По судьбе и по дороге. Повесть
Александра Китляйн
Путевой очерк по мере развития сюжета становится глубоким разножанровым произведением.Внешне непритязательный рассказ о рейсе обыкновенного автобуса заставляет задуматься о путях развития страны и мира и переживать вместе с героями повествования их непростые судьбы.
По судьбе и по дороге
Повесть
Александра Китляйн
© Александра Китляйн, 2024
ISBN 978-5-0064-0475-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Скажи, что наш путь ещё Богу угоден,…
Е. Курдаков
глава 1 Отъезд
Еду из Восточного Казахстана автобусом в Кузбасс – семья сына попросила помощи. Снохе сделали операцию. Всё уже позади, но необходим присмотр за внуками – маленькие. Живут далеко от бабушек и дедушек. А что поделать? Времена вынуждают…
На моем пятом месте, у окна, уже уютненько угнездилась бабуся, лет восьмидесяти. Помаргивая выцветшими добрыми глазами, объяснила виновато: «Вы не против, что я… тут? Плохо автобус переношу. Тошни-и-ит… И циннаризин приготовила, и кислые яблоки… Да не всегда помогат – укачиват, если дорогу-то не вижу…»
– Да, пожалуйста. Без проблем! – реагирую, как принято у молодёжи.
Краткость речи – потребность времени.
Мне, в самом деле, безразлично, где расположиться. А уступать старшим сам Бог велел. Подремлю, дорогу скоротаю, а нет, так – насмотрюсь, новым напитаюсь. Сумку -под сиденье, устраиваюсь поудобнее.
– Как Вас звать-величать? – спрашивает спутница.
Я ответила.
– А меня – Ульяна, – проговаривает с достоинством.
На часах – одиннадцать тридцать. Автобус выезжает с автостанции Усть – Каменогорска на проспект Абая.
Начинается ненавязчивый разговор с дорогой о сегодняшнем дне. Только слушай!
Позади Ульбинский мост, Дворец Спорта – один из культурных центров крупного промышленного города… Двигаясь «голова в голову» со стареньким трамваем, расписанным рекламами, проскакиваем, слева, никак не переименованную улицу революционера Михаэлиса, справа – современный респектабельный больничный комплекс. Едем по узкой, затененной старыми тополями – Бажова и вливаемся в обдающий выхлопными газами поток машин на проспекте Независимости – бывшей – Ленина. Во всех республиках, когда-то единого государства, теперь «проспекты Независимости» – как под копирку! Все стали одинаково независимы – будто в стаде. Да. Независимость… кое-где, до первого щелчка западного кнута – не сразу поняли.
Поэт Иосиф Бродский изрёк: «Независимость – лучшее качество, лучшее слово на всех языках». Независимость – внутренняя и внешняя свобода…
Нобелевский лауреат, однако, упустил, что «независимый» человек никогда не создаст ничего путного: для этого надо, как минимум, договориться с «коллегами». А тут – вот она, зависимость, и наступает. Может быть, и не та, что зависимость гражданина от империи, но все же…
Ещё точнее Хемингуэй: «Один человек не может ни черта!»
«Пока не откажется от совести», – добавит циничный. Стоп. Это провальная бесконечность.
И всё же… О поэте и его «независимости» ещё не сказано последнее слово.
Больше всех Анна Ахматова права – первой вздыхала, когда молодого Иосифа сослали в глухую архангельскую деревню по статье за тунеядство: «Идиот! (Это о главном идеологе страны Советов Суслове.) Что он сделал с нашим Рыжим! Он подарил ему бессмертие!» В России раструбили и там…
А Евгений Курдаков, российский и казахстанский поэт, влюблённый в Алтай исследователь, друг Бродского, в его, Иосифа, неповторимом стиле задаёт оскомину набивший вопрос всё о том же:
Боpмотанья и хрипы ровесника, сверстника шёпот,
То ли плохо ему, то ль последний исчерпан припас,…
То ли просто не впрок предыдущих изгнанников опыт,
Что и в дальней дали не смыкали по родине глаз?
В голове крутится недавно прочитанное.
Да так ли сладка независимость? А у нас, простых, которых большинство, как с ней? Поживём – поймём? Поедем – увидим?
глава 2 Попутчики
Бегло осматриваю пассажиров.
Соседка Ульяна – сухонькая, маленькая, а руки крупные, с утолщёнными в суставах пальцами – потрудились. На ней чёрная юбка, кофточка бледно-голубого цвета, облегающая плоскую грудь. Седые, ровно и коротко подрезанные волосы прижаты широким пластмассовым ободком. Тёмное, морщинистое лицо. Смышлёный, даже хитренький взгляд уже не прячется за показной слабостью и добротой – место заняла, своего добилась. Она поправляет легкий коричневый платочек с каймой на узких плечиках. Демонстративно вынимает из кармашка таблетки, запивает водичкой из бутылочки.
Впереди нас две светловолосые девчушки, лет по шести, шуршат конфетными обёртками – заняты электронными играми. Их спортивные мамы где-то в глубине салона. Все они возвращаются из поездки к родственникам. Такие у разделённых государств связи.
Два паренька – слева, через проход, судя по обрывкам разговора – студенты колледжа, направляются вместе с группой сверстников и руководителем в Новокузнецк, на фестиваль казачьих молодежных ансамблей. Воткнув наушники, они проявляют равнодушие к окружению и друг к другу. «Новый человек? А зачем он мне? Что-нибудь узнать? Хватит и того, что уже знаю. Не пригодится. Не пригодилось же до сих пор!» – говорят их лица.
Электроника вместо живой беседы.
Юношу, видом – почти подростка, они еще во время посадки «выжили» с места, чтобы оказаться рядом. Для чего? А тот… аморфный… легко уступил. «Аутсайдер, или такой современный маргинал?» – прикидываю испорченным перевёрнутой моралью умом. Остальные из их компании, два паренька и две девушки, устраиваются с руководителем на последних рядах.
Впереди студентов шепчется молодая пара, русский и казашка. Он – светло-русый, сероглазый, выше среднего роста. Она, невысокая, темненькая, – недавняя старшеклассница. У неё тревожно-доверчивые небольшие глаза на беленьком личике, коротенькие бровки, как нарисованные, губы… Её просторное синее платьице под расстегнутой ветровкой да обозначившийся круглый животик заставляют сообразить: молодая женщина, … – как это говорят – непраздная. Будут счастливые хлопоты. Может, переезжают в Россию или же – к родителям – навестить.
Окружающие опускают глаза – настолько медовы взаимные взгляды этих двух. Трудно глядеть на чужое счастье – слепит. Разговаривая, они часто называют друг друга по именам – Влад и Айя.
Он, устраивая её, несколько раз спрашивает:
– Так хорошо?
– Все в порядке. Нам хорошо! – кивает ласково.
А он, спустя минуту, снова окидывает подругу заботливым взглядом. Догадываюсь, наверное, не я одна о последствиях межнационального брака: «Дети будут умные и красивые».
Над головами «молодоженов» покачивается обтянутый потертым дерматином тубус, с особой аккуратностью уложенный Владом на полку.
Общее внимание привлекает молодой батюшка позади студентов.
