Смысл жизни
«Жена начала носить чулки», – напечатал он в окошке поиска Google – и тут же получил ответ на свой запрос. Первые четыре статьи шли под заголовками: «Признаки женской неверности», «Жена изменяет мужу, признаки», «Жена изменяет – как определить?», «Измена в супружеских отношениях и ее признаки». Лёва углубился в чтение и очень быстро понял, что Машкино поведение за последние полгода по всем признакам соответствовало поведению классической неверной жены, подробно описанному в статьях специалистами-психологами и мужьями-рогоносцами в комментариях. Так же, как и в случае с Машей, в статьях говорилось о резкой смене имиджа.
«Ведь она терпеть не могла физкультуру, всегда утверждала, что, мол, любят не за красоту – и вдруг побежала в спортзал… Никогда даже не заходила в магазины, специализирующиеся на продаже сексуального белья – и вдруг чулки…»
Он, конечно же, обратил внимание, что в последнее время она не расставалась с телефоном, таская его с собой даже в туалет, но не придавал этому большого значения. Да мало ли зачем? Ей постоянно звонили либо подруги, либо клиентки, и она не хотела пропустить звонок. Так ему казалось до сегодняшнего вечера, но он вдруг с ужасом увидел эту незначительную деталь совершенно в другом свете. Телефон и сейчас стоял на подзарядке в спальне возле нее, хотя раньше валялся где попало.
И уж совсем его поверг в уныние главный признак супружеской измены – охлаждение интимных отношений. Он попытался вспомнить, когда в последний раз они занимались сексом и как это было. И здесь Лёва вынужден был признать, что интимные отношения стали редкими, бесцветными и непродолжительными. Маша просто исполняла супружеский долг, а он списывал это на что угодно: то на ее усталость, то на головную боль, то на обострившийся цистит и не придавал никакого значения, если она засыпала раньше, чем он ложился в постель, что тоже стало последнее время обычным явлением. Было над чем задуматься, и Лёва, набросив куртку и сунув в рот сигарету, вышел за дверь. Выкурив две сигареты подряд, он пришёл к выводу, что, кроме косвенных, никаких доказательств Машкиной измены у него нет, но, если уж возникли подозрения, надо получить однозначный ответ. Но как это сделать Лёва не знал. Совершенно точно он не собирался спрашивать об этом у жены. Даже если у нее кто-то есть, она никогда не признается и только выставит его дураком. Вернувшись домой, Лёва опять засел за компьютер. Через полчаса он точно знал, как дистанционно выяснить местонахождение телефона жены. Всё, что для этого требовалось, – зайти со своего телефона в Google Android Device Manager и ввести password. Благо Машкин Google пароль он помнил, и через считаные секунды компьютер с погрешностью в пять-десять метров выдал место, где в настоящее время находился ее телефон. Теперь он мог в любое время контролировать передвижения жены, что, с одной стороны, облегчало задачу по выяснению истины, а с другой, пугало. Он со страхом думал о том, что, вторгаясь в ее личное пространство, он может вдруг обнаружить то, к чему совсем не готов и понятия не имеет, как на это реагировать.
3
Неделя прошла спокойно. Пару раз, когда Маша задерживалась на работе или ходила в спортзал, Лёва проверял ее местонахождение и каждый раз с облегчением обнаруживал, что его подозрения не имеют под собой никакой почвы.
В субботу сходили в ресторан к Женьке на юбилей. Маша была в хорошем настроении, смеялась, танцевала и выглядела лучше всех. Наблюдая за женой, Лёва вдруг понял, что именно это ее желание – выглядеть лучше всех – и есть то, что он, дурак, счёл чуть ли не изменой. От сердца отлегло. Жизнь возвращалась в привычную колею.
Приближался новый год. С Иркой было просто, она давно уже клянчила электронную читалку Kindle, и Лёва, опасаясь не найти нужную модель в последний момент, приобрел его заранее. С Машей было сложней, на наводящие вопросы она неизменно твердила, что у нее всё есть и ей ничего не надо. Разве что пару раз жаловалась, что батарея «дохнет» очень быстро и телефон приходится почти всё время держать на подзарядке. Ее контракт с Verizon закончился пару месяцев назад, а это означало, что есть возможность с большой скидкой взять новый телефон, и Лёва не преминул этим воспользоваться. Он выбрал для нее последнюю модель Samsung, нафаршированную всеми новомодными штучками, и довольный собой вышел из магазина, заранее предвкушая, как жена будет визжать от восторга.
Новый год решили встретить у Феликса. Кто-то предлагал пойти в ресторан на всё готовое, но большинство было против. Опыт прошлых лет показал, что публика в кабаках год от года не становилась лучше, как, впрочем, и еда, и платить заоблачные цены за праздник в непредсказуемой компании, было риском испортить себе новогоднее настроение. Так случилось в прошлом году. Всю ночь музыканты играли кавказские на один мотив мелодии, под которые большая компания выходцев с гор, заламывая руки, отплясывала до утра, а остальным оставалось только молча «наслаждаться» этим достаточно утомительным зрелищем и всё чаще поглядывать на часы. В этот раз Феликс великодушно согласился предоставить для празднования Нового года свой дом. Были собраны деньги, закуплено спиртное и продукты, женщины между собой распределили приготовление блюд, а мужикам было поручено продумать игры, сценки, песни, розыгрыши и прочие атрибуты веселья, сопутствующие новогоднему празднику. На рождественской распродаже Маша накупила себе кучу шмоток и, слава богу, на этот раз обошлось без традиционного «нечего надеть».
Тридцать первого Лёва торжественно вручил подарки. Ирке – Kindle, а Маше – новый телефон. Кое-как уговорили ребенка оставить новую игрушку дома: порывалась тут же взять Kindle с собой, похвастаться перед Женькиной дочкой, Алёнкой, куда Лёва должен был отвезти Ирку до вечера следующего дня под присмотр Женькиных стариков. Маша была рада своему подарку, но поскольку телефон был пока не активирован, его тоже пришлось оставить дома. Лёва получил в подарок набор трусов Calvin Klein и кожаный ремень, который ему уже давно был нужен, но всё не было времени пойти в магазин и купить. Все остались довольны.
– Ну как? – крутясь перед зеркалом, спросила Маша. – Сзади ничего не торчит?
– Всё в порядке, ты будешь там лучше всех, – констатировал Лёва, окинув восторженным взглядом облегающее фигуру жены новое платье, высокие каблуки, красиво уложенные волосы и макияж, на который Маша потратила не меньше часа.
– Не забудь бутылки и салаты, упакуй аккуратно, они в холодильнике. Я спущусь через минуту.
– Давай, мы уже опаздываем, – взглянул на часы Лёва и отправился грузить в машину спиртное и Машкины фирменные салаты. Он терпеть не мог опаздывать, но, благодаря жене, никогда никуда не приходил вовремя. Вот и сейчас, он успел выкурить целую сигарету, пока Маша показалась, наконец, в проёме двери.
К Феликсу приехали, когда все уже были в сборе. Богато украшенный стол пополнился Машиными фирменными салатами, а батарея винных и водочных бутылок, привезённым ими Шампанским. Всё было готово для проводов Старого и встречи Нового года. Маша, выслушав кучу комплиментов, пребывала в приподнятом настроении, которое передалось и Лёве. Компания собралась веселая, и всё предвещало достойную встречу Нового года. Так в общем-то и произошло, было ничуть не хуже, чем в ресторане. Гостиную украсили новогодними гирляндами, надувными шариками и разноцветными, мигающими лампочками. Стол был великолепен, напитки на любой вкус, Шурик сделал очень хорошую музыкальную подборку из танцевальных хитов прошлых лет, и всеобщее веселье не прерывалось ни на минуту. В хорошем настроении пребывал даже вечно мрачный Аркаша. Он изрядно набрался, смешав водку с шампанским, чего никогда не случалось с ним прежде, и веселил публику, рассказывая заплетающимся языком похабные анекдоты, пока его совсем не развезло и он не уснул на диване. Рассаженные по разные стороны стола Мотя-кандидат и Боря Штейнберг взяли новогоднюю паузу в вечном споре друг с другом. Как оказалось, помимо интеллектуальных дискуссий, Борька мог сносно танцевать, а Мотя ошарашил всех, спев пару песен Битлов, подыгрывая себе на гитаре. Женя, Шурик и Лёва не преминули тотчас воспользоваться доселе тщательно скрываемыми Мотькиными музыкальными способностями и под его аккомпанемент, каждый на свой лад, орали популярные советские песни, не забывая в перерывах регулярно смачивать горло. Феликс одновременно совмещал обязанности радушного хозяина, тамады и дамского угодника. Он успевал везде: и наполнять бокалы, и произносить тосты, и не давать скучать женщинам, поочередно выдёргивая их танцевать из удобных кожаных кресел и диванов. Ближе к утру мужики вернули передвинутую для танцев мебель на прежние места. Женщины привели в порядок столовую и гостиную, убрали со стола, вымыли посуду, подмели полы. Втиснули в холодильник оставшиеся продукты и расцеловав Феликса, разъехались по домам. Праздник удался.
4
Год начался неважно. Давно запланированную поездку во Флориду пришлось отложить на неопределенный срок по причине непредвиденных обстоятельств. Из Израиля позвонил Венька, Лёвин старший брат, сообщил, что отца срочно прооперировали, и Лёва, взяв отпуск на работе, сразу вылетел к родителям. Маша с пониманием отнеслась к случившемуся, первая же и предложила мужу съездить навестить стариков, и Лёва был благодарен ей за это. К счастью, всё обошлось. Операция на сердце прошла успешно, и отец быстро поправлялся. Побыв неделю с родителями, Лёва вернулся в Нью-Йорк. Дома ждал новый сюрприз. Кто-то на паркинге у магазина помял Машин Lexus. Неглубокая, но сильно заметная вмятина шла через всю переднюю пассажирскую дверь и захватывала кусок задней. Шурик посоветовал не обращаться в страховое агентство и решить вопрос самому. Они, конечно бы, оплатило ремонт, но цена на страховку автоматически подлетела бы вверх – и это в лучшем случае. Могли вообще не возобновить контракт. Да и обращение в страховое агентство обрекало машину на указание аварии в истории, что чувствительно снижало цену при продаже. И Лёва попал на немалую сумму, восстановив машину у хорошего механика за свои кровные.
Но на этом новогодние сюрпризы не закончились. Через неделю на работе он случайно уронил свой телефон на кафельный пол в туалете. Аппарат работал, но дисплей покрылся паутиной трещин, и это раздражало и выводило Лёву из себя. После всех этих январских трат не хватало только еще пойти и заплатить кучу денег за новый. Во избежание скандала он ничего не сказал жене, заранее зная ее реакцию. Ведь она сколько раз ему говорила купить противоударный чехол для телефона, а он каждый раз отмахивался. Благо Машкин старый телефон был той же модели, как и его, и всё что требовалось, это снять хорошую батарею со своего и переставить на ее телефон. Как только Лёва оказался один дома, он перерыл всю квартиру в поисках телефона, пока не обнаружил его в шкафу жены под стопкой ее нижнего белья.
– Бля, как спрячет что-нибудь, так хрен найдешь, – выругался Лёва и подсоединил к отключенному Машкиному телефону свою батарею. Теперь оставалось только активировать его и перевести на свой номер, чем Лёва незамедлительно и занялся, позвонив в Verizon. Через полчаса он держал в руках почти новенький, работающий аппарат, идентичный своему старому, но менее потрёпанный и с целым стеклом. Правда, память была почти вся использована на кучи каких-то игр, фото, музыку и видео, которые Маша тоннами нещадно закачивала в телефон, что, по всей вероятности, и было причиной быстро умирающей батареи. Прежде чем восстановить оригинальные настройки, Лёва решил убедиться, что не стирает ничего важного и пробежал глазами Машины контакты. Под буквой «F» значился кто-то под именем «Felicita». На поверку этим кто-то оказался Феликс.
– Феликс? Феличита? – брезгливо поморщился Лёва и любопытства ради открыл переписку. И тут его ждал очень неприятный сюрприз. То, что он сейчас читал, ни в коем случае не предназначалось для его глаз.
«Ты уже дома?»
«Да, только зашла. Уже скучаешь?»
«А ты нет?»
«Не рви сердце. Он, между прочим, заметил мои чулочки…»
«И что???»
«Ничего, решил, дурачок, что это для него. Ну, короче, всё в порядке, не волнуйся».
«Ты меня напугала, переписку-то хоть стирай».
«Не переживай, его мой телефон не интересует. И потом я люблю иногда перечитывать, это меня заводит…»
«Ты плохая и непослушная девочка. В следующий раз ты будешь за это жестоко наказана…»
«Как сегодня? Или еще жестче?»
«Увидишь, я уже знаю, что я с тобой сделаю. Готовься…»
«С тобой всегда готова»
«Тебе понравилось?»
«Ох, было кайфово. Меня нужно серьезно завести, чтобы я кончила. У тебя получилось, мой мастер!!! Хочу еще…»
«В следующий раз ты у меня обкончаешься не по-детски. Я уже вижу, как это будет».
«У меня уже мокро между ног, а ждать еще целую неделю…»
Руки вспотели и тряслись, сердце готово было вырваться из груди, глаза застилал туман, в голове, натыкаясь одна на другую, хаотично носились обрывки каких-то мыслей. Сунув трубку в карман, Лёва накинул куртку и вышел на улицу.
Из оцепенения его вывел вибрирующий на пассажирском сиденье телефон. На дисплее высветился Машкин номер, и Лёва, не ответив, брезгливо бросил его обратно на сиденье. Он не помнил, как оказался в машине, но о том, что он здесь давно, красноречиво говорили полная окурков пепельница и часы на приборной доске, показывавшие 8:30 PM. Он вспомнил, что вышел из дома в пять или около того и, значит, отсидел в машине три с половиной часа. Множество разных мыслей посетило его за это время, но ни к какому знаменателю он так и не пришел. Воспалённый мозг рисовал развратные сцены, в которых главными героями были его жена и Феликс. В какой-то момент в порыве праведного гнева он думал поехать к этому жирному борову и набить ему морду, но вовремя спросил себя: а чем виноват Феля? Как говорила когда-то покойная бабушка: сучка не захочет – кобель не вскочит. И он стал обвинять в измене жену, но поразмыслив, решил, что на самом деле виной всему он сам – лузер, лох и, как результат – рогоносец, не сумевший обеспечить семью.
«Неужели действительно деньги?» – спрашивал он себя, мучительно пытаясь найти какие-нибудь другие причины, но мысленно сравнивая себя с соперником, ничего, кроме ощутимой разницы в доходах, не находил.
«А может, это всё не так серьезно? Ну увлеклась, потрахались, с кем не бывает? Может, просто поговорить с ней и забыть? А смогу ли я забыть и если даже смогу, то захочет ли забыть она?»
Выкурив еще одну сигарету, да так и не решив, как поступить, он вышел из машины и направился к дому. На вопрос жены, где был так поздно, Лёва молча положил на кухонный стол телефон с открытой на дисплее ее перепиской с любовником.
– Откуда у тебя мой телефон? – оправившись от первого шока, взяла себя в руки Маша.
– Я свой разбил и, чтобы не покупать новый, решил активировать твой старый. Лучше бы я купил новый, – тяжело вздохнул Лёва и вышел из кухни.
Никаких объяснений в этот вечер не последовало. Лёва переночевал на диване в гостиной, вернее, отлежал всю ночь, тупо уставившись в потолок и только под утро ненадолго заснул, а в шесть тридцать уже был на ногах.
Телефон с удалённой перепиской жены с Феликсом лежал на кухонном столе. Сунув его в карман, Лёва допил кофе и вышел за дверь. К счастью, работы оказалось много и весь день прошел в разъездах. Будучи человеком ответственным, Лёва сосредоточился на поставленных начальством задачах, и это на время отвлекло его от навязчивых мыслей о ситуации, в которой он волею судьбы оказался. Юлька, конечно, заметила с утра перемену в его настроении, но Лёва сослался на вчерашний проигрыш New York Rangers и тем самым избежал дальнейших расспросов. Весь офис знал, что он является страстным болельщиком местной хоккейной команды, и даже те, кто был далёк от спорта, сочувствовали ему, если команда проигрывала и радовались вместе с ним ее победам. Во время ланча он проверил местонахождение Машкиного телефона и поймал себя на том, что ничуть не удивился, увидев, что она в Нью-Джерси. Наверное, обсуждают вчерашний прокол, – грустно усмехнулся про себя Лёва, будучи вполне уверенным, что эта встреча жены с Феликсом наверняка последняя и сегодня произойдет объяснение. Он отчетливо представил себе вечернюю сцену раскаяния, слёзы, мольбы о прощении и, конечно же, кульминационный аккорд – примирительный секс.
– Оттрахаю по полной программе, как последнюю шлюху, раком и непременно в тех чулках, – Лёва закрыл глаза, в мыслях рисуя картину бурного соития и от охватившего его возбуждения, почувствовал томление в паху. – Это хорошо, но как быть дальше? Ладно, я ее прощу, но нельзя же находиться в одной компании с этим подонком и делать вид, будто ничего не произошло. Придется объясниться и с ним тоже. Кто-то должен уйти.
Разговор вечером действительно состоялся, но прошел по иному – неожиданному – сценарию. Маша объявила, что забирает дочку и уходит. Объяснила тем, что встретила и полюбила другого человека, и человек этот ее тоже любит. Почему-то она избегала называть человека по имени, но кто он, было и так понятно. Обошлось без скандала, истерик и взаимных обвинений. Все слова, которые Лёва мысленно готовил для этого разговора вмиг выветрились из головы, да и что с них толку. Ее решение было заранее обдумано и, по всей вероятности, согласовано с Феликсом. Оно было окончательным.
– Что будет с Иркой? – только и нашелся спросить Лёва.
– С ней будет всё в порядке, я ей уже всё объяснила.
– Но я хотел бы ее видеть, в конце концов, она и моя дочь.
– Послушай, никто не запрещает тебе ее видеть. Если она захочет с тобой встретиться, я не буду против, но на первых порах я бы не хотела ее травмировать.
– То есть то, что мы разбегаемся, это, по-твоему, ее не травмирует, а встретиться с отцом будет для нее травмой? Так, что ли? – повысил голос Лёва.
– Я же тебе сказала, что я с ней говорила и она о’кей, – глядя куда-то мимо него и явно желая побыстрее закончить неприятный разговор, устало ответила Маша. – Для Ирки никогда не было секретом, что ты не ее отец, я имею в виду биологический. Так что не переживай за нее. С ней будет всё в порядке.
– Какая же ты сука, – презрительно процедил сквозь зубы Лёва и поднялся с дивана. Он вдруг вспомнил, как мама, отчаявшись отговорить его от женитьбы на Машке, сказала: «Попомни мое слово, сынок, я тебе только добра желаю, но не будет тебе счастья с ней, чует мое сердце, не будет. Использует она тебя, дурака, а потом бросит и ноги о тебя вытрет».
– Ох мама-мама, не послушал я тебя, а зря, – тяжело вздохнул Лёва, застёгивая куртку в прихожей. Вечер он провел в баре, потягивая крепкий «Rum and coke» и тупо уставившись на экран подвесного телевизора, транслировавшего какой-то футбольный матч. В голове было пусто, думать ни о чём не хотелось. Да и сколько можно? За последние несколько дней он десятки раз прокручивал совместную жизнь с Машкой, тщетно пытаясь откопать, найти, что пошло не так и почему. Допив третий коктейль, Лёва рассчитался с барменом и вышел на улицу. Взглянув на часы, он закурил сигарету и остановился в раздумье. Идти домой не хотелось, но было уже поздно: завтра рабочий день, и Лёва, подняв воротник куртки, уныло побрёл восвояси.
5
Маша съехала в пятницу. Вернувшись с работы, Лёва нашел полупустую квартиру. Осталась только мебель, да и то не вся, и его личные вещи. В шкафу, некогда забитом под завязку Машкиными шмотками, сиротливо болтались на вешалках Лёвин выходной костюм, брюки да пара рубашек. Из внутреннего кармана пиджака исчез конверт с деньгами. Пять тысяч долларов, отложенные ими на всякий пожарный случай. Наверное, это был тот самый случай. Иркина комната тоже была пуста. Обойдя квартиру, Лёва сел на диван и так сидел не шевелясь, уставившись в одну точку и прислушиваясь к себе. Когда комната погрузилась в темноту, он встал, зажег свет и пошел на кухню готовить себе ужин. Здесь тоже многого не хватало. Она забрала с собой новый французский набор кастрюль, столовый сервиз, который они доставали только для гостей, и даже электрическую солонку с перечницей. Отсутствие всего вышеперечисленного сразу бросилось в глаза, а наверняка еще многое исчезло, о чём Лёва пока не знал. Зато на кухонном столе Маша оставила три кредитные карточки, которыми она регулярно пользовалась, но выписаны они были на его, Лёвино, имя, а значит, ему и предстояло платить по счетам.
– Ну что ж, по крайней мере перед друзьями не стыдно. С хорошим приданным отдал и без долгов, – грустно усмехнулся Лёва, оценивая запасы холодильника.
На следующий день ближе к вечеру в дверь позвонили.
– Наверное, что-то забыла, – подумал Лёва и пошел открывать.
– Здорово старик, – на пороге, с двумя пакетами в руках и траурным выражением на лице, стоял Женька. – Ты один?
– Да, заходи, – пригласил друга Лёва, махнув рукой в сторону кухни, где он как раз собирался разогреть борщ, еще вчера обнаруженный в холодильнике.
– Тамарка тут наготовила, хотела тебя к нам позвать, но я ей сказал, мол, нечего в душу лезть… Вечно ей надо всё знать… Ну короче, сам я решил заскочить, – виновато объяснил свой неожиданный приход Женя, выкладывая из пакетов на стол еще горячие контейнеры с отбивными, отваренной картошкой и какими-то салатами, после чего водрузил на стол бутылку французской водки Grey Goose. – Ты как?
– Нормально, ты куртку снимай, сейчас тарелки поставлю и рюмки найду.
– Ну вот, всё готово к приёму на грудь, – устроившись за кухонным столом, Женька с удовлетворением оглядел закуски и разлил по рюмкам водку. – Давай, старик, за тебя.
Выпив, он прислушался к себе и наконец констатировал:
– Хороша, не хуже русских научились делать. Ты давай, Лёвка, налегай, не стесняйся. Томка для тебя специально старалась.
– Спасибо, Женька, – улыбнулся Лёва. – Тамарке завтра позвоню, поблагодарю лично.
– Старик, я ведь только сегодня узнал, – растеряно выпалил Женька и опустил голову, будто в произошедшем была его личная вина. – Слышу Тамарка с кем-то по телефону ругается утром. А это Машка ей звонила, сообщить, что, мол… ну, короче ушла от тебя… Ну, Тамарка на коня, она этих дел не понимает, в общем, поцапались они. Потом бабы начали все друг другу звонить, обсуждать между собой. Так что произошло, Лёвка? Вроде всё у вас нормально было?
– Я тоже так считал, пока не узнал случайно, что она с Феликсом спуталась.
– В смысле спуталась? Ты что их поймал вместе?
– Нет, она, дура, переписку с ним в телефоне хранила. Вот я случайно и прочёл, а там… даже не хочу вспоминать, – махнул рукой Лёва и сглотнул подступивший к горлу комок. – Короче, обсуждали, как хорошо они потрахались и какой я лох…
– Так подожди, – не унимался Женька. – Я не понял, ты ее выгнал или она сама ушла?
– Сама. Я думал, поговорю с ней, знаешь, всякое в жизни бывает. Может, по роже дам – и забудем, а она взяла и ушла. Видно, всё это давно готовилось, ждала удобного случая.
– Но причина же должна быть какая-то? Я бы понял, если бы ты пропивал всё подряд или бил ее, не дай бог. Ты извини, но до меня не доходит. Что она в нем нашла?
– Деньги, Женя, деньги, – грустно улыбнулся Лёва. – Я вот вспоминаю сейчас, она ведь по большому счету никогда романтичной не была. И за меня замуж вышла, потому что ютилась со своими стариками, а у меня хоть и полуторка, но своя была, да еще и в центре. А здесь аппетит разыгрался. Давай то, давай это. Мне не жалко, давал, но всему есть предел и это ее бесило, а тут случай подвернулся. Вот она и воспользовалась. Я это, Женька, именно так вижу. Помнишь, как Аркашка сказал, что смысл жизни в деньгах? Вот, это именно тот случай.
– Ну раз так, – Женька закрыл глаза, наморщил лоб, восстанавливая в памяти что-то и вдруг продекламировал:
– Нет, ты мне совсем не дорогая, / Милые такими не бывают. / Сердце от тоски оберегая, / Зубы сжав, их молча забывают… Это из какого-то фильма, не помню какого. Представляешь, ни одного стиха в жизни не выучил, а этот запомнил. Как раз в тему. Мне Тамарка еще пару месяцев назад как-то сказала, мол, что-то происходит между ними, но я значения тогда не придал, а бабы, они всё видят. Короче, некрасиво как-то всё получилось, вроде одна компания…
– Ты наливай, Женя. Как получилось, так получилось. Насильно мил не будешь, она так решила – и флаг ей в руки. Единственное, что меня действительно задело, так это Ирка. Ушла и даже не попрощалась, хоть бы записку какую написала. Мамина дочка. Пусть им будет хорошо. А с компанией действительно лажа вышла. Всё крутится вокруг Феликса, я это понимаю и одеяло перетягивать на себя не собираюсь, тем более что с Машей я видеться не хочу, а с Феликсом и подавно.
– Как бы то ни было, старик, а я с тобой. Мне этот fat fuck не авторитет, – Женька поднял наполненную рюмку и посмотрел на друга. – Знаешь, Лёвка, не знаю кто, но кто-то умный сказал, что мужик к сорока годам должен поменять жену и профессию. Не унывай, и давай выпьем за хорошие перемены. Что-то мне подсказывает, что всё у тебя будет в ёлочку.