Жуткие эксперименты, культы и секты. Реальные истории
Неожиданные результаты заставили Мэйо срочно изменить эксперимент и провести еще несколько дополнительных исследований: теперь изменялась уже не только освещенность, но и условия труда, а именно: помещение работников рассчитано всего на шесть человек, возросла оплата труда, ввели дополнительные перерывы и два выходных в неделю. При введении всех этих новшеств производительность труда повышалась, но когда по условиям эксперимента нововведения были отменены, она несколько снизилась, но все равно осталась на уровне более высоком, чем первоначальный.
Мэйо предположил, что в эксперименте проявляет себя какая-то переменная, которую еще никто не выявил и не взял на вооружение. Он посчитал такой переменной сам факт участия сотрудников в эксперименте: осознание важности происходящего, своего участия в конкретном мероприятии. Но внимание к личности приводило к гораздо большему включению в производственный процесс и к росту производительности труда, даже в тех случаях, когда отсутствовали объективные улучшения. Мэйо истолковал это как проявление особого чувства социабильности – потребности ощущать себя «принадлежащим» к какой-то группе. Быть важным и услышанным.
Вторым путем для интерпретации стала идея о существовании внутри рабочих бригад особых неформальных отношений, которые обозначились, как только было проявлено внимание к нуждам работниц, к их личной «судьбе» в ходе производственного процесса. Мэйо сделал вывод не только о наличии наряду с формальной еще и неформальной структуры в бригадах, но и о значении последней, в частности, о возможности использования ее как фактора воздействия на бригаду в интересах компании. Не случайно впоследствии именно на основании рекомендаций, полученных в Хоторнском эксперименте, возникла особая доктрина «человеческих отношений», превратившаяся в официальную программу управления и преподаваемая ныне в качестве учебной дисциплины во всех школах бизнеса.
По сути, значение открытия Мэйо состоит в обнаружении нового факта – существования в малой группе двух типов структур, открывшего широкую перспективу для исследований в социальной психологии. После Хоторнских экспериментов возникло целое направление в исследовании малых групп, связанное преимущественно с анализом каждого из двух типов групповых структур, выявления соотносительного значения каждого из них в системе управления группой.
Работа Мэйо помогла заложить основу для учета человеческих взаимоотношений внутри рабочего процесса. Он подчеркнул, что наряду с формальной организацией промышленного рабочего места существует также неформальная организационная структура. Недостаточно просто менять оплату или размер выходного. Мэйо признал «неадекватность существующих подходов научного управления» к промышленным предприятиям и подчеркнул важность взаимоотношений между людьми, которые работают в таких организациях. Основной посыл – важно внимание к каждому, а не стоимость улучшения труда. Достаточно просто человеческого отношения.
Идеи Мэйо о групповых отношениях были выдвинуты в его книге 1933 года «Человеческие проблемы индустриальной цивилизации», которая была частично основана на его исследованиях в Хоторне. Ассоциация Мэйо с исследованиями в Хоторне, а также его исследованиями и работой в Австралии привела к тому, что он получил общественное признание немногих социологов своего времени. Оценка эффекта Хоторна продолжается и в наши дни. Несмотря на критику, это явление часто принимается во внимание при разработке социологических и психологических исследований и при формировании выводов. Некоторые ученые разработали способы избежать эффекта Хоторна. Не потому, что он хороший или плохой, а потому что они пытались доказать, что этот эффект может и не проявляться у сотрудников, доказать, что он не работает на 100 %. Это была такая форма критики. Например, зеркало Гезелла образует отличный барьер, и его использование позволяет провести наблюдение во время полевого эксперимента. Зеркало Гезелла позволяет наблюдать за происходящим со стороны, но при этом участники (рабочие в данном случае) не видят, что за ними наблюдают. То есть сотрудники могут не догадываться, что участвуют в эксперименте.
Литература:
Cox Erika. Psychology for AS Level. – Oxford: Oxford University Press. – p. 158. – ISBN: 9780198328247.
Fox N.S., Brennan J.S., Chasen S.T. Clinical estimation of fetal weight and the Hawthorne effect. – Eur. J. Obstet. Gynecol. Reprod. Biol. – V. 141 (2): pp. 111–114. – DOI: 10.1016/j.ejogrb.2008.07.023.
Hawthorne Effect / What is Hawthorne Effect? / MBA Learner. – MBA Learner, 2018.– [Text]: https://web.archive.org/web/20180226040637/https://mbalearner.com/hawthorne-effect.
Kirby M., Kidd W., Koubel F. and others. Sociology in Perspective. – Oxford: Heinemann. 2000. – p. 359.
Landsberger, Henry A. Hawthorne Revisited: Management and the Worker: Its Critics, and Developments in Human Relations in Industry. – Ithaca, N. Y.: Cornell University, 1958.
Mayo E. The Social Problems of an Industrial Civilization. – Boston: Graduate School of Business Administration, Harvard University, 1945. – p. 72. – DOI: https://doi.org/10.1177/000271624624500154.
McCarney R., Warner J., Iliffe S., van Haselen R. and others. The Hawthorne Effect: A Randomised, Controlled Trial. – BMC Medical Research Methodology. – 7 (1): p. 30. – DOI: 10.1186 / 1471–2288–7–30.
Olson R., Verley J., Santos L. and Salas C. What We Teach Students About the Hawthorne Studies: A Review of Content Within a Sample of Introductory I-O and OB Textbooks. – Santa Clara University, The Industrial Organization Psychologist, 2004.
Социальные выражения лиц и подчиненность
Год проведения эксперимента: 1924
Место проведения: Миннесота
Руководитель: Карини Лэндис
Этот небольшой, странный и в целом неудавшийся психологический эксперимент заслуживает внимания потому, что демонстрирует интересную картину, где то, что оказалось доказанным, даже не предполагалось доказать.
Карини Лэндис, о котором мало что известно сейчас, в 1924 году был студентом последнего курса Университета Миннесоты. Лэндиса интересовали закономерности выражения эмоций. Он пытался объединить мимику разных людей и приписать конкретным эмоциям определенные мимические черты. Довольно простая гипотеза, цель понятна, задача посильна. И как обычно – мы ничего бы не узнали про этот эксперимент, если бы он не продемонстрировал жестокость и неэтичность.
Карини набрал себе в подопытные студентов своего же вуза и, отталкиваясь от мысли, что можно найти что-то общее в мышечном выражении эмоций у разных людей, приступил к эксперименту. Каждый участник проходил испытание самостоятельно и подвергался «легким» эмоциональным потрясениям. В моменты ощущения той или иной эмоции Лэндис фотографировал своих испытуемых. Для того, чтобы стандартизировать изображения и сделать отчетливее любые мимические реакции, психолог расчерчивал лица студентам жженой пробкой (не горячей).
Если бы Карини использовал для вызова эмоций такие стимулы, как фотография грустного котенка, плач малыша или тарелка с протухшим супом, этот эксперимент был бы известен только узким кругам. Но фантазия ученого не дремала. В своей собственной лаборатории Карини использовал разнообразные внешние раздражители, чтобы вызвать у своих испытуемых самые глубокие эмоции. Прослушивание джаза или просмотр фильма были, наверное, самой приятной процедурой из всех предлагаемых. Складывается ощущение, что Лэндиса интересовала мимика, проявляющаяся только при негативных эмоциях. Испытуемые засовывали руки в ведра с жабами, испытывая отвращение. Они рассматривали порнографические изображения, ощущая смущение, возбуждение, интерес. Нюхали аммиак с отвращением и рвотными позывами. Немного неприятно, но вроде бы все этично… Однако в конце эксперимента испытуемым пришлось пройти через ощущение шока, непонимания, преодоления себя.
Исследователь попросил каждого испытуемого отрезать голову живой крысе. Вот так, непринужденно и легко. Не все испытуемые согласились на это. Сказать по правде, вначале вообще никто не соглашался. Но в итоге 2/3 студентов обезглавили животное. Через слезы, крики, отрицание и просьбы не делать этого. Лэндис настаивал на своем и говорил о значимости этого этапа в рамках всего эксперимента. Ученый был недоволен участниками и с грустью рассказывал о том, что испытуемые пытались сделать все быстро, покончить с этим как можно скорее, но в результате обезглавить крысу оказывалось трудно, а процесс занимал долгое время.
Его печаль можно понять: кому захочется смотреть на развороченное ножом крысиное тельце. Кстати, те испытуемые, которые отказались резать голову крысе самостоятельно, все равно продолжили участие в качестве наблюдателя – на их глазах Лэндис сам отрезал голову крысе. Ученый отмечал, что крысы были убиты далеко не самым гуманным образом, но это объяснялось тем, что люди ранее не сталкивались с такой задачей и поэтому делали это неумело.
Эксперимент получил широкую огласку за недопустимое обращение с животными. К сожалению, гипотезы Карини Лэндиса не подтвердились – мимические проявления испытуемых были слишком разными, и стандартизировать их не удалось. Но интересные выводы сделать можно. Влияние авторитетной фигуры (экспериментатора) в момент исследования настолько сильно, что испытуемые соглашались пойти на убийство. Карини был так увлечен ходом эксперимента, что не заметил этого. Согласие испытуемых стало действительно выраженным фактором. Исследование продемонстрировало нам, что человек под влиянием ответственного лица способен сделать то, что вне эксперимента было бы для него невозможно. А спустя 40 лет Стэнли Милгрэм, американский социальный психолог, провел большое исследование «Подчинение власти», посвященное именно этому феномену.
Литература:
Landis C. Studies of Emotional Reactions: II. General Behavior and Facial Expression. – Journal of Comparative Psychology, 1924.– 4 (5): 447–509 pp. – DOI: https://doi.org/10.1037/h0073039.
Дети не-Павлова
Год проведения эксперимента: 1925
Место проведения: СССР
Руководитель: Николай Иванович Красногорский
Все знают, кто такой Иван Петрович Павлов. Именно о нем рассказывают страницы учебников биологии для восьмых классов в разделе «пищеварительная система млекопитающих». Тот самый, который зажигал лампочки, и у собак через разрезанные щеки лилась слюна. Именно он разделил все физиологические рефлексы на условные и безусловные, исследовал свойства нервных систем, занимался описанием психофизиологии по типам темперамента и описал основы поведенческих индивидуальных различий. Настоящий советский ученый-бихевиорист Иван Петрович Павлов стал первым российским нобелевским лауреатом, получив в 1904 году награду за исследование функций главных пищеварительных желез.
Однако с недавнего времени стало известно, что он резал детей. Эти дети были несчастными сиротами, за которых некому было заступиться. Они соглашались проходить эксперимент за награду в виде клюквы, а вырезанные отверстия в их щеках гноились и постепенно убивали ребят. Как же здорово, что это неправда! Ведь исследования с детьми проводил Николай Иванович Красногорский. Потомственный дворянин, сын статского советника Ивана Александровича Красногорского. Полковник медицинской службы, педиатр. Изучал физиологию высшей нервной деятельности, лауреат премии имени И. П. Павлова, один из основоположников советской школы педиатров.
Множество статей, сюжетов и ссылок рассказывают о том, что Павлов был садистом, а Красногорский издевался над бедными детьми ради науки, идя по стопам великого физиолога. Научный фильм 1926 года наглядно показывает всем желающим, как страдали подопытные. Иван Петрович Павлов работал с животными, но не с детьми. У него были приюты, в которых он содержал собак, ухаживая за ними вместе со своими сотрудниками. Самым старым долгожителям было по 15 лет. Павлов всегда говорил о том, что не приветствует причинение боли и страданий животным, поэтому шел к минимальным медицинским вмешательствам и много работал именно в этом направлении. Кроме того, животные, обладающие сформированным условным рефлексом, скрещивались между собой, чтобы выяснить наследуемость реагирования на раздражители[6].
«Когда я приступаю к опыту, связанному в конце с гибелью животного, я испытываю тяжелое чувство сожаления, что прерываю ликующую жизнь, что являюсь палачом живого существа. Когда я режу, разрушаю живое животное, я глушу в себе едкий упрек, что грубой, невежественной рукой ломаю невыразимо художественный механизм. Но переношу это в интересах истины, для пользы людям. А меня, мою вивисекционную деятельность предлагают поставить под чей-то постоянный контроль. Вместе с тем истребление и, конечно, мучение животных только ради удовольствия и удовлетворения множества пустых прихотей остаются без должного внимания. Тогда в негодовании и с глубоким убеждением я говорю себе и позволяю сказать другим: нет, это – не высокое и благородное чувство жалости к страданиям всего живого и чувствующего; это – одно из плохо замаскированных проявлений вечной вражды и борьбы невежества против науки, тьмы против света!»
А в работах Красногорского действительно главными участниками были дети от четырех до 15 лет. Николай Иванович рассматривал формирование условного рефлекса, связанного с пищевым поведением у детей с разными поведенческими особенностями и разными клиническими диагнозами на базе Петроградского медицинского института, а затем института физиологии им. И. П. Павлова. Для этого была создана специальная лаборатория, в которой экспериментатор находился полностью изолированным от ребенка, чтобы не допустить никаких внешних раздражителей во время исследования.
Основным критерием для регистрации сработанного рефлекса было открытие ребенком рта. Он ложился на кушетку, над головой располагался аппарат, в котором находились маленькие печенья. К руке ребенка в виде браслета прикреплялась маленькая надувная камера. Когда в камеру поступал воздух и она начинала пульсировать, ребенку подавалось печенье. Через некоторое время ученые могли увидеть выработанный рефлекс – ребенок открывал рот после пульсации в руке, хотя печенья ребенку не доставалось. Открывание рта – тонический рефлекс, регистрировался с помощью кимографа[7]. Под подбородком ребенка фиксировалась резинка, которая была связана с аппаратом так, что ученые могли регистрировать малейшие движения челюсти, а также измерять их интенсивность. В некоторых сессиях регистрировался и хватательный рефлекс ребенка, когда ребенок должен был сам положить себе угощение в рот. На кисть и локтевой сустав надевались резиновые манжеты, они наполнялись воздухом и так же фиксировались кимографом.
Успешно работая с двигательными рефлексами, авторы понимали важность изучения рефлексов секреторных. Проще говоря, группу Николая Ивановича, так же, как и И. П. Павлова, интересовала интенсивность выделения слюны у ребенка. Потому что она не была подвержена волевому контролю и могла дать более точные показатели. Но детей все еще никто не резал, и, забегая вперед, не будет. Существуют кадры из фильмов и фотографии, где в исследовании принимает участие ребенок с отверстием в щеке, к которому так же, как и у собак Павлова, прикреплена небольшая воронка для сбора слюны. Это была больная девочка К. Х. одиннадцати лет, она поступила в детскую клинику Первого медицинского института с фистулой околоушной железы. Была ли она врожденной или больная приобрела ее в результате травмы или заболевания, сказать сложно.
Пока девочка проходила лечение, она параллельно принимала участие в исследовании по принципам, уже описанным Павловым. Иногда рефлекс вызывался путем приготовления или разрезания на кусочки угощений перед ребенком, иногда перед девочкой включалась лампочка. Самым любимым ее лакомством был лимон с сахаром. Согласно записям, она участвовала в эксперименте пять дней, и этого было достаточно, чтобы произошла выработка условного рефлекса. Как потом выяснилось, у детей условный рефлекс, а также его торможение, возникает быстрее, чем у собак. А еще этого было достаточно для того, чтобы ученые поняли: изучение выделяемой секреции намного эффективнее и точнее описывает работу рефлекса и пищеварительной системы. Но как достичь таких результатов? Дети с фистулами в щеках – явление не частое.
Вскоре в лаборатории был сконструирован аппарат, который позволил измерять количество слюны, выделяемой у детей при предъявлении лакомств и в зависимости от внешнего раздражителя (света или запаха). А. А. Ющенко, работавший в клинике, предложил прикрепить к внутренней стороне щеки маленькую эбонитовую камеру посредством отрицательного давления. Для каждой из желез – околоушной или подчелюстной – была разработана своя форма сборника слюны, учитывающая анатомию строения. Ученые опробовали множество вариантов, ища самый подходящий, который не станет раздражать ребенка и не будет ему неудобен. С помощью вакуума пробирка присасывалась к внутренним слизистым, а для недопущения травматизации, чтобы кожа не втягивалась слишком сильно, в аппарат была вмонтирована серебряная сеточка.
Параллельно с нашими отечественными учеными К. С. Лешли в 1916 году сконструировал подобный аппарат, вдохновленный исследованиями Павлова, кстати, именно он им о нем и рассказал, когда группа Красногорского пришла к Ивану Петровичу продемонстрировать свой эксперимент. Но Рихтер и Вад, работавшие с этим аппаратом, не могли использовать его для человека, у них не получалось вызвать условный рефлекс: для этого было обязательным наличие отверстия-фистулы, что для исследований человека было невозможным. Красногорский и его команда проводили исследование без помощи иностранных коллег, так как не получали американскую литературу и шли по своему пути.
Когда было необходимо проверить аппарат, на помощь вновь пришла единственная и неповторимая девочка с врожденной (или приобретенной, но вне лаборатории) фистулой. Ученым удалось сравнить показатели слюнного секрета при демонстрации одинаковых раздражителей, но собранных разными способами. Так, они выяснили, что внутренний аппарат работает лучше, а подчелюстные железы чувствительнее околоушных. Этот факт говорит о том, что Николаю Ивановичу вообще не нужно было резать детям щеки, такие показатели не так точны и многословны, как работа с внутренними камерами.
Окончательный вариант аппарата был из серебра и изготавливался в разных размерных вариациях – чтобы учитывать возрастные изменения детей. В интересах ученых было создать комфортные физические условия для того, чтобы ребенка ничто не отвлекало. Дети могли говорить, открывать рот, жевать с аппаратом внутри все что угодно – от пюре до яблока.
Компаньон Красногорского А. А. Ющенко, сделал подробное описание этих исследований. Он отмечает только один травматичный опыт использования аппарата у больной 13 лет, поступившей с пороком сердца. У нее остался красный след, который исчезал в течение двух дней. Ющенко призывал учитывать индивидуальные особенности тканей и кровеносной системы ребенка. В своей работе он пишет: «Травма, наносимая здесь аппаратом, ничтожна. Снятая после двух-трехчасового эксперимента воронка оставляет после себя незначительную красноту, проходящую через несколько минут. В случае необходимости воронку можно укреплять на 5–10 часов».
Работу с нижними железами Ющенко описывает как проблематичную, непозволительную для работы с маленькими детьми из-за слабого волевого контроля. Ввиду повышенной травматизации он пишет о том, что эксперимент не мог проводиться чаще одного раза в день. В конце концов ученые получили данные, опубликовали свои работы о физиологии и процессах условных рефлексов человека и внесли огромный вклад в развитие медицинской и психофизиологической науки. Их труд был оценен, обсужден и не скрывался от общественности.
Можно ли сказать, что эксперимент был неэтичным? По современным понятиям – безусловно, да. Можно ли повторить его сейчас – нет. Сейчас допустимы только поведенческие эксперименты с детьми, без какого-либо физического вмешательства. Был ли этот эксперимент ужасным и шокирующим с этической стороны? Скорее всего, нет, если внимательно прочесть и разобраться в источниках и ходе исследования. Павлов, Красногорский и все их коллеги внесли неоценимый вклад в науку, плоды которого до сих пор позволяют современной медицине быть эффективной и безопасной.
Литература:
Красногорский Н. И. Труды по изучению высшей нервной деятельности человека и животных: Т. 1. – М.: Медгиз, 1954.– 488 c.
Новиков Ю. Ю. Первый российский нобелевский лауреат Иван Петрович Павлов (посвящается 100-летию присуждения И. П. Павлову Нобелевской премии). – М.: Компания Спутник+, 2005.– 92 с.
Ющенко А. А. Условные рефлексы ребенка. Опыт изучения физиологии больших полушарий ребенка секреторно-двигательным методом. – М., Л.: Гос. изд-во., 1928.– 148 с.
Сестра обезьяна
Годы проведения эксперимента: 1931–1932
Место проведения: США, Флорида
Руководитель: Уинтроп Найлс Келлог
Уинтроп Найлс Келлог начал свое профессиональное обучение в 1916 году, затем воевал в составе военно-воздушных сил Америки, потом снова учился, уже в аспирантуре, где познакомился со своей будущей женой Луэллой Дороти Эггер. У них родились двое детей – Дональд и Ширли. Почему это интересно? Потому что эксперимент Найлса проходил при участии его сына Дональда. Сам Найлс всегда был очень плодовитым, увлеченным и любопытным исследователем. Между прочим, дядя его жены уговорил его получить психологическое образование. Докторскую степень Келлог получил тоже благодаря этому дяде. Он стал автором статей и был очень активен на протяжении всей своей академической карьеры. Затем Университет Индианы нанял Келлога в качестве преподавателя, и его исследовательская жизнь заиграла новыми красками.
При университете он построил лабораторию, в которой вместе со студентами изучал физиологические и условные реакции собак, активность коры головного мозга, разрабатывал новые хирургические методы, способствовал развитию исследовательского метода в целом. Он был не очень доволен классическими стратегиями проведения исследований. Келлог пытался внедрять совершенно новые правила для развития науки. Помимо собак, Келлог работал с целым зоопарком – от водяных змей до дельфинов. В его эксперименты попадали крысы, мыши, птицы и, наконец, обезьяны. Именно эксперимент Келлога над своим сыном подарил ему известность в научном мире.
После приезда в Индиану и постройки лаборатории Найлс стал планировать и разрабатывать долгосрочное исследование на тему сравнения психологии приматов и человека. Ученый также был заинтересован в доказательстве или опровержении факта влияния природы и воспитания на поведение живого существа. В связи с этим в своей статье «Очеловечивание обезьяны» он описал необходимость сравнительных исследований человека и примата. В этой же статье он предложил вырастить детеныша шимпанзе вместе со своим сыном. Келлог был вдохновлен на это не только своим революционным умом и активными студенческими движениями.
Когда он жил и получал образование в Колумбии, была выпущена статья про детей-волков из Индии. Ученый говорил, что эти дети и им подобные рождаются с нормальным интеллектом, иначе вероятность того, что они выживут во враждебной среде, была бы минимальной. Однако дети научились жить как волки, потому что ситуация потребовала от них этого. Келлог понимал и принимал силу влияния раннего опыта и существование критических периодов в развитии, а также утверждал, что проблема с очеловечиванием одичалых детей заключалась в трудностях изменения привычек, усвоенных в раннем возрасте. Но Найлс был хорошим, не жестоким ученым. Он понимал, что брать человеческого ребенка и помещать его в контролируемую, но все-таки подобную дикую среду было бы неэтично.
Поэтому единственным другим способом проверить этот вопрос об окружающей среде и наследственности представлялся следующий: взять дикое животное и поместить его в цивилизованную среду человеческого дома. Возникала некоторая трудность с поиском необходимой породы, ведь обезьяна должна была всегда рассматриваться как «человек». Отношение всех жителей дома к обезьяне не должно было отличаться от отношения, например, к Дональду.
Роберт Йеркс – американский приматолог, этолог и психолог – помог Келлогу осуществить его план. Келлог получил стипендию Совета по социальным наукам для работы на Антропоидной станции Йельского университета во Флориде, чтобы подготовиться к домашнему исследованию в 1931 году. Тем летом семья Келлогов переехала во Флориду. В это время Найлс узнал, что аспирант Карлайл Якобсен уже опередил его, взяв на попечение обезьяну с момента рождения, и воспитывает ее уже год. Исследования бы так и не случилось, но шустрый аспирант не предпринимал никаких попыток «очеловечить» обезьяну, а вот в планах Келлога было именно это.