Сварог

Слова автора

Дорогой читатель, «Сварог» – моя первая попытка в написании полноценной книги и первая книга, которую я изначально написал на телефоне. Всё тогда произошло достаточно спонтанно: в один из вечеров, я сидел за компьютером и просматривал в YouTube различные клипы на фольклорные песни скандинавских и славянских музыкальных групп. В тот вечер на меня произвело сильное впечатление творчество группы «Грай», которое разбудило во мне, как мне кажется, дух северных предков. В моём сознании стали вырисовываться отдельные сцены, которые я постарался поскорее записать на клочке бумаги, чтобы в дальнейшем использовать их в сюжетных линиях.

Улегшись на кровать, надев наушники и вооружившись телефоном, я стал писать историю, перенося «на бумагу» и оживляя поселения, людей и главных героев книги, в которой есть жизнь и смерть, любовь и горе. Я писал почти всю ночь, было сложно, ведь мне приходилось все время отвлекаться на поиски энциклопедической информации в интернете, чтобы моя история была максимально приближена к реальности. В итоге, под утро, когда я уже был не в силах сопротивляться усталости, и телефон, выскользнувший из рук, упал мне на лицо, я решил временно остановиться.

Следующим утром, позавтракав, я вернулся в спальню, но не один, со мной были бутылка виски и колы. Я закрылся в комнате и попросил меня не беспокоить, ведь мне надо было погрузиться в историю, чтобы продолжить писать книгу, основываясь на тех незначительных сценах, прописанных на клочках бумаги. Я настолько проникся этой историей, что во время описания радостных моментов смеялся, а также не мог сдержать слёз, когда описывал горе, постигшее героев.

В итоге, закончив писать только ночью, взлохмаченный, голодный и немного пьяный я вышел из комнаты. Этот рассказ только позже превратиться в книгу, самую тоненькую из всех моих, но также и самую покупаемую в интернете.

Через какое-то время я решил подготовить переиздание книги, расширив при этом имеющиеся события и добавив новые. Мне хотелось, чтобы книга не была похожа на буклет, а была действительно способна занять читателя на некоторое время, даря при этом целое ассорти эмоций.

Долгое время я все свои работы писал на телефоне в специальной программе под операционную систему IOS. Я не желал творить на компьютере, а мечтал делать это перед Макбуком, пусть даже старым, в каком-нибудь кафе с чашкой горячего кофе. Но время идёт, и творческое желание работать пересилило душевное отвращение к персональному компьютеру, поэтому я пишу, в том числе это переиздание «Сварога», на компьютере в скучной программе «Word».

С чего возникло желание работы над переизданием и дополнением книги «Сварог»? Я не покажусь оригинальным, если скажу, что это была снова музыка, но теперь музыка известной группы Wardruna. Я заслушивался их творчеством, и в один прекрасный момент решил, что хочу превратить книгу «Сварог» в более серьёзное произведение, где главная линия останется неизменной, но добавятся герои, а характеры действующих персонажей будут углублены, что должно заинтересовать и заинтриговать читателя. В переизданном «Свароге» стало намного больше сцен жестокости и смерти, но ведь и жизнь на Руси тех веков, с постоянными кровопролитными битвами, тоже была такой: жестокой и смертельно опасной.

Что же, дорогой читатель, даже если ты раньше уже читал книгу «Сварог», не спеши отказываться от знакомства с переизданием, уверен, что эта книга не оставит тебя равнодушным и те эмоции, которые ты испытаешь в процессе чтения, останутся в памяти на долгое время.

А теперь закрой глаза и представь, что ты находишься в поселении того времени, вдыхаешь чистый воздух, а тёплые летние дни, когда природа играет всеми возможными красками и запахами этого времени года, радуют твою душу. Но не старайся расслабляться, всего этого можно лишиться в любую минуту, ведь грядёт что-то страшное, только пока об этом никто из героев книги даже не догадывается.

Глава 1

Если русских останется один хутор, то и тогда Россия возродится

Н. В. Гоголь

Пушистые облака медленно проплывали по голубому небу. Тёплая земля, прогретая ярким летним солнцем, согревала лежащих на ней людей, а запах ярких дикорастущих цветов и сочных луговых трав кФружил голову. Они лежали, взявшись за руки, и смотрели в небо, наблюдая за облаками и фантазируя, на кого из животных похоже то или иное облако.

–Радя, ты меня любишь?

– Конечно люблю и всегда буду любить, – приподнявшись на локтях, ответил Радомир, смотря в голубые, как небо, глаза Милы.

– Когда я впервые тебя увидел, тогда в кузнице, то сразу понял, что ты моя суженная, и, если понадобится, то я буду драться за тебя, хоть с самим Змеем Горынычем! – сказал Радомир, улыбнулся и снова лёг на спину.

– Хи-хи, – засмеялась Мила. – И что, ты даже не побоялся своего старшего брата, ведь, как я потом узнала, Святослав тоже хотел за мной ухаживать?

Радомир, повернувшись к ней, нежно убрал с её лица светлую прядь волос.

– Глупая ты, Милка, ведь я долгое время был самым младшим в семье и с детства привык бороться за место под солнцем, я могу держать удар, без этого в большой семье никак.

Что за слова такие мудрёные: «место под солнцем», откуда ты их знаешь? – удивлённо спросила девушка.

– Я ещё и не такие слова знаю, с грамотой у меня всегда лады были.

– Ну и хвастун ты, Радя, знаешь же, что не люблю я, когда человек сам себя хвалит…

– Ладно, Мила, – перебил её Радомир, – шучу я и хвастать больше не буду, но ты тоже нос не шибко задирай, знаешь же, что я не люблю, когда человек нос задирает.

Солнце находилось в зените, и, если бы не тень от облаков, гонимых северными ветрами, периодически закрывающих от его ярких лучей влюблённую пару, вряд ли они бы смогли так долго находиться под открытым небом.

– Ярило (В славянской мифологии – бог весны и солнечного света, либо обычное обозначение солнца), сегодня, как никогда, силён, – нарушив тишину, произнес Радомир.

Мила, улыбнувшись, будто что-то вспомнила, только хотела начать говорить, как над полем разнёсся женский оклик:

– Радомир, ты где, Радомир?!

– Ты слышал? – встревожено спросила Мила.

– Да, это Варя меня зовёт, может что-то случилось? Радомир, приподнявшись с земли, стал осматриваться.

– Вот вы где! – обрадованно воскликнула Варя, первой увидев брата.

– Что случилось, и как ты нас нашла? – крикнул ей в ответ Радомир.

– Тебя отец зовёт, и что там вас искать? Ведь весь посёлок знает, что вы ходите с Милкой на этот луг целоваться. Произнеся последнее слова, девочка скорчила лицо, как будто говорила о чём-то неприятном.

– Так, Варя, прекрати, мы просто смотрим на облака и разговариваем…

– Ладно, тебе надо идти, если отец зовёт, значит дело важное, – прервала его Мила, поднимаясь с земли.

Их поселение находилось на перекрестке трёх крупных торговых путей, поэтому обычно в нём всегда было многолюдно, но сейчас на его окраине было необычно тихо.

Пройдя к центру поселения, они увидели, что возле их дома собралась огромная толпа народа, среди которой была довольно разная публика. Кто-то высказывал своё мнение, активно жестикулируя, другие просто спорили между собой, были и те, которые просто пришли посмотреть на происходящее, при этом, не имея никакого желания принимать в этом участие. Пробираясь сквозь толпу, Радомир поинтересовался у одного возмущающегося крестьянина о причине этого собрания, но тот ничего ему не ответил, а когда Радомир от него отошёл, он злобно прокричал:

– Надо отомстить этому чародею, я об этом уже давно всех прошу!

Когда они наконец пробрались через толпу к своему дому, вече закончилось и народ стал быстро расходиться. Радомир подошёл к отцу, возле которого стояли старшие братья, а Варя, напоминавшая маленького лесного зверька, сидела у него на коленях.

– Отец, что случилось, зачем все собирались? – спросил Радомир.

Высокий широкоплечий пожилой мужчина, одетый в старую, но чистую воинскую рубаху с вышитым на груди особенным обереговым символом, повернулся на его голос и на мгновение, при виде Радомира, лицо его озарила улыбка, которая исчезла также быстро, как и появилась. Приняв снова задумчивое выражение лица, он ответил:

– Снова люди из посёлка пропали, некоторых из них нашли разодранными в клочья.

– Да я Вам говорю, что это всё проклятый Хельги, это его чародейство, и наша мать из-за него погибла! Вот бы мне повстречать эту нечисть, я бы его… – начал говорить брат Радомира.

– Игорь! – крикнул на него мужчина и уже спокойным голосом продолжил, – сын, пойми, это всё только глупые слухи, Хельги никогда бы не причинил нам вреда и тем более вашей матери.

– Ну, он же волхв, а им верить нельзя. Многие ведь рассказывают, что видели, как по ночам он обращается в огромного волка и рыщет по окрестностям нашего поселения в поисках очередной жертвы, – продолжал Игорь.

– Перестань так говорить, отец же уже сказал, что Хельги не виноват в пропаже и гибели людей, разве этого недостаточно? – попытался успокоить своего брата Святослав.

– Нам обязательно нужно выяснить, почему пропадают люди, и кто действительно их убивает, иначе поселенцы, наслушавшись всяких сплетен, возьмутся за топоры и вилы и пойдут в лес, искать Хельги. Вот тогда мы уже им не сможем помочь, и точно будет беда, – как бы думая про себя добавил отец.

– Эй, кузнец! Пока ты тут сидишь и о чём-то размышляешь, этот чародей всех нас перебьёт, пора действовать решительно! – крикнул, подходя к собравшимся, высокий и на вид достаточно сильный человек с широким шрамом на лице, из-за которого его левый глаз был мутно-белого цвета и скорее всего не видел.

– Ты когда-то был сильным воином Всеволод, а я был лучшим воином в твоей дружине, – продолжил говорить человек. – Но сейчас ты стар и тебя больше не прельщают сражения, теперь твой удел – раздумья и разговоры. Поэтому нам нужен новый староста, такой, который сможет решить эту проблему раз и навсегда.

– Здравствуй Гордей, почему ты не присутствовал на вече? – спокойным голосом спросил Всеволод.

– В отличие от тебя, я занимаюсь делом, а не дремлю целыми днями в кузнице или отсиживаюсь на вече, – с вызовом в голосе ответил Гордей.

Радомир был удивлён такой дерзости этого человека, и не в силах сдержать свое недовольство сделал шаг навстречу Гордею. Он хотел попросить его проявлять уважение при общении с отцом. Заметив это движение, Всеволод поднял руку, приказывая сыну не вмешиваться.

– Я помню все наши совместные походы и как ты хорошо сражался Гордей, но ты должен понять, что быть воеводой или старостой – отличается от того, как быть воином, даже самым лучшим. Быть старостой, это в первую очередь заботиться о своих людях, независимо от того воин это или старуха. Нельзя принимать поспешных выводов, это может повлечь за собой много бед, – спокойно и рассудительно попытался объяснить Всеволод.

Гордей подошел ближе к Всеволоду и его детям, поэтому Радомир смог внимательно рассмотреть этого неприятного для него человека. Дольше всего он разглядывал его ослепший глаз, который пугал своей белесой бездной.

– Не пытайся меня обмануть старик, ведь ты просто не хочешь навредить своему другу, этому проклятому северянину Хельги, а ведь он беззаботно живет где-то рядом, тут в лесу, и испытывает на наших людях свои чародейства, либо жрёт их, когда голоден! – яростно и, повысив голос в конце своей речи, произнёс Гордей, чем привлёк внимание людей, которые стали подходить ближе, заинтересованные происходящим. – Был бы я старостой, то уже бы сейчас сам шёл с пятью добрыми воинами в лес. Мы бы нашли и притащили сюда, как шелудивого пса, твоего чародея и посмотрел бы я тогда, чтобы с ним сделали родственники тех, кого он загубил.

Гордей был явно взволнован и, не сдерживая эмоций, уже не говорил, а почти кричал. Радомир видел, что его братья, как и он сам, ждали разрешение отца, получив которое, они выгнали бы со двора этого Гордея, за его дерзость, но, посмотрев на отца, Радомир увидел его внешнее спокойствие, которое поразило: ведь этот Гордей был очень резок с ним и говорил обидные слова.

В дальнейшем Радомир ещё не раз вспоминал этот случай с Гордеем, особенно в тех ситуациях, когда хладнокровие являлось лучшим способом избежать конфликтов, и данные воспоминания способствовали их успешному разрешению.

Собравшийся на возмущенные возгласы Гордея народ, видимо, придал последнему сил, и он пуще прежнего продолжал свою обвинительную речь:

– Я могу понять, что тебе безразлично то, что этот проклятый северянин растерзал мою маленькую сестрёнку, но то, что даже после того, как он убил твою жену Любаву, ты продолжаешь его защищать. Я понять никак не могу, как ты можешь ему такое простить и потом ещё смотреть в глаза своим детям?

Эти слова сильно расстроили Всеволода, но он продолжал соблюдать внешнее спокойствие и, посмотрев в глаза Гордею, произнёс:

– Я помню нашу битву на реке Стугне, и если бы ты видел, как в ней сражался Хельги, то понял, что для его поимки тебе понадобится намного больше воинов, нежели пятеро, и тогда бы ты обязательно потащил с собой в лес целую дружину. В том сражении, половцы меня сильно изрубили, и мы отступили. Хельги, увидев, что я еле держусь на ногах, с необычайной лёгкостью взвалил меня к себе на плечи, и в таком виде прорубал через половцев нам путь к отступлению. Варяг – добрый человек и он никогда бы не причинил нам вреда, и в пропажах и смертях наших людей нет его вины, ведь он просто старый воин и волхв.

– Да, но эта яркая история о событиях давно минувших лет, а сейчас Хельги – чародей и страшный оборотень, который, превращаясь по ночам в огромного волка, раздирает жителей в клочья. Ладно Всеволод, мы всё равно отомстим северянину за его злодеяния, хочешь ты этого или нет! – сквозь зубы добавил Гордей и, повернувшись, ушёл, не обращая внимания на собравшихся в округе поселенцев.

– Что же, дети мои, нам необходимо как можно скорее разобраться с этой проблемой и наконец выяснить, кто на самом деле губит наших людей, иначе беды не миновать, попомните мои слова, –проговорил отец, после чего поднялся и с задумчивым видом куда-то направился.

После того, как отец ушёл, все разошлись, вернувшись к своим делам. Мила сказала, что ей уже пора возвращаться, поэтому Радомир пошёл с ней, чтобы ещё какое-то время побыть рядом, а заодно проводить её к избе, где она жила вместе со своим дядей и тётей.

– Радомир, как ты думаешь, этот чародей действительно оборачивается в волка и пожирает людей? – спросила Мила, когда они проходили мимо мясной лавки.

– Я верю своему отцу, и, если он говорит, что это неправда, значит это так и есть. Я просто с самого детства помню Хельги. Отец часто ходил с ним вместе охотиться, а иногда они и меня брали, чтобы я учился у них этому ремеслу.

– И какой он, этот Хельги, злой, как все варяги?

– Мила, а почему ты решила, что все варяги злые, ты сколько видела их в своей жизни?

– Только Хельги, но слышала много историй о том, как они совершают набеги на поселения, убивая всех, даже маленьких детей.

– Не всем историям можно верить. Сколько я помню Хельги, он всегда был очень добр с нашей семьёй, даже как-то подарил мне вырубленный из дерева топор, это была моя любимая игрушка…

Внезапно перед ними, как из-под земли, появилась большая собака и, остановившись, посмотрела на Радомира, который на время замедлил шаг, сделавшись задумчивым.

– Что случилось, почему твое лицо стало каким-то странным?

Но Радомир как будто не слышал вопроса, поэтому Мила ударила его по плечу.

– Ох, что случилось, почему ты меня бьёшь?

– Потому что ты себя странно стал вести, как только увидел эту собаку, – ответила Мила, показывая пальцем на пса, который уже почти скрылся из виду за дальними избами.

– Прости, Мила, ты видела глаза этого пса, они были разного цвета, один голубой, а второй коричневый?

– Нет, не обратила внимания, а почему я должна была это заметить, разве это может что-то значить?

– Мы с тобой говорили о Хельги, и, когда появился этот пёс, я вдруг вспомнил один случай из детства, связанный с варягом.

– А ну сторонись! – вдруг раздался хриплый крик сзади. Повернувшись назад, они увидели, что прямо на них едет груженая повозка, запряжённая крепким конём. В последний момент они успели отскочить от дороги, и повозка, с которой раздался голос кучера, прогремела мимо:

– Зашибу ведь, бесы безумные!

Заметив, что Радомира очень задели слова мужика, Мила поспешила отвлечь его от худого (знач.: плохого) и попросила рассказать о случае из детства. Это ей далось нелегко, но так как Мила была достаточно смышлёной девочкой, она нашла правильные слова, которые помогли погасить вспыхнувшую ярость от обидных слов старого кучера в сердце Радомира.

– Радя, ну расскажи про варяга, мне так интересно, – повторила просьбу Мила, погладив его по голове.

– Это случилось на охоте много лет назад, – начал Радомир. Как-то я проснулся рано утром, чтобы проверить силки на зайцев. Подкинув в костёр несколько больших поленьев, я отправился к реке умыться. Когда начал спускаться в долину к реке, то увидел там человека. В воздухе находилась ещё утренняя дымка, и я не сразу понял, что это был Хельги. Я решил, подойди к нему поближе, чтобы поприветствовать, меня, если честно, всегда смешило, то, как он разговаривает на нашем языке.

– И что тебе помешало поздороваться, – спросила Мила, остановившись возле её избы.

– То, что я потом увидел, – вот, что помешало мне его поприветствовать. Возле него вдруг показались волки, они появились, как будто из-под земли, прямо, как тот пёс, которого мы встретили. Конечно из-за дымки я мог не увидеть, как волки вышли к нему из леса, да это и не самое важное, в этой истории главным было то, что волки окружили его, и каждый из них хотел подойти к Хельги поближе, чтобы он погладил его и потрепал за холку, как какого-то дворового пса. Я был настолько удивлён увиденным, что был неосторожен и, видимо, шумом выдал своё присутствие, так как в какой-то момент некоторые волки, услышав или почуяв мой запах, повернули в мою сторону свои морды и оскалились. Заметив это, Хельги тоже обернулся, он, видимо, хотел понять, что привлекло внимание волков. Хорошо, что недалеко от меня оказался большой камень, за который я успел прыгнуть, чтобы скрыться от их глаз. Не знаю, сколько времени я за ним просидел, но, когда я снова выглянул, на том месте уже никого не было.

– Вот это история, – удивлённого проговорила Мила, – а ты рассказывал об этом ещё кому-нибудь?

– Нет, ты единственная, кто об этом слышал. Я тогда посчитал, что не стоит об этом рассказывать, потому что никто бы мне не поверил, а если бы и поверил, то это, возможно, могло навредить Хельги, чего бы я очень не хотел.

– А ты как думаешь, он тебя тогда заметил?

– Если, по правде, то думаю, что заметил, но он этого никак не показал. Когда я вернулся в лагерь с несколькими зайцами, попавшими той ночью в силки, он уже был там, сидел у костра с отцом и другими людьми, и как ни в чём не бывало пил еловый отвар.

– Ладно, спасибо, что проводил меня, – сказала Мила и, поцеловав в щеку Радомира, побежала к избе.

Радомир шёл обратно другой дорогой, он не спешил, а по пути размышлял. Он хотел понять, действительно ли Хельги губит поселенцев или тут другая причина?

– Эй, малец, поди сюда! – внезапно раздался голос в стороне.

Радомир был погружён в свои раздумья, поэтому сначала не обратил внимания на этот выкрик, но, когда он повторился вновь, парень повернул голову в сторону, откуда послышался этот возглас.

– Да, ты что стал, как истукан, поди сюда, говорят.

Радомир увидел возле корчмы двух пожилых мужиков, один из которых мочился прямо на стену заведения, из которого они, судя по всему, только что вышли. Парню были противны эти люди, поэтому, сделав несколько шагов в их направлении, он холодно поинтересовался:

– Чего вы от меня хотели?

К этому времени второй мужик уже облегчился и, пошатываясь, повернулся к Радомиру, завязывая веревки на портках.

– Малец, ты бы мог помочь старым воинам? – дружелюбно спросил мужик, и стал медленно подходить к Радомиру.

– Да, а что у вас случилось? – спросил Радомир, погладывая на двух здоровенных мужиков, которые к нему подошли и стали с двух сторон. Один из них, зажав поочередно каждую из ноздрей, высморкался прямо себе под ноги, а после положил свою тяжелую руку на плечо Радомира, вытирая свои пальцы о его рубаху. Радомир дёрнул плечом и, сделав шаг назад, произнес:

– Мне надо идти, извините.

– Стоять! – зарычал тот, который вытер руку о рубаху Радомира, и, чуть не споткнувшись о камень, снова подошёл к нему.

– Не ори на него, Кабан, малец и так в штаны уже наложил, – прохрипел второй.

– Дай, нам несколько денарий, а то наши закончились, и нам больше не наливают, – произнёс мужик, – и Радомир почувствовал неприятный запах перегара и репы.

– У меня ничего нет, поэтому я не могу вам ничем помочь, – ответил Радомир, и только собирался уходить, как вдруг заметил, что один из них замахивается на него кулаком, желая видимо наказать за отказ.

Радомир успел наклонить корпус, и огромный кулак прошёл выше головы. Оставаясь в этом положении, на полусогнутых ногах, Радомир побежал на противника и, вложив всю свою массу и силу, толкнул нападавшего плечом. Кабан отлетел и рухнул прямо в придорожную грязь. Радомир, ожидая ещё одного нападения, развернулся в направлении второго мужика, но тот стоял и смеялся, показывая пальцем на своего друга, лежащего в грязи.

– Чего ты ржешь, Акун, дай уже ему в ухо, – прокричал Кабан, вымазанный в грязи и навозе, попытавшись подняться на ноги.

– Ладно, – внезапно прекратив заливаться смехом, ответил второй – и, достав из-за пояса кинжал, пошёл на Радомира.

Когда Акун был уже в нескольких шагах и Радомир в подробностях рассмотрел его лицо, искаженное злобной гримасой, вдруг раздался крик:

– А ну, стоять.

Акун, остановившись, посмотрел в сторону корчмы, на ступеньках которой стоял высокий и на вид достаточно сильный человек с широким шрамом на лице. Радомир его сразу же узнал.

– Гордей, остынь, – произнёс Акун, – он сам на нас накинулся.

Гордей подошёл ближе к нему и смерил его взглядом. Затем он перевёл взгляд с Радомира на Кабана, продолжавшего ещё лежать на земле.

– Вы же были хорошими дружинниками, а теперь вы пьянчуги и подлые псы, – произнес Гордей. Думали поживиться в лёгкую, да не тут-то было? Пошли отсюда, чтобы я вас сегодня тут больше не видел.

Мужчины без единого звука поднялись, и Акун, подбежав к Кабану, помог ему подняться. Гордей, ещё раз посмотрев на Радомира, повернулся и пошёл обратно в корчму, а Радомир, проводив взглядом Гордея, продолжил свой путь в сторону дома.

Медовуха лилась рекой, Гордей пил, почти не закусывая, и к вечеру сильно захмелел. Приближался второй день рождения его маленькой сестрёнки, который она уже не отпразднует. Утром, как всегда, он ходил в лес за дальнюю реку, как они с Умилой называли это место. Там он нарвал её любимых лютиков, чтобы положить на могилу. Гордей хорошо помнил тот день, когда нашёл её детское искалеченное бездыханное тело, и когда он об этом думал, то в нём с новой силой закипали чувства ярости и мести. Он злился на себя, ведь он так и не узнал, кто это с ней сделал, а когда в поселении пошли слухи, что это чародей Хельги терзает людей, обратившись огромным зверем, он зацепился за этот вариант, так не надо никого искать, виновник известен, остаётся только прийти и покарать его. Гордей помнил, как маленькая сестрёнка всегда тащила в избу выпавших из гнезд птенцов, ругала охотников, которые возвращались с охоты с мертвыми тушками наперевес. Она всегда просила его не убивать людей в схватках, а только обезвреживать. Гордей, ради Умилы старался так и поступать, но однажды, это привело к тому, что пощажённый им преступник воспользовался случаем и ударил его плетью с металлическим наконечником по лицу, из-за чего Гордей ослеп на один глаз. Он, конечно, об этом ей не рассказал, потому что она так жалобно плакала и жалела старшего брата, когда увидела его рану. Она ежедневно обрабатывала её мазями и накладывала свежие примочки. Умила была ему не только как младшая сестра, но и как дочь: после смерти родителей они остались одни.

– Ты знаешь, я убью этого волхва, я найду его, пусть даже староста этого не хочет, – через силу подбирая слова, заявил Гордей кому-то, кто сидел с ним рядом за столом.

На него никто не обращал внимания, корчма была наполнена голосами людей, которые собирались группами и что-то громко обсуждали, выпивая и закусывая. Только Гордей сидел один, он чувствовал себя самым одиноким человеком, даже в этой толпе народа. Он боялся этого состояния, и поэтому решил привлечь внимание мужика, сидящего рядом.