Демоническая Пятёрка. Проклятье Властелина
Послышался лёгкий стук, и Нил взглянул на большие часы на стене: было почти четыре часа. Значит, ему нужно торопиться на занятие по гитаре. Нил обессиленно вышел на улицу и побрёл в музыкальную школу.
Урок прошёл как обычно: Нил продолжил играть предложенное мистером Уолсом произведение. Хотя учитель тоже обратил внимание на его вид, всё же ничего не сказал парню по поводу этого.
По пути домой Нил задумался: как давно он начал видеть эти сны? Ведь, сколько он себя помнил, в его голове отображались никому не понятные мифические существа. Да и были ли они мифическими?.. Они с каждым днём начинали казаться ему всё более реальными и настоящими. Как же обидно, что именно из-за них ему приходится каждую неделю посещать психолога и искать причину странных тревожных снов.
«Ты всегда был, есть, и будешь паршивым, убогим придурком!» – пронеслись в мыслях слова Джека. Нил снова погрустнел. И почему эта компания к нему так прицепилась? Ну да, он отличается от других: не зависает в компьютерных играх, не гуляет допоздна в больших компаниях, не питает интереса к спиртным напиткам и сигаретам, не закручивает однодневных романов с девчонками… Ему это всё не по душе… Он – другой… И, похоже, такой единственный… «Чудик», – сказал сам себе Нил, будто пытаясь поругать за несхожесть со всеми подростками.
Пока он шёл домой, его мысли были направлены на то, как же объяснить маме странное поведения на физике, а также причину полученных ран. Она, несомненно, знала, что её сын не занимается на уроках всей этой скукотищей и предпочитает рисовать или сочинять стихи, но Нил не думал, что ей понравится такая выходка с карандашом. И всё же, если ситуацию с карандашом можно обговорить без больших проблем, драка с Джеком не обойдётся без часовых дискуссий.
Он замедлил шаг, опустив взгляд вниз на протяженную дорогу. Внутри что-то зашелестело, зашевелилось, словно пробудилось после долгого глубокого сна. В этом мире его никто не понимает… Конечно, Нил рад такому другу как Фред, но всё же он понимает – они общаются не на одной волне, и в итоге дружба выбросит их на разные берега… «Вот бы найти того, кто меня поймёт и не будет считать сумасшедшим…», – мечтательно подумал Нил.
На улице было уже достаточно темно: на небе начали проявляться первые звёздочки, освещая путь идущим по улице, хотя прохожие редко встречались на пути парня. Фонари создавали романтичную атмосферу проспекта; листочки на деревьях чуть колыхались под влиянием лёгкого ветерка. Мимо проезжавший автомобиль заставил Нила поднять взгляд и обратить внимание на окружающую действительность. Тут он остановился и взглянул на звёзды. Они радостно улыбались парню, мерцали ему немного игриво, показывая, что ему нужно надеяться на лучшее. «Видимо, скоро всё образуется, – невольно улыбнулся Нил, – ведь звезды никогда не врут».
На первом этаже в доме горел свет, а значит, мама уже дожидалась прихода сына. Нил небрежно достал из кармана ключи, ударившись рукой об ручку двери. Да что ж такое?! Сегодня явно был не его день… «Если сейчас ко мне в комнату залетит чудовище или упадёт на голову кирпич, я вообще не удивлюсь…» – скептически пошутил он.
Насчёт того, что мама была дома, Нил не ошибся, да только, оказалось, вообще не собиралась встречать сына с допросами. Похоже, она даже не заметила его прихода. Услышав тихие всхлипывания на кухне, Нил ещё пуще удивился и решил не издавать лишних звуков и разузнать, что же случилось. Он медленно прокрался к кухне, осторожно остановился у немного приоткрытой двери. Так и есть: мама Нила, закрыв ладонями лицо, горько плакала. Тут она посмотрела наверх, словно просила этот мир разделить с ней невыносимые страдания. Женщина смахнула с лица солёные капли и перевернула страницу альбома. «Что же за воспоминания заставили её плакать?» – в недоумении спросил себя Нил. Ведь это было и вправду весьма странно: его мама очень редко давала волю слезам и вряд ли бы разрешила им вырваться наружу, увидев фотографии своего выпускного или свадьбы…
Нил стоял не совсем в удобном положении и понимал, что ещё мгновение, и он выдаст себя. Лямка на его рюкзаке медленно поползла с плеча, парень тихо подпрыгнул. Внезапно ключи из кармана предательски упали на пол. Мать вздрогнула, обернулась к двери.
– Якутские котики… – тихо, но очень эмоционально произнёс Нил любимую фразу отца.
Женщина в спешке закрыла альбом, взяла его в руки, затем поднялась с места и вышла в коридор. Нил в это время снимал куртку, делая вид, что только пришёл.
Разговор с родителями
– Ну наконец-то, – облегченно произнесла мама. – Я уже начала волноваться.
Она была одета в домашнюю белую майку, что подчеркивало её пополневшую фигуру. Да и вообще в последнее время Нил начал замечать, что мама перестала следить за собой: реже красилась, большее время проводила на кухне и меньше двигалась, перестала делать красивые причёски из тёмно-русых густых волос, и так и ходила целыми днями с распущенными.
– Ты и так всегда волнуешься, – ответил ей наконец Нил. Он пребывал не в очень хорошем настроении, а мысль, что мама сейчас будет пытать его расспросами, совсем омрачила парня.
– Это да, – она попыталась как можно правдоподобнее изобразить спокойствие. – Что есть, того не отнять.
Они стояли в узеньком, набитом тумбочками и шкафами, коридоре: справа от входной двери находилась напольная вешалка, на которой красовались несколько джинсовых курток да длинное серое пальто; рядом с ней располагались темная банкетка и пара картонных коробок с вещами, которые семья Нила не могла разобрать уже на протяжении нескольких лет. На коричневой кирпичной стене напротив висела большая красочная картина удаляющегося в море белоснежного парусника, которую когда-то давно нарисовал Нил. Освещение в коридоре было неяркое, что также спасало маму Нила. Парень же, в свою очередь, умело пытался как можно меньше обращать внимание на альбом в её руках.
– Как прошло сегодняшнее занятие на гитаре? – снова заговорила мама. Она немного прищурилась. – О Господи, да у тебя бровь разбита!
– Да перестань, ерунда, – неохотно ответил Нил. – Так, бежал сегодня по лестнице да и навернулся.
Тут мама подавила своё волнение; повисло недолгое молчание.
– Ну и ладно, – замявшись, наконец произнесла она.
Нил снова удивился: никаких допросов, указаний, как обработать рану, что нужно быть аккуратнее и смотреть под ноги, а то так можно и шею свернуть… К сожалению Нила, мама была чересчур заботливой женщиной, которая практически глаз не спускала с сына, стараясь всячески психологически помочь парню в его тяжелом состоянии. Только жаль, что в очень нужные моменты она не понимала, что децибелы её заботы слишком уж сильно зашкаливают…
– Что у тебя за альбом? – наконец поинтересовался Нил. Он уже давно снял верхнюю одежду и ботинки и стоял напротив мамы.
– Да так, решила освежить память, – неуверенно, но сразу ответила та. – Пока ждала тебя, так захотелось погрузиться в воспоминания молодости.
Тут она развернулась и направилась в спальню. Нилу такая обстановка очень не понравилась. Весь этот разговор показался ему таким неестественным, что на душе сразу же стало напряжно. Поэтому он решил во что бы то ни стало узнать, что же такое таинственное находилось в этом альбоме, что заставило грустить его маму.
Через час после разговора Нила с мамой с работы вернулся отец. Он был незаменимым во всем городе хирургом, не так давно ставшим доктором медицинских наук. Отец Нила работал с утра до ночи, так что семья давно привыкла к его отсутствию.
Когда он выходил из машины, Нил услышал звук заглушенного мотора и выглянул в окно. Отец с очень уставшим видом медленно плёлся ко входной двери. Тут Нилу пришла в голову идея расспросить папу о фотографиях в альбоме: быть может, именно он сможет ответить на его вопросы. Входная дверь открылась, и в дом вошёл высокий мужчина лет сорока пяти. На его голове прослеживались небольшие пряди уже поседевших волос, мелкие морщинки на лице подчеркивали сложность профессии хирурга, чёрный костюм, в некоторых местах уже потертый, висел на нем, как на вешалке – за последний месяц он очень сильно похудел, – и лишь недавно купленные ботинки могли приукрасить образ уставшего человека.
– Привет, пап, – негромко поздоровался Нил. – Я смотрю, у тебя снова был сложный день, – он спустился с лестницы и подошёл к отцу.
Тот собрал последние силы, чтобы поздороваться с сыном и с лёгкой тенью улыбки отвечал на его вопросы.
– Что это у тебя с бровью? Подрался? – усмехнулся отец.
– Да нет, всё произошло намного скучнее. Просто упал на лестнице, – снова соврал парень.
Чайник на плите быстро вскипел; из кухни послышался свист, напоминающий протяжный гул старого паровоза. Нил подал отцу свежий заваренный чай и сам налил себе его в кружку почти до самого края.
– Мама спит? – отец утомлённо сел за стол.
– Да, она сегодня была сама не своя, – Нил пододвинул стул и сделал глоток горячего напитка.
– Отчего же?
– Когда я пришёл, то случайно увидел, как она рыдала над каким-то альбомом, – при этих словах отец настороженно поставил кружку на стол. Он медленно поправил очки на переносице и принял невозмутимый вид. Нил понял, что отец явно что-то знает про этот несуразный альбом и, видимо, хочет скрыть от него всю правду.
– Что за альбом? – с непонимающим взглядом спросил отец.
– Да обычный старый коричневый альбом с серебряным переплё… – Нил не договорил, так как чайная ложка неожиданно выпала из рук отца. Он опустил взгляд вниз, поднял ложку и как ни в чём не бывало продолжил пить чай. Всё оказалось гораздо хуже, чем мог представить себе Нил. Парень в недоумении глядел на отца, пытаясь добиться от него вразумительных ответов насчёт всего этого. Отец же специально медлил, не давая сыну ни намёка на объяснения их с мамой тревожного поведения. Интрига, связанная с фотографиями в альбоме, накалилась, и теперь Нилу ещё больше захотелось узнать истину, так умело скрываемую родителями. Наконец отец закончил свой легкий «ужин», поднялся и уверенно произнёс:
– Не бери в голову по поводу этого альбома: там находятся фотографии наших родителей, твоих бабушек и дедушек, поэтому мама сегодня так впечатлилась – уж больно дорога ей память о прошлом, – он пожелал сыну спокойной ночи и вышел из кухни.
Какой красивой была его ложь… Нилу хотелось верить отцу, но что-то в нём неустанно твердило, что за этим стоит что-то более страшное и серьезное, чем фотографии его бабушки и дедушки.
* * *
Оказалось, мама вовсе не собиралась спать и, сидя в ночном полумраке, разговаривала с кем-то по телефону. Когда в комнату вошёл отец, она повернула голову и с улыбкой кивнула в знак приветствия. Пока папа Нила переодевался в домашнюю одежду, Мэри закончила разговор, аккуратно положила телефон на журнальный столик.
– Ты опять смотрела фотографии? – он прилёг рядом с ней на кровать.
– Да, Генри, – расстроенно ответила Мэри. Она хотела ещё что-то сказать, но слезы, вдруг появившиеся на лице, не позволили ей этого сделать. Генри нежно обнял жену и легонько поцеловал в макушку.
– Я тоже очень скучаю, милая, – он приподнял поникшую голову и ласково посмотрел на неё. – Но альбом всё же надо спрятать. Он не должен об этом узнать, – на что Мэри кивнула ему в ответ.
Наверное, в этот момент они не подозревали, что за деревянной дверью стоял Нил и подслушивал непонятные реплики. Кого родители пытались скрыть от него? Почему он не должен знать об этом человеке?
Тогда Нил принял окончательное решение: ночью, когда родители заснут, выкрасть альбом. Через небольшую щель парень заметил, что альбом находится на тумбочке около кровати. Значит, выкрасть нужную вещь будет не так просто, как ему хотелось. Но он не собирался сдаваться…
* * *
Над городом повисла гробовая тишина. Нил, с опаской оглядываясь по сторонам, в спешке шёл вперёд по дороге. Он не знал, куда направляется и зачем – его ведёт взявшееся из ниоткуда неосознанное щемящее чувство. Парень медленно поднял взгляд на алеющую в небе луну. Она наводила чувство непреодолимого страха и словно угрожала Нилу нападением.
– Мама! Мама! – послышался протяжный детский крик, от которого Нил вздрогнул.
Он резко развернулся, побежал в сторону доносившихся звуков. Дыхание с каждой секундой сбивалось, силы покидали Нила, но он всё же добежал до нужного места. Перед ним стояла маленькая плачущая девочка лет трёх: её маленькие пухленькие ручки быстрыми движениями тёрли мокрые от слёз глаза. Парень подбежал к ней и, присев на корточки, спросил:
– Что с тобой случилось, малышка? Ты потерялась?
Девочка всхлипнула, ничего не ответила и лишь потянулась к нему на руки. Нил поднялся, крепко прижимая к себе ребёнка.
– Всё хорошо, милая, не плачь, – он нежно погладил её по спинке.
Девочка положила маленькую головку ему на плечо. Она подняла взгляд на отдалённые от неё дома.
– А-а-а-а-а!!!
Шокированный криком девочки, Нил внезапно обернулся. Напротив них с малышкой стояло мерзкое, стоящее будто в тени, существо. Оно медленно, точно тигр, подползающий к своей добыче, направлялось к ним, испуганным до смерти. Достигнув нужной дистанции, оно резко прыгнуло прямо на них, издав мощный рёв…
…Нил судорожно вскочил с кровати. По лбу градом скатывался пот; сам он чувствовал, как мурашки бегут по коже, словно маленькие ползущие муравьи. Успокоив себя мыслью, что это был всего лишь очередной кошмарный сон, Нил взглянул на часы.
– Якутские котики! – со злостью пробурчал он, заметив, что будильник не сработал на поставленное ночное время. Он сразу же забыл о кошмаре.
Парень раздосадованно вздохнул. Наверняка, отец уже проснулся и успел спрятать альбом в укромное местечко. Нил встревоженно выглянул из комнаты: свет в родительской комнате неярко горел. «И как же я умудрился проспать…» – недовольно поругал себя он. Но времени на отчаяние не было: нужно попробовать рискнуть.
Он на цыпочках приблизился к комнате родителей и без единого звука приоткрыл дверь. Внутри никого не было: ни мамы, ни папы, ни загадочного альбома… Успели-таки спрятать!.. Нил расстроено прислонился к двери. Послышались звуки шипящей сковородки на кухне – видимо, мама готовила завтрак. Сладкий запах ванили и апельсинов мгновенно разнёсся по всему дому, однако Нил не обрадовался ему как обычно. Он уже собирался уходить обратно в свою комнату, как вдруг невольно предположил, где мог бы лежать альбом. Парень развернулся, вошёл в комнату, быстро подставил стул к огромному шкафу и достал с самой верхней полки пыльную коробку. Ещё давно он заметил, как папа прячет от мамы туда свои портсигары и другие вещи. В коробке было также несколько альбомов, среди которых был тот самый… Радость мгновенно засияла в глазах Нила, он уже потянулся за ним, когда в коридоре послышались спешные шаги. В комнату вошёл папа с полотенцем в руках, задумавшийся о чём-то своём. Он торопливо надел рабочий костюм, положил в портфель самое необходимое и поспешил на работу.
Лежать под кроватью было безумно тесно. Как только отец вышел из комнаты, Нил с облегчением выдохнул и посмотрел на альбом: тот ли он схватил в непредвиденной ситуации? Да, альбом действительно был тот самый. Нил тут же вылетел из комнаты и закрылся на щеколду у себя. Довольный своей удачной «операцией», он наконец держал в руках то, что так упорно скрывали от него, то, что не давало ему покоя долгое время… Но открыть альбом парень почему-то не решался. Он простоял ещё несколько минут, потупившись у двери и разглядывая коричневую обложку. Внутри него пылало чувство явного сомнения и странной нерешительности. Нил задумался: если он увидит этого человека, которого не должен знать, кардинально ли поменяется его жизнь? Но терять было нечего. Затаив дыхание, Нил открыл альбом и… оторопел. Его мысли были донельзя верными – с этого момента его жизнь полностью изменилась.
Тайна альбома
– У меня есть сестра?! – в бешеной растерянности крикнул Нил, влетая в кухню.
Родители на несколько секунд замерли: Мэри стояла у раковины, держала в руках грязную тарелку; все эмоции мгновенно исчезли, испарились с её лица, и лишь одни тонкие губы нерешительно подёргивались от волнения. Генри уже доедал горячий омлет, но, услышав неожиданные слова от сына, быстро положил вилку на стол. Муж с женой в испуге переглянулись, после чего мать опустила взгляд на посуду, а отец посмотрел на дрожащие руки сына, в которых тут же заметил проклятый альбом.
– Нил… – начал было Генри.
– Вы всё это время врали мне! – с истерикой в голосе произнёс парень. – Пытались скрыть от меня правду…
– Сынок, послушай…
– Где она? – перебил Нил. – Что с ней?
Родители выжидающе молчали.
– Она погибла?! Или жива? Кто-нибудь из вас скажет мне наконец правду?!
– Никто не знает, – наконец сказала мама, смахивая очередную слезу. – Она без вести пропала ещё совсем малышкой…
Нил суетливо прошёлся по всей кухне, не зная, куда себя деть. Казалось, мучительную, невыносимую тревогу парень испытывал впервые в жизни. Тут он сел за стол напротив родителей, сложил руки под подбородок.
– Я вас очень внимательно слушаю, – Нил одарил родителей уверенным, но при этом недоверчивым взглядом.
Мэри и Генри снова в растерянности переглянулись.
– Откуда ты взял этот альбом? – немного отойдя от главной темы, спросил отец.
– Час назад я его украл из вашей комнаты, – так же смело ответил Нил.
Отец неторопливо вышел из-за стола и встал рядом с Мэри.
– Зачем ты это сделал? – строго спросил он.
– А ты как думаешь? – повышенным тоном бросил в ответ парень. – Мне всё не давало покоя, что вы от меня прячете, точнее, кого… Я ожидал увидеть на фотографиях кого угодно, но только не её… – он открыл самую первую страницу альбома и вновь удивился, насколько они похожи с сестрой: тёмно-карие глаза, такие же, как у него, улыбчиво смотрели на Нила, тоненькие брови были слегка приподняты, уголки губ расползлись в широкой открытой улыбке.
– Как это произошло? – его глаза перебегали то на встревоженного отца, то на растерянную мать. – И почему я ничего не помню?
Мэри поняла, что их тайна раскрыта и больше нет смысла говорить сыну неправду, и начала свой долгий нелёгкий рассказ.
– Это случилось двенадцать лет назад, когда вам с Дианой было по четыре года. В тот день вы просто бесились, и я решила пройтись с вами по улице. Мы ушли довольно далеко от дома и забрели в небольшой парк. В то время, незадолго до нашего прихода, обустроили детскую площадку. Там играло много маленьких ребятишек…
Мэри посмотрела на Нила – тот слушал её очень внимательно.
– Ну я и предложила тебе и Диане присоединиться к другим детям и порезвиться с ними, – продолжила она. – А в это время села на лавочке рядом с площадкой, чтобы спокойно поговорить по телефону с коллегой по работе. И я что-то заболталась – до сих пор корю себя за это – и не заметила, как вы убежали с площадки. Когда наш долгий разговор закончился, я начала выискивать вас среди большой толпы детей. Стала звать вас, но вы не отвечали, и я запаниковала…
Мэри не выдержала, отвернулась в сторону, затем тяжело вздохнула и продолжила:
– Позвонила твоему отцу и сказала, что дети пропали. Он пытался успокоить меня, сказал, мне нужно поискать вас получше. И тут услышала вдалеке непонятный звук: что-то похожее на взрыв произошло за одним разрушенным домом… Я со всех ног кинулась к тому месту, – она снова прервала свой рассказ, быстро высморкалась в носовой платок. – За этим разваленным домом стоял заброшенный сарайчик. С одной стороны у него совсем не было стены, и можно было легко заглянуть внутрь. Ну я и решила посмотреть, не прячетесь ли вы там. Вдруг увидела большую дыру на полу, и у меня чуть сердце не остановилось, когда я представила, что вы провалились вниз…
Мама Нила снова беззвучно заплакала. Генри прижал её к себе и легонько погладил по спине. Он понял, что жена не в силах говорить, и поэтому продолжил за неё:
– Мне пришлось отпроситься с работы, чтобы приехать к маме на помощь. Когда я прибыл, полиция уже давно изучала местность. Оказалось, в сарае был подвал, и вы действительно провалились туда с Дианой…
Он сказал жене пойти умыться, чтобы прийти в себя, после чего сильно нахмурился и положил руки на стол, как делал всегда, когда вспоминал не самые хорошие события.
– Мы с мамой спустились вниз и нашли тебя без сознания. Недалеко от тебя лежал молодой мужчина. А вот Дианы нигде не было… – он покачал головой, смахнул с лица капли пота. – Нам пришлось везти тебя в больницу, ты сильно ударился головой. После оказалось, у тебя сотрясение мозга и амнезия лёгкой степени. По исчезновению Дианы завели дело: поначалу все подозревали того мужчину, что оказался в то время с тобой в подвале. Когда он наконец очнулся в отделении, у него был жар. Мужчина бредил, постоянно заявлял про какой-то портал, и на вопросы, где Диана, отвечал, что её унесло в другой мир. После оказалось, что у него шизофрения. Его положили в одиннадцатую психиатрическую больницу на лечение, а Диану так и не нашли: она бесследно исчезла.
Потрясённый услышанным, Нил резко встал, и даже не заметил, что опрокинул стул. Он медленно, будто в загипнотизированном состоянии, побрел к себе в комнату. Парень закрылся и просидел там целый день, не издав ни звука.
* * *
Он не знал, что делать дальше. Нил был в состоянии аффекта: ноги и руки будто парализовало, глаза бешено моргали, как у сломанной куклы, в голове то и дело метались бессвязные мысли. Слишком много тяжелой информации навалилось на него в такой маленький промежуток времени. Нил из последних сил выдохнул. Перед глазами была лишь её детская искренняя улыбка, в ушах так и звенело звонкое имя сестры. Нет, сейчас не самое подходящее время для грусти. Нужно приходить в себя. Опустившись на кровать, Нил утомленно закрыл глаза.
Подумать только… У него есть сестра… Родная! К тому же ещё и двойняшка… Вот только… как объяснить её таинственное исчезновение? Почему сестру до сих пор не нашли? Кто был тот мужчина в подвале, и действительно ли он сумасшедший?.. Слишком много непонятных вопросов, и ни на один не находилось адекватного ответа… Но самое странное, что волновало его в тот момент ещё сильнее, – это жуткий ночной кошмар.
Его рука сама потянулась к тому самому альбому. Он в страхе открыл первую страницу и неожиданно заметил разительное сходство той маленькой девочки из страшного сна и сестры. Да, именно Диана явилась к нему ночью и звала на помощь. С чем же это связано?
Нил обессиленно вздохнул. В голове резко запульсировало, будто все мысли пытались вырваться наружу. Ему нужно было пару часов отдыха. И никаких тревог.
Ворочаясь с боку на бок, Нил понял, что попытки заснуть останутся тщетными. Вскочив с кровати, он снова просмотрел фотографии в альбоме, теперь уже более внимательно.
Самым забавным на первых страницах был снимок почему-то недовольной Дианы, скрестившей руки на груди. Её глаза под нахмуренными бровями были полны сердитой досады, губы, сжатые в тонкую нить, также помогали выразить некую раздражённость. Несмотря на её хмурый вид, Нил впервые за долгое время улыбнулся, воображая причину недовольства сестры.
Листая остальные страницы альбома, он искренне удивился: сколько же много живых фотографий было об их детстве. Вон на том снимке они, весело смеясь, катились с горки паровозиком, а на другом совсем неаккуратно ели манную кашу, по уши измазавшись в ней; на третьей фотографии, видимо, поругавшись, замахивались друг на друга кулаками…
Нил захлопнул альбом. Он не мог принять, что события на снимках были на самом деле. Он ничего из этого не помнил…
Всё же успокоившись, Нил понял, что, разглядывая фотографии, он не узнает, куда же всё-таки пропала Диана. Нужно было серьёзно всё обдумать.
– Я найду её, – поклялся он сам себе.
Только с чего начать поиски? Пойти в отделение полиции и расспросить у них про всё, что они насобирали по этому делу? Нет, это бессмысленно. Кто он такой, чтобы ему предоставлять материалы по следствию. Тем более, что служители порядка не были на месте преступления во время исчезновения Дианы…
Тут Нил вспомнил про сумасшедшего мужчину. А ведь он единственный видел и знал, что на самом деле произошло в тот день… Значит, только этот мужчина сможет раскрыть правду, даже если она будет чересчур несуразной.
Но как же его найти? Кроме того, что он лежал в одиннадцатой психиатрической больнице, Нил о нём ничего не знал. Знай он хотя бы его имя… Хотя, стоп. Психиатрическая больница… Это уже неплохая зацепка. Список пациентов за предыдущие несколько лет наверняка должен был сохраниться…
Нил спрыгнул с кровати, схватил любимый чёрный рюкзак, сложил в него самое необходимое для расследования и пулей вылетел из комнаты. Одержимый своей целью, он не заметил маму, которая работала за компьютером на кухне. Мэри моментально вскочила с места и подбежала к сыну.