Обронив что-то вроде, “ мне очень жаль, леди София, но это совершенно необходимо. Постарайтесь не слишком сильно испугаться…”, он крепко уверенно берет меня за плечи, отталкивает, как будто я ничего не вешу… И я вылетаю в окно, коротко скользнув каблуком сапожка по подоконнику.
Мгновением позже осознаю себя летящей в распахнутое окно … а дальше – только ветер холодно свистит в лицо, огибая моё тело.
И скоро все закончится. Я разобьюсь об асфальт.
Глупо. Нелепо. И очень больно.
Ад или я не знаю… чистилище … в моем случае выглядит как пафосный кабинет знатного лорда-чистоплюя. С массивной мрачной мебелью, шашками-нагайками или как там их… и знаменами, развешанными по стенам. А в центре всего “великолепия” – нелепый огромный герб-волчья голова. И пахнет тут немного грозой, немного ирисками и совсем слегка – новорожденными борзыми щенками… пафосными выставочными и благородными, как и весь кабинет.
Рефлекторно ощупываю себя. Не поломанная. Даже не поцарапанная.
Я в роскошном травянисто-зеленом шелковом платье до пола – мечте шальной императрицы. Надо бы найти зеркало…
Может оно найдется в той маленькой комнатке-закутке, примыкающей к кабинету?..
Всего десять моих шагов. Шорох моего травянистого платья. Нет. Зеркала я там не нахожу. Но не огорчаюсь из-за этого, потому что молниеносно забываю что искала его…
Ирония судьбы здесь заключается в том, что я снова смотрю как какой-то мужчина лапает какую-то женщину, повисающую на его мощном торсе. Дебильно гогочащую – натурально моя бывшая подружка Анька.
И, хотя я определенно вижу мужчину впервые, картина меня коробит.
Он высокий…мощное тело, почти черные волосы с полосами темной рыжины и глаза! Господи, какие у него глаза!.. Глаза, которые мужчина вскидывает на меня и растерянно замирает, точно в чем-то виноват. Один глаз прозрачно-голубой, другой медово-карий. В чертах лица что-то такое мощное, волчье… настоящая мужская сила, от которой у меня ноги становятся ватными, а колени хотят подогнуться.
Вообще ни разу не мой несостоявшийся жених Эдик. Анти-Эдик я бы сказала. Жаль, что занят какой-то дурочкой. И почему мне так неприятно, что он ее трогает? Ведь я определенно вижу их обоих впервые в жизни…
Хотя.
Мозг подбрасывает странные чужие воспоминания.
Ри. Так зовут мужчину. А меня? Все еще София.
Но какая-то другая.
А Эдик, свадьба, квартира и короткий полет с восьмого этажа на асфальт?..
Мне начинает давить на виски, будто голову сжимает тугой металлический обруч.
Губы дрожат, будто я сейчас расплачусь. Обидно. Но почему, черт возьми?!
Да и вообще – я и “расплачусь”?!
Я и “жестоко отомщу”, я и опозорю так, что внезапно войдешь в историю и полицейские сводки – возможно. Но я и “заплачу”? Из-за того что незнакомый мужчина мацает незнакомую девчонку?
Это точно не про меня. Вон, даже когда собственный жених изменил, лицо сохранила. А тут – губы дрожат и глаза на мокром месте. И это все – вместо того, чтобы удивляться обстановке, падению в окно или хотя бы зеленому платью.
Тем временем Ри оправляет камзол с гербом в виде волчьей головы… Что? Камзол? ! Это разборки в ТЮЗе или что вообще такое?!
Мысли путаются. Головная боль нарастает.
Ри отстраняет притихшую женщину и делает шаг навстречу мне.
Он выглядит так, как будто ему неловко. Впрочем это выражение он быстро прогоняет со своего красивого мужественного лица и вперед выступает гнев. По крайней мере я именно так трактую этот волчий взгляд и сурово сжатые губы.
– София, – цедит он, – Что ты здесь делаешь? Почему вошла в мой кабинет без стука? Если ты моя жена, это еще не означает…
Я беру себя в руки из последних сил. Я ничего не понимаю. Но вытираю, как мне хочется надеяться, незаметно, скатившуюся со щеку крупную слезу. У мужчины что-то делается с выражением лица. Кажется, слезу он все-таки заметил.
– Закрываться надо… – дрожащим шепотом отвечаю я красивому незнакомцу со странным именем Ри, которое отчего-то хранит моя память. Затем разворачиваюсь на каблуках, делаю несколько быстрых шагов к двустворчатым массивным дверям и тяну за прохладную ручку – серебряную волчью голову с кольцом в клыкастой пасти. Чтобы покинуть этот пафосный средневековый кабинет! К черту! Ничем он не отличается от моей тесной кухни! Даже хуже. Больнее.
Не знаю, куда ведет эта дверь, главное – прочь! Я сейчас спрячусь и буду горько и страшно рыдать. Из-за того что этот Ри трогал эту как-ее-там-неважно. Мне щемит сердце. А вспоминать Эдика – смешно и странно…
Дверь только начинает поддаваться, но сильная рука придавливает створку над моей головой не давая мне выйти…
– Стой, Софи… – хмуро шепчет Ри. От него приятно пахнет горьковато древесно, немного – свежескошенной травой и совсем слегка – чем-то вроде ирисок.
Девчонка, с которой обжимался Ри, как тень исчезает из кабинета, видимо выскальзывает через какую-то другую дверь. Я замираю. Краем глаза цепляю таки массивное зеркало. И вижу там все ту же серую рябь…
Как на моей кухне. Перед падением из окна. Что это? Чистилище? Предсмертная галлюцинация в моей разбитой об асфальт блондинистой голове?
“Жена”, – с запозданием долетает до меня осознание слов, сказанных красавчиком с разноцветными глазами.
Ничего себе, приехали. Везет как утопленнице. Всюду изменяют.
– Я жена, красавчик? – тихо бормочу в ответ, – ну дак это ненадолго. Я с тобой разведусь, мне не упрется…
Нет ну а что? Агония или глюк. Маскарадная параллельная реальность или нет. Накачанный красавчик или прости-господи-Эдик. Никто не будет вытирать об меня ноги.
Соня сказала – Соня сделает.
За одного придурка так и не вышла. С другим – разведусь! Как нефиг. Ну и что что это все не по-настоящему! Принципы – они у меня всегда одинаковые. Интересно, а в этом мире камзолов и волчьих голов как вообще с этим делом… у них тут не радикальный патриархат часом?..
Ай и плевать.
Значит сменю режим и все равно разведусь!
Дергаю дверь уже седьмой наверно раз. А она не поддается. Черт-те что в этом ТЮЗе делается! Тоже мне чистилище!
Но рука красавчика, уверенно прижимающая дверь не дает мне сдвинуть ее с места.
– Не говори глупости, София, – цедит Ри, – ты никогда со мной не разведешься. Не делай вид будто этого хочешь. Ты во-первых, моя Истинная. А во-вторых, развод для тебя – билет на тот свет. И я не позволю тебе навредить Альме.
А Альма это видимо та девчонка с которой мой предсмертный прекрасный глюк лобызался? Ничего себе блин! Наглость выдающаяся.
Унизительная тирада для несуществующего в суровой реальности красавца в ТЮЗовском камзоле генерируется сама собой. Я набираю в грудь побольше воздуха. Сейчас я его просто размажу.
Планы меняются резко.
“Ты вернулась домой”, – говорит мне странный внутренний голос. Он немного напоминает бабушку Иду.
