После чего можно будет сбавить скорость и идти по тайге равномерным шагом. Надо нам беречь свои силы на длительный побег через таёжный лес.

– Черепок! Посмотри! Наши котомки валяются на земле. – удивленно, сказал Гнус, светя фонариком вниз под дерево. – Кто-то в наше отсутствие распотрошил наши котомки с продуктами.

– Мы должны были предвидеть, что в тайге хозяева не мы, а звери. – сказал. собирая с земли распотрошённые котомки. – Наверно куницы и соболя хотели поживиться нашим добром? Хорошо, что у нас консервы в железных банках. Зверям понравились лишь мучные продукты и конфеты. Придется нам остаться без десерта на время нашего побега через таёжный лес.

– Сейчас в тайге имеется много спелых ягод. – напомнил нам, Цыпа. – В пути без десерта мы не останемся.

Примерно полчаса у нас ушло на сбор распотрошённых котомок. Как только наши котомки обратно были поровну укомплектованы, так мы сразу стали набирать скорость своего побега от вольного поселения, чтобы наверстать утерянное нами время, затраченное на сбор распотрошённых котомок.

До рассвета было часа три. За это время можно уйти далеко. Хорошо, что между гигантскими хвойными деревьями почти нет мелкой растительности.

Поэтому в тайге легко идти даже ночью. Ничто не путается у нас под ногами. Кроме сухих веточек больше ничего нет в тайге. Когда солнечные лучи осветили верхушки хвойных деревьев, мы сбавили скорость движения по тайге.

Надо было найти какое-нибудь укромное место на отдых и немного перекусить. Калории и силы надо беречь в дороге. Ведь, как сказал нам старик, то к людям мы можем выйти, примерно, через месяц своего пути через таёжный лес. Если, конечно, у нас была бы с собой карта, то можно было ускорить время побега через таёжный лес.

Без карты мы можем блуждать очень долго по таёжному лесу. Лишь бы окончательно нам не заблудиться в тайге. Главное, чтобы до холодов выбраться из тайги к людям. В населённом пункте все равно найдём место на отдых в тепле и продукты найдём.

– С продуктами нам надо быть экономнее. – сказал. пацанам, когда мы присели на завтрак на маленькой полянке. – Утром и вечером мы будем пользоваться своими продуктами, а в пути питаться плодами и ягодами таёжного леса. Цыпа лучше нас знает тайгу, он родился в тайге. Будет говорить, что можно кушать, а что нет. Иначе мы отравимся.

Пацаны что-то пробурчали в знак согласия с набитыми продуктами ртами. Затем мы вскоре собрались после лёгкого завтрака. Равномерным шагом направились строго на запад.

Мы с Гнусом во время обсуждения побега решили двигаться строго в западном направлении. Так как реки России в восточном направлении текут на Север, а в западном направлении реки России текут на Юг.

В северном направлении нам делать нечего. Там тундра. Сильно холодно. Мало людей. В южном направлении тепло и много живёт людей. Сейчас на Юг нам никак нельзя.

Там нас быстро вычислят. Зеки, как перелётные птицы, во время побега с зоны всегда стремятся удрать как можно дальше на Юг. Однако так как мы находимся севернее Красноярска, то большинство малых рек здесь впадают в большие реки Сибири, такие реки, как Обь и Енисей.

Обе реки имеют северное направление. Почему-то впадающие в Обь и Енисей малые реки в большем случае текут в юго-западном и в юго-восточном направлении по таёжной низменности. Сейчас идти нам строго на юго-запад или строго на юг никак нельзя. Мы попадём либо в ту зону, откуда нас перебросили вертолётом на вольное поселение, либо угодим на зоны стоящие, вблизи реки Енисей.