Ночной призрак

– А из-за чего еще? Что насчет перерыва в обучении почти на месяц? Примерно столько, по моим размышлениям, займет эта операция. – рассуждал Нахродимус.

– Прервать обучение на таком этапе довольно рискованно, потому что в самое ближайшее время он должен будет понять и принять свои способности, каковыми они бы не были.

– У вашего ордена уже есть предположение, в чем именно эта сила будет заключаться? – Нахродимус напрягся во внимании и пристально смотрел на жену.

– Предположения есть, но я не могу пока ими ни с кем делиться, даже с тобой. За это прошу меня извинить. – Массалика, наклонив голову в сторону и словно материализуя свое извинение, медленно провела прикрывающей рукой грудь в разные стороны, чуть надавливая на нее. – Могу сказать одно и тебе уже известное – представление вымышленного собеседника одно из возможных проявлений способности Дэнта.

У народов острова Гальрим, во всяком случае в известных случаях у Вайтгардцев и Лайндерианцев, в каждом поколении появлялись люди с некоторыми особенностями. В случае Лайндера, такие способности могли проявиться у прошедших обучение в тайном ордене, а соответственно лишь у женщин из ордена, либо королевских детей. Будучи врожденной, способность сама по себе могла либо вообще не проявляться, либо редкими всплесками. И именно усердное обучение ордена позволяло проявить эту силу и научить ею пользоваться.

У Нахродимуса способность проявлялась в подавлении морали и духа окружающих, редкие свидетели могли заметить в бою, как свирепые и неудержимые Файрткорцы становились подавленными при приближении к Нахродимусу. Также, при его желании, это помогало в политических игрищах – его соперники чувствовали себя менее подкованными в беседе и неуверенными в своих возможностях. Когда он был маленьким ребенком, на тот момент сыном действующего короля-политика, он считался очень угрюмым и сторонящимся людей, даже по меркам Лайндерианцев. Слуги часто жаловались на подавленное состояние, пробыв с ним наедине какое-то время. Именно в обучении ордена раскрылся ключ к его силе – он научился контролировать и транслировать в нужный момент упадок сил и духа на окружающих.

Женщины ордена, в том числе и Массалика, проявляли способности только к видению будущего, детальному считыванию человека и, в случае успешной разгадки человека, частичном манипулировании им.

У Вайтгардцев же, огороженным от таких знаний, источником проявления особенной силы могло быть только очень удачное стечение обстоятельств – наличие очень выраженной и сильной способности, дремлющей внутри человека, и переломный, чаще всего очень негативный, момент в жизни. В связи с этим появление таких Вайтгардцев было исключительным и очень редким явлением.

– Хм, интересно… – Нахродимус вспоминал подобные случаи, когда Дэнт мог разговаривать сам с собой в уже сознательном, юношеском возрасте – В таком случае его отправка в Батрум исключена?

– Возможно, и нет…

Массалика водила бедрами по воздуху, давая платью опускаться ниже, но придерживала его рукой, чтобы это не произошло слишком быстро. Подтянутые ягодицы оголились, и платье спускалось к коленям, Массалика была без нижнего белья, указывая на то, что не одевала его для встречи мужа. Нахродимус взглядом водил по жене, задерживаясь на округлостях тела и оценивая ее стройную фигуру.

– На данный момент он проходит одинаково важные обучения у нас с тобой. – продолжала Массалика, наслаждаясь реакцией мужа – И ситуация в Батруме будет идеальной площадкой для финальных уроков твоих стезей – военной, политической, моральной, физической и лидерской. Неизвестно, когда еще представится столь удачный шанс для проявления его качеств, как Лайндерианца.

Голая Массалика, все еще прикрывавшая грудь рукой, подошла к столику у зеркала и достала из ящика прозрачное, шелковое платьице. Отвернувшись лицом к стене, она подняла руки вверх, и, выгибаясь в пояснице, позволила платью опуститься по ее осиной талии. Платье было коротким и ее длинные, гладкие ноги были практически полностью видны.

– Все будущие правители проходили испытание боем в любом подвернувшемся конфликте, а в случае его отсутствия просто шли в пограничные аванпосты на некоторое время. – не сводя глаз с жены, сказал Нахродимус – Однако, никто не поспорит, идеальнее момента, чем отправка в Батрум, может не представится еще долгое время.

– Тогда я дам свой ответ завтра, и зависеть он будет только от самого Дэнта, хоть он и не будет знать об этом. – подводила итоги разговора Массалика – Он должен будет проявить настойчивость и доказать свою эмоциональную стабильность, а я попытаюсь разобраться в недавнем его странном поведении и посоветуюсь с сестрами из ордена.

Она села на край стола и провела кончиками пальцев ноги по другой ноге от стопы до лодыжки, после чего положила одну ногу на другую и оперлась руками о стол, отчего ее платье зазывающе оголяло заднюю часть бедер.

– Короли Лайндера должны уметь показать свое намерение и взять то, что им положено… – закончила Массалика свою мысль и выгнулась в спине, выставив чуть вперед свою грудь, наполовину закрытую платьем.

* * *

Дэнт проснулся очень рано в полной тишине – солнце еще не появилось из-за гор и крепость была окутана плотным туманом. Окно спальни было приоткрыто и с улицы несло ночной прохладой и влагой. Комната была освещена как уходящими звездами, так и предрассветным заревом. Встав с большой кровати, Дэнт подошел к шкафу и одел удобный повседневный костюм – свободную кофту и штаны.

Еще было рано куда-либо выходить, да и уличная прохлада отталкивала от подобных мыслей, поэтому Дэнт подошел к окну и, закрыв его, глянул на улицу. Его взору предстал еще спящий город, однако первые проснувшиеся жители уже встречались на улицах и вдалеке у ворот виднелось оживление – дневная смена стражи вступала на караул. Изо дня в день они вступали на пост и их не тяготила эта повторяющаяся рутина, каждый Лайндерианец знал свое место и очень ответственно подходил к выполнению своих обязанностей.

"Чего же хочу я? – задумался Дэнт, смотревший на беготню стражи – Хмм, странный вопрос. Я знаю чего хочу и как могу оказаться максимально полезным обществу – усердными тренировками и должным обучением прийти к становлению королем Лайндера и приложить все свои усилия для служения общей цели, а именно соблюдению баланса во всем мире."

Дэнт опирался руками о подоконник и перебирал пальцами один и тот же такт. Взгляд его стал пространным и направлен был вдаль, на становившиеся все ярче очертание гор – солнце вступало в свои законные права.

"Баланса во всем мире для всех народов или только для Лайндера? Где проходит та грань личных интересов и интереса всего мира? Возможно, только Лайндеру выгодно держать народы в постоянной вражде, без возможности окончательного решения конфликта." – Дэнт часто думал об этом на протяжении своего взросления и задавал эти вопросы отцу. Однако отец ограничивался лишь пространными суждениями о том, что их цели глобальны и простираются далеко за пределы острова Гальрим, хоть и на данный промежуток истории практически все их внимание уделяется именно острову. Тоже самое Лайндерианские короли объясняли Вайтгардцам на их законные вопросы о том, почему их сдерживают в войне с Файрткорцами – Лайндер служит высшей миссии по сохранению баланса в мире и недопущению его обратной стороны в виде хаоса и всепожирающей войны. Отец уверял Дэнта, что по истечении обучения он сможет поделиться с ним некими важными знаниями о мире. А всю картину он сможет узнать, лишь заняв один из высоких постов, например, королевский, ведь Лайндер имел связь с материком через море, и только высшие чины имели информацию, полученную из внешнего мира.

"Очень надеюсь, что скоро получу ответы и они оправдают мои ожидания, ведь вполне вероятно, что отцовское обучение может закончиться практически сразу после операции с Батрумом. – утешил себя этими мыслями Дэнт – Но какую я преследую в первую очередь цель, отправляясь туда? Быстрое и окончательное решение я принял сразу после того, как узнал о задетых чувствах Вайтрис. Чувства…"

Дэнт вспомнил о своей реакции во время разговора с Тобиусом, когда он узнал, что был груб с Вайтрис. Комок в горле, подступающая злость – это было осязаемо, и проекция, по обыкновению, не переняла его чувства на себя. Дэнт покачал головой, словно прогоняя эти мысли, он сделал глубокий вдох и усилием разума переделал площадку для мыслей с чистого листа – все, как учил орден.

Дэнт почувствовал подходящий голод, но не мог его утолить – перед утренней тренировкой с матерью он не должен был есть, так как сытость мешала войти в состояние транса, являющимся одним из упражнений обучения. Чтобы отвлечься от докучающих мыслей, Дэнт решил пойти к тренировочной базе ордена пораньше и уже там дождаться прихода Массалики.

Снаружи его встретил рассвет с уже обогревающим солнцем, на улицах заметно прибавилось народу, еще сонных и бредущих по своим делам. Лайндер всегда казался ему ульем пчел – люди монотонно и трудолюбиво выполняли свои обязанности, а в роли матки-королевы выступали неоспоримые интересы общества. Не было месту праздности и свободы, в отличие от Вайтгарда здесь нельзя было заметить гуляющих бесцельно людей, ведь это, в какой-то мере, приравнивалось к преступлению против народа.

Подходя к огороженному высокой изгородью зданию ордена, расположенному в военном квартале, Дэнт услышал со спины негромкий звук, словно что-то упало на землю. Он обернулся и увидел Лиссандру, служительницу ордена, видимо, спрыгнувшую с пристроя около изгороди.

– Кто рано встает, тот бесцельно пробуждения всех ждет. – с усмешкой стихом проговорила Лиссандра.

– Привет, Лисса! – так между собой Дэнт называл ее – И долго ты уже этого ждешь?

Лиссандра была чуть ниже Дэнта, и, как все девушки Лайндера, худой и стройной. Но более широкие плечи и чуть смуглая кожа указывали на служение военному делу и частым походам – хоть она и служила в ордене, но также числилась в разведывательном корпусе армии Лайндерианцев. С одной стороны голова ее была гладко выбрита до пробора, а с другой прямые волосы, окрашенные в редкий для народа Лайндера каштановый цвет, доходили чуть ниже острых ушей. В том числе из-за хитрых карих глаз и курносости Дэнт называл ее Лиссой. Одета она была в походный, приталенный костюм, светло-зеленого цвета и окутана в такого же цвета плащ, уходящий в пол.

– Я ждала только тебя. Знала, что будешь искать моей кампании, ведь совсем без меня не можешь, мой мальчик. – Лиссандра подошла к Дэнту и по-родительски похлопала его по плечу. Она была на год младше Дэнта, но часто так подшучивала над ним.

– Проецирование своих личных желаний на других есть первый шаг к принятию их.

– Ооой, ну не начинай свои заумные дипломатические штучки, не на королевском приеме все-таки. – скорчила гримасу Лиссандра – Лучше скажи, чего тебе не спится?

– Неожиданно проснулся и не смог сидеть в четырех стенах с нахлынувшими размышлениями. – правдой ответил Дэнт.

– С тобой такое случается – бесхитростно сказала Лиссандра. – Как мне кажется, ты иногда слишком много думаешь.

Они были знакомы с раннего детства, Дэнт тогда только начал обучение в ордене, а Лиссандра уже вовсю познавала эту стезю – девушки, отправленные в орден, начинали обучаться гораздо раньше юношей. Дэнту нравилась ее простота и прямолинейность, в чем-то он даже завидовал ее эмоциональной свободе. Она была волевой и дерзкой в своем поведении, очень похожей этим на мать Дэнта. Именно за эти качества орден отправил ее на службу в Лайндерианский отряд разведки. В самом тайном ордене на постоянной основе находились лишь ясновидящие и самые мудрые служительницы, остальное подавляющее большинство отправлялось на служение в других направлениях. Таким образом орден распространял свое влияние во всех проявлениях Лайндера и получал всю необходимую информацию на местах, ведь служение ордену было приоритетным и, в первую очередь, служительницы исходили из его интересов.

Во время своего поверхностного обучения разведке, Дэнт был причислен к отряду, в котором служила Лиссандра, и они вместе проводили достаточно много времени в различных походах и вылазках по территории Файрткорта. Ему было комфортно в кампании подруги, так как их взгляды на мироустройство во многом совпадали, и они могли часами делиться подобными размышлениями.

– А ты чего так рано прыгаешь по крышам? – поинтересовался Дэнт.

Они прошли за изгородь и очутились на территории ордена, пустовавшей в данное время суток. Здесь располагались трехэтажное здание и небольшая площадь перед ним. За зданием располагалось несколько тренировочных площадок – нехитрые сооружения в виде нескольких несущих железных палок, высотой два метра, и накрытым сверху тентом, пол здесь представлял собой мягкий настил. Они расположились на скамье возле изгороди и продолжили разговор.

– Мне нравится это время суток, город еще спит и можно спокойно прогуляться по крышам, ловя легкий утренний ветерок и наслаждаясь видом на рассвет. – Лиссандра сидела, наклонив тело вперед и оперевшись локтем о колено. Ладонью она подпирала свой подбородок и смотрела на Дэнта, сидевшего с прямой осанкой и закинувшим руки за спину. – Я, видимо, в душе больше разведчик, любящий свободно погулять, чем последователь тайного ордена.

Лиссандра тихо хмыкнула – сказанное понравилось ей, как и то, что она могла поделиться этим наблюдением с другом.

– Главное, что ты нашла себе призвание по душе. – Дэнт поддержал подругу – Я помню наши вылазки по лесам Данзина – они были невообразимо долгими для меня, однако ты наслаждалась этим времяпрепровождением, словно это была легкая прогулка.

– А разве это не было хорошим временем? Только ты, я, и долгая дорога впереди по осеннему лесу, в это время года казавшимся особенно сказочным. – мечтательно говорила Лиссандра и улыбнулась, посмотрев ему в глаза.

Наступило неловкое молчание, Дэнт решил занять себя сменой позы, поерзав на скамье и положив ногу на ногу. Лиссандра хихикнула.

– Ты так запереживал, будто я позову тебя прямо сейчас под венец! Не бойся, не позову, во всяком случае пока. Твоя мать не отпустит тебя к такой простолюдинке, как я, да и вообще никуда… – Лиссандра вздохнула.

– Ничего я не запереживал… – Дэнт нахмурился. Ему привиделась странная картина, в которой мать обхватила его руками и не отпускает в Батрум.

– Извини, если задела за живое… Я не хотела расстраивать тебя. – Лиссандра считывала Дэнта сквозь его оборонительную завесу эмоционального покоя – Но если так подумать, тебя растят как священную корову, решив за тебя каким должно быть твое будущее.

– Мы должны поступать в интересах общества, и, если я буду наиболее полезен в роли короля или подобного чина, то так тому и быть. – Дэнт оборонялся общими фразами от не понравившейся ему темы разговора.

– Я знаю тебя очень хорошо и давно – ты очень талантливый человек с сильным внутренним стержнем, и, если ты захочешь, то можешь повести за собой людей. Так почему же ты должен идти чужой дорогой, приготовленной против твоей воли? Расточительно с такими данными тратить время на следование чужим желаниям.

– Ты же знаешь, что за подобные разговоры тебя могут казнить и сжечь словно ведьму? – поинтересовался Дэнт и посмотрел на Лиссандру.

– Конечно, знаю. Именно поэтому я бесконечно благодарна судьбе за то, что нашла здесь человека, с которым могу свободно общаться на такие темы, не боясь последствий. – Лиссандра отвернулась в сторону здания ордена – Но если мне суждена казнь, то перед этим я выскажу в лицо своим палачам все, что думаю о запрете свободомыслия, и попытаюсь раздать им оплеух. После этого, с чувством выполненного долга пойду гореть на кострище.

– Я без проблем представил это. – ухмыльнулся Дэнт. – А если быть откровенным, то ты действительно задела меня за живое. На совете двух народов, который я посетил на днях, был одобрен план Вайтгардцев по перемещению аванпоста Батрум вглубь территорий Файрткорцев, а также было решено выделить им в помощь армию Лайндера. Я хочу отправиться туда для получения боевого опыта, но мать пока не дала однозначного ответа. Сегодня я собираюсь настоять на своем решении, даже наперекор матери, поэтому мне, возможно, предстоит тяжелый разговор.

– Я верю в тебя и очень надеюсь, что тебе получится уговорить мать, ведь я тоже отправляюсь туда.

– Собственно это одна из причин, почему я очень хочу туда попасть – все мои знакомые, с кем я вырос, отправляются туда, и будет просто глупо, если я отсижусь в замке. Какой бы ни была моя дальнейшая судьба, она явно будет связана с этими людьми и войском Лайндера, и мне в будущем нужно будет их повести за собой. А какой авторитет будет у меня, если я постоянно отсиживаюсь в замке за этими нескончаемыми обучениями? – сокрушался Дэнт, сжимая один кулак и потирая его другой рукой.

Он нутром почувствовал, что не стоит говорить Лиссандре про случай с Вайтрис, который, возможно, придал ему уверенности в этом решении. Лиссандра внешне ему нравилась, но он относился к ней скорее как к подруге, потому что ничего серьезного между ними не могло быть – по обычаям Лайндера, короли или другие высокие чины женились не раньше лет сорока и на молодых девушках. Дэнт особо об этом не задумывался, но, видимо, наставления его родителей и учителей засело где-то внутри него.

– Как бы негативно я ни относилась к этой системе обучения с насаждением чужой воли, но плюс в этом точно есть – тебя тренируют оооочень усердно, и уже давно не по обычной методике, насколько мне известно. Да и бегают со своими пророчествами в ордене относительно тебя – ожидания от твоего будущего явно большие и небеспочвенные. – Лиссандра пыталась подобрать слова утешения – Так что в боевых действиях ты очень быстро нагонишь и перегонишь всех остальных.

– Может быть…

– Но это не помешает мне надрать тебе сегодня зад на тренировке! – выпалила со смешком Лиссандра, перебив Дэнта, и кулаком несильно ударила в его плечо.

– Ты сегодня меня тренируешь?

– Да, все как ты любишь – буду провоцировать тебя в состоянии транса. – явно с наслаждением предвкушала Лиссандра, хитро смотря на Дэнта.

* * *

Массалика шла по двору ордена, одетая в тренировочную одежду – свободные серые штаны и такого же цвета свободную рубашку, свисавшую ниже пояса. Обута она была в легкую плетеную обувь, а волосы были собраны сзади в узелок, все равно падающих ниже лопаток. Увидев сына и Лиссандру, она коротко поздоровалась с ними и без промедлений направилась в главное здание. Пройдя по холодным и мрачным коридорам, она поднялась по лестнице на третий этаж и зашла в комнату, предназначавшуюся для встреч высших членов ордена.

В небольшом овальном помещении, вмещавшим в себя пару столов и диванов, ее уже ожидали две старшие служительницы, сидящих неподвижно словно призраки. Старуха Наям, расположившаяся за главным столом, считалась самой мудрой служительницей и являлась неформальной главой тайного ордена, несмотря на то, что этот пост официально занимала Массалика. Ее точный возраст никому не был известен и его было сложно определить – седина и морщины на лице переплетались с подтянутым, не скованным в движениях, телом. Но по ее серым, безжизненным глазам и прогнившим зубам можно было предположить, что ей не меньше ста лет.

– Сегодня принимается важное решение. – сразу обратилась к Массалике старуха Наям, словно они уже разговаривали с ней по пути и просто продолжили разговор.

– Именно поэтому я здесь. – ответила Массалика.

– Именно поэтому мы знаем это. Все становится проще, когда есть следствие и по нему понятна причина.

– И что вы думаете?

– Думаем, что просьба твоего сына – это уже следствие принятых им решений, а не причина дальнейшей судьбы.

– Тогда сегодня я хочу сначала узнать, что повлияло на его решение и потрясло его. – решила Массалика и поделилась с сестрами своими планами – А после проверить его настойчивость в своем решении, ибо если оно сугубо эмоциональное, то его будет легко оспорить.

– Сильно не переусердствуй, сестра. – напутствовала Наям, посматривая через окно во двор на беседующих Дэнта и Лиссандру – Если же какие-то эмоции и имели место быть в его решении, то, скорее всего, не решающие. Батрум будет идеальным местом для становления твоего сына на путь мудрого и сильно лидера. Также не стоит забывать о пророчестве.

Наям многозначительно посмотрела на Массалику. Словно продолжая диалог без слов, они смотрели друг на друга минуту.

– Следующего короля Лайндера выберут из острой необходимости, а не по выбору народа. – озвучила пророчество вслух Массалика – Да, момент с Батрумом и впрямь удачный. Нынешний король Нахродимус отличный политик, требующийся в мирное время для переговоров и дипломатии, а нужда, остро появившаяся в будущем у нашего народа, скорее всего, будет связана с большой войной. Поэтому сейчас стоит пойти на небольшой риск, и, прервав на столь важном моменте тренировки ордена, отправить Дэнта на военное обучение и получение авторитета у приближенных.

– Мы не можем предвидеть всего, и этот риск не такой маленький как кажется. Он открывает возможность для путей, неведомых нам. – Старуха вздохнула, сомкнув свои бледные руки в замок – Еще не окрепший внутренне, Дэнт может неправильно понять свою силу и отвлечься от нашего пути ордена.

– Я уже думала об этом. – начала Массалика и заметила, как старуха удовлетворенно кивнула, принявшись слушать ее – Мы отправим вместе с ним Вольтрена, нашу темную лошадку – сильного и ловкого воителя, служащего ордену.

– Как хорошо использовать навязанные нами правила и информацию. – довольно произнесла Наям и злорадно улыбнулась, обнажив свои желтые зубы – "Только женщины и дети королей могут служить ордену" – ложь во благо, и никто не догадается, что такие, как Вольтрен, служат нам. Что ж, он проследит за тем, чтобы Дэнт в пылу военных действий не принял неправильных решений, и вернулся сразу после их окончания.

– На том и решим, сестры. – оповестила Массалика, посмотрев в окно – На этом я оставлю вас, мне нужно начинать тренировку сына.

Она спустилась во двор, повернула к тренировочной площадке и позвала жестом Дэнта и Лиссандру, все еще сидящих на скамье. Разувшись, Дэнт и Массалика сели на пол по центру площадки, а Лиссандра расположилась в углу, взяв по пути длинный деревянный посох.

– Ну что ж, начнем со стандартной медитации. – Массалика приняла позу Лотоса и жестом попросила повторить Дэнта.

Дэнт очищал свой разум. Те мысли, которые не уходили сами собой, он материализовывал в комок субстанции и словно выкидывал из своей головы. К этому относились воспоминания о Вайтрис и недавний разговор с Лиссандрой. Появилась проекция Дэнта, она что-то судорожно объясняла матери, но сам Дэнт был спокоен. "Видимо, это мой продуманный будущий разговор с матерью." – подумал Дэнт.

В таком неподвижном положении они просидели минут двадцать. Дэнт впал в некое подобие комы, но при этом он был запредельно собран – любая поступившая мысль была бы обработана за считанное мгновенье, любое необходимое решение было бы найдено сразу и безошибочно. Мать задавала вопросы об устоях Лайндера и ордена, на которые Дэнт отвечал, не успевая дослушать вопрос до конца. В это время бесшумно подошла служительница ордена с подносом в руках, на котором находился один стакан с плескавшимся светло-красным напитком. Она передала стакан Лиссандре и удалилась.

– Достаточно. – Массалика привстала на колени и жестом подозвала Лиссандру. Очнувшись от медитативного сна, Дэнт взял в руки протянутый бокал. – Сейчас окунемся в глубины твоего сознания и дадим бой твоим страхам. Лиссандра будет сегодня провоцировать тебя. Возьми посох.

Дэнт залпом выпил неприятную жидкость, напоминающую вкус ядреного чеснока и острых специй. Напиток позволял служителям ордена погрузиться в неконтролируемое сознание, чтобы они могли научиться подавлять такое состояние в трезвом рассудке. Оно вызывало галлюцинации, и, при помощи провокатора, позволяло встретиться со своими глубинными страхами принявшему напиток служителю. Пройдя к краю площадки, Дэнт положил стакан на пол и взял лежащий рядом деревянный посох. Он крепко сжал оружие и дал команду своему телу ни за что его не отпускать, потому что впоследствии ему будет не до этого.

Лиссандра уже стояла на другом конце площадки, а Массалика отошла в сторону и наблюдала за происходящим, подперев подбородок худыми пальцами. Дэнт начал идти по краю площадки, крутя посох в руке и готовясь к нападению. Лиссандра стояла неподвижно, словно статуя, словно его жизнь, застывшая в этом замке. "Ну нет, ты у меня пододвинешься" – решил Дэнт и приближался к, уже ставшей каменной, статуе. Неожиданно статуя испарилась и на Дэнта сверху летела Лиссандра, наносящая тупой удар посохом. Дэнт отпрянул назад, по пути приняв удар посохом, и перекатился через себя, чтобы занять новую позицию.