Чужой против Хищника: Армагеддон

4. Генерал Александр

Неподалёку от космической станции «Ад»

2692 год н. э., декабрь

В своём сне андроид, называвший себя генералом Александром, был охвачен пламенем. Он наблюдал за тем, как плавится его тело, как голубоватые язычки пожирают его плоть, превращающуюся в тепловую энергию, газы и пепел. Кровь его кипела и, шипя, испарялась. Кости вытягивались, затвердевали и ломались, внутренние органы съёживались от жара. Сердце внутри грудной клетки неровно колотилось из последних сил.

И всё же Александр пока жил. Он умрёт, только когда поджарится его мозг, когда распадутся схемы и расплавятся биологические соединения.

Но он этого не допустит.

Как не допустит и госпожа Малони. Она стояла перед ним, в ярости протягивая к нему свои руки сквозь пламя и дым, вдыхая горячие ядовитые газы и пытаясь выхватить из его расплавленной плоти самую важную деталь.

«Я ещё не закончил, – подумал генерал. – Я ещё двигаюсь, я ещё могу броситься в погоню, и если вы дадите мне ещё один шанс…»

Вдалеке снова вспыхнул ярко-белый свет, и госпожа Малони растворилась вместе с темнотой. На её месте вырастали огненные цветки и кружащие в невесомости искры. Александр знал, что при желании мог бы назвать их красивыми. Ему было знакомо понятие красоты, потому что, несмотря на то что он и другие генералы были созданы для строго утилитарных целей, в их компьютерные мозги для полноты картины и удобства программирования были вложены кое-какие данные об эстетике.

Но он никогда не испытывал потребности в красоте и не понимал её предназначения. В конце концов, пламя – это просто огонь, несущий боль, разрушение и гибель. Он представляет собой очередное препятствие на пути достижения поставленной цели, и нельзя допустить, чтобы он помешал Александру выполнить свою миссию.

Генерал попытался установить связь с окружением. Все коммуникации между ним и его флагманским кораблем были прерваны. Прощупывая разные частоты, он надеялся обойти возможные помехи между собой и удалёнными системами, но, похоже, все его сообщения уходили в пустоту, и никаких принимающих устройств больше не существовало.

Тогда генерал переключился на ячейки кратковременной памяти и попробовал вспомнить последние шестьдесят минут. Погоня до станции людей, сражение с её защитниками, насмешливый тон Лилии, ведущей передачу с удалявшегося корабля. Снова погоня, а потом засада.

Он должен был предвидеть это. Заранее подготовиться к ней. Он никогда не предполагал, что люди и яутжа могут объединиться и действовать сообща, но нельзя было исключать такую возможность. Нападения Ярости многое изменили как в окрестностях Сферы Людей, так и внутри неё. Ситуация менялась с каждым днём.

Яутжа сбросили маскировку и тут же атаковали его флагман и корабли сопровождения. Корабли оборонялись, но нападение застало их врасплох, а враг сражался отчаянно. После нарушения целостности капитанского мостика, прежде чем весь корабль охватил ядерный пожар, Александра автоматически выбросило в спасательную капсулу.

Пока он находился за защитной оболочкой, корабль вокруг него распадался на куски.

«А теперь…» – подумал Александр.

Воспоминания постепенно возвращались, к нему вернулось и ощущение реальности, и он попытался установить контакт с частями своего корабля, чтобы оценить масштаб разрушений.

Корабль теперь бесполезен. Его корпус пробит в десятке мест, каркас испорчен, атмосфера улетучилась, трюмы с оружием распахнуты и опустошены. Армия его разбита. Его могущественная, некогда несокрушимая армия пропала. Последние солдаты до сих пор сражаются и убивают противника на космической станции, но все остальные либо парят в космосе, выброшенные мощными ядерными взрывами, либо сгорели дотла в огненном аду внутри судна. Он ощущал предсмертные муки сотен горящих заживо существ, раскалённых добела… а затем распад и растворение в холодной тьме. Его связь с ними была вечной, и даже если большинство из них погибли, их агония запечатлелась в его сознании навсегда.

Любого другого на его месте такие переживания свели бы с ума.

Корабль продолжал вращаться вокруг своей оси и постепенно распадаться на куски. Вскоре он окончательно разлетится на миллионы мелких фрагментов, и Александр затеряется в космосе. Окажется выплюнутым, подобно другим мертвецам.

«Но я ещё не умер!» Непокорность судьбе разгоралась ярче любого пламени. Пока его сознание не отключилось, поставленная перед ним задача будет поддерживать в нём боевой задор.

Можно попробовать вернуть контроль над ситуацией и продолжить задуманное. Должен же быть какой-то способ.

Александр провёл поверхностную диагностику всех личных систем. Полный хаос, как и следовало ожидать. Его обгоревшее тело было бесполезным, из ран всё ещё сочилась жидкость. Оторванные конечности посылали фантомные боли. Голова, по большей части, сохранилась, хотя пластина в черепе треснула с одной стороны, обнажив внутренние системы. В любое другое время он счёл бы своё состояние безнадёжным.

Его механизм саморазрушения был ещё цел. Один сигнал, одно лишь пожелание, и он заберёт обломки корабля с собой в пустоту.

Никакой больше боли, никакой агонии, разделяемой с истреблённой армией.

Но надежда оставалась.

Неподалёку от него парил Надзиратель, пульсируя и излучая, как и всегда, странную энергию. Похоже, последние события никак не повлияли на его причудливый разум. Возможно, он даже не заметил разрушений и хаоса, сосредоточившись на единственной своей задаче – поисках и поимке Лилии.

Александр протянул оставшуюся руку и почти дотронулся до этого таинственного порождения Искры. Почти. Прежде он никогда не касался его, и что-то подсказывало, что этот контакт необратимо изменит его. Это порождение таинственной чужой цивилизации недоступно для понимания даже Беатрис Малони. И вообще, имеет ли он право прикасаться к нему?

Вместо этого генерал вернулся к насущной задаче. Сначала нужно восстановить силы, и только потом переходить к следующему шагу. А следующим шагом…

Лилия до сих пор находилась где-то рядом. В пределах его досягаемости.

Александр согнул целую руку, ухватился за обломок корабля и отдал двери мысленный приказ открыться. Ничего не произошло, но этому он нисколько не удивился. Поэтому он открыл дверь вручную, повернув механизм и преодолевая сопротивление металла, пока раскрывшаяся щель не стала достаточно широкой, чтобы через неё можно было проскользнуть внутрь.

Надзиратель последовал за ним. Как всегда, это создание прекрасно помнило свою цель и своё предназначение.

Вокруг них, посреди обломков мостика, медленно парили останки экипажа корабля. Куски окровавленной человеческой плоти, слишком слабой, чтобы представлять для него какую-то пользу. Генерал двинулся дальше.

Наконец он разглядел нечто достойное внимания. Теперь можно было приступать к процессу восстановления.

Солдат-ксеноморф погиб в результате вызванной взрывом декомпрессии. Его внутренние органы почти мгновенно застыли от холода космического пространства. Программе саморазрушения не хватило времени на активацию, и потому он не взорвался изнутри. Александр ухватился за одну из его покрытых шипами конечностей и подтянулся поближе. После этого он принялся работать над левой рукой чудовища. Пришлось немало потрудиться, чтобы отделить её от туловища и придать оторванному концу форму, пригодную для прикрепления к его собственному плечу.

Он знал, насколько это будет болезненно, но также знал, что попытаться очень даже стоит. Во время своего путешествия по разгромленному кораблю он, должно быть, посетил медицинский отсек – должен был посетить, хотя не помнил этого. Даже во время помутнения его сознание продолжало преследовать поставленную цель. К его ремню были прикреплены несколько пробирок и шприцев – в одной из которых находились нанороботы, которые могут спасти ему жизнь.

Он ввёл содержимое одной пробирки в руку ксеноморфа, содержимое другой – в своё изуродованное плечо, после чего прижал их друг к другу. Кислота из тела солдата, попав в его сосуды, начала разъедать внутренние системы защиты, поэтому его центральный процессор вновь отключил сознание.

Когда Александр вновь очнулся, конечность уже приросла. Нанороботы и другие технологии сделали своё дело. Он уже ощущал её как собственную. Правда, он пока не мог сжимать и разжимать кулак, как и сгибать руку в локте, но уже воспринимал ее как продолжение собственного тела. Никаких больше фантомных болей – теперь боль была настоящей. Вскоре он полностью сможет контролировать руку, гораздо более сильную и смертоносную по сравнению с утраченной.

Он деловито прочёсывал корабль в поисках других полезных частей, подсоединяя их к себе, отключаясь и вновь приходя в сознание. Чем дальше он продвигался, тем меньше походил на человека и больше на ксеноморфа, оставаясь при этом Александром. Его внешний вид нисколько не влиял на поставленную перед ним задачу. Прикрепляя к своему повреждённому черепу осколок панциря, он мысленно усмехнулся. Конечно, это было случайностью, но осколок с выгравированной надписью «Александр» сел как влитой, напоминая ему о том, кто он такой.

Испытывая необычные ощущения от того, что ему удалось восстановить свою целостность таким удивительным способом, генерал направился к трюмам. Если там остался нетронутый истребитель или хотя бы спасательная шлюпка, он сможет продолжить погоню. Вероятность была невелика, но он не позволял себе поддаться пессимизму. Хвататься нужно за любую возможность.

В стене главного трюма зияла огромная дыра. Нужно продумать какой-то другой ход.

Но тут сама судьба протянула ему руку помощи.

К разрушенному флагману подлетел какой-то неизвестный корабль, выровнял скорость и медленно приблизился, сметая лазером крупные обломки на пути и не обращая внимания на мелкие.

Это был корабль яутжа.

Немного помедлив, он погасил огни, а через несколько мгновений в его корпусе материализовалась дверь. Внутри вспыхнул свет. В открывшемся проёме показалась тёмная фигура.

Острые, покрытые прочным хитином конечности Александра напряглись.

Яутжа не видел его. Лазерный указатель его винтовки плясал по полу, стенам и потолку трюма, выхватывая из тьмы повреждённые конструкции и пересылая данные в компьютер скафандра хозяина. Александру раньше не доводилось сражаться с яутжа, да и так близко он видел его впервые. Но он прекрасно был наслышан об этих созданиях. Он знал об их возможностях, их силе и мастерстве.

Слегка подавшись вперёд от нетерпения, он оттолкнулся от двери. Пересекая трюм и подлетая к кораблю, он понизил энергопотребление всех своих систем, кроме систем восстановления.

Яутжа все ещё не замечал его. Излучаемое генералом тепло не шло ни в какое сравнение с остаточной радиацией после ядерных взрывов. Пожар на корабле еще даже не угас, да и после того, как пламя потухнет, он на протяжении долгих столетий будет сводить с ума все приборы наблюдения.

Приближаясь к врагу, Александр ощущал возрастающее возбуждение.

Корабль чужака был тёмно-серым, вытянутой и обтекаемой формы, напоминавшим большинство кораблей яутжа. Единственными его отростками были две пушечные установки – два блестящих шара, невзрачных на вид. Но Александр прекрасно знал, что это мощное, смертоносное оружие. Он также знал, что яутжа управляют своими кораблями с помощью скафандра, а когда ситуация кажется им безвыходной, могут даже отдать приказ о самоуничтожении.

Этого ни в коем случае нельзя было допустить. Цель продолжала ярко светиться в его андроидном сердце, а для её преследования этот корабль окажется очень полезен.

Двигаясь вдоль расплавленного и искорёженного фрагмента конструкции, Александр держался в тени, осторожно меняя траекторию с помощью массы своего тела.

Ближе… Ближе…

Яутжа заметил какое-то смутное движение. Оттолкнувшись от двери и одновременно развернувшись, он выпустил из наплечного бластера целую очередь зарядов, окончательно оторвавших обломок конструкции от крепления. Александр отшвырнул его от себя, и тот угодил в корпус корабля яутжа, тут же отскочив от него.

Чужак даже не успел воспользоваться реактивными мини-двигателями своего костюма, чтобы повернуться навстречу, как Александр уже набросился на него.

Интерфейс его повреждённого тела работал на удивление эффективно, осуществляя идеальную связь между уцелевшим разумом и новыми частями ксеноморфов. Он ожидал некоторой задержки между сигналом и реакцией, но уже сейчас новое тело позволяло ему двигался с быстротой молнии.

Один взмах, и горло яутжа перерезано.

Ещё один, и раздроблен шлем. Обломок черепа отскочил в сторону, расплёскивая шарики зеленоватой крови.

Наплечный бластер снова выстрелил, но его заряд угодил в дальнюю переборку.

Яутжа попытался пронзить нападавшего шипом, выскочившим из наручей на другой руке. Александр просто отмахнулся от него, как от надоедливой мухи. Пока чужак трепыхался, генерал не спеша прицелился и резким, но размеренным движением снёс ему голову с плеч. Потом он отбросил тело, которое отныне будет вечно сопровождать его старый, ставший бесполезным корабль.

Оказавшись внутри корабля яутжа, Александр первым делом закрыл дверь и установил комфортное для андроида атмосферное давление. Потом он сел в выросшее из пола кресло, идеально повторяющее очертания его тела.

Благодаря Надзирателю корабль уже признал его своим хозяином. Непостижимое создание даже проникло в компьютерную систему корабля и проложило новый курс.

После небольшой задержки и вопреки всем препятствиям Александр продолжил охоту за Лилией.

5. Джерард Маршалл

Станция «Харон», Солнечная система

2692 год н. э., декабрь

Предполагалось, что пребывание Джерарда Маршалла на станции «Харон», главной базе Колониальных морпехов, надолго не затянется.

Маршалл искренне ненавидел космос. Никакие хитроумные приспособления не могли сравниться с ощущением твёрдой почвы под ногами. Ему казалось, что даже искусственная гравитация воспринимается совсем по-другому, как и производимые на станции продукты питания отличаются от земных блюд. Пусть в них те же самые ингредиенты и совершенно тот же химический состав, всё равно эта еда не настоящая. Фальшивка.

А теперь, когда всё полетело ко всем чертям, Маршалл с ужасом думал о том, что ему придётся провести здесь ещё немало времени.

Когда-то он верил в бога. Свою веру он держал в тайне от «Вейланд-Ютани», потому что в компании, которая занимается наукой и делает ставку на передовые технологии, нет места предрассудкам, тем более когда ты являешься членом Совета Тринадцати. Это был его маленький личный секрет, служивший психологическим утешением, но не мешавший работе и никогда не бывший помехой растущему влиянию. По мере того как Маршалл поднимался по карьерной лестнице, его вера становилась всё более скрытой и личной.

Пока совсем не съёжилась и не пропала. Иногда ему становилось немного грустно от того, что он не заметил, как это произошло.

Теперь же Маршаллу снова захотелось обратиться к Господу, хотя он и сомневался, что тот его услышит и, тем более, захочет выслушать.

Генерал Пол Бассетт пришёл с последним докладом прямо в каюту Маршалла. Обычно Бассетт сам вызывал его в центр управления, но там всегда было многолюдно и шумно. Генерал воспользовался этим предлогом, чтобы немного отдохнуть от суеты. «Перезарядить аккумуляторы и размять члены», как он выражался.

Но даже сейчас его сопровождали два адъютанта-морпеха, деловито стучавшие пальцами по планшетам и хмуро прислушивавшиеся к сообщениям по имплантированным в уши динамикам.

– Ну что, есть какие-нибудь хорошие новости? – спросил Маршалл. – Хотя бы одна маленькая? Самая чуточка?

Бассетт с невозмутимым видом пожал плечами.

– Как дела в системах и секторах, о которых мы ещё не слышали?

– Нет никаких подтверждений того, что Ярость проникла в какие-то другие участки помимо квадранта Гамма. Но это только вопрос времени. Если учесть количество захваченных ими нор и скорость их перемещения по Гамме, то, боюсь, остановить мы их не сможем.

Маршалл покачал головой и посмотрел на голографический экран, отображавший самую разную информацию, загружаемую непосредственно на планшет генерала – статистические данные и изображения, от которых даже у него, видавшего виды, пробегал холодок по спине.

– Всё полетело ко всем чертям, – повторил он вслух фразу, которая в последнее время вертелась в его мозгу.

– Мы готовим оборону, – сказал Бассетт. – Не буду углубляться в детали, но…

– Почему нет, Пол?

Этот вопрос, похоже, сбил генерала с толку. Тот помолчал, нахмурился, затем немного расслабился и откинулся в кресле.

– Потому что пока я сижу здесь, рассказывая обо всём, что происходит, я мог бы находиться в центре управления и лично руководить обороной.

Маршалл кивнул. Потом вздохнул и закрыл глаза.

– Ну да. Вы же солдат.

– Оставлю свои файлы на вашем экране. Всё тут. Посмотрите, а потом сообщите, есть ли у вас вопросы.

Помолчав, он добавил:

– Но я не обещаю, что отвечу на них сразу же.

– А что насчёт станции «Харон»?

– По состоянию на четыре часа после полудни мы находимся на военном положении, уровень тревоги первый.

– Но здесь же мы в безопасности, верно? – спросил Маршалл.

– Как и в остальных местах.

Генерал встал и повернулся к выходу.

– Пол, – остановил его Маршалл и тоже встал, слегка пошатываясь от беспокойного ощущения, предвестника космической болезни. – Населённые места. Эддисон-Прайм, Мир Уивера, все другие планеты…

– Пока что никаких сообщений о проблемах, – сказал Бассетт. – Мы укрепляем оборону там, где возможно. Всё здесь, – он кивнул на голографический экран.

– Потому что если эти твари проникнут туда…

– Да, Джеральд.

– На этих планетах десятки миллионов людей.

– Да.

Два человека – представитель Компании и командир морпехов – на мгновение посмотрели друг другу в глаза, ощущая себя равными. Они оба прежде всего были людьми – уязвимыми, несовершенными, поддающимися беспокойству. И, несмотря на все разногласия, уважающими друг друга.

– Мы делаем всё, что в наших силах, – сказал генерал. – Вам тоже стоит подумать о том, чем вы можете помочь.

Его замечание явно было адресовано не только Маршаллу, но и всей Компании во главе с Советом Тринадцати.

Не говоря больше ни слова, Бассетт вышел из каюты и вернулся к своим военным делам.

Маршалл тяжело вздохнул, наполнил бокал и вернулся в кресло. Сколько ни всматривайся в экран, на нём всё равно останется одна и та же сухая информация, а одним желанием ситуацию не улучшить.

Новости из квадранта Гамма приходили неутешительные. Подтверждена потеря семи нор и их пунктов управления – орбитальных станций или поселений на расположенных поблизости планетах, спутниках или астероидах. Все они захвачены или уничтожены Яростью. Прервана связь ещё с семнадцатью, так что можно предположить, что захвачены и они. Целая сеть нор и переходов, покрывающая значительный участок квадранта Гамма.

Те же семь нор, что точно попали в руки врага, впоследствии были активированы, и трудно сказать, куда с их помощью направились вражеские корабли.

Донесения о нападении на базы и технические сооружения морских пехотинцев удручали. Солдаты несли ужасные потери, и ксеноморфов было практически невозможно остановить. Снабжённые особыми системами поддержания жизнедеятельности или дыхательными аппаратами, они нападали даже на корабли в открытом космосе, перелетая между ними, словно смертоносная саранча в холодном, безвоздушном пространстве.

В отдельных случаях сообщалось о сотнях атакующих, в других – о тысячах. И они действовали, как обычные войска – иными словами, подчинялись чьим-то приказам и выполняли поставленную задачу, а не просто хаотично набрасывались на кого попало. Никому ещё не удалось захватить их живыми. Какие бы технологии тут ни использовались, это были загадочные, почти мистические технологии.

Все годы на службе Компании Маршалл пытался найти способ подчинить ксеноморфов. Для него как для директора «АрмоТеха» это было бы высшей наградой. Ксеноморф, как ни посмотри – почти идеальный солдат, жестокий, яростный, быстрый, непредсказуемый, обладающий уникальными системами защиты и механизмами репродукции. Некоторые исследователи даже высказывали предположения о том, что эти чудовищные твари изначально были созданы какой-то неизвестной расой в качестве биологического оружия. Создания, цель которых – убивать.

Но каково бы ни было их происхождение и кто бы их ни создал, получается, что человеческий разум уже понял, как их подчинить и использовать в своих целях.

Маршаллу предстояло вскоре связаться с Советом Тринадцати, а для этого нужно было подготовиться, хотя он и не знал, что хорошего им сообщить. Он лучше остальных разбирался в военных вопросах, потому ему и поручили передавать директорам «Вейланд-Ютани» самые последние данные. Но он никогда не обманывал сам себя, и не обманывал на этот раз – скорее всего, каждый член Совета Тринадцати и так уже ознакомлен со всем, что нужно знать.

Нет, настоящее его поручение – это не просто следить за войной. А узнавать, как можно выиграть на этом деле.

Он вспомнил, что генерал попросил его выяснить, какую помощь военным может оказать «Вейланд-Ютани», и от этой мысли ему стало немного не по себе.

Тем не менее он просмотрел оставленную Бассеттом информацию. Едва он допил виски, раздался мелодичный звук – предупреждение об очередном сеансе одновременной связи. С потолка опустилась ещё дюжина экранов, загоревшихся матовым светом. На них постепенно проступили лица остальных членов Совета Тринадцати. Изображения мерцали, прерываясь подпространственными помехами, к которым, вероятно, он никогда не привыкнет. Некоторые люди казались то слишком старыми, то необычайно молодыми, другие пропадали и вновь появлялись на том же фоне. Сеанс прямой связи – одно из самых последних чудес технической и научной мысли – требовал невероятных затрат энергии для стабилизации изображения и обеспечения безопасности коммуникационных каналов.

В запасе у «Вейланд-Ютани» немало технических диковинок. «Вот только бы нашлась такая, которая поможет выиграть войну», – подумал Маршалл.

Первым заговорил Джеймс Барклай, их неофициальный руководитель.

– Не будем попусту тратить время. Все мы знаем, насколько серьёзна обстановка в квадранте Гамма. Возможно, Джерард сможет сообщить нам всё, что знает, на тот случай, если некоторые наши источники что-то упустили или не успели передать. Джерард?

Маршалл встал и произнес небольшую речь, в которой передал то, что ему сообщил Бассетт, намеренно не вдаваясь в подробности, если его об этом не спрашивали.

– Что насчёт получения образца? – спросила одна из Тринадцати – строгая, выглядящая моложе своих лет женщина, с которой Маршалл никогда не встречался лично. На голографической картинке её глаза казались пустыми, бездушными впадинами.

– Пока никакого прогресса, – признался Маршалл.

– Разве вы не послали одного из лучших майоров морской пехоты? На личном корабле Бассетта класса «Стрела»?

В её голосе сквозила неприкрытая ирония. Прикусив губу, Маршалл заставил себя сдержаться.

– Майор Акоко Хэлли, корабль «Пикси» и весь его экипаж исчезли. Это весьма ощутимая потеря, даже для нынешнего беспокойного времени. Но перед этим им удалось спасти специалистку по яутжа, Изу Палант. Как вы знаете, именно благодаря этому было достигнуто перемирие с яутжа.

– Величайшее достижение. Только что-то пользы от него не заметно, – не преминула заметить женщина.

В ответ Маршалл дежурно улыбнулся.

– Очевидно, у вас устаревшие сведения. Что не удивительно.

Изображения всех членов Совета Тринадцати одновременно потускнели, как будто их настроение отразилось на качестве связи.

– Так просветите же нас, – предложил Барклай.

– Поступают сообщения о том, что корабли яутжа сражаются вместе с отрядами Колониальных морпехов, – начал Маршалл. – Подтверждено по меньшей мере семь таких сообщений. В четырёх других случаях вмешательство яутжа серьёзно изменило исход сражений. Учтите, что перед тем, как вторгнуться в Сферу Людей, яутжа подверглись массированной атаке первой волны Ярости. И неизвестно, сколько раз они встречали военные корабли Ярости до этого. Многие из них – куда более закалённые в боях воины, чем большинство морских пехотинцев. Одна из таких стычек произошла на базе LV-1657 неподалёку от норы «Гамма-116». В результате чего «Пикси» удалось спастись и скрыться.