Это Виктория, вдруг всплывают все те же “чужие” воспоминания, жена короля Алана, мать наследного принца Руанда – Корвина, белая ведьма… Что?! И оборотень-рысь… Что-что?!!
Наверно я вижу такой странный бред в свой разбитой голове, умирая на асфальте под окном родной квартиры, потому что меня всю жизнь возмущали такие истории.
Я всегда насмехалась над людьми с магическим мышлением и вот оно – наказание. Может я просто очень хотела верить чудо и не позволяла себе?..
Ри склоняет голову в почтительном поклоне. Я рефлекторно повторяю за ним. Атмосфера в кабинете поменялась.
Король обращает на супругу полный нежности взгляд.
– Алан, ты позволишь мне поговорить с нашими гостями? Тебя очень просил зайти Корвин, соскучился…
Голос Виктории мягкий, мурлыкающий. Кажется от кошачьих у нее не только походка. Немудрено впасть в транс… Король Алан ловит руку своей жены, бегло целует ее тонкие пальчики. Затем молча разворачивается и не прощаясь выходит, дверь кабинета хлопает. Непроизвольно выдыхаю с облегчением.
Ба! Да король Руанда “каблук” чтоли?.. Одергиваю себя, чтобы не начать вновь “оскорбительно” ухмыляться.
Мои подозрения развеиваются быстро. Королева Виктория наполняет помещение очень мягкой светлой аурой. Гнев, злые насмешки, паника… всё уходит в ее присутствии, как вода в рыхлую землю. И я понимаю глубинные причины поведения короля… её просто невозможно не любить. И находясь с Викторией в одной комнате – очень трудно гневаться.
– Ри, Софи, – запросто кивает нам королева, – у Алана очень тяжелый день. В подземельях задержаны несколько подозреваемых. Разведка доставила час назад. Идите допросите их. Королю нужны только хорошие новости и скорейшие успехи в расследовании. И побыстрее.
Виктория мягко улыбается.
– Все будет хорошо… – королева неожиданно кладет руки на нас – одну мне на плечо, другую Ри, – у меня предчувствие, теперь всё будет хорошо. И у вас тоже. Хотя это и непросто будет… Извините, мне пора. Хочу побыть с мужем и сыном. А вы принимайтесь за работу.
Королева-рысь выскальзывает из кабинета по следам мужа.
Как только хлопает дверь королевского кабинета, и мы остаемся вдвоем, Ри тут же грубо подтягивает меня к себе, ухватив за плечо. Я невольно упираюсь раскрытой ладонью в его мощную грудь… Вот черт, а он все-таки невероятно хорош.
Король Алан конечно красавчик, но та отдача, которую вызывает у меня прикосновение Ри… Ох, мне даже сравнить это не с чем. А еще почему-то начинает жечь запястье.
– Ты что творишь? – рычит он, нависая надо мной, – тебе жить надоело? А об Альме ты подумала?..
Альма-Альма. Надо покопаться в “загруженных” воспоминаниях. Что всё-таки за Альма такая, и почему я должна о ней подумать.
Ри хватает меня за руку, неприятно сжимает запястье, выворачивает его так что у меня перед глазами оказывается какая-то татушка-завитушка. Вполне симпатичная. И это именно она сейчас дико печёт.
– У нас есть обязательства, София. – Ри чеканит слова, – и я также не в восторге от твоей компании как и ты от моей. Раньше ты была совсем другой.
Ну вот еще. Влечение к Ри сметает злость, уязвленное самолюбие. Так значит?
– Так давай расстанемся, красавчик, раз я такая плохая. Будешь со своей Альмой жить счастливо… – я давлю слезы, но кажется они прорываются в голосе.
– Что? – Ри вдруг прижимает меня к стене. Он рычит, причем это для меня сейчас намного страшнее чем недавний приступ властности короля Алана, – повтори, что ты сказала, София…
Гордо вскидываю голову. Я не вспомнила ничего о разводах в этой безумной реальности. Но у меня есть самоуважение. И неважно Эдик с Анькой или этот Ри, которого я не знаю, с какой-то там девчонкой. Набираю побольше воздуха в грудь и стараюсь выдать максимально ровным голосом:
– Ты мой муж, так? Но ты мне изменяешь. Ты меня не любишь. Не уважаешь. И я… хочу с тобой развестись.
Глаза Ри опасно прищуриваются и в них вспыхивает пламя гнева.
Я стою, зажатая между стеной и мощным телом Инквизитора. Он так близко. Я не могу отвести взгляд. Один глаз Ри медово-карий, другой – прозрачно-голубой. И в них целый мир. Я отрываюсь от земли. Я тону в терпком запахе свежескошенной травы и ирисок.
Ри упирается в стену руками с двух сторон от моей головы. Его дыхание опаляет мне лицо.
– Какого демона ты творишь, София? Мы с тобой в одной лодке, и это заплыв длинною в жизнь…
– Разве закон запрещает разводы? – еле шевелю вмиг пересохшими губами.
– Нет… Но ты не всерьёз. Ты сама не хочешь со мной расставаться.
Ну и заявления!
– Хочу, – тихо, но очень твердо произношу я, крепко зажмуриваюсь и вновь распахиваю глаза, немного приводя в себя чувство, дальше говорю уже более привычным для меня тоном, выпав из-под обаяния Ри, – у меня нет к тебе претензий, красавчик. Лобызайся с кем тебе нравится. Но давай разведемся. Я себя не на помойке нашла!
Решительно упираюсь рукой в широкую грудь Ри, силясь отодвинуть мужчину от себя! Но это совершенно нереально! Судя по его реакции – он вообще не воспринимает требование о разводе всерьёз. Куда больше его заинтересовывает выбор слов.
– На по-мой-ке… интересно, – Ри бросает на меня странный взгляд, будто что-то в уме прикидывает или вспоминает, – Ты моя истинная, моя жена, София. И только смерть разлучит нас. И то не факт. Так что мой ответ “нет”.
– Какой еще ответ? Я не задавала вопрос! Знаешь, красавчик, брак – это такая лодка, в которой гребут оба. Быть симпатичным и властно тявкать на каждый угол маловато!..
Глаза Ри округляются. Он смотрит на меня в полном недоумении и шоке несколько мгновений. Затем – уже привычно начинает гневаться.
– Смешно слышать это от тебя, София! И откуда эти выражения? Где ты их набралась?!
– В книге прочитала!
– Да ты книгу в руки в страшном сне не возьмёшь!
Я замолкаю, словно бы оскорблённо, а сама делаю в уме зарубку пореже использовать нетипичные для реальности с камзолами и королями фразочки. И раз уж я оказалась в этой нелепой необъяснимой ситуации, – лучше притормозить и выдавать свою жизненную позицию этому ультрапатриархальному кадру маленькими порциями, от греха подальше. И термины подбирать тщательнее – без “помойки” и морализаторства. Это и в привычной мне реальности никто не любит, особенно мужчины…
– Извини, – шепчу я, пока не разразилась буря, – я просто устала… и испугалась. Ну, короля.
– Пойдем, София, – игнорирует мою вялую попытку примирения Ри, гнев в его невероятных глазах снова сменяется подозрительностью, – нам надо допросить твоих соплеменников.
– Кого?
– Черных ведьм. Ты что, вообще не слушала короля? Они в пыточной. Еще не забыла туда дорогу?
Как ни странно, дорогу я знаю. Помню. В разуме всплывают и другие воспоминания… Судя по ним, в этих черных казематах я впервые увидела Ри несколько лет назад. Причем ощущения, что воспоминания чужие, – у меня нет. Это словно была я. Настоящая я.
Горячая рука Инквизитора крепко и уверенно держит меня за запястье. Мы проходим сквозь облицованный светло-серым камнем широкий коридор. Вниз по винтовой лестнице. Через пост с хмурыми охранниками. Они почтительно кивают Ри и опасливо косятся на меня. Они напоминают сторожевых псов, что-то такое в их чертах… собачье. Нет, волчье. Как и у Ри. Как и у короля Алана.
Когда Ри затаскивает меня в каменную тюремную камеру с низкими потолками, я не сразу замечаю двух прикованных узников.
В разуме вспышкой разворачивается воспоминание:
Меня затаскивают в точно такую же камеру за плечи два бугая и швыряют на пол. На миг колени немеют от тупой боли. Но я не обращаю внимания. Тяжело прерывисто дышу. В подземелье пахнет плесенью и отчаянием.
Мои тюремщики уходят, хлопнув дверью.
