Экзамен на выживание, или Двойные неприятности
– Фе-е-е, – выдал кузнечик, а я стояла, расставив руки, не в состоянии произнести ни слова.
– Мы в утилизационной?
– Я не знаю, что это и как называется, мелкая. За кого ты меня принимаешь? Я ведь Октониус дир Пиппероли Великий и не должен задумываться о низменных вещах. По статусу не положено.
– Еще немного, и я тебя сама низменным сделаю. Станешь слепком под моим каблуком. Как тебе такая перспектива?
– Ну, что ты, что ты? Я же за тебя горой, грудью, пяткой правой, а ты-ы… Неблагодарная!
– Я-то?! Да это из-за тебя мы…
Глубокий вздох. Чем я занималась? Спорила с кузнечиком, было бы с кем!
Как мы попали в утилизационную, можно не спрашивать. Наверное, в ходе драки что-нибудь снесли, ввалились в трубу и скатились сюда, куда отправлялся весь ненужный хлам и мусор. И вот осталось несколько вопросов: не валяется ли где-нибудь здесь гоблин и жив ли, почему не чувствую боли в теле (упала на что-то мягкое?) и как отсюда выбраться?
– Говорила мне мама, не связывайся с двуногими. От них жди беды. Сначала мучитель, теперь ты. А я со всей душой, с доброй совестью…
– Чистой.
– Вот-вот, и чистой тоже.
За что мне все это?! Я посмотрела вверх и вдруг заметила маленькую полоску света. И хоть она находилась высоко, оставалась надежда, что найдется способ, как до нее добраться.
Я решила двигаться в ту сторону. Постоянно натыкалась на мешки, пару раз падала, вымазывая руки во что-то холодное и вязкое. Вокруг все валилось, шуршало, звенело. Но я продолжала уверенно идти вперед. И даже болтовня кузнечика, какой он великий страдалец, не портила обстановку.
У стены оказалась лестница. Я даже взвизгнула от радости и поспешила наверх, пару раз чуть не споткнулась. И все обошлось. Мне благополучно удалось выйти из этой темени и даже сделать пару шагов вперед.
Но дальше…
Я споткнулась, полетела вперед, быстрее переставляя ноги, чтобы не упасть, как внезапно врезалась в кого-то. Вверх полетели бумаги. Прозвучала ругань. Взметнулась голубая ткань. Я лишь ойкнула, как вдруг оказалась лежащей на ком-то и прижимала грязные руки к белоснежной ткани.
Минута на жуткое осознание. Нежелание поднимать голову и смотреть в глаза хозяину рубашки. И зачем такую белую надел? А вдруг я из-за угла, вдруг нападу, вымажу? Или не я, а другой кто. Мало ли, всякое может случиться.
Сверху раздался смех. Я вскинула голову, посмотрела на окружающих нас парней в таких же синих мантиях и осознала, что они все с моего факультета. Не первогодки, старше. Заметно было по выражениям лиц, будто это их академия, они здесь боги.
А подо мной…
– Какие агрессивные у тебя фанатки, Васиан. Раньше просто записки слали, теперь сразу нападают.
– И такие красивые, однако, – сыронизировал крайний правый из стоявшей над нами троицы. – А пахну-ут. В этом году какой-то особенный набор, не заметил? Все поголовно бешеные.
Я тоже чувствовала исходящую от меня вонь, однако просто смотрела снизу вверх на этих умников.
– Одна лучше другой, – поддержал их средний, вихрастый. – Такими темпами нужно опасаться на улицу выходить, затопчут, зацелуют.
– А ты продолжай, чего остановилась? Что дальше по плану? – снова заговорил первый, светловолосый, с неприятным голосом.
– Наверное, изначально план был вымазать и потом раздеть меня, – все же вставил слово тот парень, что оказался подо мной, и я повернула голову.
– Оли?
– Зеленорукая?
Мы отскочили друг от друга, как от взрыва разрывтравы. Я быстро поднялась и даже потянулась, чтобы поправить волосы, одежду, но вовремя вспомнила о грязных руках и остановила этот порыв. В упор посмотрела на адепта. Уже примеряла в голове варианты, как скоро он расскажет ректору, что я уже проходила испытание, но на другой факультет. Сколько у меня осталось времени на поиски Рианда Хэрийнса? Нужно бежать сейчас или можно хотя бы помыться и сделать небольшую передышку?
– О, вы уже знакомы, – хохотнул блондинчик. – И почему мы о таком сокровище еще не знаем, Васиан? Ты бы предупредил, кого здесь нужно большим кругом обходить, чтобы мы случайно не… вляпались.
– Не беспокойся, на твою честь покушений точно не будет, – смерила я его грозным взглядом.
– Ха-ха, посмотрите на нее, она еще зыркает, – прокомментировал крайний правый, самый низкий из всех, но не менее важный.
– У вас здесь в порядке вещей нападать на новеньких? – прищурилась я, перемещая взгляд с одного умника на второго. – У меня, может быть, проблемы, и вы, как примерные адепты, как джентльмены, в конце концов, поинтересовались бы, не помочь ли бедной деве…
– Деве, – прыснул смехом правый. – Слышали? Деве! Иди умойся, чучело, – кивнул он на виднеющееся вдалеке озеро.
Я развернулась, напоролась на Васиана, который стоял с важным видом, сунув руки в карманы, и ждал. Чего только, спрашивается? Извинений? Сейчас, буду еще прогибаться под всяких уродов.
– Что?! – сказала с вызовом. – Чего стоишь? Снимай рубашку, пойду купаться вместе с ней. Я ведь для этого напала. Ну же, Оли, не стесняйся, дай посмотреть на твое голое тельце. Я вся в нетерпении, никогда не видела мужских дряблых животиков.
– Пришибленная, – процедил он под гогот дружков, но тем не менее начал быстро расстегивать пуговицы.
Правда, успел оголить лишь часть груди, как на горизонте появился мужчина на воздушной сфере и пронесся мимо. Нацелился на дверь, из которой я выпала, обнаружил ее открытой и обернулся. Моментально выцепил из нашей группы меня и начал стремительно сокращать расстояние между нами.
– Это ты Кьяра Норкси? Зачем подралась с Гизнибером?
– С комендантом? – комментарий со стороны. – Во бешеная девка!
– Я же говорил, в этом году…
Клейк, вроде бы так он представился в нашу встречу, когда у меня получилось впервые разорвать конверт, одарил адептов гневным взглядом. Те мигом стали смирными, покладистыми, но уходить не спешили.
– Допустим, я, – поджав губы, согласилась. – Допустим, подралась.
– Причина?
– Не сошлись характерами, – дернула я плечами.
– Точнее! Гизнибер возмущен и настаивает на твоем отчислении. А ведь ты только сегодня прошла испытание, завтра торжественный ужин, а потом учеба. Кстати, – всмотрелся он в мое чумазое лицо, – где я мог тебя видеть?
– Понятия не имею, – скованно произнесла я, стараясь даже мельком не посмотреть на Васиана. Стоит ему пошевелить языком, и меня вышвырнут сразу. – Но готова объяснить свое поведение. Не при посторонних.
Как бы там ни было, но покидать стены академии, только попав сюда, было неимоверно глупо. Тем более не по своей вине. Мне нужен хотя бы день, два. Я найду нужного человека и… Магия драная, артефакта ведь нет! Какие день-два?! Я не найду за столь короткий срок все необходимое.
– Идем за мной, – кивнул мужчина и повел меня к возвышающемуся перед нами зданию.
Мы вскоре добрались до его кабинета, на котором числилось жирным «Декан». В моих волосах пошевелился кузнечик. Я сильнее сжала кулаки, готовая к очередному сражению.
Сразу заметила гоблина в кресле, который дернулся при моем появлении. На его лбу алела шишка. Губа была рассечена, глаз припух. Хорошо же я его приложила, силенка-то есть в этих ручках.
Неизвестно, что творилось на моем лице. Наверное, что-то похожее.
– Не нравятся мне эти желтые глаза, – громко зашептал кузнечик. – Смотри, он нас съесть хочет. Говорю тебе, мелкая, правая пятка уже зудит, а это верный сигнал, что кто-то вот-вот начнет пробовать нас на зуб. Вон тот, левый.
– Вот видите, декан, она снова оскорблять меня вздумала, – вцепился в подлокотники гоблин, словно готовился прыгнуть на меня. Сразу, без предупреждения. – Эти негодники вообще стыд потеряли, никакого почтения к славному народу.
– Он кого славным назвал? – поинтересовался кузнечик и спрятался, стоило попытаться его поймать и заткнуть рот. Неспроста ему пятка зачесалась – интересно, где она вообще? Скоро он попадет на зуб, только мой. Откушу и выплюну. Еще слово, и точно съем дуралея.
Гоблин тем временем уже подскочил на ноги, поправил съехавшую бабочку. Оскалился грозно. Я отступила, примирительно выставив руки вперед.
– Точно-точно, давай и этого вымажем. А то че это мы грязные, а он чистенький? – ляпнул кузнечик, и остроухий под грозное от декана «А ну стоять!» прыгнул на меня с недвусмысленно нацеленными в мое лицо когтями.
Глава 6
Драка закончилась, едва успев начаться. Нас швырнуло друг от друга, как двух только столкнувшихся мячиков на нитке, и не пошевелить ни рукой, ни ногой. Лишь висеть над полом и смотреть на декана широко распахнутыми глазами.
– Нехорошо, адептка Кьяра, провоцируете.
Я открыла рот, но поняла, что воздуха не хватает. Ни вздохнуть, ни слова выдавить. И это пугало…
– Гизнибер, а вы могли бы быть терпимее к девушке. Ясно ведь, что говорила не она.
– Она, не она – от нее доносилось, – а вот гоблину удавалось говорить, хоть и с трудом.
– Не люблю желтоглазых, – сказал тот самый смертник, уже просящийся на зуб. – Вот напал бы на меня, я показал бы… А так только на мелких прыгать и умеет!
– И кто это у нас, покажись, – приблизился ко мне декан, осмотрел поверх головы, ничего не нашел, обошел по кругу. – Боишься?
– Было бы чего бояться, какого-то мага на воздушном шаре. Да я Октониус дир Пиппероли Великий, чтоб все вы знали. Разрешаю преклонить передо мной колено…
Клейк взмахнул рукой, и звук моментально исчез. У меня даже загорелись глаза и захотелось научиться такому же трюку. Казалось, мужчина понял мой взгляд, улыбнулся, даже подмигнул.
– Гизнибер, как видишь, все дело в кузнечике. Можем отчислить его, а адептку оставить. Как тебе такой вариант? Жалко девушку, только поступила, не успев даже дня отучиться.
– Да если мы каждому будем прощать хамство, то это будет не академия, а нижние улицы Асвендина. Грязь, драки, воровство – нет, нет и еще раз нет. Только отчисление!
Клейк громко вздохнул, обошел-облетел свой стол, сел в кресло. Сцепил пальцы в замок и внимательно посмотрел на гоблина.
– Хорошо, отчисляем.
Моя челюсть едва не отвисла от изумления. Как так, неужели? А ведь они даже не раскрыли моего обмана, собрались это сделать просто так, за какую-то драку! Вот только опять мне не удалось ничего произнести. Слова вроде бы вылетали, но звука не было.
– Но что тогда предпримем в отношении тебя, Гизнибер? Ты напал на нее первым, я свидетель.
– Это не считается! – дернулся он в воздухе, но не сдвинулся с места.
– Полагаю, первый раз тоже был ты?
Ох, мне начинал нравиться этот мужик. Он занят, у него есть кто? Хотя мне не до романтических отношений, своих проблем навалом.
– Она назвала меня мелким, нечистоплотным! Это оскорбительно, возмутительно и неподобающе. Отчисление без права на восстановление.
– Я же сказал, хорошо. А тебя уволим, – решительно встал Клейк, словно собрался привести приговор в исполнение.
– Как так?! Меня-то за что?
– Нападение на адептку. Извини, но я не имею права оставлять тебя на должности коменданта, учитывая, что есть вероятность повторения прецедента. Это опасно, академия не может себе подобного позволить.
– Но я столько лет… Это первый раз… Вы же сами…
– Или обойдемся предупреждением, – снисходительно добавил декан.
– Да, конечно, я всегда верил в вашу рассудительность, магистр.
– Но и для девушки придется смягчить наказание. Скажем, отправим на дежурство в столовой на пару вечеров.
Гоблин позеленел еще сильнее. Глаза стали узкими щелочками, однако он выдохнул и покорно склонил голову.
– Вот и разрешили недоразумение. Адептка, вам не помешало бы… в лазарет, а потом помыться. Спуск в утилизационную оставил на вас свой отпечаток.
Меня мягко опустило на пол. Я громко втянула воздух, первое время просто хлопая губами. Зато кое-то сразу заговорил.
– Да чтобы со мной так обращались! Вы что себе позволяете, милейший? Это самоуправ… – звук снова исчез, стоило декану применить магию.
– Предлагаю вам поскорее усмирить питомца, чтобы впредь не попадать в столь невыгодные для вас ситуации, адептка Кьяра, – сказал задумчиво мужчина и двинулся к выходу.
Обернулся, взглядом синих глаз призывая следовать за ним. Я не стала упрашивать себя дважды. Покорно поплелась за деканом.
– Адепт Васиан, что вы здесь делаете? – спросил он, встретив в коридоре у противоположного окна Оли. – Есть какие-то вопросы?
– Ее жду, – указал парень на меня, притом он уже был в чистой рубашке, словно запасные всегда носил с собой. Или у него очищающий амулет имелся? Если да, то я не отказалась бы присвоить себе такой же.
– Хорошо, значит, не придется самому идти. Будьте добры, отведите Кьяру в лазарет, пусть подлечат, а потом попросите привести в общежитие. Полагаю, она еще не успела освоиться в академии и скорее заблудится, чем найдет нужную лестницу или дверь.
– Спасибо, – запоздало сказала я.
Декан кивнул, с прямой спиной развернулся, напоминая в этот момент боевого мага, которые тратят свою жизнь на пустое служение на каких-нибудь границах или полевых испытаниях. Скрылся в своем кабинете, закрыл дверь.
– Зеленорукая, а ты умеешь удивлять. – Оли не стал ждать и подошел ко мне ближе. Подцепил пальцами ошметки моих рукавов, растер оставшуюся на пальцах грязь, поморщился. И столько пренебрежения было в столь простых действиях, что захотелось отослать его куда-нибудь подальше, чтобы никогда не попадался мне на глаза. Иначе не выдержу, покажу настоящую Кьяру.
– Идем, – предложил он и зашагал вперед. Обернулся, демонстративно выгнул брови с намеком, что я должна с высунутым языком бежать за ним, не отставать, ведь снизошел до меня, оборванки грязной. – Тебя, кажется, к лекарям следует отвести.
– Можешь просто указать дорогу, сама как-нибудь доберусь.
– Не доберешься, Кьяра, – выделил он мое имя и усмехнулся.
Я поджала губы, поспешила за ним. Первое время мы двигались молча, порой нам попадались адепты. Сменялись коридоры, лестницы. Я даже в какой-то момент подумала, что он ведет меня совсем не в лазарет. Слишком долго мы шли.
Остановилась на лестничном пролете, потянула его к окну и заглянула в глаза. Зеленые, кстати, красивые. Они напоминали мне одно озеро с таким же насыщенным цветом. Рядом с ним как раз жил талантливый артефактор, создавший специально для меня уникальные предметы. Жаль, они остались за пределами академии. Пригодились бы.
– Говори, чего хочешь.
– Прямолинейная, мне нравится, – усмехнулся он совсем не добродушно и начал наступать на меня. – Как ты это сделала?
Я попятилась. Уперлась бедром в подоконник и отклонилась назад. Туда, в пропасть распахнутого окна. Ветер моментально подхватил волосы, разметал. Несколько слипшихся локонов упали мне на лицо, напоминая, что они далеко не чистые и вымазаны в чем-то.
– Как сделала что? – выпрямилась я, возвращая себе строго вертикальное положение тела, из-за чего оказалась близко-близко к этому идиоту. Вымажу ведь! – Говори четко и по существу. У меня нет ни малейшего желания тратить на тебя время, Оли.
– Васиан, вообще-то, – напомнил он.
– Да, да, конечно. Но не об этом ведь ты хотел поговорить, не поэтому поджидал меня возле кабинета декана.
– Ты воняешь, – поморщился адепт и все же отступил.
– Это мой любимый запах, понравился? Есть еще парочка других, более резких, но я больше предпочитаю этот.
Парень усмехнулся, отступил в сторону, пропуская пробегающих мимо адептов. Снова повернулся ко мне.
– Ргорх, не твое ли второе имя? И что-то руки уже не такие большие, не орочьи. А факультет… Дай-ка подумаю, куда поступила девушка, которую отчитывал наш Клейк, не на воздушный ли? Помнится, полукровка, которой не повезло с родителями, выбрала артефакторику.
– Так в чем заключается суть вопроса, Оли? – невинно захлопала я глазами, не собираясь ничего отрицать и помогать ему.
– Как ты провернула все это, как прошла в прошлый раз и почему оказалась здесь сегодня, с другим именем?
– Обманула магию, – пожала плечами. – Если это все, то я предпочла бы уже добраться в лазарет и… помыться. Нет, мне нравится мой внешний вид, но окружающие пугаются. Еще кошмары будут сниться с моим участием. Возненавидят за это, а мне оно надо?
– Дерзкая, дерзкая, Кьяра. Я буду приглядывать за тобой, зеленорукая, знай об этом, – предупредил парень.
– Вот и чудесно, я даже рада. Вдруг здесь водятся маньяки, а тут ты такой… за мной приглядываешь, – да, я несла полнейшую чушь, но очень хотелось верить, что глупой болтовней удастся отвлечь его от плохих мыслей и вообще доносить на меня. Пусть думает, что я дура с опилками вместо мозгов. Таким обычно многое прощают.
Васиан окинул меня придирчивым взглядом, нехорошим таким, цепким. Словно разрезал, достал внутренности на поверхность, не нашел в них ничего интересного и оставил так, чтобы сама все прятала. И стало понятно, что от него ничего хорошего ждать не стоит. Ох, нахлебаюсь я с этим воздушником проблем, чует моя… все тело, в общем, чует.
– Идем, – кивнул маг, и мы зашагали вниз.
Через несколько минут добрались до лазарета. Меня завели в приемный покой, вручили в руки явно скучающей брюнетке, которая даже не подумала убрать закинутые на стол ноги, и попросили отвести потом в общежитие воздушников.
– Где это ты так, красавица? – спросило вошедшее существо в забавном халатике и повернулось к девушке. – Тифра, ноги, куда ты закинула ноги?
– Случайно подралась, – скованно ответила я.
– Ну да, у вас, молодых, кровь горячая, и все всегда случайно происходит. Вы не виноваты, магия сама сорвалась, а слово выскочило. Никто не хочет брать вину на себя, – осматривало меня разговаривающее животное непонятного происхождения. Вроде бобр, но с какой-то примесью. Шерстка отливала фиолетовым. Маленькие ушки были оттопырены.
– Овиан, принеси обеззараживающую мазь, – крикнула брюнетка, все-таки соизволив сесть ровно.
В проходе сразу же появился рослый парень. Подошел к нам, но на последних шагах замедлился.
– Как ты здесь оказалась?
Я не сразу догадалась, где слышала этот голос. А потом заметила знакомые серые глаза и все поняла. Высокий, широкоплечий, худой, с лохматыми волосами цвета спелой пшеницы. Не аристократ точно, более приземленный, обычный, но не очень улыбчивый. Ладный вроде, с резкими чертами лица, живой мимикой… Но взгляд! Ох, да им можно заморозить.
– Знаком с ней? – оживилась Тифра. – Вот и ладненько, вот и замени меня, а то надоело уже сидеть тут, сколько вообще можно? Мое дежурство давно закончилось. Грызарур, лапонька, пойдем, поговорить нужно. Овиан, зайчик, ты не против?
Парень кивнул, сжимая в руках пузатую баночку с мазью. Переставил ближе ко мне стул. Сел на него. Молчаливо проследил взглядом за удаляющейся вместе со зверьком девушкой. Дождался, когда мы останемся одни и сразу сказал:
– Смертница?
– Чего это я смертница?
– А кто еще? Сначала ошметки вместо спины, теперь это, – указал он на меня целиком, словно теперь ошметки были повсюду, это я просто не ощущала боли. – Ты хоть знаешь, сколько я времени и сил потратил, чтобы вылечить тебя, бедовую?
– Спасибо, конечно…
– Спасибо не отделаешься, иди сюда.
Он макнул пальцем в баночку, поманил к себе. И ведь не отказываться же, он мне сейчас поможет. Не то чтобы я особо нуждалась, в обычной жизни предпочла бы использовать регенерирующий артефакт, который пришлось оставить за пределами академии.
Магия… Чего же такая злопамятная-то, а?!
– Где-то еще повреждения, кроме лица, есть? Говори сразу, чтобы знал, что лечить нужно.
– Вроде бы нет.
– Не знаешь? Тогда раздевайся!
Глава 7
Наверное, я очень изменилась в лице, так как Овиан расхохотался и даже хлопнул себя пару раз по колену. А еще кузнечик на моей голове пошевелился. Вероятно, тоже недоумевал, почему этот ненормальный смеется.
– Видела бы ты себя, – смахнув несуществующие слезы, произнес парень. – Пошли, хотя бы отмоем это, а то мне на самом деле нужно знать, что лечить.
– А ты шутник, – без намека на улыбку сказала я.
– Случается.
– И часто у тебя эти приступы? Ты бы контролировал их, не пугал людей.
– То-то, смотрю, ты сильно напряглась. Из пугливых, значит?
– Мелкая, а пугливые – это особый людской подвид? – не остался в стороне Пиппи. – И ты к нему относишься?
Я заметила ехидную ухмылку на лице Овиана. Поджала губы.
– Поглянь ты, вроде кузнечик, а соображает.
– Так мне раздеваться или уже не надо? – решительно встала я на ноги и начала резкими движениями расстегивать ремешки на жилете.
Скинула его на пол, взялась за рубашку, на которую теперь без слез не взглянешь. Стянула ее через голову, теперь была лишь в нательной майке. Принялась расшнуровывать завязки штанов.
– А чего с верхом не закончила? Я ждал, уже предвкушал.
– Обломишься!
Сбросила ботинки, сняла штаны. Осталась в панталонах до середины бедра и маечке, уперла руки в бока.
– Вообще-то у нас раздеваются там, – указал он куда-то за свою спину, – но я не против экспериментов. Жаль, не до конца. Но ничего, в прошлый раз я уже все посмотрел и пощупал, – подмигнул он и встал.
– Мелкая, я вообще-то вопрос задал, а ты вдруг снимать с себя одежду начала. Пугливые – это распутные самочки, да?
– Еще слово – и башку откручу, – рыкнула я и последовала за Овианом.
Он вывел меня из приемного покоя, минуя уютно обставленную комнатку, где на столе стояли кружки, над одной из которых струился пар. Рядом лежало несколько фантиков от конфет. Чаевничал, значит, до моего появления. Привел в маленькое помещение с умывальником.
– Вот, можешь помыть руки, шею, этим обтереть остальное тело, – указал парень на круглую раковину и на мягкую белую тряпку возле нее. – Предлагаю начать с головы и этим полотенцем вытереться. Нет, можешь и дальше по академии ходить в таком виде, никто ведь не заставляет. Просто до душевой ты вряд ли в скором времени доберешься. А здесь хоть что-то. Так и быть, смущать тебя не стану, выйду.
Я осмотрелась. Разве нельзя применить магию? Артефактами в случае чего воспользоваться. Или в академии с этим проблемы? Не принято, считается дурным тоном? Странно это все, неправильно как-то. И Овиан совсем не внушал доверия.
– Люблю серый цвет, он напоминает небо, – изрек кузнечик, перепрыгнув на полотенце, где сразу оставил грязные следы от своих маленьких лап.
– Небо вообще-то голубое.
– Разве? Всегда думал, что серое. И глаза у твоего добрячка серые. Эх, вот в мое время оно было с алыми всполохами, под ним так приятно было трапезничать и предаваться думам…
А кузнечик мой романтик, оказывается.
Он еще что-то говорил, в то время как я принялась избавляться от грязи и запаха. Кое-как справилась с волосами, потом проверила дверь, вправду ли закрыта, и начала обтирать себя начисто. Получилось недостаточно хорошо, все же условия не из лучших, но и не из худших. Проходили, знаем.
Я даже почувствовала себя лучше и не удержалась, по пути назад умыкнула одну конфетку со стола, а потом вышла, чтобы обнаружить ужасное. Леденец выпал изо рта, влажное полотенце оказалось сжато в кулаке. Я бросилась к Овиану и выхватила из его рук мой кинжал.
– Тебя не учили не лазить по чужим вещам?! – спрятала свое единственное оставшееся сокровище за спину.
– Он сам вывалился из сумки. Я хотел переложить ее, кхм… Для чего он, не расскажешь?
– Не твоего ума дело! – перемещалась я боком к своим пожиткам.
– Опасная вещица, темная. Такие запрещены в Ильсарре, знала об этом?
Это он у меня спрашивает? Да я столько времени потратила, чтобы замаскировать его под обычный нож, дабы ничто не восприняло в нем Пожирателя душ. Ни люди, ни сама магия.
– Ты ошибаешься, Овиан, в нем ничего такого нет.
– Уверена? – вдруг подорвался он и оказался близко-близко.
Ой, чего ж ты такой высокий? И взгляд снова холодный, льдом сковывающий внутренности.
– Тогда покажи, – наклонился парень, окутывая запахом горького шоколада, так любимого мною в раннем детстве, когда мама еще была жива. – Покажи его, дай мне в руки, зачем прячешь?
– Вот еще, – почему-то смутилась я, хотя была настроена вполне воинственно. А ведь не время. Меня тут разоблачали.
Он вдруг усмехнулся своим мыслям. Намотал на палец мой мокрый локон, дернул его, да так, что я едва не впечаталась ему в грудь.
– Обнимашки пошли! Мелкая, а с тобой не соскучишься, – не остался безучастен Пиппи. Нет бы промолчать.
– Прекрати! – высвободила я свои волосы и поспешила отойти.
– Ты должна мне, помнишь? – заявил этот… сероглазый. – И я уже придумал, что получу в обмен на твое спасение. А пока садись, осматривать и лечить буду. Тебя ведь нужно подлечить?
И вроде бы вопрос обычный, но слышался в нем подтекст. И взгляд Овиана уже был не холодный, а с хитрым прищуром и явным намеком, что он уже раскусил меня, знает, намерен воспользоваться информацией о Пожирателе душ. Шантажировать будет!