Красная икра – 1. Записки сахалинского таёжника. Восьмая книга

Опасно когда у идиотов оружие, это такой же бык, только с автоматом и законно охраняет власть имущих. Он такой же глупый, не образованный, может даже с дебильным уклон. Те уроды преступники, а эти уроды власть.

Преступники с Женей так не обращались, они ему денег дали, кормили, поили. Власть не разрешает даже голову поднять. Полчаса пролежал в положении руки за голову, ноги вовсю ширь. Как в кино, плохо дело, если как в кино. По сценарию сейчас должны начать быть, выколачивать информацию, короче хреновое кино Жени светит, ему досталась плохая роль! Роль главная, единственная. В таких боевиках лучше сниматься в эпизодах. А куда ты денешься, назвали тебя главным браконьером, не вздумай перечить.

– Где все! – проревел один идиот в маске. Да так проревел, громче вертолёта. Сторожа рывком подняли и начали, было бить. Как и положено, не каких отклонений от сценария! Жека этому не удивился, он был готов. Так что первый удар под дых, принял с напряжённым прессом. Второго удара не последовало.

В это мгновение почти вплотную к очагу подкатил Нисан Патрол и мать честная, генерал из машины вылез, в пагонах и при лампасах. Откуда на Сахалине мог взяться генерал силовых структур? Нонсенс! А сколько машин наехало, разных внедорожников, два спецназовских КамАЗа, один омоновский КамАЗ.

На машинах так и написано. Специально писали, что бы боялись таких машин. Это в двухтысячных годах, спецмашины будут маскировать под нормальную технику. В Ельцинскую эпоху всё на показуху, идёт борьба с организованной преступностью. Что бы нужные преступники успели опознать машины и спрятаться, что бы было потом с кем бороться. А то за месяц всех выловят, переборют, на кого потом списывать свои дела?

Короче одних силовиков сотни полторы приехало, прилетело на Пастухи. Журналистов человек пятьдесят, вместе с операторами, прочей киношной братией. Столько народу на Пастухах не было даже при лесорубах, когда городок функционировал на полную мощность.

Начали Женьку пытать словесно, он не партизан, даже не комсомолец, тем более не коммунист, рассказал всё как на исповеди, Женька в сущности нечего не знал. Пытать физически нельзя, даже матерится нельзя, журналистов кругом, что собак нерезаных! В лесок бы куда ни будь этого сторожа, всё бы сука рассказал! Где спрятана янтарная комната, кто Титаник потопил, где документы и награбленное золото Квантунской императорской армии?! Сторож бы на все вопросы ответил. Журналисты как обычно всё испортили.

– Почему ты сторож разрешил на охраняемой территории сделать икорный цех? – вопрос задал мужик в форме милицейского полковника. Это не полковник милиции, он только форму имеет, он глуп до неимоверной степени.

– А у меня разрешения ни кто и не спрашивал, – когда Жека увидел множество людей с видеокамерами, он понял что это за типы. Ему сразу легче стало, воспрянул духом и стал немножко наглеть. Перед журналистами бить не будут.

– Где спрятана икра? – ох полковник и тупит!

– Не было здесь не какой икры, её вечером увозили, икра малосол.

Вот тогда-то омоновцы принялись копать, лопатить поле, икру искать. Полковник баран Женьки не поверил, приказал искать, и во что бы ни стало найти. А вот тогда руки развяжутся, сторожу можно будит всыпать прямо перед журналистами.

Тем временем синие комбинезоны загрузились в вертолет. Восьмёрка поднялась на пять метров и потихоньку, крадучись полетела над дорогой, на юг вертушка пошла, к Найбе. Следом за вертушкой поехали два спецназовских КамАЗа. ОМОН занят раскопками, менты самые умные!

Перед поворотом на бывший мост вертушка набрала высоту, перепрыгнула полосу поймы и снова исчезла, даже заглохла. Неужели вертолёт в Найбу упал, довыпендривались летая на мини малой высоте?! Как только вертолёт замолчал, ударили автоматные трели, послышались крики, маты, вой, ну прямо как в хорошем ужастике.

Одни омоновцы злые на своего барана начальника, ребята со спецназа веселятся, омоновцам приходится землю лопатить. Сторож урод, ещё четыре лопаты нашел! Вот козлина! И улыбается скотина, ты полыбишься, найдём икру, всё, крышка тебе сторож, но сначала здоровье отнимем. За найденные четыре добавочных лопаты, ОМОН Женьки не простит, правда есть одно но. Сторож знает, что икру всю вывезли, он полковнику об этом сказал, так что не чего не найдут, значит, его не тронут.

***

На Найбе развернулись боевые действия. Одни убегают, другие ловят, что интересно, с двух вражеских сторон народу предостаточно. Не смотря на два КамАЗа, на полную вертушку силовиков, тех, кто убегает больше. На самом деле ни кто не куда не убегал. Откуда они взялись браконьеры эти, да в большом количестве?

От туда! С западного побережья, там, в речки западной стороны Камышового хребта заходит мало горбуши. Пробили эту чёртову дорогу, теперь народ с посёлка Чехов, Новоселово, да наверное из Томарей, ездят за икрой на Десну, на Найбу.

На Десне залётным, чужим браконьерам рыбы показалось мало, они поехали на большую речку, на Найбу. Да, большой своре браконьеров на Десне мало рыбы. Дорога через Камышовый хребет нормальная, болотин нету, так что и на заднеприводных машинах доезжали до Найбы.

Ловят ребята на Найбе рыбу, порят икру. Народ с западного побережья икру сырцом возил. От Найбы до посёлка Чехов пятьдесят пять километров. По сложной лесовозной дороге пару часов езды, сырая икра в жаркую погоду выдерживает семь, десять часов, в зависимости от упаковке. Естественно чем дольше сырая икра транспортировалась, тем больше отходов при обработке икры на грохотке. Больше отходов при отделении икринок от ястычной плёнке, так, наверное, понятней.

Так вот, ловят Чеховские ребятишки горбушу, порят икорку, довольные, скоро барыш возьмут. Кажется, вертолёт шумнул или не кажется? Да ерунда это всё, вертушки так не летают. Браконьеры покрутили головами по сторонам, показалось. Перекрестились и по новой принялись деньги рубить по лёгкому.

Вдруг откуда не возьмись, выныривает вертолёт, прыг, ну прямо как лягушка. А по речному песку несутся два армейских КамАЗа. Откуда они взялись? Думать поздно, сматываться надо, но застучали автоматы, засвистели над головами пули, сматываться поздно, короче влипли очкарики, надо ложится, а то неровен час, шальная пуля заденет.

И полегли все как стадо баранов. А почему как? Быдло оно и есть быдло, они даже не предприняли попыток убежать. Испугались, а ведь ни кто бы на поражение не стрелял.

В этот день силовые структуры добыли в пользу наверное областной арест площадки ГАИ двадцать восемь единиц техники, автомобили, мотоциклы. Народ, который находился не возле речки, или ниже по течению. Услышав стрельбу, крики, бросал всё и бежал. Попавшихся на камлания баранов, которые большим коллективом рыбачили на нижней яме, пробивали конкретно, но ни кого не задерживали.

Силовые структуры срывали зло на первых попавшихся браконьерах, за то, что их структуры текут как худая, старая крыша. Ведь, казалось бы, такую операцию подготовили, ушли все до одного, икру и оборудование вывезли. Наплевали в самое сердце силовиков, чести лишили.

Главаря банды браконьеров ещё с вечера предупредили, что, мол, за ночь нужно убраться, а то днём повяжут, и не удастся отмазать. Всем был нужен большой, серьёзный судебный процесс над организованной группой браконьеров, не над мелочёвкой.

Не надо было спать, когда группа организованна, она и мобильна. Допустим, накрыли бы эту группу? До суда дело бы не дошло. Кого судить, работяг? Да, их бы и осудили. А среди быков нашли бы организатора. Одного быка заставили бы взять на себя это дело.

Вечером этого же дня Женька сидел возле костра, снова пил чай со сгущённым молоком. Он уже не жалел что стало тихо и скучно, радовался что все так хорошо закончилось. Хватит, один раз уже пожалел, и с обеда было так шумно и весело, что прямо слов нет, одни слюни.

Сумерки сгущаются, по дороге от речки идут двое. Один по пояс раздетый, второй в грязной майке, в трико и босяком. Морды у обоих горят, у босяка правая рука безжизненно висит, довольно сильно опухла. Ребята подошли к костру. Их вопрос Женьку убил.

– В какой стороне Чехов, куда идти?!

Вот это им дали! Ребята рассказали, как били, как издевались. Наручниками пристёгивали к дереву и пинали. Топили в мелки лужах, нельзя было голову поднять, пули над ухом свистели. Правильно, незачем чужакам на Найбу ходить. А то пробили дорогу, взяли моду за икоркой мотаться. Кстати, в этот день на долго, а в сущности на всегда отучили, отбили охоту у браконьеров Холмского и Томаринского района, огромным колхозом ездить на Найбу за икрой. Колотили от души и со злобы, это же надо, попутать стороны света, в какой стороне Чехов?!

**********

Ночь прошла тихо и тепло, выспался, однако, отоспался за предыдущею ночь. В балке даже не слышно как Найба гудит, тройное стекло на окне полностью гасит шум реки, стеклопакет, почти стопроцентная шумоизоляция. Проснулся раньше хозяина, не стал подниматься, дождался, когда хозяин встанет и печку заведёт.

Заварили чая в литровой банке. Сели чаёвничать, это пока не завтрак, это подъём. Да и кто же с ходу, прямиком с кровати принимается за завтрак? Подъемный чай, с кружечки чая четвёртый год начинает каждый свой день, это будет продолжаться до конца, до последнего дня. Поднялся, заварил чаю, попил, а уж потом закурил.

– Ты смотрю, тоже крепкий чай пьёшь, охотники все крепкий чай пьют.

– Охота здесь Жека ну совершенно не причём. Ты ведь не охотник, а пьёшь крепкий чай. Как я понял ты и не сидел в местах не столь отдалённых, правильно?

– Да, правильно. Намекаешь, что посадят за такую охрану народного добра? Хрен им! А ты Тимоха как я понял, сидел, да?

– Там-то я пристрастился к крепкому чаю, тайга в этом случае не причём. Таежные люди обычно чаи заваривают с разных трав, да корешков, панты сшибают. Заварит чая, хрен знает из чего, напьётся, а потом блюёт под каждой ёлкой и целый день с больной башкой ходит. Видал я таких чудиков, супер таёжников!

– А ведь в тюрьме чифирь пьют, пятьдесят граммовую пачку на пол литровую солдатскую алюминиевую кружку. А ты заварил обыкновенный крепкий чай.

– Женя, там больше пантуются. Да, видал и такое и не раз, маленькую пачку на самовар. Солдатскую кружку самоваром называют. Но это не чифирь, это трижды яд и хлещут его пантовилы, молодняк, для которых тюрьма и зона пока что романтика. Не один уважающий себя зэк такой яд пить не будет. Нормальный чифирь это одна пятая пятидесяти граммовой пачки хорошего индийского чая, но не гранулированного, того чая надо сыпать в два раза меньше. Я имею в виду чай СТС, сейчас и гранулированного дерьма полно.

– Ну это допустим на общем режиме, а на строгом там говорят чифирь пьют, рот вяжет.

– Тут-то ты Жека и попутал всё. В том то и дело что на общаке глотают трижды яд, который не только рот вяжет и зубы сводит. На строгом половина народа вообще не чифирит, а купцует, чай экономят, сидельцы все прожженные, знают по чём фунт лиха и фунт чая. Вот такой крепкий чай пьют, как мы сейчас, я тоже купцевал, в тюрьме изредка чифирил, ну и в ДОКе (дерево обрабатывающий комбинат) зимой после эстакады. В Смирных зимой за сорок градусов, чифирь хороший антисептик.

– Так ты и на строгом был? А наколок почти нету, почему?

– Потому что я не дурак, на строгом режиме недавно был, попал бы по молодости, разумеется, партаков бы понаделал. В тридцать лет колются только глупцы, это моя личная точка зрения и я от неё не оступлюсь. Насмотрелся в тюрьме и в зоне на всяких типов, сделал свои выводы. Опять же делают партаки для пантов. А ведь мода на синих прошла, скоро они будут скрывать свои наколки, что бы молодняк их не побил. Так называемые комсомольцы за принадлежность к касте бывших сидельцев. И запомни Жека, у нормального, у простого серого мужика партаков мало. Храм на всю спину может быть, у фраера, у торпеды, у блатного и у питуха. У мужика храмов на спине нет. Пролетарий и в зоне пролетарий, он и там пашет, что бы блатата жировала. Хороший партак, тот же храм во всю спину, дорого стоит.

– Ну что, за папоротником идём?

– Надо позавтракать, вот только чем? Вермишели сварить, да тушёнкой заправить. Кстати в Змейки должна рыба клевать. Возьму телескоп, на обратном пути попробую.

На костре занялся завтраком, а Женя с утра принялся плахи тесать, топорища вырубать, устроил себе физзарядку. Посмотрел на человека, на этого спортсмена с топором, он явно с больной головой. – Жень, ты знаешь, чем кот занимается, когда ему делать не хрен!

– Знаю, но раз взялся, надо доделывать.

– А ещё знаешь, когда дурака заставляют богу молиться или когда его научили молиться и ему это очень понравилось?

– Скандальный ты Тимоха человек!

– Ну почему скандальный? Я по теме говорю. Куда тебе столько заготовок на топорища?

– Ну я же тебе не мешаю. Мне есть, кому подарить, я говорил вчера, что спрашивали у меня про топорища.

– Да у тебя уже заготовок на половину жителей города Долинска, про Быков я уже молчу!

***

Позавтракали, побежали на Змейку, Мурка дошла до речки и всё, в воду не пошла. На папоротниковой сопке расстались. Но сначала объяснил Жени как и какой папоротник рвать. У парниши в этом деле профессиональные навыки, у его нового товарища вообще навыков нет по сбору папоротника.

Набрал рюкзак травы, спустился на Змейку, принялся рыбачить. Клёв есть, слабенький, в основном подкаменка цепляется, сантиметров по десять, мелюзга пузатая. Прошёл до устья, на самом устье не одной поклёвки. Выбрал неправильный режим, надо было вверх идти. Пошёл вверх от тропы, где рюкзак лежит. Минут за сорок надёргал подкаменки на хорошую уху. Поймой, на прямую побежал к рюкзаку и чуть было не было. Возле мешка крутится небольшой медведь, скорей всего тот первый, который по тропе шел и спал. Да, здесь медвежье царство, пасутся что коровы.

После вчерашнего рассказа, уже не удивляется. Косолапые ждут продолжения банкета, нет господа медведи. То, что было в том году, больше не повторится не когда, место засвечено! Чем это зверя рюкзак привлёк? Пришлось засвистеть в четыре пальца, шугануть косолапого. Медведь что заяц, пустился наутёк, опять же туда, куда вчера бежал. Рюкзак на плечё и в городок.

Женя строгает топорища, он уже отварил свой папоротник, раскидал на крыше балка.

– Как рыбалка?

– Да вон, смотри, на хорошую уху есть.

Женя взял пакет, посмотрел. – Давай пожарим, нормальная рыбка или ты уху любишь?

– Уху не люблю, а вот жареную рыбку обожаю. Хочешь возиться, жарь, я за обеими руками.

– Что здесь возится? Как раз на две сковородки будет. Сейчас сделаем.

Женя занялся рыбой, Тимоха папоротником. Сегодня солнышко греет сильней можно принимать ультрафиолет. Разделся по пояс и Женя следом разделся. Взрослый мужик, ведёт себя как пацан. Глядя на поведение этих двух лесовиков можно подумать, что парниша старше сторожа на двенадцать лет, а не наоборот.

С папоротником разобрались, рыбу пожарили. Как раз каждому по сковородки рыбы, рис в качестве гарнира. Пообедали, хорошо, но мало. Не то что бы мало, вышли из-за стола с лёгким чувством голода, первая жареная рыбка всегда на ура идёт. С охотки, раз и нет рыбки, и не поняли.

– Как бы Найбу форсировать, да на Куйбышевке порыбачить.

– Там Тимоха хорошая рыбалка, мальма крупняк.

– Да знаю, что, хорошея, рыбалка и на Найбе будет хорошая рыбалка. Куйбышевка по водности раза в четыре меньше Десны, значит воды не слишком много.

– Потерпи, пусть в Найбе вода немного спадёт. У меня костюм рыбацкий есть, ну от химзащиты Л-1. Я брод знаю, покажу тебе, он немного выше, на острове. Но пока нечего рыпаться, в Найбе вода огромная. Ты за папоротником идёшь?

– Ну, а что делать, хоть папоротника наготовим.

– А если дождь?

– Нечего страшного, проверенно. У меня в том году отварной папоротник три дня под дождём был, потом высох, нормальный папоротник. Стоп! Тихо! – поднял палец. – Кажется, писк слышал, а вот и слабое поскуливание доносится из под балка.

Ребята переглянулись.

– Опоздали, уже щенится, надо было в том балке закрыть, я уже и место приготовил, огородил.

– А что не сказал, теперь придётся вытаскивать. Не было печали, так черти накачали, на хрена я её завел. Тащи лопату, там спереди лаз узкий, я вчера посмотрел, а с торца сам видишь. Жень, и фонарик прихвати.

Перебрался на восточный торец одиноко стоявшего балка. Слышно как Мурка стонет и слышен слабый писк, значит, одного уже выкинула. Женька принёс лопату и фонарик. Парниша расширил лаз, ползком по пластунский полез под балок. Схватил собаку за шкирку, начал сдавать назад, развернутся в такой тесноте не возможно. Мурка попробовало было протестовать, хозяин как рявкнул, собака обмерла, Женька и тот испугался. Вылез наружу, вспотел, однако.

– Неси её в балок, я за щенком полезу, она его прикопала, много земли нарыла. Сучка молодая, первый раз щенится.

– Она меня не укусит?

– Неси, не ссы, собака не дурная и понимает, что добра ей желают.

На этот раз полез с фонариком, щенка быстро нашёл, кутёнок был на половину присыпан землицей. Черно-белой масти, белого цвета в два раза больше чем чёрного. Сдул с кутёнка глину отнёс в балок. Мурка ещё одного принесла, светло рыжей масти. Откопанного кутёнка пристроил к титьки, щенок моментом ухватил сосок, как будто двое суток не жравши, оголодовал бедный!

Женя сделал собачки не плохой закуток, родильный дом. Угол огородил сеткой от кровати и всё, в балке хранится шанцевый инструмент, много разобранных кроватей, тумбочек хватает. Тумбочки полированные, скоро и их пропьёт! Пошли к костру, закурили собачьи акушерки! У парниши имеется опыт и по таким делам.

– Сколько интересно принёсёт, да надо бы всех утопить, но не хочется наносить собаке психическую травму. Двух щенков братовьям двоюродным обещал, дурак, с пьяных глаз пообещал, а они помнят и ждут.

– Тимоха, ты что чудишь! Зачем лаек топить?

– Это мать лайка, а отцов пол посёлка Сокол. Мурка загуляла, я водку жрал. Её надо было передерживать, собаке то всего год.

– Не надо топить, я всех остальных щенков заберу.

– Тихо! Кажется, или мне просто чудится. Ты что ни будь слышал?

– Нечего не слышал.

Упал на землю у западного торца балка из-под которого роженицу вытащили. – Кажется, временами писк доносится, полез я под балок.

– Обожди, сейчас фонарик принесу.

– Он не нужен, этого кутёнка придётся искать на слух. Если конечно у меня башню не сорвало.

Полез под балок, добрался до перекопанного места стал ухом елозить по свежей копанной глине. Есть! Не ошибся, не показалось. Ура, голова в порядке, на месте! Аккуратно, на ощупь раскопал кутёнка, задним ходом полез обратно. Выбрался на солнышко, приступил к реанимационным действиям, спичкой выговорил глину из ушей, из ротика, аккуратно из носика глину удалил. Сделал искусственное дыхание, сучка волчьей масти без признаков жизни, пока тёплая, недавно скулила. Очистил кутёнка от глины, отнёс мамаше. Мурка ещё одного рыжего принесла.

Часа два наблюдал, зайдёт в балок, подложит откопанного кутёнка к титьки, другие кутята его отодвинуть, отпихнут в строну. Собака первым помётом принесла пять штук, многовато для первого раза, плодовитая сучка. Оклемается кутёнок, зря, через полгода, молодая симпатичная собака, сильно похожая на лайку погибнет возле своего дома под колёсами автомобиля.

Три дня занимались папоротником и до обеда и после обеда. На пятый день после Муркиных родов погода начала портится. Парниша с раннего утра побежал в цивилизацию.

***