Комбат Империи зла
– Да, господин центурион. Что нам писать? – ответила за двоих славя.
– Рапорт об отношениях. Слайна может писать на своем языке, если по-русски пока трудно. Но сначала послушайте старого женатика и первопроходца, дети мои. На Славе по имперским законам я не женат. Могу паспорт показать, если не верите. В гражданском кодексе империи сказано, что брак может заключаться только между мужчиной и женщиной. И точка. Про инопланетянок там пока ничего нет. По обычаям славей тоже не все так просто. Славя под наш с ней случай такой закон пробила. А после нашей эвакуации на орбиту аристократки его отменили, как и все ее нововведения. Хотя не имели права отменять без воли матриарха. Вот такая правовая коллизия, понимаешь. Так что поженить вас трудно. Но можно написать рапорт.
Илья посидел с минутку, пытаясь точно сформулировать текст заявления.
– Давай, Семен, пиши: Я, Пермяков Семен Александрович, настоящим заявляю, что состою во взаимных отношениях со славей Слайной из клана красного листа. Наши отношения основаны на взаимной любви, уважении и доверии. Сообщая о наших отношениях, я не преследую для себя какой-либо выгоды, а лишь реализую свое неотъемлемое право любить и быть любимым. Я осознаю свою ответственность перед Слайной, Империей и матриархом всея Славии, а также меру последствий для меня лично, проистекающих из этого заявления. Под няшем не нахожусь, о метке хозяйки предупрежден. Число, подпись. Слайна, ты пишешь то же самое. Только в конце немного по-другому: няш к Семену не применяла, о метке хозяйки предупредила.
Инопланетянка заметно покраснела. Применяла она няш, не удержалась. Но «няша» она посредственная, Илья это чувствовал. Кроме того, Семен знал, куда шел, а при должной воле няшу противостоять можно, Илья это по себе знал. Так что будем считать, все произошло по любви и взаимному согласию. Ха-ха.
– Метка уже стоит, – покраснев, сказал Семен, выводя круглые строчки.
– Я тебя за язык не тянул, – покачал головой Илья. – Но раз ты сам сказал, то поздравляю с лишением девственности, боец. Теперь давайте об ответственности. Документ, как вы понимаете, официальный донельзя. Командование империи и гражданские власти будут его учитывать. То же и со славями, верными матриарху. У вас появится ряд прав: вас постараются не разлучать без крайней необходимости, при отмене казарменного положения разрешат жить вместе, вы сможете вдвоем появляться в имперских городах и, если дело до этого когда-то дойдет, в городах Славии, у вас будет право на общую собственность, воспитание ваших детей, если таковые будут и так далее. Но в загс с какой-нибудь Людой или Машей, ты, Семен, уже не ходи. Неприятная история получится, не советую. Дальше: империя уже не считает тебя вполне своим, это отмечается в личном деле. Высокие посты на госслужбе, работа с гостайной, хорошая карьера в империи на Земле, скорее всего, для тебя закроются. Ты уже не русский. Но и не славя. Ты теперь для русских не однозначно свой, а «наш со славями общий». Как я, например. Пока у нас со славями все хорошо и должно стать еще лучше. Но жизнь есть жизнь. Понимаешь, на что ты идешь?
Семен ощутимо побледнел. Перспективы для молодого сына императора Илья открывал невеселые.
– Я могу порвать рапорта, – мягко сказал Илья, видя его терзания. – И будем считать, что всего этого не было. Я не говорю расстаться со Слайной, я говорю: давай порвем рапорта, и вы возьмете время подумать еще. Потом снова напишете, если не передумаете.
– Нет, – твердо сказал офицер. На его лбу выступили мелкие капельки пота, хотя в кабинете было не жарко. – Забирайте рапорт, господин центурион. Слайна для меня важнее… важнее карьеры и всего остального. Мне без нее все равно жизни нет.
– Слайна, к тебе все то же самое относится в полной мере, только со стороны матриарха, – добавил Илья. – Ты уверена, что, несмотря на это, хочешь связать свою жизнь с Семеном? Не хочешь взять время подумать?
– Нет, господин центурион. Я его люблю.
– Значит, быть посему. – Илья взял два исписанных листка и положил их к себе в ящик стола. – Поздравляю, хотя следовало бы вам посочувствовать. Примите свадебный подарок от комбата: даю вам увольнительную в нейтральную зону на сорок восемь часов. Время пошло. Не теряйте его зря, молодежь.
– Благодарю вас господин центурион, – первой пришла в себя Слайна. – Я горжусь службой под вашим началом.
– Спасибо вам, – робко молвил Семен.
– Идите, гуляйте. Не за что благодарить. – Илья грустно посмотрел на закрывшуюся за парочкой дверь. Что-то подсказывало ему, что это не последний рапорт об отношениях в его батальоне.
Дата отлета стала окончательно известна Илье в марте. Двадцать седьмого мая их батальон должен будет погрузиться в транспортный звездолет славей «Добытчик» и отбыть вместе с союзническим флотом в систему Славии. Матриарх оставляла больше половины своих подданных на Земле для обслуживания базы и работы на орбитальной верфи. Взамен она собиралась пополнить ряды переселенцев, забрав часть своих сторонников с материнской планеты. Славя была уверена, что у нее найдутся слова и аргументы для приведения в чувство мятежных аристократок. Илья в этом не сомневался. Три звездолета главного калибра Славей, два рейдера Ленааа, два крейсера землян: тяжелый крейсер «Обреченный» и недавно введенный в строй легкий крейсер «Коршун» на кого хочешь наведут оторопь и заставят себя уважать. Это еще не считая транспортов.
На орбите Славии к ним должны были присоединиться транспорты Ленааа с колонистами и оборудованием, и уже затем объединенный флот отправится в систему Ковчега. Предприятие затевалось серьезное.
В батальоне дела шли неплохо. Идеала, конечно, достичь не удалось, но люди, слави и ленааа сработались. Во всех смыслах. Никаких особенных проблем во взаимоотношениях цивилизаций не выявилось, скорее наоборот: число парочек, написавших рапорта об отношениях, перевалило за третий десяток. Из них, между прочим, семеро ленааа. Скромные и тихие мастер-ножи успешно находили общий язык с офицерами без всякого няша, дело шло даже быстрее, чем между людьми и славями. Как это аукнется в будущем, Илья представлял себе смутно. Как бы его батальону не понести в скором времени первые не боевые потери. Но пока случаев беременности не было. Это Илья знал точно, все-таки его бойцы проходили ежемесячные медосмотры.
Первого мая, когда во всей империи народ традиционно открывает новый весенне-летний сезон, Илья решил устроить выходной с традиционным пикником для всего батальона. Пусть его бойцы перед отлетом запомнят как следует Землю. Пусть им вспоминается в тесных отсеках звездолета общий праздник в самое веселое время в году, когда листва на деревьях еще молодая и свежая, природа проснулась и полна надежд, солнышко ласковое, а небо голубое.
Идею приняли на ура. Слави решили приготовить на всех свою традиционную весеннюю похлебку «олспаш», а офицеры-земляне и присоединившиеся к ним мастер-ножи объявили батальонный конкурс на лучший шашлык. В каждой роте и даже взводе был свой, единственно правильный рецепт, командиры взводов специально отпрашивались у Ильи для того, чтобы съездить за мясом. И, как подозревал комбат, не только за ним одним. То есть, конечно, он сам вместе с заведующей столовой утвердил закупку алкоголя в размере десяти бутылок легкого вина на взвод и запретил приносить спиртное с собой. Но мы же все понимаем, не так ли? Если его офицеры не купят водки, а разведчицы ленааа не смогут скрытно доставить ее в расположение, то грош цена всему его воинству. Пусть в атмосферу праздника добавится сплачивающая коллектив легкая нотка интриги и состязательности.
Как и положено отцу-командиру, Илья прочитал краткую поздравительную речь перед строем, обошел с первым тостом выставленные тут и там на зеленой поляне столы, отдельные для каждого взвода, и, чокнувшись с бойцами, пошел себе восвояси. Сел на краю полянки на контейнер из-под патронов к «калькулятору» и задумался, глядя на дымки разгорающихся костров и веселящихся рядом с ними бойцов. До него доносился легкий серебристый смех славей, взрывы басовитого мужского хохота офицеров, обрывки речи. Уже резались на расстеленные по столам скатерти овощи и хлеб, заливалась вода в большие котлы для похлебки, где-то забренчала настраиваемая гитара. Золотистая коса Сфео мелькала тут и там, строгая помощница наблюдала за порядком, хотя Илья и просил ее сегодня не напрягаться.
Отдельной гулянки «для начальства» парень устраивать не хотел, не тот случай. Командиры пусть празднуют со своими взводами и ротами. Симпанток Илья отпустил бродить по своим делам. Слишком часто вместе бывает чересчур даже для него, Лоды и Карри.
– Грустишь, комбат? – чей-то до боли знакомый голосок раздался прямо у самого уха. Илья аж вздрогнул и подскочил на месте.
– Лена? Как ты здесь оказалась?
– Решила тряхнуть стариной. Я же, Илюша, не только доверенное лицо вожатой, но и мастер-нож высшей категории, – улыбнулась одетая в зеленый камуфляж-хамелеон девушка. – Задачка как раз по мне: скрытно проникнуть в расположение вражеского батальона и ликвидировать его командира. Как видишь, я справилась. Тебе своих еще гонять и гонять. Да и мои оказались не на высоте. А ты чего один? Где Славя?
– Она не может. У нее прямо сейчас военприемка грузов для флота на космодроме.
– Какая занятая у нас Славя, – покачала головой Лена. – На собственного мужа времени совсем не остается. Вся в делах, вся в заботах. Я вот тоже глава экспедиции от Ленааа, а времечко заглянуть к вам на праздник нашла. Все же не рядовое событие, твой батальон наше общее дело.
– У Слави много дел, – безразлично сказал Илья.
– Кто бы спорил, – Лена сорвала какую-то травинку и задумчивым движением сунула ее в рот. – Только военприемки на космодроме сегодня нет.
– Как нет?
– Обыкновенно нет. Ни у нас, ни у славей. Информация совершенно точная, это я тебе говорю как разведчик и как глава экспедиции.
– Где же тогда Славя?
– Не знаю. У нее много дел, как ты говоришь. А я, как и Славя, не слежу за союзниками.
– Так, Лена, ты на что сейчас намекаешь? – Илья начал понимать, что разговор получается нехороший.
– Ни на что не намекаю, Илья. Сказала все, что знаю.
– Так. Я прямо сейчас звоню Славе и спрашиваю ее, где она точно находится, – потянулся Илья к коммуникатору.
– Звони, – равнодушно сказала Лена. – Большим идиотом, чем уже есть, ты себя все равно не выставишь.
– Да почему?! – начал закипать центурион.
– Илья, ну соображай же! Пора уже взрослеть и думать хотя бы на два хода вперед, прежде чем что-то делать, – взгляд Лены неожиданно стал холодным и злым. – Допустим, она тебе соврет, что она на приемке. И что дальше? Что ты будешь делать с этой правдой? Ты об этом подумал? Нет. Зато Славя очень быстро поймет, что этот звонок неспроста. И уж она свои меры примет, уверяю тебя. Но скорее всего Славя сразу поймет, что дело нечисто, потому что ты даже закамуфлировать свой звонок под нейтральный разговор не сможешь. И ты вообще ничего не поймешь. В отличие от нее. Ты же перед ней как котенок, Илья.
– А перед тобой? – криво усмехнулся парень.
– И передо мной тоже, – не стала отнекиваться Лена. – Мы обе тебя любим, Илья. Честно, без дураков. Там, на Фортуне… Ты был такой одинокий несчастный маленький мальчик. Брошенный всеми… Знал, что погибнешь, но твердо говорил «пора прощаться», жертвуя собою ради своих. Ну как в тебя можно было не влюбиться, а? Мы со Славей и влюбились. А потом был общий бой, и в моих жилах потекла твоя кровь. Только знаешь, в чем между мной и Славей разница?
– В чем же?
– Я люблю тебя просто так, Илюша. Мне совсем ничего от тебя не надо, кроме тебя самого. Мне хорошо даже просто от того, что ты есть на этом свете. Я тебя никогда не использовала и не буду этого делать впредь. – Лена помолчала немного, перекатывая травинку во рту. – Славя тебя тоже очень любит, Илья. Но она хочет многого и ради этого готова на многое. Боюсь, даже лавры матриарха всея Славии не венец ее амбиций. Но свою игру она ведет тонко, причем часть этой игры – ты. Брак с тобой, создание батальона, еще кое-какие дела, про которые мне стало известно – это все ее игры. Я тебе уже говорила про практичность славей.
– И? Зачем-то ты мне все это рассказываешь? – упорно пытался добраться до сути центурион.
– Затем, чтобы ты был осторожнее. И знал одну вещь: если все вдруг пойдет не так, если тебе покажется, что выхода нет и все плохо, если ты решишь, что тебя предали, вспомни, пожалуйста, про меня. Я помогу. Вот, держи, – Лена протянула Илье маленькую фиолетовую сферу.
– Опять маячок?
– Да. Это твой второй шанс, Илья, если угодно. Если я буду рядом, хотя бы на одной планете с тобой, я услышу и приду тебе на помощь. Еще скажу тебе два инсайда, которые должны знать только ты, я и больше ни одна живая душа. Это мой тебе второй подарок. Если вдруг случится нечто невообразимое и между людьми и славями возникнет конфликт, ленааа скорее поддержат людей, чем славь. И еще: общие дети от людей, славь и ленааа могут быть зачаты только на Ковчеге.
– Откуда ты это можешь знать? – Илья был удивлен до глубины души.
– Неважно. До свидания, Илья, наслаждайся праздником. Знаешь, у тебя получился хороший батальон. А мне уже пора. Будем считать, что меня здесь не было.
Лена помахала Илье на прощание рукой и шагнула к опушке леса. Еще несколько секунд и она полностью исчезла из вида, слившись с окружающим пейзажем.
Глава 4
– Я думала, ты полетишь со мной. – Славя села в постели, отодвинув в сторону одеяло.
– Место комбата в его батальоне, – спокойно сказал Илья. – Ты сама все прекрасно понимаешь. Я не могу лететь с тобой на «Согревающем свете». Мое место на борту «Добытчика».
– На войне и в бою командир обязан быть со своими бойцами, – согласилась с ним инопланетянка. – Но во время перелета? Это обычная транспортная операция, тебе нечего там делать. А мы бы могли во время полета несколько недель просто побыть вместе. Ты и я.
– Славя, не надо. Все уже решено.
– Да ничего еще не решено. – Маленькая теплая ручка легла Илье на грудь и начала ласково поглаживать обнаженную кожу. – Слушай, Илья, а может ну его? Сдавай батальон на Сфео, она справится, возражать никто не будет, я договорюсь.
– Что? Славя, я тебе что, мальчик? – возмутился центурион. – Мы в игрушки играем? Вот так запросто создал батальон, поигрался и отдал?
– Не кипятись. – Голос Слави был ласковым, а улыбка самая искренняя. – Мне просто не нравится, что между нами происходит, Илюша. Что-то случилось, а я не могу понять что. Наверное, мне следовало проводить больше времени с тобою вместе, я хотела бы загладить свою вину.
– Все нормально, Славя. Я понимаю, дела.
– Да, – вздохнула матриарх. – От них никуда не деться. Но я постараюсь сделать так, чтобы у нас в скором времени все наладилось. Ты только поверь мне и потерпи немного. Вместе мы достигнем таких высот, о которых ты и не мечтал. – Девушка наклонилась и нежно поцеловала центуриона прямо в губы. – Расслабься, – тихонько шепнула она ему на ушко. – Сейчас нам будет хорошо…
Прощались с Землей бойцы его батальона по-разному. Славям и ленааа было проще. Это все же не их родина. Прилетели, а теперь улетают. Пройденный этап, не более. Хотя и им не очень-то хотелось менять красоты земного лета на тесные отсеки звездолета. Молодым офицерам было хуже. Они улетали в никуда, оставляя на Земле свои семьи, не зная, когда снова вернутся на родину. И вернутся ли. Да еще первый полет в космос, он всегда нервирует, центурион знал это по себе. Илья как мог подбадривал своих подопечных. Несмотря на то что все земляне были на пару-тройку лет старше его по возрасту, с высоты своего опыта центурион чувствовал себя не только комбатом, но и настоящим «дедушкой».
– Веселее, орлы, – командовал погрузкой в челнок парень, глядя в грустно-задумчивые лица бойцов. – Покатаемся вволю. Занимайте места, согласно купленным билетам. Добро пожаловать на рейс. Челнок славей, поэтому садитесь в кресла, затяните ремни, молчите в тряпочку и ничего не трогайте во время всего полета. Слави летают красиво, поэтому трясти и болтать не будет. Наверное. Стюардесс нема, кормежка в полете не предусмотрена. Имейте в виду, могут быть периоды невесомости, поэтому блевать категорически запрещаю, лично башку оторву. Давайте живее, нам предстоят великие дела.
Илья прикинул, какой уже раз он летит в космос. Кажется, пятый. Если считать полеты на орбиту и обратно по отдельности, то вообще девятый рейс. А нервишки-то все равно пошаливают.
Разбежались, взлетели. В челноке славей лететь комфортнее. Кресла поудобнее, с адаптивным противоперегрузочным гелем вместо синтетической набивки. Шумит поменьше, салон красиво отделан серебристыми и золотыми панелями, все время работает кондиционер, ручная кладь дозволена и сложена в специальные контейнеры. Есть даже несколько иллюминаторов. Практически первый класс гражданской авиакомпании. Это вам не традиционное имперское «дешево и сердито». Посмотрим, что будет внутри транспорта.
Долетели быстро, часа за четыре, и вскоре челнок пристыковался к похожему на длинный золотистый кабачок транспорту славей. Илья отправил Лоду и Карри к другим шлюзам, встречать вторую и третью роты, а сам, вместе с четырьмя взводами первой роты, направился смотреть жилые помещения. Сфео уверенно вела их вперед по длинным светлым коридорам, ей уже приходилось путешествовать на «Добытчике».
Однако… Не его со Славей шикарный люкс на «Согревающем свете», конечно, но и не второпях присобаченная к стене откидная койка на троих в «Обреченном». Длинный проход в жилом отсеке, отведенном первой роте, заканчивался круглой комнатой с закрепленной на полу практичной мебелью и оборудованием вдоль стен, метров пятнадцати в диаметре. Вроде как кают-компания, комната приема пищи и зал собраний одновременно. Перед входом в нее дверь в санитарный блок, со свеженанесенной надписью на русском языке. По обеим сторонам ведущего в кают-компанию прохода в стенах двумя ярусами располагались спальные капсулы-ниши. Илья заглянул в одну из них – неплохо. Койка широкая, есть крохотный столик у изголовья и место для личных вещей, в стенку вмонтирован небольшой экран корабельной компьютерной системы. От посторонних глаз можно закрыться плотной раздвигающейся тканевой ширмочкой. Сделано все аккуратно и радует глаз. Все-таки слави фундаментально женская цивилизация.
– Располагайтесь, – скомандовал столпившимся в проходе бойцам Илья. – Сфео, проследи, я пойду, посмотрю помещения для второй и третьей роты. Да, еще зайду поговорить с командиром корабля, утрясу вопросы по пребыванию и распорядку дня. Вооружение и прочее хозяйство уже погрузили?
– Нет, господин центурион. Последний грузовой челнок с нашим имуществом ожидается через шестнадцать часов.
– Доложишь по готовности.
– Есть!
Снова потянулись однообразные дни перелета и вынужденного безделья. Перенос кораблей духом цивилизации – штука специфическая. Звездолет находится непонятно где, в сером ничто. Внешние датчики и системы наблюдения молчат или глючат, никакой толковой информации снять с них нельзя. Экипажу делать в общем-то нечего, от него ничего не зависит, работа есть только у тех, кто поддерживает жизнеобеспечение корабля. Все ждут, считая оставшиеся до выхода из состояния неопределенности дни и часы. Нервирует то, что точно предсказать момент появления в обычном пространстве нельзя, дух может по каким-то своим соображениям задержаться или успеть побыстрее. Все в его воле… Надо просто ждать.
Во время перелета на борту «Обреченного» Максимов заставлял бойцов постоянно учить матчасть и сдавать зачеты, чтобы занять чем-то декурионов. Тот же метод взял на вооружение и Илья. Только он больше упирал не на техническую сторону, а на культурную. Технически его бойцы достаточно подкованы, ничему новому он их во время полета не научит. Зато знания обычаев и культуры трех цивилизаций им не помешают, раз уж они первые представители новой, совместной общины. Тем более что на Земле они в основном занимались шлифовкой боевых навыков. Пусть слави и ленааа почитают на свой выбор что-нибудь из Достоевского или Гоголя. Можно и что-нибудь из классиков зарубежной литературы, написанной задолго до образования свободных наций. Например, «Унесенных ветром» Маргарет Митчелл. А людям неплохо бы ознакомиться с «Заветами света и гармонии» славь и фундаментальным трудом ленааа «Правда и долг». Пусть побудут немного гуманитариями, напрягут свою единственную извилину от фуражки. А потом сдадут зачет. По земной литературе – лично Илье, он тот еще профессор. Офицеров же пусть экзаменуют Сфео и Ллейда. Литературные и философские беседы за две недели вынужденного безделья – самое то. Вместе с регулярными занятиями на силовых тренажерах и чтением устава, конечно.
Сказано – сделано. Бойцы стонали, но читали, даже сумасбродный приказ надо выполнять. Ленааа было в упор непонятно, зачем Раскольников убил старуху-процентщицу. Тем более так непрофессионально. Зато Тарас Бульба приводил мастер-ножей в полный восторг. По их мнению, старый казак сделал все правильно, но был слишком добр к ляхам. Они бы на его месте оторвались бы повеселее, даже наработки с далззаа есть… Люди не могли взять в толк философскую парадигму славей из «заветов»: «истинное достижение желаемого возможно только через гармонию, а истинная гармония возможна только при отказе от желаний». Зачеты порою перерастали в яростные литературные споры с комбатом, что Илью только радовало. Если спорят – значит, задело. В общем, две с половиной недели полета удалось провести не без пользы.
Когда «Добытчик» вынырнул из серого ничто в системе Славии, всем резко стало не до ерунды. Потому что для их батальона неожиданно нашлась работа.
– Я вернулась! – Одетая в бело-голубой с золотом парадный мундир Славя была торжественна и пафосна до тошноты. Но ей виднее, как общаться со своим народом. – Мои возлюбленные подданные, верные и неверные, ваш матриарх всегда помнит о вас. В горе и в радости, я всегда с вами, всегда со Славией.
Трансляция шла в записи на нескольких частотах, покрывая территорию всей планеты. Поймать ее выступление мог любой утюг. Нетрудно сделать так, чтобы тебя услышали, обладая подавляющим превосходством в космосе.
– Вам лгут о том, что я продалась инопланетникам. Вам лгут о том, что я принесла к вам войну. Не бойтесь, мои подданные. Вы можете спокойно спать в своих постелях. Мать не причинит зла своим детям, даже если они от нее отвернулись. Я и мои союзники не будем атаковать мирные города и селения Славии, мы здесь не для этого. Все это время я работала для нашей родины. Пока изменившие мне и вам аристократы отбирали себе все более скудные, из-за усиливающегося похолодания, плоды трудов простых славь, я собирала флот для спасения своего народа. Планета Ковчег с ее лесами, полями, морями и океанами доступна для нас. Я дарю ее моему народу. У нас есть флот для переселения, есть силы для борьбы с возможными опасностями, на нашей стороне сам дух цивилизации Славия и другие расы доброй воли, готовые работать с нами плечом к плечу. А что есть у изменивших мне и всем славям глав кланов? Только желание обогащаться за чужой счет до конца, руководствуясь шкурным принципом «умри ты сегодня, а я завтра». Подумайте над этим, мои добрые подданные.
Теперь я хочу сказать пару слов аристократам, в гордыне своей поднявших руку на матриарха и ее слуг, – взгляд Слави был тяжел и суров. – У вас еще есть время покаяться и испросить моего прощения. Немного, но есть. Потом покаяние и присяга приняты не будут. А сейчас отдайте мне мое. Я знаю, что тысячи моих сторонников брошены в тюрьмы и так называемые «воспитательные» лагеря. Вся вина этих бедных славь только в том, что они были верны своей матери. Вы репрессировали весь клан ясеня, кроме успевших спастись со мной. Эти слави не нужны вам, но они нужны мне. Матриарх своих не бросает, я пришла за ними. Отдайте их мне, или узнаете мой гнев.
– Ну как тебе мое выступление? – спросила с экрана улыбающаяся Славя. Илья сидел в кресле капитанской каюты «Добытчика», куда был вызван прямым звонком на свой коммуникатор от командира корабля. Матриарх желала поговорить со своим мужем наедине.
– Неплохо. Прессуешь кланы по всем фронтам, – показал поднятый большой палец центурион.
– Стараюсь, дорогой, – кивнула Славя. – Но у меня есть к тебе просьба. Я тут приватно поговорила с Ярмой…
– Особистка еще при деле? Как там себя чувствует Альда из клана ландыша?
– При деле. Про Альду я не спрашивала, а Ярма тебе привет передавала. Теперь она возглавляет совет безопасности кланов. Мы с ней мило так пообщались… Боится она за свою косу, Илья, ох как боится. Правильно делает, между прочим. Я тебе устрою с Ярмой личную встречу, если захочешь, прежде чем ей косу отрезать, – сжала губы Славя. – В зеркальном, так сказать, варианте.