Попаданка и ректор. Убить нельзя впустить
В последний раз сильф играл с хоккейной командой в салочки: крал у них шайбу и убегал. А затем вынужденно катался на этой самой шайбе, как на серфе, только без волн. Отсутствие таковых для нашей академии проблемой никогда не было – скандры поймали Флимера и запустили так, как ни одна волна не поднимет на гребень… Даже магии воздуха не потребовалось.
Однако, похоже, тренировка в хоккей летом им нравилась больше, когда она не перерастала в метание ядра…
Метать скандрам и мрагулам привычней, нежели заниматься чем-то более спортивным… Этим они завсегда и без хоккея займутся.
Флимер присел и переглянулся со Снежком.
– У-у-у! – тут же завыл шпиц.
– Мяу-у-у! – поддержали его коты.
– Какие вокальные данные, – восхитился ректор.
Мне захотелось выпасть в один из стихийных порталов и оказаться где-то подальше.
– А-а-а! – заголосил Флимер.
– Я так рад, что уловил ваше желание забрать ученика с собой. Я отличный руководитель! – воодушевлённо похвалил себя ректор.
«Песня» произвела на всех неизгладимое впечатление. Всегда готовые к общению скандры с воодушевлением высунулись в окна.
– Это сирена предупреждает о нападении? Так, я всегда готова! – мужественным басом сообщили сверху. Настораживал только род, в котором о себе говорил пока несостоявшийся воин.
– Кто выпустил пациента из палаты?
– Да куда его там выпускать? Небось сам цепи перегрыз!
– Ты ещё скажи, что съел!
От последовавшего после этого заявления хохота затряслась вся академия, а стёкла опасно задребезжали.
И тут в небе открылся портал, из которого стремительно вылетел рояль, наглядно продемонстрировав одной мрагулке, что любопытство – вещь непредсказуемая. В своём мире рояль явно страдал от одиночества, поэтому в нашем – сразу обзавелся компанией. Пусть и распластавшейся на крышке, с задранной юбкой, в результате чего все могли лицезреть белые рейтузы в крупный, красный горох. Дело в том, что обладательница этого колоритного нижнего белья высунулась в окно по пояс, наблюдая за падением инструмента – тот как раз врезался в подоконник и, мрагулка на него соскользнула.
Воссоединившись, рояль и мрагулка оттолкнулись от стены и застряли в кроне ближайшего дерева.
На академию опустилась тишина, всем было интересно, что скажет обладательница красного гороха. Мрагулка повела себя совершенно непредсказуемо для представительницы варварской расы перекрестья – она промолчала. И тут же стала похожа на величественного сфинкса в пустыне Сахара. Такая же отрешённая от мира и каменная. Больше всех её величию поразились коты и запоздало попадали с крыши.
Принципиальная разница между скандрами и конкретным «неправильным» сильфом заключалась в том, что первые давали шанс спасти себя самостоятельно, а второй жаждал быть героем. Флимер обошел дерево по кругу, дождался пока Снежок пометит растение, и что-то с жаром принялся втолковывать хоккейной команде. Акульи улыбки сменились на заинтересованные. Мне отчаянно захотелось выпасть в окно и остановить надвигающуюся катастрофу.
Скандры перехватили клюшки, с криком «Эх!» зацепили их за ветки и почти уложили дерево на землю. Коллективной силой они могли по праву гордиться. Однако дерево имело собственное представление о своём положении в мире и пространстве, и стремительно выпрямилась в прежнее положение. Катапульта сработала на «ура», и сфинкс в труселях в красный горох, отправилась бороздить просторы вселенной верхом на рояле.
– Красиво летят, – непринуждённо заметил ректор.
– Вы ещё скажите к дождю, – нервно ответила я.
Хоккейная команда дружно почесала затылки клюшками, глядя вслед убегающему сильфу.
Где-то вдали раздался грохот. В небо взметнулся столб пыли.
Громыхнула мелодия, отдаленно похожая на марш – похоже, в этом месте даже рояли начинали улавливать специфику сразу. Музыка оборвалась на торжественной ноте, после которой обычно начинается парад.
– Сильф уцелел! – печально сообщил неизвестный.
Вся академия грустно вздохнула. Неподготовленные умы могли подумать, что кто-то тут желал Флимеру гибели. Но это было не так. Все искренне надеялись, что «очередной его подвиг Геракла» докажет сильфу, что он настолько не Геракл, насколько я – не штангистка. Флимера быстро исцелят энергией жизни, которой тут лечили на раз – и отправят в его мир добровольно. Но куда там! Сильфу везло, а вот Академии нет. Это был тот редкий случай, когда Фортуна благоволила не варварам перекрестья.
Ну а что? В конце-то концов, она – тоже ведь женщина и женское любопытство никто не отменял. Видимо, даме было дико любопытно – чем же дело закончится.
– Какой я хороший руководитель, – порадовался ректор.
Поспорить с этим было тяжело. Взяв запечатанный конверт, я поспешила домой. Надо убедиться, что Снежок не пострадал. Сама не пойму как, но он неизменно оказывался участником всех проделок сильфа.
* * *Первыми кого я заметила на подходе к дому, оказались Флимер и Снежок. Они с одинаковым любопытством прислушивались к происходящему в лаборатории. Моё появление они не заметили. Имар собирал вещи и, судя по звукам, попросту закидывал их в мешки и коробки. Мне тоже стало интересно: останется ли после этого там что-то целым?
Оставив шпица и сильфа продолжать увлекательное занятие, вошла в дом и обалдело уставилась на башню из коробок. Пока меня не было Имар, которому не терпелось приступить к исследованию и лечению порталов, даже если те решительно против, успел постараться.
С опаской протиснувшись, поднялась в свою комнату и с облегчением выдохнула. Сюда он добраться еще не успел. Я уже видела один раз, как скандры собирают вещи – вытаскивают ящик и вытряхивают его содержимое в чемодан.
Выезжаем мы в ночь, так что надо собрать свои вещи. Как-то так получилось, что за пару месяцев я обросла дополнительным скарбом. В итоге получились три чемодана. Выбрав, в чём поеду, спустилась.
Имар уже закончил и крутился на кухне. Варвар убрал светлые волосы в низкий хвост, надел белый фартук с воланчиками и вооружился… ну, наверное, это секира. Скандр укладывал мелкие помидорчики на доску и одним ударом разрезал их пополам. От силы удара на столе всё подпрыгивало и звякало. Я с интересом принялась наблюдать за стаканом, который неумолимо мигрировал к краю.
К кухне я не приближалась – Имар продолжал свои ухаживания. Кроме того, целую ногу бургуза поднять я не могла, как ни старалась. Сегодня на обед у нас были рёбра. Имар вытащил целую половину туловища. Я округлила глаза. Зачем нам столько? Скандр несколькими ударами, от которых позвякивала посуда, стоящая в шкафах, разрубил её на несколько частей.
Я дождалась, когда он уберёт секиру, чтобы сообщить последнюю новость. Боюсь, как бы от избытка чувств Имар не кинул её в стену. Иначе всё оставшееся время мы проведём, пытаясь поднять крышу, чтобы добраться до вещей, похороненных в развалинах.
– Флимер едет с нами.
– Ура! – заорали из-под дивана.
Забравшийся под диван сильф не иначе для того, чтобы подслушать, выскочил и исполнил победный танец чемпиона по фокстроту. Выполнив сальто назад, Флимер подскочил к окну и заорал во всё горло:
– Ура! Я еду! Меня берут в академию Перекрестья!
– Ну хоть одна хорошая новость, – согласились с ним из ближайшего к нам дома.
– А у тебя есть плохие? – живо заинтересовался кто-то: – Так ты скажи мне! Я этим плохим новостям живо хвост откручу!
Сканры оживились и поделились новостями с теми, кто уже успел оглохнуть от такого способа общения. Перед глазами сразу встал довольный ректор «какой я умный и заботливый руководитель». Поспорить с этим сложно, ибо принцип меньшего зла, сработал на ура.
– В академию Перекрестья приедет мой дядя Ламар. Уверен, он сможет вылечить его. Ну или добьёт.
На самом деле, варвары перекрестий скорее защищали местных от всех враждебных магов и их проявлений, нежели калечили. Но им нравилось наводить на врагов ужас и страх. Кроме того, ничто так не действовало на прогульщиков, которые по школьной привычке симулировали болезни, как обещание полного и безграничного исцеления.
Не уверена, что Флимера это способно напугать, хотя Имар явно на это надеялся. Рядом с этим сильфом многие скандры начинали понимать, что их мир рушится на глазах. Как так-то? Они уже пообещали сильфу страшный конец, а тот даже не убежал.
Флимер же был совершенно из другого теста. Этот побежит на лечение впереди врача. В душе он скандр, который ничего не боится и даже не смотрит в глаза опасности, а догоняет её. Сопротивление бесполезно. У опасности не остается ни шанса…
Имар сунул рёбра бургуза в духовку и включил огонь посильнее. В духовке затанцевало пламя. Бургуз – особенное животное, его мясо требует тотальной прожарки, любое другое сгорело без остатка, а это ничего, только румянится. По комнате полетел запах мяса и притянул шпица к себе магнитом. Флимер остался у окна, сообщая всем и каждому о своей поездке.
Снежок возбуждённо закрутился вокруг Имара. Скандр вытащил из шкафа листья салата и несколькими движениями порвал их в огромную миску. Даже с учётом его аппетита сегодня он готовил слишком уж много.
– Я подумал взять с собой еды.
– Хорошая идея, – согласилась я.
– Бросать ухаживания на полпути нельзя.
Сегодня меня окружают скандры готовые без устали хвастаться своими достижениями. Не успела я придумать, что бы ответить, как дом содрогнулся. Имар высунулся в окно по пояс.
– Что у нас опять случилось? – громко поинтересовался Имар.
Мимо дома пробежал скандр в одних кальсонах. Задерживаться и что-то говорить он не стал. Причина оказалась банальной – за ним спортивно трусила жена. Скандрина, подскочив к нашему дому, легко подхватила огромную сковороду и, размахивая ей, побежала дальше.
Скандры дружно посыпались из окон. Всем было интересно – догонит ли жена уважаемого профессора и выживет ли он после этого?
Я успела схватить Имара за футболку и не дать присоединиться к забегу. Медицинская академия Перекрестья иной раз походила на психбольницу. Студенты и преподаватели всегда готовы принять участие в самом невероятном развлечении. Например, Шейлана недавно рассказывала, как скандры выиграли велопробег, и даже показала один из памятных велосипедов. Прокатиться на нём мог разве, что ребёнок младше трёх лет. При этом скандрина особенно отметила, – удачно подобранный размер; и бежать легко, и отмахиваться от конкурентов удобно.
На улице что-то грохнуло. Скандрина не оставляла попыток добраться до мужа. Имар посмотрел ей вслед и перевёл взгляд на меня.
– Хорошо, что я не имею таких проблем с женой. Вот что значит сделать правильный выбор.
Самовосхваление скандров в этой академии приобретает вид вирусного заболевания с высоким уровнем вирулентности.
Глава 4
АгатаПомещение, куда я ввалилась, впечатляло не меньше, чем все остальное, что я успела тут оценить…
Потолки, масштабы… Тут уже можно было не столько домик построить, сколько небольшую деревню разбить. Серьезно! Обходя комнаты, впору было сразу и тренировку по спортивной ходьбе затеять. Мебель казалась чем-то вроде оружия. Потому что любым местным столом из толстенного дерева, креслом из подобного же, не говоря о кровати, размером с иную небольшую спальню, можно было и зашибить ненароком. Хорошо, что все оказалось прибито к полу. Похоже, дизайнеры о чем-то догадывались… Возможно это был личный опыт.
Я тоже не стала спрашивать зачем это потребовалось. Ибо, если еще и мебель полетит в окна, точно в живых останутся только варвары.
Почешут ушибленные места и посетуют:
– Вот вместо того, чтобы хлопать на удачу, лучше бы врагов удачно прихлопнули.
Я почему-то дико обрадовалась, обнаружив вполне знакомые планшет, компьютер и даже смартфон.
– Что? Заметила зейлендские приблуды? – усмехнулся Ар. – Да, из вашего мира и притащили. Но так как мы с тобой маги шестого, ты способна сделать любой из этих предметов легче и меньше.
– В смысле? Я даже кровать могу сделать легче и меньше?
– Нет, это дерево с перекрестья! Оно магии не поддается вообще никакой! Максимум, можно сломать что-то пополам!
У меня в голове почему-то появилась картинка, как Ар разламывает стулья и столы, словно печенье…
– Да! Свет у нас скромный! Не выходит, если ему не похлопаешь! Поняла?
Я похлопала – и в комнате загорелся свет. Причем, откуда он шел, оставалось загадкой. Вроде бы просто просачивался из стен.
– А это нарочно! – радостно сообщил мне начальник. – Видишь ли… все что бьется тут, бьется на раз! Поэтому бьющиеся устройства и предметы мы прячем. Так они хотя бы несколько суток продержатся.
Я поняла, что в каждой шутке есть доля шутки и это немного утешило. Надеюсь, светильники продержатся хотя бы неделю…
– Что ж… Я должен сегодня встретить еще гостей из другой Академии. Поэтому осваивайся, и встретимся под деревом, на котором сидит твой будущий коллега.
– Его еще не сняли? – поразилась я, понимая, что речь о том самом сальфе, чья одежда стала слишком винтажной даже для последнего парижского показа мод. Хотя там демонстрировали драные пиджаки из дерюги, которая словно много лет честно и самоотверженно выполняла роль тряпки для ног возле дома. И вот – настал ее звездный час! Наконец-то, он под софитами!
– Нет. Не хочет сальф слезать. Но мы его убедим!
– Думаю, этого он и боится, – невольно ответила я.
Ар опять показал большой палец: мол, наш человек, хотя мы и не люди, и устремился к двери. Возле нее обернулся и подмигнул.
– Мы еще встретимся!
Честно говоря, я смотрела фильм «Мастер и Маргарита», где Воланда играл немецкий актер, от улыбки которого кровь стыла в жилах и срочно хотелось бежать, не оглядываясь. Многие дети от подобного зрелища перестали бы спать по ночам, а психотерапевты здорово обогатились бы. Так что фраза и «приветливая» улыбка Ара уже не произвела сенсационного впечатления. Только глаз чуть дернулся и рука нащупала в кармане старую упаковку персена. Та хрустнула и затихла, кажется затихарилась на всякий случай.
Когда же начальник исчез, я вдруг поняла, что попала сюда вообще без вещей!
На мне все еще было домашнее платье, которое, правда, после «омоложения и улучшения» сидело весьма сексуально, однако… На ногах красовались резиновые шлепки.
Как я тут буду жить и преподавать без одежды? Сложно будет объяснить, что платье непонятного вида, застиранное так, что цветочки на нем стали похожи на тест Рохшара – тот самый, где сплошные чернильные пятна – это новая форма преподавателей Академии. И она так мне понравилась, что я даже дома уже не снимаю. В ней же сплю, в ней выхожу из душа… За неимением даже банного халата.
Да и шлепки пляжного вида назвать форменной обувью преподавателя язык не поворачивался. Я ведь преподаю не плавание и даже не серфинг. Хотя-я-я… Что-то подсказывало, что плавание без моря и серфинг в отсутствие волн для местных – ерундовые задачи. Главное, чтобы окружающие успели убежать вовремя на безопасное расстояние. Зданиям, конечно, так не повезет… Но зато они получат неожиданный и уникальный опыт, как сальф, которого планировали снимать с дерева.
Теперь понятны некоторые фантастические книги, где дома на деревьях. Забрались, бедолаги…
Я даже слегка растерялась, не уверенная в том, что смогу «сбегать домой» и захватить необходимые вещи. А гарцевать по новому месту работы в нынешнем виде, словно мадам Помпадура… Или просто мадам с последними тремя буквами этого слова не очень хотелось.
Глава 5
ДашаСборы заканчивали уже после обеда. Имар вытащил из шкафа огромные чемоданы, в каждом из которых могли поместиться я, Снежок и Флимер, небольшой столик со стульями, и ещё бы осталось место для приятного чаепития.
Скандр в один миг уложил собранные коробки, мои чемоданы и нехорошо так посмотрел на сильфа, словно прикидывая: не опасно ли оставлять его наедине с нашими вещами? Я была определённо против такого соседства с моими. Флимер понятливо скрылся с глаз своего наставника и пристроился на диване, из-под него же торчал белый нос Снежка.
– Присядем на дорожку? – поинтересовался Имар.
– Сначала инструкция, – встрепенулась я: – Выползаем из-под дивана.
Дождавшись, когда парочка проказников воссоединится на диване, вчиталась в неровные строчки. Инструкцию я писала немного в нервном состоянии и теперь не могла прочесть. Буквы прыгали, местами изображая чуть-чуть неровную линию. Инструкцией ожидаемо заинтересовались все, и я почувствовала себя спикером на трибуне.
– Нельзя делать в дороге: бегать между проходами, что-то поджигать, кого-то поджигать (не лишнее уточнение, а то мало ли, лаять! – тут я внимательно посмотрела на Флимера: – И петь! Просить шофера научить водить автобус. Ехать на крыше, никакого свежего приятно сдувающего ветра! Не копаться в моторе, желая узнать, как он работает. Не откручивать колёса. Не отковыривать «лишние» детали. Не выпрыгивать рядом с водителем с криком «Бу!».
– А с каким-либо другим криком? – серьёзно поинтересовался Имар.
– Нельзя, – отрезала я и поняла, что веду себя как многодетная мама, которая вывозит свой личный детский садик к морю: запасные штанишки взяли, панамки надели, в светоотражающие жилеточки нарядились, держимся за одну верёвочку, чтобы не потеряться.
Все трое смотрели на меня серьёзными взглядами. Я внезапно заволновалась, может пока не поздно сильфу тоже найти шлейку? Хотя я не была уверена, что смогу его удержать, если он куда-нибудь рванёт. Скорее буду лететь за ним и развиваться, как флаг по ветру. Пришлось пристегнуть только Снежка и велеть сильфу идти рядом.
– Мне так нравится, когда ты командуешь. Хорошо, я тоже буду слушаться, – покладисто согласился Имар.
Я тут же подозрительно на него взглянула, но уточнять, что именно может сделать из всего перечисленного профессор, не стала. Скандры не любят долгих пояснений, обычно они сразу всё демонстрируют.
* * *В академию Перекрестья отправлялось несколько врачей, лечить пострадавших и не очень – после встречи с порталом, и группа студентов по обмену. Интересно же, что могут учудить чужие студенты, раз своих знаешь как облупленных.
Размер автобуса поражал любое воображение. Изначально я подумала, что это поезд. Вокруг него ходила группа задумчивых скандров. Имар сразу присоединился к ним.
– Сложности? – поинтересовалась, у следящей за отъездом Ласии.
– Да что тут сложного, – отмахнулась мрагулка.
Флимер, не отрывающий от скандров горящих глаз, согласно угукнул. «Делегация» скандров остановилась у одного из колёс и каждый по-очереди его пнул. Автобус опасно закачался, и на какой-то миг показалось, что сейчас он завалиться набок. Обошлось. Слава богу!
– Надо менять, – сказал один из скандров.
– Я не могу откручивать колёса. Мне жена запретила, – тут же поделился со всеми Имар.
– Жену надо слушаться, а то они обижаются, надевают красивое платье и не позволяют его снимать.
Умника я не увидела, но испытала желание всё же надеть красивое платье и не позволить не только его снять, но и оценить прочность материала.
Скандры разбежались вокруг автобуса и оторвали его от земли. Я успела схватить сильфа за шкирку.
– Я же только помочь, – умильно заявил он.
Знала я его помощь. Сейчас так поможет, что автобус всё же завалится набок, а горе-ремонтники добьют сильфа.
Как только колесо заменили и открыли двери, студенты ломанулись внутрь. Стадо парней «косая сажень в плечах» – этими же самыми плечами и застряли. Никого этот факт не смутил и те, кому не хватило места в дверях, налегли и буквально вбили застрявших внутрь. На входе оказалась пробка из студентов в виде кучи-малы, когда непонятно, чьи руки-ноги торчат и почему под таким углом.
К моему удивлению, венчали эту кучу две тощие ноги, которые не могли принадлежать скандру. Нехорошее предчувствие подтвердила одинокая курточка в моих руках – Флимер отправился на посадку в первых рядах!
Куча-мала пришла в движение, постепенно распадаясь на части и скрылась из глаз.
– Сильф уцелел, – сообщили из автобуса с оттенком привычной удрученности.
Преподаватели вздохнули. Везучесть и не повреждаемость данного индивида уже давно никого удивляла, все смирились с этим фактом навеки. Это как когда смотришь как бомж алкоголик в очередной раз взбирается по лестнице, затем начинает отплясывать на ступеньках нечто среднее между репом и вальсом, затем падает, вроде бы кубарем… И ты думаешь – ну все. А он поднимается и спрашивает:
– С-сударыня, не подскажете, где Ленинская библиотека? Ик…
* * *Автобус всё же оказался поездом. Просто особенным. Видно, в какой-то момент скандры решили, что рельсы совершенно необязательный элемент или забыли их построить.
В нашем купе обнаружилась растопырившаяся Ласия. Мрагулка, помощница Имара, в принципе, ехать не собиралась. Но иногда даже опытные преподаватели совершают глупость. Например, пытаются остановить бегущих толпой куда-то скандров. В этом вопросе даже Флимер поступает более разумно, он хотя бы убегает, а эта решила загородить дверь в автобус собой. Так что студентам ничего другого не оставалось, кроме как небрежно прислонить то, что осталось от преподавательницы, к стеночке, и разбежаться по углам. Поди теперь докажи, что это он там был.
Имар внимательно осмотрел застывшую Ласию.
– Какой интересный экземпляр. Окаменение в чистом виде. Прекрасный пример, почему нельзя вставать на пути у скандров, – Имар потыкал пальцем её руку, показывая, что самостоятельно она не опустится и заметив мой недобрый взгляд: – Я чисто ради эксперимента. Да и вообще, я уже женат. Осталось чистая формальность.
Ну да, осталось формальность – поженится. Хотя скандрам нравится быть женатыми.
Имар, порывшись в чемодане, вытащил на свет установку по внешнему виду, напоминающую аппарат ЭКГ. Те же петли, присоски, шкала Вольтметра, которую сами Мастгури упорно называли – шкалой Гамильтона. Мол, оценка психического состояния пациента более точная, чем выше ток, тем сильнее он счастлив, а всякие там: тревоги, депрессии – позорно бегут. Метод лечения «Шока и Тока» практиковался повсеместно. Ко мне, правда, не применялся и на том спасибо. Хотя с эффективностью метода тяжело поспорить. Вот и сейчас! Имар надел на Ласию петли, поставил присоски и включил аппарат. Раздался треск, смена макияжа на сажу и причёска «начёс в стиле ирокез из пакли» – произошли в один миг.
– Благодарю вас профессор Мастгури, – заплетающимся языком выдала дымящаяся мрагулка и рухнула в проход.
Имар невозмутимо собрал свой аппарат и вернул в чемодан. Я же склонилась на Ласией. Трогать, правда, опасалась, невооружённым взглядом видно, как ток всё ещё по ней гуляет. В проходе показался Флимер, вот он не удержался и ткнул в мрагулку пальцем. Получил свою дозу остаточного заряда, прилёг рядом с жертвой лечения и затих. Я окончательно расхотела помогать подняться и, подхватив на руки Снежка, убежала к Имару.
Скандр увлечённо что-то рассматривал на экране планшета и тут же продемонстрировал мне:
– Смотри какие интересные искривления магнитного поля. Потрясающая инверсия. Мне уже не терпится приступить к исследованию.
Я полюбовалась на нечто очень похожее на чёрную дыру с разноцветными усиками и озадаченно посмотрел на Имара: как именно он собирается исследовать эти «чёрные дыры» и лечить их?
Первым из жертв лечения очнулся Флимер, подтвердив свою невероятную живучесть. Честно говоря, мне казалось, что с ним всё это происходит из-за любопытства и излишней жизнерадостности. Вот и сейчас он совершенно не расстроился из-за произошедшего. Ласия зашевелилась, резко села и попыталась пригладить волосы. Не преуспев, переместилась к нам поближе. Учитывая, что автобус уже давно тронулся, получалось, что мы её выкрали.
Автобус вильнул, меня снесло на Имара, чему варвар обрадовался, и остановился.
– Приехали? – удивилась я.
Мы дружно выглянули в окно. Автобус остановился напротив двух открывшихся напротив друг друга порталов. Из одного в другой неспешно шли гуси. Самые обыкновенные: белые с жёлтыми лапками, крупные и важные.
Из нашего окна открылся чудесный вид на чужой мир: пруд в окружении камыша. Солнечный день, лёгкий ветерок, птички поют. Мне тут же захотелось сходить на экскурсию, а ещё лучше остаться там на пару дней. В кустах что-то шевельнулось и поспешно спряталось. Присмотревшись, увидела, как убегает… определённо человек, если судить по шляпе-котелке, невысокому росту, отсутствию когтей, зелёной кожи и других признаков местных. И вот что странно: если я на него с любопытством уставилась, то он смотреть на полный автобус варваров не захотел. Мне даже показалось, что он пытался от нас скрыться. К счастью, его кроме меня, никто не заметил. Скандры просто не заинтересовались гусиным променадом. В противном случае, уйти от скандров у неизвестного однозначно не вышло бы.