На Новый год мне дарили всякую красивую фигню эмоциональную, которая мне очень нравилась, ну там, игрушки, что-нибудь по увлечению, которым я занимался на тот момент, особенные сладости. Блин, мамка умудрялась нафига-то обязательно подарить что-нибудь из одежды, что я вообще никогда не понимал, для меня одежда никогда не была подарком, ну её же и так покупают, нафиг ее дарить-то, как ей радоваться? Ну сколько может быть у ребенка одежды, которую бы он прям хотел, чтобы радоваться? Самый фиговый подарок, я считал. У бати подарок всегда был самый крутой, но я уверен, что выбирала и покупала его мамка, она вообще создавала ему очень неплохую легенду, только ей было самой тяжело из-за того, что он попроще, а эта легенда устрашающего начальника придумана ею. Лёля дарила что-то самое эмоциональное, что-то по итогам наших разговоров, у меня душевная няня, та женщина, к которой испытываешь сыновьи чувства, была она, не биомать. Мы много разговаривали, были эмоционально близки, поэтому она знала какие-то мои мелкие хотелки и исполняла их.
До пяти лет я жил в деревне и никаких подарков вообще не получал, и Новый год мы не праздновали, потому что утром бабе и деде вставать и идти управляться, поэтому ложились спать обычно. В двадцатых числах декабря дед приносил из Гортопа ёлку (лесничество говорило, где в правильных местах их нужно вырубать), мы её наряжали, она стояла здоровая, метра четыре-пять, как потолки в нашем доме, до четырнадцатого января – Старого Нового года. В прихожей на столе тоже стояла ёлка – наряженная, искусственная небольшая, полуметровая.
Но я ребенок Советов. Я любил приветы от Страны. От… Ну, в общем, вы поняли. От идеи, в общем. Поэтому мне нравились вот эти подарки в пакетиках, которые с работы приносили родители. Два апельсина, две больших конфеты (кстати, они на вкус мне ужасно не нравились, это были конфеты для взрослых, да-да, я тут сейчас нашел румынские вот такие, они, видать, линию производства с тех времен не меняли, она такая же, сейчас мне нравится), куча маленьких.
Я получал три таких подарка – от мамы, лёли и от бати. Обожал их запах. Апельсины у нас дома стояли ящиками, конфеты мешками (батя в перестройку работал начальником торга, я видел на постоянной основе, что вы сейчас при засилье ста сорока сортов всего из бумаги и палок не можете повторить), но я любил вот эти пакетики.
И вот первый подарок от Деда Мороза у меня был такой пакетик, это были Дед Мороз и Снегурочка с мами-лёлиной работы, Дед Мороз был самый красивый дядя Коля, а Снегурочка – некая тётя Оля, которая мне тоже нравилась, хотя я бы предпочел Снегурочкой тёть-Ларису, очень уж она мне красивой казалась, женщина, на которой пластмассовые клипсы смотрелись стильнее, чем бриллианты на теперешних успешных женщинах. Узнал я их сразу: дядю Колю по невероятным глазам, как у Андрея Терентьева (это актёр такой. Дядя Коля вообще на него был сильно похож, худого и молодого), а тётю Олю по лицу. И вот Дед Мороз говорит: “Ну, ты знаешь, кто я такой?” А я и говорю, радостный такой: “Конечно! Ты – дядя Коля с маминой работы! А Снегурочка – тётя Оля!”
Они так смутились, почему-то считалось, что я их не узнаю. А я не понимал, а как их не узнать-то можно? Ну, это же наряженные знакомые, как их можно не узнать?
Подарили мне подарок, пакетик этот с конфетами-апельсинами, и свалили. В общем, я радовался, а им как-то было не очень. Да ну, странные какие-то.
Хороший подарок, я был рад, потому что это тот подарок, который я любил на Новый год, он создавал у меня ощущение праздника, ну и дарил его мужик, который мне очень-очень нравился. А чего еще надо-то от Деда Мороза ребёнку? Красивый дяденька и радость праздника.
АК
Понятно, что столь давние воспоминания путаются – уж очень давно это было, да и день рождения у меня близок к Новому году, многое могло перепутаться.
Самый ранний подарок, о котором я помню, – это игрушечный робот. Мне очень повезло – в том возрасте, когда не дают покоя вопросы “Интересно, а что у него внутри? А как это работает?”, бабушка выдавала мне его только на ограниченное время (и то желательно под присмотром). Не, потом, конечно, я его разбирал и смазывал. Впрочем, когда я стал постарше, она мне доверяла даже смазывать свою швейную машинку Zinger.
Такая политика принесла свои плоды – он у меня до сих пор сохранился и даже работает!
Никаких тебе батареек – заводится ключиком.
SONYA
Я вообще не помню подарки на Новый год. Хотя дома у нас было принято делать подарки, и я была довольно сытым ребенком – у меня все было, что я хотела (кроме барби-русалки!).
Но я помню один из Новых годов, мы только-только переехали в новую квартиру и собирались ставить туда елку, как будто первую в жизни. Хотя она не могла быть первой, потому что мы отмечали Новый год, я помню, что этот праздник был не первый раз в моей жизни. Папа привёз живую ёлку, и мы с ним обсуждали эту ёлочку, какая она прикольная, а мне казалось поразительным, какая она лысоватая. Не знаю, может, это якутские ёлки такие суровые, а может, сама ёлочка неудачная попалась, а может, просто так неуместно выглядела живая ёлка в доме. Но мне не нравилось, что видно ствол. Хотелось больше веток, и чтобы эти ветки были пушистые, как у кедра, а не как у ёлки. Короче, мне было радостно от радости отца, но сама ёлка меня не вштырила.
А вот опадающие иголки, уже после самого Нового года, вштыривали! Было в этом что-то манящее, но я и сейчас не понимаю, что именно. Мне казалось это каким-то прикольным, что их так много, что они другого цвета, что они лежат на полу. Возможно, меня привлекал переход из одного качественного состояния в другое, а возможно – тлен, разрушение и смерть.
ЭНИМЕР
Сколько себя помню в детстве и начальных классах – от Деда Мороза всегда только сладкие подарки были. Много всяких разных конфет, печенье в пачке и яблоко – стандартный набор (плюс-минус). Дарили в детском саду после утренника, а дома под ёлкой находили утром, но подарки все были от совхоза, потом узнала.
Когда узнала, что Деда Мороза не существует, родители сказали (сама начала «догадываться» в начальных классах), то подарки они на Новый год дарили сами, и тоже сладкие.
Ничего необычного в моем детстве не было даже на Новый год. Единственное морозно-тёплое воспоминание – мандарины. Это сейчас в любое время года можно их купить, а тогда только на Новый год пахло мандаринами и раз в год их ели.
Непавин С.
Лучших подарков было много (кстати, палка колбасы на 23 февраля тоже сюда входит). Ну, хотел я колбасы больше, чем носки и пену для бритья. А так дарили всякое, но раз нужен самый первый, то копать буду в детстве. Там всё немного с грустинкой, присыпано осколками разбившихся надежд и пылью времени, потраченного не на то и не на тех.
Мы с братом обожали дарить подарки. Каждый Новый год устраивали целый марафон самодельных сюрпризов. Денег на покупку чего-то существенного у нас не водилось, но был азарт, желание удивить, много бумаги и ненужных тряпок. Мы постоянно что-то клеили, шили, выжигали. А потом тащили под ёлку всё это самодельное безобразие и ждали ликующие вопли родителей. Вопли были, вроде даже ликующие. Сейчас вспоминаю некоторые наши поделки и удивляюсь, что родители не визжали от ужаса и вполне разумной мысли, куда теперь деть эту неземную красоту. Выбрасывать же нельзя. Что мы только не дарили! Например, здоровенного оленя из старых штанов, набитого колготками и футболками. Он весил целую тонну и ни разу в своей матерчатой жизни не стоял на ногах, рогов у него, кстати, не было.
Жили мы небогато, временами сильно небогато, а период развала колхоза пришёлся по нашей семье катком. Как, впрочем, и по другим семьям. Родители тоже не могли себе позволить шиковать, но без подарков нас не оставляли. Всегда дарили «сладкий» пакет, где большую часть объёма занимали мандарины и яблоки. Игрушки тоже были. Но самое яркое воспоминание связано с солдатиками.
Мы тогда учились в начальной школе, мечтали много и не разделяли мечты на крупные и мелкие. Солдатики представлялись нам такой же несбыточной мечтой, как полет на Луну. Праздник ждали с особым предвкушением. Каждый год рыскали по дому в поисках подарков. Мама прятала хорошо, но мы не сдавались. За две недели до Нового года нашли в котельной две коробки. Поясню, что это за штука такая – котельная. Раньше в частных домах была отдельная комнатка, где стоял котёл, который топили дровами и углем. Холодное, маленькое и чумазое помещение. Вот там мы и обнаружили солдатиков. И почему-то возникла мысль, что это не нам. Это родители кому-то другому купили.
Каждый день, как только родители уходили на работу, мы доставали солдатиков и играли с ними. Касались их бережно и страдали, потому что после Нового года эти офигительные солдатики уедут к каким-то другим детям.
Почему мы вообще так решили? Разве не странная мысль? В нашем доме накануне Нового года лежат две коробки именно с теми подарками, о которых мы с братом мечтали. Но мы были уверены, что это не для нас.
Вроде когда-то мы взяли игрушку, купленную в подарок другому ребёнку, и так хорошо поиграли, что её потом нельзя было дарить. Мы как-то погрызли булку хлеба, которую мама купила по просьбе соседа. Понятно, что её потом тоже нельзя было отдать. Вот эта мысль стала нас преследовать – это не нам, стоило нам найти спрятанные подарки или шоколадки.
А в Новый год оказалось, что нам! Эти солдатики, с которыми мы мысленно уже расстались, стали нашими навсегда! Это было такое сладко-горькое ощущение, такая радость! Вот он – лучший первый подарок. Мечта сначала украденная, а потом возвращенная.
ИДАГАЛАТЕЯ
Если честно, я никогда не получала подарков от Деда Мороза. Не было такого в моей реальности.
Надо пояснить, как такое получилось. Ведь у всех детей был Новый Год, Дед Мороз с белой бородой в красном халате с мехом, посохом и мешком с подарками. Я вообще не ходила в детский сад и в ясли. Нет, меня отдали в сад на полгода перед школой, чтобы, как сейчас, говорят “социализировать”, но я там не очень социализировалась, в отличие от моей младшей сестры. Она пошла раньше, и ей понравилось больше.
До попадания в детский сад я как-то не задумывалась о Новом годе и о подарках. В доме появлялась ёлка, мы с сестрой сидели на диване, пока мама её украшала, игрушки были стеклянные, нам не очень доверяли, не хотели, чтобы мы поранились. До двенадцати ночи мы точно засыпали, и таинство явления Нового года оставалось закрытым. Подарки вручались утром мамой и папой, у нас в семье не культивировалась мистическая составляющая.
Нас нарядили в костюмы снежинок, даже какой-то стишок я выучила, где-то есть фото в белых колготочках, кто помнит – такие хлопковые, бесформенные. Дети ждали Деда Мороза с подарками, но я была девочкой любознательной и умной не по годам, и это качество лишило меня по жизни многих восторгов. Я точно знала: никаких Дедов Морозов не существует. И вот как я приобрела это знание.
Моя мама работала в такой экзотической организации, как Станция юных натуралистов, и она занималась организацией Новогоднего утренника. Не надо рассказывать, что мы с сестрой с радостью ходили с мамой на работу – там было безумно интересно. Теплица, лошади, кролики, волнистые попугаи в огромной клетке, морские свинки, цветочные грядки, загадочный сад с разными деревьями и кустарниками.
Но вернёмся к подаркам и Деду Морозу.
Большой зал, огромная ёлка, мы с сестрой под ней играем, пока мама занята на работе, если раскрутить шарик на нитке, он так красиво вращается, и в нем отражаются огоньки гирлянд.
В общем, мы играли. А в этот момент приехал водитель Василий Иванович и директор, его имени я не помню. И начали они втаскивать в помещение коробки с подарками. Василий Иванович переоделся в Деда Мороза (как я поняла потом, он примерял одежду). Подарки были переложены в мешок, и я заподозрила неладное. Открыла дискуссию с сестрой, почему вместо Деда Мороза будет дядя Вася, но мне шесть лет, а сестре четыре с половиной, что мы могли придумать? Правильно. Ничего.
В общем, когда в садике я прочла стишок, как и полагалось прилежной снежинке, и получила подарок из мешка, я решила выяснить имя Деда Мороза и где он работает – водителем или он чей-то папа, или он настоящий Дед Мороз. Меня быстро увели, чтобы я не портила сказку остальным детям.
На ёлке на Станции юных натуралистов я ничего не выясняла, так как всё уже знала. Взяла подарок из мешка и отправилась к остальным счастливым детям водить хоровод и звать Снегурочку. В ней я без труда узнала кружковода Галину Григорьевну.
Папа принёс приглашения на ёлку во Дворец спорта, там Дед Мороз вышел на сцену и ходил где-то далеко, выяснить ничего не удалось, а подарки выдавали в гардеробе, отрывая корешок от приглашения.
А дальше, по мере взросления, с новогодними подарками у нас в семье был полный бардак и ужас. Поскольку нас в семье стало пять, начинаем считать – пять подарков в школе, пять у мамы на работе, пять у папы, а ещё всякие взрослые приходили к нам и дарили подарки.
Конфетные подарки изымались и прятались по причине заботы о нашем здоровье и выдавались в ограниченном количестве. А потом мы с сестрой стали достаточно взрослыми и сами выступали в роли Дедов Морозов, искали, покупали, паковали, укладывали под ёлку. Верили ли братья в Дедов Морозов, не знаю, мне не довелось допытать их с пристрастием, я точно знала, откуда под ёлкой берутся подарки. Их под ёлку клали родители, а они заказов не выполняли, просто покупали на свой вкус.
А когда я вышла замуж, тут уж сомнений не было, кто Дед Мороз, а кто Снегурочка.
Прочла – и мне стало как-то грустно, я раньше не задумывалась, как так получилось, что я прожила много лет без подарков от Деда Мороза.
Б.Е.С.
Не лишайте своих малышей
Веры в чудо и в праздник детей!
Вы забыли, что сами творили,
