Обречённая на жизнь. Мистический триллер
– Ева, – дружелюбно улыбаясь, ответила девушка, – а тебя как?
– Антошик, – его быстрые глаза рассматривали Еву с ног до головы.
– Антошик? – переспросила девушка, усмехаясь.
– Да, – ответил мальчик. Лицо его было сплошной непроницаемой маской.
– Наверное, Антон? – не унималась Ева.
Мальчик сердито посмотрел на нее.
– Нет, я же сказал тебе, что меня зовут Антошик, – буркнул он с некоторым отчаянием.
Ева испугалась, что ненароком обидела мальчика:
– Хорошо, хорошо. Я поняла. Антошик, значит Антошик, – быстро сказала Ева, обозревая местность пред собой, – скажи мне, пожалуйста, а почему ты один, где твои родители?
Мальчик вздохнул и стал равнодушно размахивать вицей в воздухе.
– Я тут один живу, – скучающим тоном ответил он, – а ты что тут делаешь?
Ева со своей высоты посмотрела на мальчика:
– А мне надо подняться вон туда, – сказала она, указывая рукой на возвышающуюся гору, виднеющуюся из-за густого леса, растелившегося перед ней зеленым ковром.
– Пустяковое дело, – сказал мальчик, – я могу тебе показать самую короткую дорогу.
– О, спасибо, Антошик, ты бы мне очень помог.
– Я тебе покажу дорогу, – голос мальчика приобрел хитрый оттенок, – но только ты должна кое-что сделать.
– И что же? – Ева удивленно вздернула брови.
– Ты должна, – по слогам начал мальчик, поддавшись вперед и понизив голос, словно собираясь сообщить некую тайну, – вспомнить меня, – он быстро выпалил последние слова, хитро улыбаясь.
Ева не поверила своим ушам. Значит, и вправду мальчик был ей знаком, и по какой- то причине она напрочь забыла, где и когда его видела. Она в раздумье покачала головой. Снова загадки. И к чему они приведут. Ева почувствовала, как в животе нарастает тревога.
– Ну, – голос мальчика вывел Еву из задумчивости, – вспомнила? – он адресовал ей вопросительный взгляд.
Ева медленно покачала головой и смахнула со лба локон темных волос.
– Ничего не выйдет, – вздохнула девушка, – я не могу вспомнить.
Мальчик нахмурил брови и резко хлестнул вицей по воздуху. Затем ловко прыгнув на небольшой плоский камень, он начал сражаться с невидимым врагом, ловко перескакивая с одной ноги на другую и выкидывая руку, держащую вицу, вперед, словно протыкая насквозь противника шпагой. Ева смотрела на это представление, прикусив нижнюю губу и терпеливо ждала, когда он, наконец, наиграется. Ждать пришлось недолго. Мальчик спрыгнул с камня, и быстрым шагом направился в сторону леса.
– Пошли, – бросил он через плечо.
Ева огляделась вокруг в поиске своего рюкзака, но так и не найдя его, быстро засеменила за мальчиком, который уже успел затеряться в высокой траве, разделяющей берег реки и лесную полосу широкой зеленой лентой из густой зелени. Ева видела, как небольшая черная головка мальчика то и дело выпрыгивала из травы, быстро удаляясь вдаль. Девушка, сопя, пробиралась сквозь зеленое препятствие. Трава была неестественно высокой. Она доставала Еве почти до плеч и больно резала руки, так как была жесткой и острой по краям. Словом, идти сквозь нее было одно мучение. Вскоре терпение ее закончилось и она остановилась, тихо ругаясь себе под нос. Медленно оглядев все вокруг, прикрывая глаза ладонью и щурясь от солнечного света, она поняла, что потеряла мальчика.
– Отлично, просто замечательно. И что мне теперь делать? – вслух произнесла она с досадой. Нестерпимо захотелось закричать во все горло от негодования и боли. Но вместо этого Ева только всхлипнула и стала рассматривать свои пораненные руки.
– Бу, – неожиданно из травы высунулась голова мальчика. В глазах его горели два ярких озорных огонька.
– Черт, – вскрикнула от неожиданности Ева, приложив к груди руки. Сердце ее застряло где-то в горле. – Противный мальчишка, ну нельзя же так пугать, – Ева несколько раз глубоко вздохнула, потирая грудь.
– Почему ты так медленно идешь? – мальчик недовольно посмотрел на Еву.
Ева почувствовала себя как шестиклассница, забывшая слова национального гимна.
– Потому, – только и ответила она.
Мальчик вытянулся и замер, подняв свои черные глаза, он внимательно посмотрел на Еву. Ева поняла, что ответ совсем не устроил ее нового знакомого. Она вздохнула и закатила глаза:
– Вот видишь? – она протянула окровавленные руки вперед, показывая их мальчику, – это не трава, это просто лезвия какие-то.
– Тихон сможет вылечить тебе руки, – спокойно сказал мальчик, – иди за мной, – он стал махать своей вицей в разные стороны, разрезая траву пополам, словно это была не вица, а острая сабля.
– Какой еще Тихон? – недовольно переспросила Ева, поспешив за мальчиком.
– Скоро увидишь, – мальчик размахивал вицей и вприпрыжку поскакал вперед, – я на коне, догоняй меня скорей, – весело прокричал он Еве.
– Только не это, – вздохнула Ева, – Антошик, пожалуйста, давай поиграем потом, когда дойдем до горы, будь она неладна, – последние слова девушка пробормотала уже себе под нос. Но мальчик и не думал останавливаться. По всей видимости, он придумал интересную игру и теперь намерен ее воплотить в жизнь. Он начал бегать возле Евы, весело смеясь, отчаянно рассекая пополам траву, образуя вокруг нее большую поляну. Ева молча стояла и смотрела, как он радостно машет своей вицей, скача на своем воображаемом коне.
– Ты словно акула. Она тоже постоянно в движении, потому что если она остановится, то умрет. Мальчик остановился, как вкопанный, перестав, наконец, махать вицей. Тяжело дыша, он выпучил глаза на Еву.
– Ты что глупая? – он раскинул руки в стороны, – у меня же нет плавников. Я что похож на акулу?
– Разве так можно говорить со взрослыми? – захлебнулась от возмущения Ева, – вот сейчас возьму и выпорю тебя как следует за такие слова.
– А ты догони, – радостно выкрикнул мальчик. Он встал бочком и пригнул свои худые ножки в коленках, показывая, что готов вот-вот броситься наутек.
– Антошик, – начала мирные переговоры Ева, пытаясь своим спокойным голосом угомонить разыгравшегося мальчика, – давай с тобой договоримся. Ты мне покажешь короткую дорогу к горе, как ты и обещал, а как дойдем до места, мы с тобой и поиграем, в ту игру, в которую захочешь. Идет? – Ева сделала милейшую гримасу, на которую только способна. Мальчик выпрямился и, прищурившись одним глазом, недоверчиво посмотрел на девушку:
– А ты не обманешь?
– Конечно, нет, – Ева округлила глаза, – я тебе обещаю.
– Ладно, – грустно согласился мальчик, и два озорных огонька в его глазах в раз потухли.
Полчаса спустя они вышли к небольшому поселку, расположившемуся у подножия горы. Поселок был совсем маленький, состоявший всего из нескольких вросших в землю домов. Последний дом, который стоял поодаль ото всех, был домом Тихона, куда, как объяснил Антошик, Еве необходимо было зайти, прежде чем отправиться дальше. Одноэтажный, из черных брусьев, покосившийся на бок домишко, казалось, вот-вот рухнет, если бы не огромный раскидистый дуб, который подпирал его своим могучим стволом. Солнце исчезло так же внезапно, как и появилось на сером, словно в дымке небе. Воздух стал холодный. Дыхание распространялось молочно-белым паром, как на морозном воздухе.
– Боже, что за холод, – поежилась Ева, обхватив себя руками. Она посмотрела на мальчика, который был одет в короткие шортики и легкую футболку с корабликом на грудном кармашке. Ева хотела было спросить не замерз ли он, но вдруг бросив взгляд на этот кораблик, она стала ловить воспоминания. И тут ее обожгло, словно горячим паром. Небольшие капельки пота выступили над верхней губой. Щеки стали полыхать, как раскаленная печь. Выпучив глаза, она не моргая, уставилась на мальчика, хватая ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба.
– Ты вспомнила меня? – спокойно спросил мальчик.
Ева лихорадочно закивала головой:
– Этого не может быть. Антошик, да ты тот самый Антошик, который жил вместе с нами в детском доме. Но… ты же…, – слова застряли в горле. Ева откашлялась, – ты же попал под грузовик, когда мы шли с рыбалки. Это ведь я тебя так называла. Я придумала тебе имя Антошик.
Мальчик молча стоял рядом с девушкой со спокойной улыбкой на лице:
– Мы так и не поиграли.
Ева закрыла руками лицо. Она поняла, что сейчас потеряет сознание. Тут она услышала свист разрезающей воздух вицы. Девушка тотчас убрала руки от лица и увидела, что теперь стоит совершенно одна. Ева попятилась назад, словно увидела приведение. Затем, резко развернувшись, сломя голову бросилась к поселку в надежде увидеть там живых людей.
9
Вряд ли существуют такие люди, которые никогда не задавались вопросом, что на самом деле происходит с тем, кто оказался на пороге смерти. Темный туннель, свет в конце него, лица давно умерших родственников… Все, кто побывал на «том свете», говорят одно и то же. Существует научное обоснование этим схожим переживаниям. Например, что при гипоксии и угнетении коры головного мозга возникает так называемое туннельное зрение, объясняющее видением впереди светового пятна. Клетки мозга умирают в течение семи минут, именно за это время можно вернуть человека к жизни. Если это удалось, то можно ли уверенно говорить о том, что c «того света» вернулся тот же самый человек. Немало случаев, когда люди проявляли фантастические способности, после каких-то странных событий. Одни вдруг начинали говорить на мёртвых языках, другие проявляли феноменальные свойства в математике – перемножали в голове многозначные числа, да много чего ещё. Чаще всего «вернувшиеся» люди ведут себя замкнуто, пережив такое непростое испытание в их жизни. Кто-то при этом впадает в затяжную депрессию, кто-то ведет себя даже агрессивно, ну а кому-то вовсе не стоило бы возвращаться…
Ева бежала со всех ног к дому Тихона, мимо стоявших небольших одноэтажных домиков, которые смотрели на девушку своими черными пустыми окнами. Холодный воздух резал горло и, казалось, сковывал коркой льда все внутренности. Сколько бы не бежала Ева к дому, расстояние оставалось прежним, будто она бежит на одном месте. Понимая это, девушка пыталась сохранить какое-никакое спокойствие, и не дать чувству страха парализовать ее сознание и тело. Нужно было пропустить страх сквозь себя отстраненно, и не дать себе поверить в то, что она беспомощна. Собирая остатки сил, Ева бежала вперед, вспоминая слова Ангелины, о том, что не смотря ни на что нужно двигаться вперед, нужно хотеть жить и тогда все, что сейчас происходит растворится, словно туман. Но пока ничего не растворялось, растворялись только последние капли терпения и сил. Задыхаясь, Ева с трудом передвигала ноги. От холода щеки у нее покрылись красными пятнами. В какой-то момент она задела ногой что-то твердое и с шумом растянулась всем телом на земле. Пролежав с минуту, уткнувшись лицом в холодную почву, игнорируя беспощадный молот в голове, Ева оттолкнулась и попыталась подняться на ноги. Приняв наконец вертикальное положение, она с удивлением заметила, что стоит возле крыльца того самого дома, к которому, казалось, никогда не доберется. Начавшая привыкать ко всякому роду странностям Ева, поправив задравшуюся куртку, неуверенно шагнула вперед и, ухватившись за перила, стала подниматься по скрипучему деревянному крыльцу. О том, каким чудом она оказалась возле дома, она решила подумать чуть позже. Входная дверь отворилась. На пороге стоял мужчина на вид лет так тридцати, в сером старом сюртуке и широких поношенных шароварах. Волосы были прилизанны назад, обволакивая голову блестящим панцирем темного цвета с легким серебром на висках. Безжизненные остекленевшие глаза смотрели на девушку, словно пронзая ее насквозь. Некрасивое лицо, с острым подбородком, впалые щеки, кожа лилового оттенка, темные круги под глазами, ветхая одежда навевали на мысль о том, что человека только что подняли с гроба. Он был похож скорее на мертвеца, чем на живого человека. Ева стояла, как парализованная, и смотрела на странного хозяина дома, показавшимся ей омерзительным, до тошноты.
– Господь ясно говорит: не теряй веру во мне, – хриплое дыхание с шумом вырывалось из его груди. Мужчина говорил, не раскрывая своего сухого рта. Тонкие губы синеватого оттенка, обрамленные глубокими морщинами, были плотно сомкнуты. Казалось, что они сшиты между собой нитками.
Ева тут же вздрогнула и схватилась одной рукой за перила. Ее лицо исказила гримаса то ли страха, то ли отвращения. Скорее всего, от того и другого.
– Да, – тихо сказала напуганная девушка, сама не зная, с чем именно она соглашается.
Мужчина вздохнул. Жилы на его шее напряглись:
– Проходи в дом, – прохрипел он.
– Мне необходимо увидеть Тихона, – несмело сказала она, заходя внутрь дома.
Мужчина открыл двери в комнату и, не оборачиваясь, проскрипел:
– Ты его скоро увидишь.
Пройдя в комнату, Ева невольно прикрыла нос рукой. В темном помещении царил застоявшийся запах болезни и старости. Привыкая к темноте, девушка смогла увидеть обстановку комнаты. Надо отметить, что то, что она увидела, ввергло ее в еще больший шок, чем сам хозяин дома. Первым, что бросилось ей в глаза, это старый ссохшийся гроб, лежавший на полу вдоль противоположной стены от окна. Крышка его была открыта и стояла рядом, вертикально прислонившись к стене. Складывалось такое ощущение, что из гроба только что встал покойник и пошел по своим делам. Несомненно, здесь чувствовался запах смерти. Запах одновременно сладкий и приторный врезался в нос и вызывал рвотные позывы. Темные бревенчатые стены, низкий стол на кривых ножках посреди комнаты, три видавших виды стула рядом со столом, гирлянды паутин, свисавшие тут и там с низкого потолка. Вся эта скудная обстановка давала понять, что в доме никто не живет. Да и какой нормальный человек смог бы жить в этом странном, а лучше сказать страшном доме. Это скорее прибежище для мертвых, нежели для живых. Ева встала посередине комнаты, не зная, что дальше сказать или сделать. Затянувшаяся пауза стала невыносимой. Мужчина молча прошамкал вперед и остановился возле гроба. Он стоял, опустив голову, и смотрел на него безо всякого выражения. Складывалось впечатление, что он просто-напросто уснул в такой позе с открытыми стеклянными глазами. Губы Евы пересохли, нервное напряжение становилось все сильнее. Она молила богу, чтобы он ни в коем случае не лег в этот проклятый гроб. Тогда она точно лишится рассудка. А валяться без сознания на полу в этом ужасном доме была не лучшая из перспектив. Тут девушка услышала, как скрипнула дверь соседней комнаты. Ева вздрогнула, и обернулась. Сквозь полуоткрытую дверь она увидела слабый дрожащий свет.
– Кто тут? – нервно спросила она. Никто не ответил. Ева постояла, какое-то время на месте, затем медленно, стараясь не шуметь, начала подкрадываться к приоткрытой двери, прислушиваясь. Из комнаты доносился слабый шорох. Девушка шла крадучись, как краснокожий в прериях. Подойдя совсем близко к двери, она заглянула за нее. Комната была очень маленькая. Кровать, небольшой комод, на котором возвышалась почерневшая керосиновая лампа, и стол, рядом с которым стояла странная фигура, жалкая и что-то бормочущая. – Все мы порой сходим с ума, – голос принадлежал скорее пожилому человеку, чем молодому и определенно мужчине. Ева встала, как вкопанная, не зная, что дальше предпринять. Маленький, полноватый человек, на коротких ножках, сгорбившись, лихорадочно перекладывал на столе разные пузырьки с какой-то жидкостью внутри. Он постоянно тряс своей лысой головой и все время с кем-то разговаривал и спорил.
– Возможно, но не очевидно, – раздраженно продолжал он спор с самим собой, так как в комнате кроме него никого не было, – я никого не жду, и не надо меня заставлять. Невозможно всех спасти, это все равно, что вычерпать ложкой море, – он поднял вверх свою короткую ручку и нравоучительно кому-то помахал.
Ева поняла, что лучше ей удалиться подобру-поздорову. И только она было повернулась, чтобы убраться из этого дома, как сухая половица под ее ногами предательски скрипнула. Все тело Евы пронзило, словно электрическим током. Девушка в страхе повернула голову и встретилась глазами с незнакомцем.
– Хотела застать меня врасплох, как человека со спущенными штанами? – заверещал тонким голосом мужчина.
– Ох, – выдохнула растерянная Ева, – нет, что вы. Я бы предпочла, чтобы вы штаны не спускали. То есть… я не хотела вас застать со спущенными штанами, хотя надо отметить, что штаны у вас вовсе не спущены… и совсем бы не хотелось, чтобы вы… – Ева запнулась, понимая, что данный монолог слишком затянулся. Она покраснела и отвела глаза в сторону.
– У меня чуть сердце не выпрыгнуло из горла, хорошо, что застряло там, – уже более дружелюбно сказал мужчина, – проходи, раз пришла. Что встала, как вкопанная?
Ева помедлила, раздумывая, стоит ли заходить, но затем собралась и шагнула за порог комнаты. И не успела она поставить вторую ногу, как дверь за ней с глухим шумом захлопнулась, сотрясая стены, словно захлопнулась огромная ловушка. Комната, когда Ева зашла в нее, стала заметно больше, чем тогда, когда она видела ее, стоя за дверью. Такое ощущение, что стены раздвинулись, намного увеличивая пространство. За дверью, как оказалось, было место для большого дивана и старого кресла, покрытого шкурой какого-то животного. Запах в этой комнате был довольно сносный. Пахло пылью и сырой древесиной.
Хозяин комнаты спокойно стоял у стола и внимательно рассматривал гостью своими умными глазками, от которых, казалось, не может ускользнуть ни одна мелочь. Он был невысокого роста, с животиком, который был похож на круглый мяч, с которым Ева обычно занималась на пилатесе. Совершенно лысая голова, мясистое лицо, маленький нос, внимательные глазки и непривычно короткие руки. Одет он был в парчовую жилетку золотого цвета, накинутую поверх молочного цвета рубашки, темные, чуть коротковатые брюки и невозможно огромного размера черные поношенные ботинки. Ева даже побоялась наступить на них, настолько они были огромными. Стараясь смотреть на ботинки, Ева несмело спросила:
– Ты, наверное, и есть Тихон? – она нервно забрала за ухо выбившуюся прядь волос.
– Тихон к вашим услугам, – по-доброму ответил мужчина.
– Надо отметить, что у тебя очень сильный ангел – хранитель, дитя мое, – шлепая огромными ботинками по полу, он подошел к креслу и уселся, расстегивая пуговицу на жилетке, по всей видимости, сильно сдавливающей большой живот.
Ева сразу поняла, что речь идет об Ангелине. Она не могла еще принять то, что существуют ангелы-хранители, жизнь после смерти, ведьмы, дьявол и все в этом роде, поэтому она только пожала плечами и вежливо улыбнулась.
– А жизнь, дитя мое, – это то, что происходит с тобой, пока ты строишь планы, – сказал Тихон, будто читая мысли, как это делала Ангелина, – разве малого странного с тобой происходит, что не укладывается в твои привычные рамки сознания?
Ева опять пожала плечами. Тихон отвернулся к окну с разочарованным лицом, понимая, что побеседовать ему по душам с девушкой вряд ли получится. Он нервно побарабанил короткими пальцами по ручке кресла, закинув ногу на ногу.
– Я бы хотела спросить, кто может меня провести на вершину горы? – начала Ева.
Лицо Тихона вдруг просветлело:
– Ты все-таки разговариваешь? – просиял он, хлопнув ладошками по ручкам кресла, – садись, – он указал рукой на диван. – Знаешь, я так давно не говорил ни с кем о том, о сем, понимаешь? Да и с кем тут разговаривать? – тут он резко остановил свою тираду и прислушался, скосив шею немного в бок, словно слушая кого-то невидимого. Посидев в таком положении с минуту, он резко встал с кресла и, засунув большие пальцы в карманы жилета, стал ходить по комнате из стороны в сторону мимо сидевшей на диване ничего не понимающей девушки.
– Хорошо, я постараюсь, – сухо согласился он с кем-то. Затем остановился возле Евы и посмотрел на нее в раздумье. – И так, с чего же мы начнем? – спросил он скорее себя, чем девушку. – Тебе надо залечить руки, иначе через пару часов начнется паралич. – Он подошел к столу и начал копаться в своих склянках.
– Паралич? – с ужасом в голосе переспросила Ева.
– Да. Это ядовитая трава, и если вовремя не намазать эту мазь, то будет очень печальный конец, – спокойно произнес Тихон и поднес к свету керосиновой лампы бутылочку с желтой мазью. Прищурив глаза, он какое-то время смотрел на нее, затем утвердительно кивнул головой и направился к Еве. – Вот, держи, – он протянул мазь девушке, – намажь кисти рук толстым слоем. И… надеюсь, мы успели.
Ева, не дожидаясь, когда болтливый Тихон закончит свою речь, схватила банку с мазью и лихорадочно начала наносить на руки желтую массу, сильно пахнувшую какой-то травой. Вымазав всю мазь, она отложила банку и посмотрела на Тихона:
– Как узнать, что мы успели? – спросила она дрожащим голосом.
– Никак, – Тихон подошел к Еве и легонько толкнул ее в лоб своей мягкой ладонью.
Ева откинула голову назад и закрыла глаза. Тело ее обмякло и повалилось на диван. Пытаясь справиться с головокружением, девушка хотела открыть глаза, но веки ее не слушались. Все пространство вокруг показалось зыбким и вязким. Звуки стихли, наступила звенящая тишина.
10
Снова один и тот же сон. Разрезая своим телом густой серый туман, она летит в пропасть, пытаясь ухватиться за руку, протянутую ей сверху для спасения. Но все тщетно. Она мчится вниз, в самую пропасть, в зияющую пасть неизвестного, в бездну, где не было ни добра, ни света. Раз за разом мучительный сон терзает сознание бедной девушки. И никто не в силах ей помочь.
Ева лежала с закрытыми глазами, пытаясь понять, откуда взялись эти монотонно повторяющиеся звуки. Девушка не хотела открывать глаза, чтобы в очередной раз не увидеть что-то странное или чего хуже страшное. Она дико устала от всего того, что с ней случилось за последнее время. Поэтому она хотела лишь одного, просто лежать с закрытыми глазами и ничего не видеть. Непонятные звуки здорово действовали ей на нервы, не давая расслабиться. Еве все-таки пришлось открыть глаза и первым что она увидела – это было напряженное лицо Тихона, свесившееся над ней и взволнованно сопевшее. Теперь Еве стало ясно, что это были за звуки.
– Невероятно, – сказал он, – какая сила в этой девочке.
Ева начала привыкать, что Тихон разговаривает с кем угодно, даже с самим собой, поэтому не стала спрашивать, что он имел ввиду. Присев на диване, она посмотрела на свои руки. К ее удивлению, на них не было ни одной царапины. Она расслабилась и даже улыбнулась.
– Я бы не отказалась сейчас от чая, – сказала она, полностью уверившись, что в данный момент ничего страшного с ней не произойдет.
– Конечно, милое создание, я все уже давно приготовил, – Тихон торопливо подбежал к столу и стал укладывать на тарелку различные бутерброды. Поставив на приготовленный заранее поднос, тарелку и большую глиняную кружку с дымящимся горячим чаем, он засеменил к дивану. Подойдя ближе, он аккуратно положил поднос Еве прямо на колени. – Вот, подкрепись на дорожку, – довольный собой сказал он и уселся в кресло напротив.
Ева посмотрела на Тихона и из ее глаз побежали горячие слезы.
– Что не так? – вспыхнул взволнованный Тихон.
– Все так, – поспешила успокоить его Ева, – просто за мной давно так не ухаживали… последний раз это делал Сергей, – голос Евы сорвался, она наклонила голову и быстро вытерла слезы тыльной стороной руки.
Тихон понимающе покачал головой и уселся на место. Ева всхлипнула, взяла с тарелки бутерброд и откусила от него большой кусок:
– А где тот второй? – она кивнула головой в сторону двери.
– Он на своем месте, – ответил Тихон, моментально сообразив о ком говорит девушка.
– А кто он такой? Вид у него, знаете ли, не очень. Может он чем – то болеет? – отхлебывая чай, спросила девушка.
– Это заблудшая душа. Он не причинит тебе зла.
– Ммм, – полным ртом спокойно промычала Ева, словно она каждый день встречалась с заблудшими душами. Сегодня ей было спокойно рядом с Тихоном, вот так вот просто сидеть и жевать хлеб, пить ароматный сладкий чай. Она медленно жевала оставшиеся бутерброды, стараясь продлить эти минуты спокойствия.
– Ну, как? Вкусно? – поинтересовался Тихон.
– Очень, очень вкусно, – улыбнулась Ева, – спасибо тебе большое. Тихон довольно закряхтел, поудобнее устраиваясь в кресле. Его ноги с невероятно огромными ботинками не доставали до пола, и этот момент его явно смущал и доставлял неудобства. Он снова расстегнул пуговицу на жилетке и облегченно вздохнул.
– А все-таки, – не унималась Ева, – что значит заблудшая душа? По-моему, он вполне материальный. Только странный очень.
Тихон метнул на нее острый взгляд из-под густых косматых бровей:
– Зовут его Митяй. Его история слишком грустная. А я устал от грустных историй.
Ева наконец-то рассталась со своим подносом и села на край дивана поближе к Тихону.
– А он сейчас в доме?