Все мои собеседники достигли большого богатства, и их ответы на мои вопросы ясно показывают, что значительную роль в их необыкновенном экономическом успехе сыграли описанные в этой книге черты личности и модели поведения. Однако это исследование основано на методах качественного социологического исследования, и поэтому респонденты не представляют собой репрезентативную выборку. Прежде всего их ответы не были проверены в сравнении с контрольной группой, состоящей из небогатых людей.
Хотя описанные здесь поведенческие модели способствовали огромному финансовому успеху этих конкретных людей, те же самые поведенческие модели – повышенная склонность к риску, высокий уровень оптимизма, четкий фокус, способность действовать наперекор мнению большинства и принятие многих решений «по наитию» – также могут привести к неудаче. По всей вероятности, как показывают мои интервью, тот факт, что эти люди смогли сохранить свой успех в течение столь длительного времени, укрепить и приумножить свое состояние, во многом объясняется тем, что они научились контролировать свою врожденную склонность к риску. В противном случае те же поведенческие модели и черты характера, которые изначально привели их к успеху, вполне могли бы привести их к неудаче впоследствии – в этом случае они никогда не стали бы объектом данного или любого другого исследования людей, добившихся успеха. Однако, прежде чем делать поспешные выводы, читателям следует рассмотреть эту книгу целиком и, в частности, уточняющие комментарии в главе 21, касающиеся ограничений на выводы, сделанные в ходе данного исследования.
Эта работа была первоначально представлена на факультет экономики и социальных наук Потсдамского университета в зимнем семестре 2016/17 уч. года в качестве докторской диссертации и была удостоена оценки «с отличием». Я хочу поблагодарить профессора д-ра Вольфганга Лаутербаха, который подсказал тему и направлял меня в ходе моего исследования. Именно его исследовательский проект «Богатство в Германии», первый эмпирический исследовательский проект, посвященный генезису богатства в Германии, впервые познакомил меня с областью академических исследований богатства. Кроме того, я хотел бы поблагодарить профессора д-ра Герда Хаберманна, который также направлял мою работу и организовал для меня доступ к некоторым из моих респондентов.
Д-р Райнер Цительманн
Введение
Согласно исследованию, опубликованному в 2015 г., в 1995–2014 гг. доля миллиардеров, чье богатство создано самостоятельно, выросла во всем мире с 43 до 66 %[3 - Billionaires: Master Architects of Great Wealth and Lasting Legacies (UBS and PwC, 2015), 13.]. Эта тенденция делает все более актуальным исследование личностных качеств и стратегий, которые позволяют людям подняться и войти в ряды элиты богатства.
В последние годы академическая дисциплина исследования богатства хорошо укоренилась, и по этой теме было опубликовано несколько докторских диссертаций и сборников статей. Один из пробелов в исследованиях связан с группой, которая в данной книге будет называться «элита богатства» или «сверхбогатые люди» (UHNWIs; ultra-high-net-worth individuals – люди с ультрабольшими чистыми активами). Это люди, накопившие чистые активы в десятки или сотни миллионов евро. Практически нет никаких данных, касающихся создания богатства в этой группе с точки зрения личностных качеств и поведенческих моделей, обеспечивших их экономический успех.
Кроме того, академические исследователи богатства до сих пор не уделяли должного внимания результатам другой области исследований, а именно исследованиям предпринимательства. Это не может не удивлять, поскольку результаты исследований предпринимательства также представляют большой интерес для академических исследователей богатства, поскольку, как показано в главе 1, заметное большинство богатых людей стали богатыми как предприниматели. В частности, академические исследователи богатства до сих пор не смогли в полной мере использовать широкий спектр исследований о корреляции между конкретными чертами личности и предпринимательским успехом.
Цель данной книги – восполнить эти пробелы в исследованиях. Автор провел 45 интервью с людьми, чье состояние варьируется между 10 и 30 миллионами евро в низшей категории и достигает сотен миллионов и даже нескольких миллиардов евро в высшей категории. Две трети опрошенных имеют чистые активы в размере от 30 миллионов до 1 миллиарда евро. Подавляющее большинство из них – миллионеры, заработавшие свое состояние сами. В эту группу также входят несколько сверхбогатых людей, которые сначала унаследовали активы, а затем многократно приумножили свое состояние. В отличие от них люди, чье богатство в основном является результатом наследования или дарения, не имеют отношения к исследовательским вопросам, рассматриваемым в этой книге.
Интервью оказались столь плодотворными потому, что предварительно большое внимание было уделено составлению вопросника. Этот этап включал в себя комплексную оценку результатов исследований из различных областей, в том числе академических исследований богатства, исследований предпринимательства и поведенческой экономики.
Часть А этой книги, в которой подробно описывается состояние текущих научных исследований в этой области, даст читателю представление о том, как разрабатывались вопросы для интервью. В ней указаны имеющиеся пробелы в исследованиях, сформулированы вопросы и описаны методы исследования. Этот процесс переоценки существующих исследований, разработки исследовательских вопросов и рассмотрения уместных методов позволил сформулировать рекомендации для проведения интервью.
Обсуждение результатов подробного обзора литературы, проделанного в части А, выходит за рамки настоящего введения. В основу исследования был положен ключевой вопрос о личностных характеристиках и поведенческих моделях сверхбогатых людей. Вопросы для интервью были разработаны так, чтобы понять поведенческие модели и выявить те установки и качества, которые стали условием исключительного экономического успеха состоятельных людей.
Для этого важно было узнать больше о социальном происхождении респондентов, их становлении, образовании, формальных и неформальных процессах обучения, которые сформировали их личности. Имеется ли корреляция между полученным ими формальным образованием и степенью заработанного ими богатства? Или более важную роль сыграли неформальные процессы обучения – например, через соревновательные виды спорта или раннюю предпринимательскую деятельность? Можно ли подтвердить результаты исследований в области предпринимательства, свидетельствующие о том, что предприимчивость проявляется уже в юности?
Более того, стоит выяснить, что заставило этих людей – все они предприниматели и инвесторы – в какой-то момент своей жизни предпочесть самозанятость карьере в существующих организациях и принять высокие риски, связанные с этим выбором. Было ли создание собственного бизнеса, как утверждают некоторые исследования, вызвано неспособностью этих людей вписаться в существующие структуры и освоиться в иерархии?
Не менее важным направлением исследования было выяснение того, какую роль в финансовом успехе этих людей сыграла постановка целей. Было ли дело в том, как единодушно утверждается в популярных книгах о создании богатства, что сначала эти люди в какой-то момент поставили перед собой конкретную цель стать богатыми? Или они просто стали богатыми в виде побочного продукта своей предпринимательской деятельности, притом что это не было их первоначальной главной целью?
Что эти люди больше всего ценят в возможностях, предоставляемых богатством, после того как они разбогатели? Ценят ли они свою финансовую свободу и независимость – или для них важнее безопасность? Насколько важно то, что они могут позволить себе красивые и дорогие вещи, и то, что они пользуются общественным признанием (несмотря на зависть, на которую многие из них жалуются)?
Какие особые способности и таланты сыграли роль в экономическом успехе этих предпринимателей и инвесторов? Конечно, интересно рассмотреть важность личных навыков продаж.
Как эти люди принимают решения? Руководствуются ли они строго рациональным анализом или скорее интуицией или «чутьем»? На какой риск они готовы пойти? Есть ли различия в склонности к риску между начальной стадией самозанятости и более поздней, когда они расширяют свои компании или продолжают предпринимательскую деятельность? Действительно ли они понимают риски, на которые идут, так же, как это делают другие люди?
Все это имеет прямое отношение к роли оптимизма и излишнего оптимизма. Почти все эти люди считают себя исключительными оптимистами – но что они на самом деле подразумевают под «оптимизмом»? И в какой степени они задумываются о рисках, связанных с излишним оптимизмом, которые часто подчеркиваются в поведенческой экономике, – ведь излишний оптимизм может заставить предпринимателей идти на неоправданный риск?
Наконец, какую роль для этих людей играет склонность идти своим путем, идти наперекор мнению большинства и порой идти против течения? Насколько важна их способность справляться с конфликтами? Этот вопрос ведет непосредственно к чертам личности, сформулированным в модели «Большой пятерки»: невротизм, экстраверсия, открытость опыту, добросовестность и уступчивость. Все респонденты, кроме одного, прошли тест личности, чтобы определить, насколько сильно развиты эти черты личности.
В течение своей долгой карьеры предпринимателей и инвесторов им также приходилось преодолевать кризисы и неудачи. Как они психологически справлялись с этими неудачами? Существуют ли общие поведенческие модели в отношении того, как эти люди реагировали на неудачи?
Эти вопросы были сформулированы на основе различных источников. Помимо области академических исследований богатства, эти источники в первую очередь включали в себя американские исследования предпринимательства и поведенческой экономики. Кроме того, вопросы возникли в результате оценки биографий и автобиографий успешных людей – темы, по которой автор опубликовал книгу в 2012 г.[4 - Rainer Zitelmann, Dare to Be Different and Grow Rich (Mumbai: Indus Source Books, 2012).] Представлялось весьма вероятным, что 45 респондентов продемонстрируют как сходства, так и различия. Насколько модели поведения похожи и в какой мере респонденты различаются?
Люди, являющиеся предметом изучения в данной работе, – те, чьи чистые активы исчисляются десятками и сотнями миллионов, – составляют настолько малую социальную группу, что даже выборка в размере 20 000 респондентов, используемая Социальноэкономической панелью, включает слишком малое их число, чтобы получить методологически обоснованные выводы[5 - Markus M. Grabka, «Verteilung und Struktur des Reichtums in Deutschland», in Reichtum, Philanthropie und Zivilgesellschaft edited by Wolfgang Lauterbach, Michael Hartmann, and Miriam Str?ing (Wiesbaden: Springer VS, 2014), 31.]. По этой причине стандартизированные подходы, основанные на количественных методах, были исключены для данного исследования. Вместо этого был выбран качественный подход, основанный на направляемых интервью. Это означает, что была разработана структура, служащая основой для проведения интервью, чтобы гарантировать, что определенные заранее вопросы и темы будут затронуты в ходе интервью.
В этом типе направленных интервью выдержан баланс между так называемыми нарративными интервью, когда интервьюер дает импульсы для монологов, оставаясь максимально невовлеченным во время интервью, и стандартизированными подходами, когда респондентам задаются одинаково сформулированные вопросы в строго определенной последовательности.
Слишком часто интервью с руководителями корпораций и предпринимателями показывают, что интервьюеры недостаточно продумали методологические проблемы, возникающие, когда их респонденты дают только социально приемлемые ответы. Однако существует реальная опасность того, что предприниматели, привыкшие к позитивным фразам в официальных заявлениях, будут почти буднично говорить отшлифованными клише. Эта опасность тем сильнее, чем в более общем виде сформулированы вопросы и чем менее критичен интервьюер. Проблема усугубляется, если интервьюер впоследствии отправляет стенограмму интервью на утверждение интервьюируемому. По этим причинам автор решил проводить структурированные интервью и обойтись без утверждения респондентами стенограммы записанных интервью[6 - Резюме персональных интервью были отправлены большинству респондентов с четкой и строго сформулированной просьбой не вносить никаких изменений (за исключением случаев явных фактических ошибок, например когда было неверно понято число). Лишь в одном случае интервьюируемый внес обширные исправления, но они не меняли смысл первоначальных утверждений.]. Высказывания, цитируемые во второй части данной работы, были переведены на английский как можно точнее в соответствии с оригинальными формулировками респондентов, хотя в интересах удобочитаемости для английского перевода было проведено небольшое редактирование.
Структура книги
В части А описано текущее состояние исследований этой проблематики, поставлены центральные вопросы данной работы и описан использованный методологический подход. Часть Б посвящена интерпретации интервью с 45 сверхбогатыми людьми.
В главе 1 рассматривается состояние существующих академических исследований богатства, обобщаются наиболее важные выводы, а также описываются пробелы в исследованиях. В главе 2 критически рассматривается использование и определение термина «экономическая элита» во многих исследованиях элиты. В предыдущих исследованиях экономической элиты слишком большое внимание уделялось наемным руководителям, занимающим руководящие должности, и почти полностью игнорировались независимые предприниматели и инвесторы. Существуют веские причины, по которым экономическую элиту следует разделить на две категории. Именно элита богатства, как отдельная подгруппа экономической элиты, является предметом данной работы.
В главе 3 описывается современное состояние исследований в области предпринимательства. Еще в начале ХХ в. авторы, исследовавшие феномен предпринимательства, в первую очередь Вернер Зомбарт и Йозеф Шумпетер, делали большой акцент на важности психологических вопросов. Сегодня существует широкий спектр исследований в области психологии предпринимателей, особенно в США, что обсуждается в разделе 3.2. Эти усилия сосредоточены на существенных результатах исследований личностных особенностей предпринимателей.
Глава 4 посвящена поведенческой экономике и теориям обучения в той мере, в какой они имеют отношение к предпринимательскому успеху. Они включают в себя как «явное», так и «неявное обучение». Как показывают существующие исследования и четко подтверждается в интервью, проведенных в данной книге со сверхбогатыми людьми, в случае предпринимателей особенно важную роль играет неявное обучение, лежащее в основе «неявного знания».
Ряд тем повторяется во всех главах с 1 по 4. Было бы удивительно, если бы это было не так, особенно потому, что вопросы и темы для интервью были намеренно разработаны на основе самых разных источников. Некоторые из этих тем, такие как целеполагание и нонконформизм, можно найти в ранних исследованиях предпринимательства, и они заняли видное место в последних исследованиях предпринимательства, а также в научных работах в области поведенческой экономики.
В главе 5 рассматривается роль случайности или «удачи». Оба фактора часто упоминаются успешными людьми, и есть исследования, в которых этим двум факторам отводится гораздо большая роль, чем в данной книге. Какие социальные и психологические объяснения существуют для того, чтобы объяснить, почему успешные люди систематически указывают на удачу или случай?
В глава 6 рассматриваются теории личности, с акцентом на большой пятерке личностных черт. В этой главе также обсуждаются причины, побудившие автора исследовать в интервью черты, выходящие за рамки учитываемых в теории «Большой пятерки личностных черт», в частности склонность к риску.
Глава 7 посвящена методологии. Сначала дается обзор возможных подходов к проведению качественных интервью, а затем объясняется выбор структурированного интервью как наиболее подходящей модели для данного исследования. Кроме того, особенно подробно обсуждается упомянутая выше проблема склонности давать социально одобряемые ответы, которая часто недооценивается в исследованиях предпринимателей и элит.
Наконец, в части Б интерпретируются 45 интервью со сверхбогатыми людьми. Этот обширный материал организован по темам. Стенографические ответы респондентов представлены подробно, поскольку одна из основных целей данной работы – реконструировать точку зрения респондентов и в то же время получить как можно более достоверное представление об их менталитете и поведенческих моделях.
Часть А. Обзор существующих исследований, исследовательских вопросов и методологии
1. Обзор академических исследований богатства
«Дискуссия о том, что на самом деле представляет собой богатство, только начинается», – утверждала экономист Ирен Беккер в 2003 г.[7 - Irene Becker, «Die Reichen und ihr Reichtum», in Oberschichten – Eliten – Herrschende Klassen, edited by Stefan Hradil and Peter Imbusch (Wiesbaden: Springer Fachmedien, 2003), 73.] Среди пунктов, которые она выделила для критики, был тот факт, что дебаты вокруг богатства всегда фокусировались на доходе, игнорируя богатство. «Только когда высокий чистый доход совпадает с высоким уровнем богатства, человек может занять материальное положение, устойчиво достаточное для обеспечения высокого уровня жизни и гарантирующее связанную с этим степень безопасности, что является качественной характеристикой богатства»[8 - Ibid., 74.].
В 2002 г. социолог Питер Имбуш заявил, что в области академических исследований богатства не только не хватает детальных знаний и информации (а именно кого следует относить к категории богатых и как они живут), но, кроме того, «мнения расходятся даже по самым базовым вопросам: как мы определяем богатство? В какой момент человек становится богатым и как вообще измерить его богатство?»[9 - Peter Imbusch, «Reichtum als Lebensstil», in Theorien des Reichtums, edited by Ernst-Ulrich Huster and Fritz R?diger Volz (Hamburg: LIT Verlag, 2002), 213.] В отличие от исследований бедности, жалуется Имбуш, эмпирические выводы в области академических исследований богатства особенно неясны, противоречивы и неполны[10 - Ibid., 214–215.].
Комментируя – по его мнению – недостатки социологии, Имбуш утверждает, что богатство не является подлинной социологической категорией и что богатые никогда не рассматривались социологами как идентифицируемый объект изучения[11 - Ibid., 215.]. Одной из причин этого, утверждает он, является то, что с точки зрения численности высшие классы, или элита, представляют собой относительно небольшую группу, и поэтому для социологов имеет смысл направлять свои усилия на изучение других групп[12 - Ibid., 216.]. Сама по себе эта линия аргументации не убеждает. В конце концов, социологи часто проводят обширные исследования групп меньшинств, многие из которых насчитывают не больше членов, чем «богатые», как бы ни определять это понятие[13 - Один из таких примеров – исследования трансгендеров. Речь идет о группе, которая, по оценкам Ассоциации трансгендерной идентичности и интерсекса Германии, насчитывает от 20 000 до 80 000 человек. (DW, «Trans-gender in Deutschland», last modified 13 May 2014, http://www.dw.com/de/transgenderin-deutschland/a- (http://www.dw.com/de/transgenderin-deutschland/a-)17630664). Несмотря на то что в абсолютном выражении эта группа невелика, на эту тему были проведены обширные научные исследования; см., например: Gesa Lindemann, Das paradoxe Geschlecht: Transsexualit?t im Spannungsfeld von K?rper, Leib und Gef?hl (Wiesbaden: VS Verlag, 2011). В Германии, скорее всего, такое же количество рокеров, поскольку там существует около 1000 клубов, в каждом из которых насчитывается от 10 до 20 членов; см.: Dagobert Ernst, «Die meisten Rocker sind friedlich», Der Westen (2012, accessed 27 October 2017, http://www.derwesten.de/region/rhein_ruhr/die-meisten-rocker-sind-friedlich-id6396863.html). Рокеры также стали предметом социологических исследований, см., например, докторскую диссертацию: Martin G. Opitz, «Rocker im Spannungsfeld zwischen Clubinteressen und Gesellschaftsnormen, Constance 1990» (PhD diss., Universit?t Bremen, 1989).].
Имбуш продолжает: «Несмотря на разнообразные исследования конкретных аспектов богатства, следует отметить, что до сих пор социология не смогла сфокусировать свои исследовательские усилия на богатстве». Он винит в этом фрагментарность существующих эмпирических данных, касающихся богатства, а также тот факт, что «богатые и их богатство оказались особенно громоздким объектом исследования»[14 - Imbusch, «Reichtum als Lebensstil», 217.].
Имбуш отмечает еще один интересный момент – характерное для этой темы смешение исследовательских интересов и суждений, основанных на нормативных ценностях. Богатство создает особые проблемы для социологов, не в последнюю очередь потому, что его нормативные аспекты делают эту предметную область особенно уязвимой для смешения описательного и оценочного анализа[15 - Ibid., 217.].
Даже через десять лет после того, как такие исследователи, как Беккер и Имбуш, указали на пробел в существующих исследованиях, их преемники все еще жаловались на недостаток внимания ученых к богатым. «Ученые, – заметила Мелани Бёвинг-Шмаленброк в 2012 г., – в значительной мере игнорируют тему богатства. <…> Вполне возможно, что ни одна дисциплина не считала себя ответственной за проведение исследований богатства. Даже сегодня эта тема не закреплена прочно в какой-либо одной области, скорее она перемещается между дисциплинами»[16 - Melanie B?wing-Schmalenbrock,Wege zum Reichtum: Die Bedeutung von Erbschaften, Erwerbst?tigkeit und Pers?nlichkeit f?r die Entstehung von Reichtum (Wiesbaden: Springer VS, 2012), 47.]. Однако она ожидает, что в будущем академические исследования богатства вполне могут утвердиться как отдельная междисциплинарная дисциплина[17 - Ibid., 254.].
Утверждение Бёвинг-Шмаленброк актуально и сегодня, хотя ее докторская диссертация – считающаяся первой научной монографией на тему эмпирического академического исследования богатства в Германии – внесла значительный вклад в устранение этого пробела. Кроме того, много статей было опубликовано в сборниках, и в настоящее время реализуются новые проекты. Академические исследования богатства охватывают широкий круг вопросов и исследовательских стратегий.
1. Вот уже несколько десятилетий исследования посвящены вопросам, связанным с равенством распределения богатства, хотя в основном они исходят из нормативной точки зрения. Этот подход не был связан с изучением генезиса индивидуального богатства; скорее – зачастую с явными, специфически политическими намерениями – он изучал, было ли богатство «справедливо» распределено в обществе. Чтобы это продемонстрировать, давайте кратко рассмотрим два сборника эссе, опубликованных в 1997 и 2002 гг. В 1997 г. Эрнст Ульрих Хустер опубликовал сборник эссе под названием «Богатство в Германии. Бенефициары социальной поляризации». Объединяющей темой этого сборника была постоянные жалобы на несправедливое распределение богатства. «Богатство и процветание за счет бедных» – так называлась одна статья, а другая – «Богатство – это мужское, что же еще!». Редактор великодушно признал: «Конечно, презумпция несправедливости [sic!] либерально-демократического государства по отношению к каждому гражданину в равной степени применима к более высоким доходам и коммерческим предприятиям»[18 - Ernst-Ulrich Huster, «Enttabuisierung der sozialen Distanz: Reichtum in Deutschland», in Reichtum in Deutschland: Die Gewinner in der sozialen Polarisierung, edited by Ernst-Ulrich Huster (Frankfurt-am-Main: Campus Verlag, 1997), 16.]. Использование такого языка ясно показывает, что богатым отводится роль обвиняемых, – ведь даже если в немецком оригинале «презумпция несправедливости» является оговоркой по Фрейду и должна читаться как «презумпция невиновности», последняя имеет смысл только по отношению к группе или отдельному человеку, обвиненному в преступлении. В предисловии к сборнику 2002 г. «Теории богатства» Хустер и Фольц заявляют: «Критика Хустера не связана с богатством и богатыми; его – политическая и политологическая! – критика направлена на развитие общества и сил, которые стремятся отделить всю экономическую сферу, концептуально, а также практически и политически, от ее вовлеченности в социальные процессы, от ее укоренения в нормативном дискурсе и от ее зависимости от фундаментального социального консенсуса, тем самым подчиняя экономическую теорию (и богатство) чисто экономической логике и юрисдикции, вдохновленной духом неолиберализма»[19 - Ernst-Ulrich Huster and Fritz R?diger Volz (eds.), Theorien des Reichtums (Hamburg: LIT Verlag, 2002), 9.]. В обоих вышеупомянутых сборниках преобладают эссе, рассматривающие распределение богатства с точки зрения неравенства. В отличие от этого вопросы, касающиеся накопления богатства на индивидуальном уровне, едва затрагиваются. Это относится и к сборнику, опубликованному тремя швейцарскими социологами в 2010 г. под названием «Как думают и действуют богатые», который посвящен кругу общения богатых людей, налоговой политике и теоретическим подходам к теме богатства. Самым показательным аспектом сборника стали интервью, взятые у миллионеров[20 - В сборнике ссылаются на 100 интервью, из которых опубликованы выдержки из 40. Однако очевидно, что не все интервьюируемые являются миллионерами. Ueli M?der, Ganga Jey Aratnam, and Sarah Schillinger, Wie Reiche denken und lenken: Reichtum in der Schweiz – Geschichte, Fakten, Gespr?che (Z?rich: Rotpunktverlag, 2010), 167 et seq.]. Интервью затрагивали обширный круг тем, включая взгляды респондентов на причины недавнего финансового кризиса, на то, как богатые лоббируют свои интересы, насколько они «инновационны и социально ответственны» и т. д.[21 - Ibid., 167 et seq.] Тема происхождения их богатства играла крайне второстепенную роль, и весьма поверхностному рассмотрению этого вопроса были посвящены лишь несколько страниц.
2. В связи с четырьмя докладами о бедности и богатстве, опубликованными федеральным правительством Германии в 2001, 2005, 2008 и 2013 гг.[22 - См., например: Deutscher Bundestag, «Lebenslagen in Deutschland: Dritter Armuts-und Reichtumsbericht der Bundesregierung» (Paper 16/9915, 2008); Deutscher Bundestag, «Lebenslagen in Deutschland: Erster Armuts- und Reichtumsbericht der Bundesregierung» (Paper 14/5990, 2001); Deutscher Bundestag, «Lebenslagen in Deutschland: Zweiter Armuts- und Reichtumsbericht der Bundesregierung» (Paper 15/5015, 2005).], была проведена обширная эмпирическая работа и опубликованы ее результаты. Однако в подавляющем большинстве случаев эти исследования были посвящены тенденциям в распределении доходов. В большинстве случаев упоминания о богатстве или богатых относятся к тем, кто зарабатывает 200–300 % чистого эквивалентного дохода в стране.
3. В последние несколько лет также появилось направление исследований, изучающих связь между богатством и благотворительностью. В Германии эти исследования в основном были инициированы или проведены Томасом Друйеном и Вольфгангом Лаутербахом, которые изучили причины, цели и масштабы участия состоятельных людей в благотворительности, такой как пожертвования и учреждение благотворительных фондов[23 - См., например, статьи в сборнике: Thomas Druyen, Wolfgang Lauterbach, and Matthias Grundmann (eds.), Reichtum und Verm?gen [Wealth and Fortune]: Zur gesell-schaftlichen Bedeutung der Reichtums- und Verm?gensforschung (Wiesbaden: Springer VS, 2009); Wolfgang Lauterbach, Thomas Druyen, and Matthias Grundmann (eds.), Verm?gen in Deutschland [Wealth in Germany]: Heterogenit?t und Verantwortung (Wiesbaden: Springer VS, 2011); Wolfgang Lauterbach, Michael Hartmann, and Miriam Str?ing, Reichtum, Philanthropie und Zivilgesellschaft [Wealth, Philanthropy and Civil Society] (Wiesbaden: Springer VS, 2014).].
Томас Друйен делит академические исследования богатства на следующие подобласти[24 - Thomas Druyen, «?ber die Studie ‚Verm?gen in Deutschland‘ und die verm?genskulturelle Zukunft», in Verm?gen in Deutschland: Heterogenit?t und Verantwortung, edited by Wolfgang Lauterbach, Thomas Druyen, and Matthias Grundmann (Wiesbaden: Springer VS, 2011), 215.]:
A. Богатство (социально-структурные исследования)
• Распределение
