«Морской» бронепоезд
Михаил видел, как Магденко со своими ребятами разведчиками Поповым, Грищенко, Черненко и старшиной Загоном стал обходить склад, чтобы ударить с тыла и окружить заросли, в которых укрылись нападавшие.
В этот момент, один из диверсантов, молодой парнишка, отделился от группы и направился в сторону здания станции. И никто, кроме Чернышковского, этого не увидел.
– Врёшь, сука не уйдёшь! – пробурчал себе поднос Михаил, и последовал за ним.
Ещё один пулемёт подключился. И теперь нападавшим стало вовсе не поднять головы. Видя такое положение, что диверсантам никуда не деться, Чернышковский бросился вдогонку за ним. И успел первым заскочить в здание, и быстрее того, подбежать к дверям чёрного выхода, как раз в ту самую минуту, когда отварилась дверь… Чернышковский, что было духу, врезал рукояткой пистолета по голове парня. Тот обмяк и осел.
– Ну, вот и ладушки, – тихо произнёс Михаил и осторожно выглянул за дверь, дабы убедиться, что там никого больше нет. – С одной диверсионной группой покончено… Осталось выяснить, куда ты так спешил… Сейчас посмотрим…
А на улице, бой стал потихоньку стихать.
Осторожно, оглядываясь по сторонам, он двинулся по коридору железнодорожного вокзала, прислушиваясь к звукам, доносившимся из-за дверей, пока не подошёл к двери начальника станции. Он замер, пытаясь услышать, о чём говорили за дверью. Но из соседнего кабинета, вышла испуганная выстрелами женщина. Увидев вооруженного мужчину, ещё больше испугалась.
Михаил Чернышковский шёпотом произнёс, прикладывая указательный палец правой руки к губам:
– Тихо! Свои. Я, Чернышковский, командир бронепоезда. На станции диверсанты. Спрячьтесь, от греха подальше, в своём кабинете! И не открывайте двери, пока всё не стихнет. Ясно?
Женщина послушно кивнула головой в знак согласия и скрылась за дверью своего кабинета, закрыв её на засов изнутри.
– Ну, вот и ладушки… – опять шёпотом пробурчал себе поднос Михаил.
Он ещё раз посмотрел на дверь начальника станции. Заслышав из-за неё подозрительный шум, приложил ухо к двери. В кабинете, точно кто-то был. И явно с недобрыми намерениями. Какой-то человек, по голосу было слышно, что это мужчина, громко разговаривал. Угрожал. Михаил осторожно взялся за ручку двери, но та оказалась заперта. Проверил пистолет и сделал два шага назад.
Глава 14. Кабинет начальника станции
Гришка навёл пистолет на своего двоюродного брата. И в это мгновение, дверь, от сильного удара ногой, рывком распахнулась. Рука диверсанта рефлекторно нажала на спусковой крючок. Пуля попала точно в сердце. Начальник станции так и умер, с удивлением на лице. Прозвучал ещё один выстрел. Пуля попала диверсанту между лопаток, тот обернулся и, глядя прямо в глаза Чернышковскому, стал медленно опускаться на пол кабинета.
– Вот так, будет совсем хорошо. Ты, наверное, у нас главный… То есть, главарь… Интересно, а что ты тут делал? Ты ещё что-то говоришь? Чего-Чего?! – Михаил прислушался к словам умирающего диверсанта.
Из груди Митяя доносился булькающий звук:
– … вы… ещё потом… памятники казакам… о примирении… будете ставить…. Но вам, это не поможет… вы прокляты… знайте, прокляты…
– Не понял?! – негромко произнёс Михаил, нахмурив брови.
Диверсант падает на пол. Чернышковский, не совсем понимает, о чём говорит незнакомец, но всё же подходит к нему и присаживается на корточки, чтобы попробовать живой он или нет. Но тот, резко хватает Михаила за руку и тихо говорит, с искренней и счастливой улыбкой:
– Я, не предатель… и умираю… на Родине… в России… слышишь… краснопузый… в России…
Изо рта течёт струйкой кровь… И всё… Дух диверсанта, казака из раскулаченной семьи, покинул бренное тело. А стрельба, за окном, постепенно стихла.
Михаил Чернышковский тихо произнёс, почёсывая затылок и осматривая кабинет Аркадия Константиновича:
– Да-а, дела. Действительно, пути Господни, неисповедимы…
По коридору слышен топот ног бегущих людей.
Комиссар и ещё несколько матросов, с оружием наперевес, вбегают в кабинет.
– Что у вас тут? – встревоженно кричит Хавин. – Кто стрелял?
– Я стрелял. Уже, полный порядок. Он, один был! – спокойно отвечает Михаил.
– Ясно! – отвечает Борис Хавин, убирая пистолет в кобуру.
Чернышковский тоже убирает свой пистолет и интересуется:
– Как там? Стихло?
– Уже да. Десять убитых. Пятеро раненых…
– У нас?! – испуганно воскликнул командир бронепоезда.
Спокойно отвечает Борис Хавинсон, оглядывая кабинет начальника станции:
– Не-е! – отрицательно кивает головой, – У диверсантов. У нас трое тяжелораненых. Ирина Александровна уже их перевязывает. Их потом нужно будет отправить в лазарет. И двое убитых… К сожалению… И у семерых царапины.
– Твою дивизию! – облегчённо выдохнул Михаил, – Напугал чертяка. С наших всегда начинать надо! С наших!
– Виноват! – Борис виновато опустил взгляд.
– Это мы, ещё легко отделались. Хотя двоих потерять, это тоже много! При таком раскладе, у нас куда больше должно быть убитых. Значит, что-то у них пошло не так…
Главстаршина Белый, громким басом, сотрясает воздух кабинета, появляясь на пороге:
– Михаил Ильич, там ещё три… Точнее, троих патрульных нашли. Убитые. И Сосыку, зарезанного, в кустах, нашили.
– Он, мёртв? – спросил Чернышковский.
– Да, – ответил главстаршина и вышел в коридор.
– Значит, ещё четверо… А, вот это, уже плохо. Очень плохо! – расстроенно произнёс Михаил и почесал подбородок. – Мы потеряли шестерых! Двое тяжёлых… И это, в тылу! А не на фронте.
Борис Хавин пытается как-то оправдать сложившуюся ситуацию и поддержать своего командира:
– Но диверсантов, мы всё-таки обезвредили. Это факт! Ещё нужно проверить, что это за птицы!
Михаил Чернышковский, через небольшую паузу, ответил, не сводя взгляда, с убитого им диверсанта:
– Факт. Им, не бронепоезд нужен был. Это тоже факт! Мужиков жалко… – Михаил, вспомнив, встрепенулся. – Да! Там, у двери, ещё один должен быть. Посмотрите, как он жив, чи нет. Спешил к своему командиру.
– Зачем?! – с недоумением спросил Борис.
Ответил, Михаил Чернышковский, пожимая плечами:
– Не знаю… Но думаю, наверное, доложить обстановку. А там, кто его знает. Я же говорю, глупая затея, маленькой группой, вот так, открыто, нападать на бронепоезд!
Матросы живо побежали к двери, и оттуда послышался радостный крик.
– Лежит, голубчик! Живой! Приходит в себя! – крикнул матрос Жилин.
– Сейчас приведём! – отозвался второй матрос по фамилии Уткин.
Борис Хавин с интересом смотрит на командира.
– Михаил Ильич, с вами всё нормально? – спрашивает комиссар. – Что здесь, вообще, произошло?
– Да нормально. Сдаётся мне, – Михаил перевёл взгляд на комиссара, – что наш начальник станции, был с ними связан. Но как, боюсь, мы уже не узнаем никогда. Этот здоровяк, – он кивнул на мёртвого диверсанта, – его убил. За что, не знаю. Я ворвался в кабинет, в тот самый момент, когда он Аркадия Константиновича застрелил.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги