Мое проклятое чудовище. Моя проклятая ведьма

ГЛАВА 1

– Проклинаю тебя!

И зачем я только обернулась? Ведь это явно адресовалось не мне, а непутевой Галке, которая совсем не умела общаться с покупателями. Да и делом я была занята – пересчитывала пачки лекарств на верхних полках. Но колесо Фортуны уже крутанулось, Аннушка разлила свое масло – и я повернула голову. Все как и предполагалось: очередная дотошная старушка, которой моя напарница чем-то не угодила, направила на нее свой скрюченный палец с длинным неухоженным ногтем и гневно потрясала им. Старушка была неприятная и злобная, а Галка – воинственно настроенная. И это все грозило закончиться серьезным конфликтом. Опять.

И тут стремянка, на которой я стояла, покачнулась. А я, не удержав равновесия, стала падать. Прямо на Галку.

– Проклинаю тебя именем богини Кроны и ее дочери Веллы! – выкрикнула в этот самый миг старуха.

«Сумасшедшая», – было последнее, о чем я подумала. Потом в груди как-то странно кольнуло, я стукнулась головой обо что-то твердое, и мир вокруг померк.

Очнулась я от гадкого запаха, ударившего в нос. Похоже, нашатырь.

– Галя? – беззвучно позвала я и разлепила тяжелые веки.

Меня покачивало и трясло, а перед глазами все расплывалось. И еще жутко болела голова там, где я стукнулась. Хоть бы сотрясения не было. Да, и где все же Галка? Я же не задавила ее ненароком?

– Ваше Сиятельство, как вы? – донесся тоненький голосок, совсем не Галкин, и мне под нос снова подсунули вонючую эссенцию.

Я инстинктивно отмахнулась и наконец сфокусировала взгляд. Передо мной сидела девушка в белом кружевном чепчике и смотрела на меня с нескрываемым беспокойством.

– Сильно ударились, миледи? – спросила она.

– Вы кто? – Я отшатнулась от нее, огляделась. – Где я?

Карета! Я в карете! Самой настоящей! Святые ежики! Это что, розыгрыш?

– Колесо в выбоину попало, – жалостливо произнесла девушка. – Карету тряхнуло, и вы ударились. Даже потеряли сознание. Не узнаете меня, Ваше Сиятельство? Я Полли, ваша служанка.

– Служанка? Какая служанка?

– Мяу! – раздалось сбоку, и я шарахнулась в другую сторону. Рядом на бархатной подушечке лежала белая пушистая кошка с розовым ошейником.

– А это ваша любимца Тутти. – Девушка в чепчике уже совсем сникла и чуть не плакала.

Я резко отдернула шторку. За окном проносился лес. Мелькнул указатель. Но не привычный дорожный знак, а деревянный, как в старину. И надпись еще вручную краской: Мантериаль. Мамочки… А потом я увидела свою руку. Маленькая ладонь с розовыми ноготками без маникюра, на пальцах красуются два внушительных перстня, а на запястье – браслет. Если это и бижутерия, то точно не из дешевых. Хотя что-то мне подсказывало: все же не бижутерия. И манжет – сплошное кружево.

– Дайте мне зеркало! – потребовала я, осматривая платье, в которое была одета. Кринолин, черт побери! Бантики, рюшечки… И все такое безумно розовое!

– Вот, Ваше Сиятельство. – «Служанка Полли» протянула мне зеркало, круглое, в резной серебряной оправе, на длинной ручке. Такие сейчас только в музее или антикварной лавке увидишь…

Я со страхом подняла зеркало на уровень лица. И подавилась воздухом. Это было не мое отражение. Вот совершенно не мое! Вздернутый носик, голубые глаза, губки, как по канону, бантиком, над ними – родинка-мушка. И много-много пудры. Страшно подумать, что под ней… Но самое впечатляющее – это прическа: рыжая шевелюра, взбитая до состояния башни и украшенная все теми же бантиками, а справа у щеки колыхалась одна завитая прядь. Я крепко зажмурилась. Пожалуйста, можно я проснусь? Ведь это сон, правда, сон?

Внезапно за окном раздался пронзительный свист. Карета дернулась и встала, кони истерично заржали. Топот, визг, окрики. Кошка снова размяукалась.

– Что происходит? – Не занервничать в такой ситуации было просто невозможно.

– Кажется, разбойники. – Полли тоже побледнела в одну секунду.

– Разбойники? – Нет, нет, это все сон… Сон!

Окно справа от меня прыснуло мелкими осколками, а перед носом пронеслось что-то очень похожее на пулю. Нет, я никогда не видела пули вот так, в процессе работы, но неким внутренним чутьем сразу поняла, что это она самая. Пуля пробила дырку в обшивке кареты и осталась в ней. Полли завизжала и сжала голову. Мне тоже хотелось завизжать, но крик застрял в горле.

Так сон это или не сон? Меня захлестнула паника. Одна моя приятельница-психолог как-то сказала, что существует всего три реакции на страх: бей, беги, замри. Так вот, со мной внезапно случилось второе, и я потянулась к дверце.

– Что вы делаете, миледи? – Полли умоляюще сложила руки. – Это безрассудство! Вас же убьют!

Но дверь вдруг случайно раскрылась сама, а я, поскольку опиралась на нее, потеряла равновесие и кубарем вывалилась наружу. Спасибо кринолину, почти не ударилась, зато встать получилось не с первого раза. Впрочем, когда я все же попыталась это сделать, чуть снова не встретилась с шальной пулей. Перестрелка и драка проходили где-то с другой стороны кареты, кроме пуль я слышала звон шпаг или мечей (боже, и откуда я это все знаю?), а почти передо мной стеной стоял лес. До ближайших кустов оставались какие-то пара-тройка метров. И я поползла. Да, я поползла, черт меня побери! Ползла в этой розовой горе юбок и кружев, надеясь, что разбойники примут меня за побитую жизнью бабочку-переростка, а не девицу из кареты.

Кусты! Наконец кусты! Ухватившись за какую-то ветку, я совершила подвиг и поднялась. А потом побежала, путаясь все в тех же юбках и спотыкаясь на неудобных каблуках, куда глаза глядят. Сейчас главное – оторваться и спрятаться от разбойников, а там решим… Куда или кого искать и что, вообще, происходит с этим миром. И со мной.

Но далеко убежать мне не удалось. Моя нога вначале провалилась в какой-то мох, а потом меня подбросило вверх. Кажется, я даже сделала мертвую петлю в воздухе, а после повисла вниз головой. Юбки, естественно, накрыли меня непроглядным шатром, и все, что я могла видеть, – это свои-чужие болтающиеся у лица рыжие локоны и кусочек земли. Подул ветерок, неприятно холодя нижнюю, точнее, в данный момент верхнюю часть моего тела. По ощущениям, на мне все же были какие-то подштанники, но они едва ли грели. Я попыталась раскачаться, надеясь, что ветка, которая меня держала, сломается, но ничего путного не вышло. Кровь к голове приливала все сильнее, и перед глазами уже поплыли красные круги. Только бы снова не отключиться.

– Попалась, птичка, – раздался внезапно довольный хриплый голос. Мужской.

И хруст веток под ногами.

Разбойники? Мне конец, да?

– А вид-то какой! – хохотнул скабрезно кто-то второй. – Просто загляденье. Хотя, по мне, филейная часть худовата… Но, может, герцогу понравится. Я-то люблю, чтоб там все как тесто под руками месилось… Мягко, тепло… Много!

– Не по твоим рукам тесто, увалень! – осек его первый. – Давай снимать ее. И понесли, пока герцог не явился.

Я увидела рядом с собой носки пыльных мужских сапог, затем ощутила на той самой филейной части чьи-то лапищи.

– Не подходи! – Я как-то умудрилась оттолкнуть его, боднув. А после попыталась опять раскачаться.

Бандит, которого я пнула, ругнулся, а меня начал ловить второй. Он хохотал, а я злилась все больше. А потом произошло нечто странное: с моих пальцев сорвались огненные искры. Ну точь-в-точь как бенгальские огни. Я взвизгнула от страха, бандиты тоже ойкнули. Снова выругались, но теперь как-то испуганно. Я же продолжала разбрасываться огнем, словно факир, и не знала, как все это прекратить.

Но дальше – больше. Откуда-то послышался грозный звериный рев. Одновременно с этим все же треснула ветка, на которой я висела. С криком я приземлилась на землю, на этот раз ударилась плечом и бедром, но зато как-то удачно перевернулась и даже умудрилась сесть. Да! И огонь исчез! Ну хоть что-то хорошее…

Вновь раздался рык, и я наконец нашла его источник. Из-за деревьев выходил белый… лев? Но разве львы бывают такими огромными? А клыки, похожие на бивни? И рога… Мамочки, у этого чудища были рога! И я уже молчу про когти на мощных лапах… В этот раз реакция «беги» не сработала, и я «замерла», потеряв от страха любую способность думать и говорить. Да и бежать бы точно не получилось: по обе стороны от меня стояли те самые разбойники. Один постарше и поджаристее, второй помладше и потолще, оба одеты в кожаные штаны, широкие светлые рубашки и жилеты из такой же кожи. Голову того, что постарше, покрывала шляпа, у второго же, блондина, кстати, волосы были собраны в куцую косичку на затылке. И, в отличие от меня, ни один из них не выглядел испуганным. Наоборот, блондин заискивающе заулыбался и произнес сквозь зубы:

– А вот и милорд. Опоздали…

– Ваша Светлость, – постарше поклонился чудищу, – мы уже почти готовы… Простите, непредвиденные обстоятельства… Но госпожа Эва, как видите, уже у нас… Так что не беспокойтесь…

Чудище рыкнуло уже не так громко, но недовольно, сверкнуло глазами на бандита, затем глянуло на меня. И в его звериных глазах я заметила вполне человеческое презрение. Чудище наморщило нос, призывно мотнуло головой и отправилось обратно в лес. Разбойники же сразу засуетились.

– Вставайте уже, миледи, – сказал тот, что постарше.

– Прошу. – И блондин, шутовски склонившись, протянул мне руку. Я и голос его узнала: именно он был любителем помесить тесто.

– Я сама. – Я оттолкнула его руку.

Но легко сказать – труднее сделать. Проклятый кринолин! Блондин хмыкнул, схватил меня за талию и поставил на ноги. Я тут же стала поправлять многочисленные юбки. Но, похоже, обруч, вшитый в каркас кринолина, от всех приключений погнулся, и теперь платье имело явный перекос на одну сторону.

– Можно узнать, что вообще происходит? – спросила я с бравадой, хотя на самом деле у меня все так же тряслись поджилки, а мозг отказался принимать, что все это, кажется, не сон.

– Наш герцог пригласил вас к себе погостить, графиня, – с явной иронией ответил блондин. – Не бойтесь, он вас не съест. Во всяком случае, пока…

– Это обнадеживает, – отозвалась я, украдкой оглядываясь по сторонам. Вдруг удастся опять сбежать? – Хотя странный способ приглашения выбрал ваш герцог… Отправить для этого разбойников…

Мы уже шли куда-то сквозь лес, я пыталась усыпить их бдительность, сама же ждала подходящего момента для маневра. Ни у какого герцога гостить я не собиралась, особенно если там будет то жуткое чудище.

– К тем разбойникам мы не имеем никакого отношения, миледи, – сказал старший даже с каким-то оскорблением. – Просто так совпало…

– А вы другие разбойники? Благородные? – не удержалась я от колкости. Дубровские, блин…

– Мы вообще не разбойники, – вздохнул тот. И добавил куда-то в сторону: – Вот не хотел я во все это вмешиваться…

До нас донеслось тихое ржание, и вскоре из-за деревьев показались лошади.

– Поедете со мной, миледи, – сказал блондин.

Он повернулся к лошади, поправляя седло, его напарник тоже отвлекся, ну а я начала отступать. Шаг, еще шаг, еще… Разворот и – бегом! До ближайшей коряги. Черт! От досады я чуть не расплакалась. А тут уже и блондин подоспел и со словами:

– Куда ж вы снова собрались, миледи? – рывком поднял меня на ноги.

ГЛАВА 2

Ехать на лошади без седла, втиснувшись со своим жутким кринолином между ее шеей и потным мужским телом, было так себе удовольствие. И снова эта тряска до боли в ушах и голове! Через какое-то время меня и вовсе замутило, а перед глазами начало темнеть, и я даже не могла больше размышлять о побеге. Решила пока покориться судьбе, а там посмотрим. Вроде убивать меня никто не спешил, обращались со мной тоже вполне сносно, блондин даже пошлые шутки перестал опускать. Кстати, его звали Заг, а второго – Ригольд. Меня же они величали «госпожой Эвой». Эва… Почти как мое настоящее имя – Ева. Совпадение? Черт знает!

Мое мучение продлилось, к счастью, недолго, и вскоре между деревьев показался просвет. Мы выехали к мосту, перекинутому через ров, за ним же возвышался замок из белого камня. Наверное, если бы я была историком, а не фармацевтом, то сразу поняла, к какому веку постройки он относится. Для меня же это был просто старый замок с башенками, покрытыми оранжевой черепицей, и стрельчатыми окнами, украшенными витражами. Точно из сказки. На какой-то миг я даже залюбовалась открывшимся передо мной видом, к тому же лошадь перешла на медленный шаг, и меня перестало трясти.

При нашем приближении ворота со скрежетом стали подниматься. Когда мы проезжали по мосту, я успела заметить, насколько глубокий ров был под нами, с мутной стоячей водой, местами заросшей тиной. И запах оттуда шел соответствующий.

Господи, как же жарко в этом платье! Как вообще подобное можно носить в такую духоту?

– Тпр-ру! – протянул сзади Заг, останавливая лошадь.

Мы как раз въехали в ворота и оказались внутри замка. Двор представлял собой ровный квадрат, вокруг которого возвышались стены. Узкие окна были закрыты узорчатой решеткой, некоторые имели еще и деревянные ставни. Нас встретила низенькая женщина средних лет, в синем поношенном платье, подвязанном простеньким передником, и в чепце, из-под которого выбивались каштановые пряди.

– Дара, принимай гостью! – гаркнул ей Заг. И уже мне, с чуть улавливаемой ехидцей: – Слезайте, Ваше Сиятельство.

– Да что вы так с миледи-то! – укоризненно произнесла Дара, чем сразу расположила меня к себе. – Слез бы сам и подсобил!

Но к нам уже подходил Ригольд. Он протянул мне свою мозолистую руку и помог спрыгнуть, точнее, соскользнуть с шеи лошади. За это время в каркасе кринолина снова что-то щелкнуло, и юбку перекосило еще больше.

– Пойдемте, Ваша Светлость, я покажу вам вашу комнату, – устало вздохнула Дара и поманила меня за собой.

Ого, мне еще и комнату собираются выделить…

Двор был уложен крупным гладким камнем, и идти по ним было жуть как неудобно: каблук постоянно соскальзывал с них и норовил подвернуться. Или же дело было во мне и просто это я разучилась ходить на каблуках? Когда я последний раз надевала шпильки? Эх, лучше не вспоминать…

– Гарри! – окликнула Дара светловолосого мальчугана лет двенадцати. Тот возился около телеги, нагруженной всякой всячиной. – Принеси в кухню мешок муки и мешок сахара… И сметану не забудь. Только смотри, чтобы к ней не пробрался этот рыжий толстяк!

«Рыжий толстяк» показался в следующий миг из-за телеги – большой пушистый кот с круглой сытой мордой. Естественно, рыжей и, по всей видимости, очень наглой. Он вальяжно прошел мимо, делая вид, что все эти высказывания его совершенно не касаются.

Дара же повела меня дальше, в узкую дверцу, потом по такой же узкой лестнице, где мой поломанный кринолин едва помещался и иногда приходилось идти боком, чтобы вписаться в поворот. Коридор, куда нас вывела лестница, оказался попросторней. И пахло здесь поприятнее: свечным воском и какими-то цветами. Стук каблуков заглушала ковровая дорожка, немного потрепанная местами, но явно от дорогих мастеров. Выбеленные стены украшали картины и гобелены, иногда на пути встречались рыцарские доспехи и чучела диких животных. Ну точно в музее!

– Ваша комната, миледи, – Дара открыла дверь, приглашая меня внутрь.

Спальня оказалась просторная и светлая, а кровать и вовсе просто огромная. И с настоящим балдахином! Ковер, шторы, софа, та же кровать и даже фарфоровая ваза на столике – все было выполнено в голубых тонах.

– Я сейчас вам ванну сделаю, вы, видимо, устали с дороги. – Дара окинула меня взглядом.

Устала – не то слово! И от ванны не откажусь. Вот только…

– Дара, – обратилась я. – Может быть, вы мне скажете, зачем я здесь? Зачем я вашему герцогу?

Женщина на это повела плечами:

– Не имею разрешения обсуждать эту тему, пока герцог с вами лично не поговорит. Поэтому… Простите, миледи. Это его приказ.

– И когда же он собирается говорить со мной? – У меня от всех этих недомолвок и непоняток уже голова шла кругом. Мало того, что я пока так и не выяснила, как здесь оказалась, так еще и это…

– После заката, – ответила Дара.

Я бросила взгляд на массивные часы, стоявшие в углу. Всего только начало третьего.

Внезапно откуда-то с улицы раздался звериный рык. Кажется, я уже слышала сегодня нечто похожее. Уж не то ли это чудовище из леса? Мне стало не по себе. А в следующий миг я вспомнила, как Заг и Ригольд обращались к нему: «милорд», «Ваша Светлость»… В голове пронеслась страшная и безумная догадка: а что, если это и есть их герцог? Герцог-чудовище… Как в сказке. А я его пленница.

Господи, ну это же нереально, правда? Сказки – это сказки, а тут… Я… Ну, не совсем я, пусть с другим лицом и телом, но живая! Дышу, хожу, думаю… Чувствую! Как обычная я. И это не сон! Точно не сон! Тогда что?

– Дара… – снова окликнула я женщину.

Она уже была в дверях, собираясь уходить.

– Да, госпожа? – обернулась она.

Рык повторился, и мы обе посмотрели на окно.

– Это… ваш герцог? – Я неуверенно показала туда же.

Дара сморгнула и отвела глаза.

– Сейчас сделаю вам ванну, – пробормотала она. – Я быстро. – И выскользнула за дверь.

Ох, неужели я права?

Я бочком, будто меня могли увидеть снаружи, подошла к окну. Отодвинула тяжелую штору и выглянула наружу. А тут даже что-то вроде парка есть! Деревья, клумбы, скамейки. Правда, в зарослях все. И вот в этих зарослях, кажется, и прятался рычащий герцог. Или же в том лесу, который виднелся за рвом? Я прислушалась: тихо. Может, ушел?

Я устало оперлась на туалетный столик, что стоял рядом. Потом невольно глянула на свое отражение в зеркале и вздрогнула, сразу не узнав себя. За всеми приключениями уже успела забыть, как сейчас выгляжу. Я подошла ближе и стала внимательней себя осматривать. Рыжая-бесстыжая… Но глаза голубые. Подростком почему-то мечтала иметь голубые глаза, а не карие, с какими родилась. К счастью, с возрастом это прошло. А вот рыжей никогда не хотела быть, даже не представляла себя с таким цветом. Я попыталась распустить волосы и задела шишку, которая за это время успела вырасти на затылке. Тц-ц, болючая… Уже, наверное, поздно прикладывать к ней лед. А вот еще и синяки какие-то… На такой белой тонкой коже долго сходить будут.

– Ванна готова, госпожа, – раздался голос Дары.

Она показалась из-за дверки, которую я сразу не приметила. Видимо, потому, что та пряталась за балдахином кровати и была обита той же тканью, что и стены.

– Я не заметила, как вы вернулись, – сказала я.

– Да я через другой вход в ванную зашла, через него удобнее воду носить, – просто ответила женщина.

Так. Очередной вывод, не очень приятный: водопровода здесь, кажется, нет. Скорее всего, и канализации.

– Давайте я помогу вам снять платье, – предложила Дара.

– О, не откажусь, – охотно отозвалась я.

Дара принялась ловко расстегивать мелкие крючки на моей спине, потом отсоединила юбки. Но самым приятным стал момент избавления от самого кринолина и корсета, даже воздух стал слаще и свежее, когда появилась возможность вдохнуть его полной грудью.

Мы прошли в так называемую ванную. Она, кстати, оказалась очень даже приличной. Плюс, что вообще отдельная. А то если вспомнить историю, наши предки, даже знать, частенько мылись в той же комнате, где и спали. А тут прям санузел отдельный, пусть и с налетом средневековья. Ванна большая, кажется, фарфоровая, с резными ножками. И да, голубая!

– Вам сколько нагревательных камней добавлять, миледи? – поинтересовалась Дара. Она держала в руках корзинку, заполненную крупными гладкими камушками.

– М-м-м… – я замялась, не зная, что ответить.

– Вы любите воду погорячее или не очень? – терпеливо уточнила Дара.

– Погорячее, – кивнула я. И с любопытством стала наблюдать, как женщина один за другим кладет в ванну камни.

Не прошло и минуты, как от воды пошел легкий пар, и комнатка наполнилась теплом. Надо же, чудеса какие!

– Я вам еще немного ежовой травы добавлю, для приятного аромата. – И Дара высыпала в воду еще и горсть каких-то мелких засушенных колючек. – Наш герцог ее не очень любит, а я так обожаю. Вы любите ежовую траву?

– М-м-м… – снова замялась я. – Вполне.

– Такой пряный аромат – все гадкие запахи убивает. – Дара заулыбалась. – Особенно если с долгой дороги… Самое то!

Ну да, возможно… Я же ощущала лишь некий горьковатый аромат, чем-то напоминающий полынь. Не отвратительный, но и экстаз не вызывающий.

Дара наконец ушла, оставив меня наслаждаться водными процедурами в одиночестве. После всех забегов и лошадиных скачек очутиться в горячей воде было верхом наслаждения. Я погрузилась в нее по самое горло и положила голову на бортик, закрыла глаза. Пока меня никто не трогал и не надо ни от кого убегать, самое время было подумать над своим житием-бытием.

Итак, я каким-то образом оказалась в этом странном месте. В чужом теле. Фантастично, но факт, как бы ни хотелось думать обратное. Что это может быть? Переселение душ? Параллельная реальность? Что там еще бывает у эзотериков? Вот же… Никогда не думала, что придется размышлять об этом всерьез. А я так мало об этом знаю! Нет, я не то чтобы в это совсем не верю, но медобразование все же накладывает свою печать скептицизма и рационализма. А если это списать на кому? Но ведь не доказано, что человек, погруженный в нее, что-то видит. И нет, на сон все же не похоже, это я уже определила. Я ведь все чувствую: боль, запахи, вкусы… Кстати, о вкусах. Я не отказалась бы от еды, а то ела последний раз в семь утра, перед работой. Вот, к слову, еще одно доказательство, что это не сон и не кома: я испытываю голод.

Ладно, я отклонилась от мысли. Надо вспомнить, что было до момента, как я оказалась здесь. Галка. И старуха, с которой она спорила. Потом старуха начала сыпать проклятья, а я упала, ударилась головой… И все. Здравствуй, новый, дивный мир! В котором носят кринолины, ездят на лошадях, убегают от разбойников и живут в замках без канализации. И где существуют чудовища и… нагревательные камни.

Ощутив легкий озноб из-за остывающей ванны, я открыла глаза и протянула руку к корзинке, которую Дара оставила на столике. Взяла камень и бросила в воду. От него пошли мелкие пузырьки, а вода стала теплее. Интересно, это явление можно объяснить с помощью физики? Или же оно сверхъестественное? У меня в руке оказался еще камушек. Я вначале его осмотрела, потом снова опустила в воду. Стало еще теплее. Магия какая-то! Забавно!

– Я люблю погорячее, – с этими словами в ванну полетели еще два камня. Меня окутал пар, и я снова откинулась на бортик. – Вот так совсем замечательно…

Магия, волшебство, сказка…

Теперь мне на память пришел момент, как я висела на дереве, а мои пальцы горели и стреляли огнем. Заг и Ригольд еще тоже испугались этого. Хм… Я покрутила перед лицом руками, встряхнула ими, сделала из пальцев пистолет… Ничего подобного не происходило. Никакого пламени. Ну и отлично. Мне только плевания огнем в нагрузку ко всем бедам не хватало. Было раз, и забудем. Спишем на случайность.

– А я вам платье подыскала, миледи, на смену вашему. – В ванную вернулась Дара. – Ваше я потом починю и заштопаю, а пока… Ох, – вдруг выдохнула она. – А где все камни нагревательные?

– Ну… У меня вода остыла немного… – Я, заметив ее расстроенное лицо, поняла, что сделала что-то не то.

– И вы использовали все камни? – Дара схватилась за сердце.

– Не все… – Я глянула в корзинку, где лежал одинокий камень, и прикусила язык.

– Но это ведь были последние камни! Как же я сегодня ванну герцогу сделаю? – продолжала причитать женщина. – А в город только завтра Ригольд поедет. Что ж я милорду скажу?

– Правду, – вздохнула я виновато. – Или хотите, я сама ему скажу?

– Не поможет. – Дара всплеснула руками. – Ладно, миледи, вот ваше полотенце… Давайте я помогу вам подняться.

ГЛАВА 3

В комнате меня ждали обед и новое платье. «Простенькое и старомодное», как сказала Дара извиняющимся тоном. А по мне – просто идеально. Главное, без кринолина и прочих садистских штуковин.

– Нашла его в старых сундуках, – объяснила женщина. – Видимо, еще матушки герцога. Но вы не волнуйтесь, миледи, я ваше быстро приведу в порядок.

– С этим можно не спешить, – отозвалась я, поправляя длинные свободные рукава, которые украшала искусная золотая вышивка, впрочем, как и все платье. Невероятная красота! Только попахивает слегка нафталином.

Накормили меня тоже досыта: свежий хлеб, запеченное в сырной корочке мясо, овощи, на десерт – спелые персики. А вот из комнаты мне выходить запретили до «разрешения герцога». Впрочем, я пока никуда и не стремилась, особенно к тому самому герцогу. Меня вполне устраивало сидеть в этой комнате, как в норке, и пытаться мириться со свалившимися на меня проблемами. Иногда накатывали паника, страх, к горлу подступали слезы, особенно от мысли, что я навсегда останусь в этом чуждом месте и неродном теле. В такие минуты помогало отвлечься на какую-нибудь мелочь, например, на гипсового купидона с толстыми щеками и отбитым крылом. Он смотрел на меня с потолка, ехидно улыбался и целился своими стрелами, видимо, прямо в сердце. Или же на рыжего кота, который разлегся на траве, прямо у меня под окнами и заразительно зевал, щурясь от солнца. Временами я возвращалась к зеркалу, пытаясь свыкнуться с новой внешностью. Без косметики и пудры, к слову, личико юной графини было куда симпатичнее и милее.