Мифы Ктулху. Хаггопиана и другие рассказы

Я узнал более чем достаточно, чтобы забыть о первоначальной цели своей поездки. Моя книга могла и подождать, ибо теперь имелись дела поважнее. Следующим пунктом моего назначения стала городская библиотека, где я взял «Атлас мира» Никлджона и открыл его на странице с большой раскладывающейся картой Британских островов. Достаточно хорошо зная географию и английские графства, я уже раньше заметил некую странность в расположении внешне никак не связанных мест в Англии, где случились небольшие подземные толчки, и, как оказалось, не ошибся. Воспользовавшись другой книгой в качестве линейки и соединив Гул в Йоркшире с Тентерденом на южном побережье, я увидел, что линия проходит очень близко, если не прямо через Рэмси в Хантингдоншире. С тревожным любопытством я продолжил линию дальше на север и неожиданно понял, что она проходит всего в миле или около того от коттеджа на торфяниках! Перевернув непослушными пальцами несколько страниц, я нашел карту Франции. Мгновение помедлив, я отыскал Испанию, и, наконец, Африку. Я долго сидел в полной тишине, ошеломленно переворачивая страницы и машинально проверяя места и названия… Мысли мои пребывали в полнейшем беспорядке, когда я в конце концов вышел из библиотеки и почувствовал ползущий вдоль позвоночника холодок первобытного ужаса. Моя прежде вполне здоровая нервная система начала сдавать…

Во время обратной поездки через торфяники вечерним автобусом, задремав под мерное гудение мотора, я снова услышал слова сэра Эмери, которые он бормотал вслух во сне: «Они не любят воду… Англия в безопасности… Им придется слишком глубоко погрузиться…»

Воспоминание об этих словах заставило меня проснуться, и меня снова пробрал до мозга костей ледяной холод. И неспроста, ибо то, что ожидало меня в коттедже, окончательно добило меня…

Когда автобус свернул за последний поросший лесом поворот, я увидел, что дом обрушился. Я не мог поверить собственным глазам! Даже зная все то, что уже было известно, мой измученный разум отказывался воспринимать происходящее. Выйдя из автобуса, я подождал, пока он проедет среди стоящих полицейских машин, а затем перешел через дорогу. Ограда перед коттеджем была повалена, чтобы дать возможность машине «Скорой» припарковаться в странно покосившемся саду. Вокруг горели прожектора, поскольку было почти совсем темно, и среди невообразимых руин лихорадочно трудилась команда спасателей. Пока я стоял, пораженный ужасом, ко мне подошел полицейский и, после того как я, запинаясь, представился, рассказал следующее.

То, как обрушился дом, видел проезжавший мимо автомобилист, а сопутствовавшие этому толчки ощущались в близлежащем Марске. Поняв, что сам он мало чем может помочь, автомобилист помчался в Марске, чтобы сообщить о случившемся. Судя по всему, коттедж обвалился, словно карточный домик. Полиция и «Скорая» появились на месте происшествия через несколько минут, и немедленно началась спасательная операция. Казалось, был шанс, что в момент обрушения мой дядя отсутствовал в доме, поскольку пока что не было найдено никаких его следов. Вокруг чувствовался странный едкий запах, но он исчез вскоре после начала работ. Спасатели проверили все комнаты, за исключением кабинета, и, пока офицер посвящал меня в подробности, они продолжали лихорадочно растаскивать обломки.

Неожиданно послышались возбужденные голоса. Я увидел группу спасателей, которые стояли, глядя на что-то у себя под ногами. Сердце мое подпрыгнуло, и я перебрался через обломки, чтобы взглянуть, что они нашли.

Там, где раньше был пол кабинета, я увидел то, чего опасался и чего отчасти ожидал. Это была всего лишь дыра, зияющая дыра в полу, но судя по расположению половиц и тому, как они были разбросаны, похоже было, что земля не провалилась, но, напротив, кто-то будто вытолкнул ее снизу!

VI

С тех пор никто не видел сэра Эмери Уэнди-Смита и ничего о нем не слышал, и, хотя он числится пропавшим без вести, я точно знаю, что его нет в живых. Он отправился в миры древних чудес, и я молюсь лишь о том, что его душа блуждает по нашу сторону порога. Из-за нашего собственного невежества мы поступили с сэром Эмери крайне несправедливо – я и все остальные, кто считал его не в своем уме. Теперь я понимаю все его странные поступки, но понимание тяжело мне далось и многого мне стоило. Нет, он не был безумцем. Он поступал так, как поступал, ради самосохранения, и хотя все его предосторожности в конце концов оказались тщетны, им двигал именно страх перед безымянным злом, а не безумие.

Но худшее еще впереди. Мне самому предстоит встретить такой же конец. Я знаю об этом, ибо, что бы я ни делал, толчки преследуют меня. Или мне только так кажется? Нет! С моим рассудком все в порядке. Мои нервы никуда не годятся, но разум ясен. Я слишком многое знаю! Они посещают меня во снах, так же, как, видимо, посещали моего дядю, и то, что они читают в моих мыслях, предупреждает их о грозящей им опасности. Они не могут допустить, чтобы однажды о них стало известно людям – прежде чем они будут готовы… Господи! Почему этот старый дурак Уилмарт из Мискатоникского университета не отвечал на мои телеграммы? Должен быть какой-то выход! Даже сейчас они пытаются до меня добраться – эти обитатели тьмы…

Но нет! Все это без толку. Нужно взять себя в руки и закончить свой рассказ. У меня не было времени попытаться рассказать правду властям, но даже если бы я мог, я знаю, каков был бы результат. «Похоже, у всех Уэнди-Смитов с мозгами не в порядке», – сказали бы они. Но эта рукопись поведает мою историю, став также предупреждением для других. Возможно, когда станет ясно, насколько мой… уход похож на то, что случилось с сэром Эмери, люди задумаются; возможно, эта рукопись поможет им найти и уничтожить древнее безумие Земли, прежде чем оно уничтожит их самих…

Через несколько дней после того, как рухнул коттедж на торфяниках, я поселился в доме на окраине Марске, чтобы быть рядом, если – хотя я на это почти не надеялся – вновь объявится мой дядя. Но сейчас меня удерживает здесь некая жуткая сила. Я не могу сбежать… Сначала их власть была не столь сильна, но теперь… Я больше не могу даже встать из-за стола, и я знаю, что конец мой близок. Я прикован к стулу, словно прирос к нему, и все, что я могу – печатать! Но я должен… должен… Земля содрогается все сильнее… Адское, проклятое, издевательское перо самописца отчаянно пляшет по бумаге…

Я пробыл здесь всего два дня, когда полиция доставила мне грязный, измазанный землей конверт. Его нашли в руинах коттеджа, возле края той странной дыры, и он был адресован мне. В нем лежали записки, которые я уже скопировал, и письмо от сэра Эмери, которое, судя по его ужасающему концу, он продолжал писать, когда его настиг кошмар. Если подумать, нет ничего удивительного в том, что конверт пережил катастрофу. Они не могли знать, что это такое, и потому письмо их не интересовало. Ничто в коттедже не было повреждено специально – в смысле, ничто неодушевленное – и, насколько мне удалось выяснить, единственными пропавшими предметами оказались те странные шары, или то, что от них осталось… Но я должен спешить. Я не могу сбежать, а толчки становятся все сильнее и чаще… Нет! У меня не остается времени. Времени, чтобы написать обо всем, о чем я хотел сказать… Толчки слишком сильные… Сли шком силь ные… Me ш а ют п ечатать… Оста е т ся л и шь од но прик реп ить пис ьмо с эра Эмер и к этой рук о пи си… и…

Дорогой Пол!

На случай, если это письмо когда-либо доберется до тебя, должен кое о чем тебя попросить ради безопасности и здравомыслия всего мира. Крайне необходимо проанализировать случившееся и принять соответствующие меры – хотя я понятия не имею, каким образом. Я намеревался ценой собственного рассудка забыть о том, что случилось в Г’харне, и был неправ, пытаясь это скрыть. Даже сейчас люди раскапывают странные запретные места, и кто знает, что они могут откопать? Конечно, все эти кошмары нужно найти и искоренить, но заниматься этим должны не невежды-любители, а те, кто готов к встрече с чудовищным, вселенским ужасом. Люди с оружием. Возможно, огнеметы справились бы с задачей… И наверняка потребуются научные знания о войне… Можно создать устройства, способные выследить врага… я имею в виду специальные сейсмологические приборы. Будь у меня время, я подготовил бы детальное и подробное досье, но, похоже, будущим охотникам за кошмарами придется ограничиться этим письмом. Понимаешь, я не уверен наверняка, что они меня преследуют! И я ничего не могу поделать. Слишком поздно! Сначала даже я сам, как и многие другие, считал, что я всего лишь слегка тронулся умом. Я отказывался признать, что виденное мной вообще происходило на самом деле! Признать это означало признаться в собственном безумии! Но все это было в реальности… Оно случилось – и случится снова!

Одному богу известно, что было не так с моим сейсмографом, но проклятая машина подвела меня самым худшим образом! Да, они в конце концов до меня доберутся, но, возможно, у меня хотя бы будет время подготовить надлежащее предупреждение… Прошу тебя, подумай, Пол… Подумай о том, что случилось в коттедже… Я пишу об этом так, словно оно уже произошло, поскольку знаю, что оно произойдет! Должно произойти! Это Шудде-Мьелл идет за своими шарами… Пол, вспомни о том, как я погиб, ибо, если ты это читаешь, я либо мертв, либо пропал без вести – что одно и то же. Прошу тебя, внимательно прочитай приложенные заметки. У меня нет времени на подробности, но эти мои старые записи должны хоть немного помочь… Если ты хотя бы наполовину столь любопытен, как я полагаю, ты наверняка вскоре поймешь, какой кошмар угрожает всему миру, и в кошмар этот миру придется поверить… Земля уже дрожит, но, зная, что это конец, я спокоен… Вряд ли мое спокойствие продлится долго… Думаю, когда они действительно придут за мной, мой разум окажется в полной их власти. Даже сейчас могу представить, как пол разлетается в щепки, взрываясь, и появляются они… Да что там – даже при мысли об этом меня охватывает ужас… Чудовищный запах, слизь, пение, гигантские змеиные кольца… а потом…

Не в силах бежать, я жду эту тварь… Я скован той же гипнотической силой, что и остальные тогда, в Г’харне. Какие кошмарные воспоминания! О том, как я просыпаюсь и вижу тела моих друзей и спутников, из которых высосали кровь похожие на червей твари-вампиры из выгребной ямы времени! Боги чуждых измерений… Меня гипнотизировала та же чудовищная сила, не давая пошевелиться, прийти на помощь друзьям или даже спастись самому! Каким-то чудом, когда из-за облаков вышла луна, гипноз разрушился, и я побежал, крича и плача, временно лишившись рассудка, слыша позади зловещие чавкающие звуки и демоническое пение Шудде-Мьелла и его орды.

Сам того не зная, я в бессознательном состоянии забрал с собой те чудовищные шары… Прошлой ночью они мне приснились, и во сне я снова увидел надписи на каменном ящике. Более того, я смог их прочитать! В них содержались все страхи и амбиции этих адских созданий, столь же четкие и ясные, словно газетные заголовки! Не знаю, боги они или нет, но одно можно сказать наверняка: больше всего препятствует их планам по завоеванию Земли их ужасно долгий и сложный цикл воспроизводства! Каждую тысячу лет рождается лишь несколько детенышей, но, учитывая, как давно они существуют, приближается то время, когда их численность станет достаточной! Естественно, при этом они не могут позволить себе потерять даже одного представителя своего жуткого отродья. Вот почему они прорыли туннели на многие тысячи миль, даже под океанскими глубинами, чтобы вернуть себе шары! Меня всегда удивляло, почему они преследуют меня – и теперь я знаю. Я знаю также, каким образом они это делают. Ты не догадываешься, Пол, как они узнают, где я нахожусь, или почему они идут за мной? Эти шары для них – словно маяк, зовущий голос сирены. И точно так же, как любой другой родитель, – хотя, боюсь, ими движет чудовищный инстинкт, нежели понятные нам чувства – они просто отвечают на зов своих детенышей!

Но они опоздали! Несколько минут назад, перед тем, как я начал писать это письмо, детеныши вылупились… Кто мог предполагать, что это яйца, или что их вместилище – инкубатор? Вряд ли я могу винить себя в том, что не знал этого.

Я даже пытался просвечивать шары рентгеном, черт побери, но они просто отражали лучи! А скорлупа их была столь толстой! Но в момент вылупления они просто разлетелись на крошечные кусочки. Существа внутри них не больше грецкого ореха… Учитывая размер взрослых особей, они, вероятно, растут фантастически быстро. Но эти двое не вырастут уже никогда! Я испепелил их сигарой… И слышал бы ты мысленные вопли тех, внизу!

Если бы я только знал раньше, что это не безумие, возможно, кошмара удалось бы избежать… Но теперь все бесполезно… Мои заметки – прочти их, Пол, и сделай то, что следовало сделать мне. Собери подробное досье и представь его властям. Возможно, сумеет помочь Уилмарт или Спенсер из Квебекского университета… У меня мало времени… Потолок трескается…

Последний толчок… потолок разваливается на части… они идут. Господи, помоги мне, они идут… Я чувствую, как они шарят у меня в голове…

Сэр,

Прилагаю рукопись, найденную в руинах дома номер 17 по Энвик-стрит, Марске, Йоркшир, разрушенного вследствие подземных толчков в сентябре этого года, и считающуюся «фантастикой», которую автор, Пол Уэнди-Смит, завершил для публикации. Вполне возможно, что так называемое исчезновение как сэра Эмери Уэнди-Смита, так и его племянника, автора рукописи – не более чем рекламный ход для продвижения рассказа… Общеизвестно, что сэр Эмери интересуется (интересовался) сейсмографией, и, возможно, некий намек на случившиеся ранее два землетрясения вдохновил его племянника на написание рассказа. Расследование продолжается…

Сержант Дж. Уильямс,Полицейское управление графства Йоркшир,2 октября 1933 года

Дом Ктулху[9]

Этот рассказ написан в ноябре 1971 года и должен был выйти в журнале под названием «Бульварное чтиво» (именно так), который, насколько мне известно, вскоре прекратил существование – довольно-таки типичная ситуация! Однако затем Кирби Маккоули продал его в только что появившийся журнал «Шорохи» Стюарта Шиффа. По сути, это был первый рассказ в самом первом номере за июль 1973 года. После этого он перепечатывался и переводился чаще всех остальных моих произведений: в «Лучших рассказах ужасов года» издательства «ДОУ», в первом сборнике «Книга ужасов» издательства «Орбит», в антологии «Шорохи» издательства «Даблдэй», в сборнике «Шорохи» издательства «Джоув», в «Лучшей фэнтези» Джоша Паркера, и так далее, пока в 1984 году У. Пол Гэнли не использовал его (и его название) в моем томе «Дом Ктулху и другие рассказы изначальной земли», вышедшем в издательстве «Уэйрдбук Пресс» как в твердой, так и в мягкой обложке. Но на этом дело не закончилось – в 1991 году британское издательство «Хедлайн» выпустило эту книгу в мягкой обложке, а совсем недавно (в 2005-м) «ТОР Букс» в США издало прекрасный томик в твердом переплете, с потрясающей иллюстрацией на суперобложке, сделанной моим хорошим другом Бобом Эгглтоном. В конечном счете, весьма долгая и весьма удачная судьба для этого короткого рассказа о Мифе.

Где вздымаются странные бастионы,Словно стражи, тени которых навислиНад могилой адской твари, неподвластной смерти,И где боятся ступить и боги, и смертные,Где закрыты врата к запретным сферамИ временам, но чудовищные ужасыЖдут терпеливо, когда придет времяПробудиться тому, кто не умер…«Арльех» – фрагмент из «Легенд древних рун» Тех Атхта, из рукописей Тим’хдры в переводе Тельреда Густау

Случилось однажды, что Зар-тул Завоеватель, известный под прозвищем Разбойник из Разбойников, Искатель сокровищ и Грабитель городов, отправился во главе своих кораблей на восток. Лишь недавно подул удачный ветер, и измученные гребцы склонялись над веслами, пока сонные рулевые следили за курсом. И Зар-тул заметил вдали остров Арльех и поднимавшиеся над ним высокие башни из черного камня, замысловатые очертания которых не поддавались человеческому пониманию. Остров заливали красные лучи заходящего солнца, которое исчезало за внушающими ужас черными контурами шпилей, возведенных руками, которые не могли быть человеческими.

Несмотря на то что Зар-тул страшно проголодался и безмерно устал, постоянно вглядываясь в просторы океана, который простирался за свисающим хвостом дракона, венчавшего корму его корабля, «Красный огонь», он лишь взглянул на черный остров покрасневшими от усталости глазами и удержал своих людей, приказав им бросить якорь в открытом море и ждать, пока окончательно не зайдет солнце, погрузившись в Царство Хтона, который молчаливо дожидается, чтобы поймать его в свои сети. На самом деле лучшим временем для Зар-тула и его людей была ночь, ибо тогда Глит, слепой Бог Луны, не мог ни заметить их, ни услышать жутких криков, которыми всегда сопровождались их омерзительные деяния.

Несмотря на свою неописуемую словами жестокость, Зар-тул не был дураком. Он знал, что его волкам нужно отдохнуть перед сражением, ибо, если сокровища Дома Ктулху были действительно столь велики, как он полагал, их наверняка надежно стерегли воины, которые не собирались легко с ними расстаться. А люди его устали, как и он сам, и потому он велел им лечь на палубе, а сам завернулся в большой парус с изображением дракона и выставил вахтенных, которые должны были разбудить его посреди ночи, после чего он сам разбудит всех на своих двадцати кораблях и отправится грабить остров Арльех.

Матросам Зар-тула пришлось долго грести, прежде чем подул подходящий ветер, и прошло немало времени с тех пор, как они разграбили Яхт-Хаал, Серебристый город, лежавший на краю ледяной страны. Запасы провизии подходили к концу, а мечи давно лежали в заржавевших ножнах; теперь же, доев последний рацион и выпив все спиртное, они почистили и наточили свои мечи, после чего доверились заботе Шуш, Богини Спокойных Снов, хорошо зная, что вскоре предадутся грабежу, захватывая добычу для себя и своего предводителя.

А Зар-тул обещал им в Доме Ктулху огромные сокровища, поскольку в том разграбленном городе на краю ледяной страны он узнал от перепуганно бормочущего Вота Вема имя так называемого запретного острова. Под самый конец ужасных пыток Вот Вем выдал имя своего брата, жреца Хата Вема, одного из стражей Дома Ктулху на острове Арльех. Перед смертью Вот Вем успел крикнуть, что Арльех – действительно запретный остров, которым владеет ныне спящий мрачный и ужасный бог по имени Ктулху, а врата его дома охраняет его брат-жрец.

Зар-тул тогда подумал, что на острове Арльех, видимо, и в самом деле хранятся несметные богатства, поскольку знал, что вряд ли братья-жрецы могли предать друг друга. Вот Вем говорил о мрачном и ужасном боге Ктулху с огромным страхом, надеясь, что таким образом отобьет у Зар-тула желание грабить святилище, которое охранял его брат, Хат Вем. Так считал Зар-тул, размышляя над словами мертвого и изуродованного жреца, пока не покинул разграбленный город. В конце концов, в свете яркого пламени пожаров Зар-тул вышел в море и на нагруженных добычей кораблях отправился на поиски Арльеха и сокровищ Дома Ктулху. Так он оказался здесь.

* * *

Незадолго перед полуночью ночная вахта вырвала Зар-тула и всех его людей из объятий Шуш; видя, что ветер ослаб, они тихо погребли в сторону берега, в свете прыщавого Глита, слепого Бога Луны. Когда они оказались в десяти морских саженях от берега, Зар-тул издал боевой клич, а его барабанщики начали громко и размеренно бить в барабаны, как это бывало всегда, когда испытанные в боях и жаждавшие добычи разбойники отправлялись на дело.

Когда послышался шорох дна корабля о песок, Зар-тул выскочил на мелководье, а вместе с ним его капитаны и остальные члены команды. Вскоре они были уже на берегу и, размахивая мечами, быстро зашагали по погруженному в ночную темноту пляжу… Но вокруг царила ничем не нарушаемая тишина, и, судя по всему, никто не стоял на страже.

Только теперь Грабитель городов обратил внимание на этот пугающий факт. На темном мокром песке виднелись нагромождения из поваленных каменных блоков, покрытых принесенными бесчисленными приливами водорослями. Руины эти вызывали дурные предчувствия, и отнюдь не только своей древностью – среди руин прятались большие крабы, глядя рубиновыми глазами навыкате на пришельцев; даже волны странно тихо ударялись о пляж, заваленный обломками разрушенных, но, казалось, до сих пор обитаемых башен. Барабанщики стучали все тише, пока наконец не наступила полная тишина.

Многие среди разбойников почитали редких богов и следовали странным суевериям. Зар-тул знал об этом, и тишина ему вовсе не нравилась. Она могла стать предвестником бунта!

– Ха! – сказал Зар-тул, который не чтил никаких богов или демонов, и не вслушивался в шепот ночи. – Наверное, стражники узнали о нашем появлении и сбежали на другой конец острова, а может, собрались в Доме Ктулху.

С этими словами он выстроил своих людей в ряд и двинулся в глубь острова. По пути, шагая по погруженным в тишину улицам, они миновали руины, которые еще не забрал океан. От фантастических фасадов домов отражалось странно монотонное эхо барабанов.

С пустых, странно накренившихся башен и высоких шпилей на них, казалось, смотрели иссохшие лица, и орды упырей словно прятались в тени, постоянно сопровождая идущих, пока, в конце концов, некоторые из разбойников не испугались и начали просить своего предводителя:

– Господин, позволь нам уйти, ибо похоже, что тут нет никаких сокровищ, а само это место не похоже ни на какие другие. Здесь чувствуется запах смерти и тех, что блуждают в стране теней.

Но Зар-тул набросился на одного из тех, кто стоял ближе всего, крича:

– Ах ты трус! Умри же!

И, подняв меч, он разрубил надвое дрожащего от страха несчастного, который успел лишь вскрикнуть, прежде чем его труп рухнул на черную землю. Однако теперь Зар-тул понял, что многие из его людей охвачены страхом, и приказал зажечь факелы, после чего все быстро двинулись в глубь острова.

Миновав невысокие, погруженные во мрак холмы, они приблизились к большому скоплению украшенных странной резьбой монолитных зданий, накренившихся под необычным углом; их окружал запах, похожий на тот, что обычно доносится из глубоких, очень глубоких ям. Среди этих каменных сооружений возвышалась самая большая башня – огромный, лишенный окон менгир, верхушка которого скрывалась во тьме, а видневшиеся у его основания пьедесталы напоминали формой чудовищных морских тварей.

– Ха! – сказал Зар-тул. – Похоже, это тот самый Дом Ктулху. Смотрите-ка – все стражники и жрецы сбежали, увидев нас!

Но из тени у основания одного из пьедесталов послышался дрожащий старческий голос:

– Никто не сбежал, грабитель, ибо никого здесь нет, кроме меня, а я не могу убежать, поскольку охраняю врата от тех, кто может произнести Слова.

Услышав этот голос, разбойники вздрогнули и беспокойно огляделись по сторонам, но один отважный капитан шагнул вперед и выволок из темноты древнего старца. И, увидев облик этого чародея, все тут же попятились. Его лицо, руки и все тело покрывал густой, похожий на шерсть, серый мох, который, казалось, ползал по нему, пока он стоял перед ними, дрожа и сгибаясь под тяжестью немыслимо дряхлого возраста.

– Кто ты? – спросил Зар-тул, потрясенный видом его старческой немощи.

– Я Хат Вем, брат Вота Вема, который служит богам в святилищах Яхт-Хаала, я Хат Вем, Страж врат Дома Ктулху, и предупреждаю вас: ко мне нельзя прикасаться, – он посмотрел слезящимися глазами на державшего его капитана, который, помедлив, отпустил его.

– А я Зар-Тул Завоеватель, – уже спокойнее ответил Зар-тул. – Разбойник из Разбойников, Искатель сокровищ и Грабитель городов. Я разграбил Яхт-Хаал. Да, я разграбил Серебряный город и сжег его и замучил Вота Вема до смерти. А когда он умирал, когда горящие угли сжигали его внутренности, он выкрикнул одно имя. Твое имя! Он действительно был твоим братом, поскольку предостерег, чтобы я опасался ужасного бога Ктулху и его «запретного» острова Арльех. Но я знал, что он лжет, всего лишь пытаясь защитить огромное священное сокровище и брата, который его охраняет, наверняка с помощью странных рун, которые должны отпугнуть суеверных грабителей! Но Зар-тул не трус и вовсе не легковерен, старик. Вот он я, стою перед тобой и говорю тебе, что в течение часа найду путь к тому дому, полному сокровищ!

Слыша, как их предводитель обращается к старому жрецу острова, и видя немощь старика и его отвратительное уродство, люди Зар-тула приободрились. Некоторые из них начали обходить накренившуюся башню, пока наконец не нашли двери – большие, высокие и хорошо заметные, но временами они выглядели нечеткими и удаленными, будто их скрывал туман. Двери находились в стене Дома Ктулху, но казалось, будто они наклоняются в одну сторону… а в следующее мгновение в другую! На дверях были высечены зловещие нечеловеческие лица и какие-то страшные, неизвестные иероглифы, словно извивавшиеся вокруг лиц, которые, казалось, шевелились и гримасничали в мерцающем свете факелов.