История одного проклятия, или Как полюбить грифона

Девушка со вздохом повалилась на спину там же, где снимала, благо кто-то успел подстелить покрывало. Она ощущала себя объевшимся халявной сметаны котом и осоловело смотрела вверх, блаженно улыбаясь. Сбоку то и дело раздавались хоровые восторженные вопли, когда на экране ноутбука появлялся очередной снимок.

– Фотоаппарат на дозарядку поставьте, черти, – громко сказала она. – А то остальное буду фотографировать только глазами!

Новая волна суеты, визгов, писков и поисков в куче сумок съемного аккумулятора вызвала у неё ещё одну улыбку. Общение с бжд-шниками (без Ланы, естественно) всегда оставляло у неё ощущение благостности и эйфории. Спонтанная фотосессия попросту поглотила все фантастические встречи и разговоры дня минувшего и раскрашивала грядущее в радужные тона.

Пока девушка блаженствовала, к ней кто-то тихонько подошел и чем-то легонько ткнул в живот. Рена лениво приподняла голову и обнаружила, что у неё на животе сидит куколка из линейки «Минифи», одной из самых популярной среди кукловодов. Эта относилась к «Хлоям», была обладательницей смуглого тона тела, глазищ цвета лунного камня и ангельских крыльев за спиной. Всей одежды на ней было какой-то фантазийное бикини с прозрачными шлейфами и сандальки с высоченной шнуровкой. Как и у всех кукол этой линейки, личико её одновременно отражало застенчивость и лукавство. На запястье правой вытянутой вперёд руки висела конфета, обмотанная ленточкой.

Рена подняла взгляд выше и встретилась взглядом с сияющими глазами хозяйки куклы. Муся, она же Маша, косплейщица со стажем подпрыгнула на месте от переполнявших её чувств и часто захлопала в ладоши. На ней было платьице в стиле «готик-лолита», с кучей кружавчиков, лент и рюшей, от колыхания которых у Рены опять в глазах зарябило.

– Мусьен, не мельтеши, – ухватив её за щиколотку, проворчала Рена. – А то меня укачает прямо вот лёжа!

– Реночка, ты сЮ-ууупер! – умильно протянула косплейщица и с готовностью плюхнулась рядом с девушкой. – Мы с Ло-Ло так рады, так рады. Возьми конфетку, это тебе! До-озо-оо12!

– Да всегда пожалуйста, – хмыкнула Рена, осторожно снимая с ручки куклы подношение. – Что это? А, чернослив в шоколаде, всё как я люблю.

Муся опять разразилась аплодисментами, глядя на Рену восторженными глазами. Потом усадила свою куклу поустойчивее и завертела головой.

– Здорово сегодня, нэ? Нэ13?! – не в силах посидеть спокойно дольше минуты, воскликнула Муся. – И с погодой-то как повезло!

– Видать, успешно нашаманили, – дружелюбно проворчала Рена, зная о некоторых причудах кукловодов. Например, дружно камлать на хорошую погоду накануне встреч на природе. Для этого вечером на подоконник ставили куклу с запиской «Хочу солнца!» и тому подобные пожелания.

– Ага, я всех четырех на окошко выставляла! – с готовностью закивала косплейщица. – А Макс вообще не поленился: всех монстерхаев рассадил!

– Знатная «рассада» получилась! – рассмеялась Рена. – У него ж их полсотни будет! Упс!

От смеха Ло-Ло, та самая куколка-ангел, свалилась с её живота. Обошлось без последствий, хотя Рене досталосьпо носу подошвой миниатюрной сандалии. Муся всплеснула руками, подхватила куклу и отчитала ту, чтоб не смела пинать фотографа. Потом посмотрела на привставшую на локтях Рену, пригладила слегка растрепавшиеся волосы куклы и осторожно спросила:

– А ты уже когда куклой обзаведёшься?

Рена уставилась на неё и не удержалась от ироничного:

– Обычно таким тоном интересуются «Когда уже заведёшь детей»!

Муся порозовела, но потом весело рассмеялась. Рена поддержала её, хотя тема была болезненной. Муся тоже об этом вспомнила, прикрыла рот ладошкой и посмотрела на ней виновато.

– Да не бери в голову, Мусьен, – нарочито беспечно сказала Рена. – Мне и так…с вами нормально: прямо все куклы мои!

Они снова посмеялись. Но всё же косплейщица отважилась продолжить:

– Начни хотя бы с «минифишек», нэ. Есть ведь и бюджетки, и рекасты доступные, очень даже кавайные. Ты ведь знаешь, что вот Ло-Ло – это рекаст. – И она от имени куклы помахала Рене ладошкой. – А мейк, гардероб – это мы тебе всем клубом поможем!

– И чтоб меня потом Лана до язвы желудка довела своими инсинуациями?! – сморщилась Рена, садясь прямо. – Нет, Мусёна, у меня тоже гордость есть, хоть это и незаметно. Я уж лучше вообще без куклы буду.

– Так хотя бы для себя-аа, – робко протянула та и покачала перед лицом своей куклой. – Нэ?

– Для себя… – Рена задумчиво посмотрела в ту сторону, где у ноутбука столпилась большая часть кукловодов. На них с Мусей потому никто не смотрел. – Для себя я б такого завела, – понизив голос, сказала она, доставая телефон и открывая галерею изображений. Чуть поколебавшись, развернула экран к затаившей дыхание приятельнице, пригрозив: – Только не ори!

Предупреждение оказалось своевременным, и косплейщица, чуть не выронив куклу, зажала себе рот обеими руками. Глаза у неё стали круглыми и восторженными, как у анимешных персонажей. Рена даже опасалась, что у хозяйки Ло-Ло ещё и кровь сейчас носом пойдёт как в мультиках.

Она отважилась показать приятельнице одно из тех фото, где Зар был запечатлён на фоне листьев с зацепившейся за волосы кистью сирени. Глаза его были слегка прикрыты, на губах лёгкая улыбка. Рыжие волосы прямо пламенели вокруг его головы.

Рена, довернув телефон к себе, снова поразилась качеству снимка, а сердце её стукнуло сильно и невпопад. Девушка хотела уже убрать смарт, но Муся вцепилась ей в руку и чуть ли не носом прижалась к дисплею.

– Это же Майский принц! Ой, како-оой! Су-ууугой-иии14! – У Муси из глаз разве что розовые сердечки не сыпались. – Ты снова с его хозяйкой повстречалась, нэ?! Завидую!

– Не, это я на Пинтересте нашла, – с трудом подобрав правдоподобную ложь, пробормотала Рена, всё-таки отбирая у приятельницы смарт. – Перекрестных ссылок не было, только то, что выставил какой-то пользователь.

– Бли-ин, как жалко-то! Чи15! – чуть не прохныкала Муся, прижав к себе «минифишку». – Такой няшечка, мы с Ло прямо влюбились! А давай остальным покажем?! Нэ?!

– Это чтоб я без телефона осталась?! – уже по-настоящему ужаснулась Рена и, видя наполнившиеся слезами глаза Муси, дрогнувшим голосом сказала: – Ладно, не реви! Вечером в группу кину. И вообще, перерыв уже закончился, а впереди работы – семь вёрст до небес. Эй, народ! Камеру вернули!

Она уже пожалела о своём поступке и теперь стала разводить нарочито бурную деятельность, чтоб не дать Мусе шансов пристать с вопросами. Рена ловила себя на том, что ей не столько не ловко врать приятельнице и даже не от попытки представить, что будет в группе, выстави она очередное фото «Майского принца». Её сердце сжималось от стыда перед тем, что она почти позабыла о Заре, о его словах. О его просьбе…

Но вскоре всё её внимание поглотили сложные постановочные снимки и перебранка с хозяевами кукол, так и норовивших влезть в кадр, чтобы поправить позу модели. Уже начало смеркаться, когда Рена закончила делать череду снимков «кукла+хозяин», во время которой она неожиданно проявила крутой нрав и командный голос. Зато ни одного снимка не пришлось переделывать!

Большая часть кукольников засобиралась по домам, а вот головной состав вознамерился во что бы то ни стало отблагодарить Рену за её услуги. Денег та никогда принципиально не брала, поэтому компания во главе с Мусей и Максом уговорили угостить её ужином. На это Рена согласилась, поскольку от съеденной в перерыв конфетки остались только воспоминания. Все вместе они отправились в пиццерию, где помимо выбранного обеда, Рена стала обладательнице четырёх видов пиццы, огромной коробки картошки-фри, ведра с наггетсами и пяти разновидностей десертов. Конечно, девушка была голодна, но не до обморочного состояния, в котором бы заказала такую гору еды!

Кукловоды галдели, хихикали и отказывались разделить «фастфудятню» по-братски. Вместо этого помогли упаковать и донести до квартиры Рены и сгрузить на кухонный стол.

– Зато тебе пару дней не придётся готовить, – резонно заметил Макс, хозяин «кукольной рассады» и один из старожилов клуба, когда она спустилась проводить весело галдящую компанию.

– Ну, э-э… Не без того, – пробормотала Рена, вновь вернувшись к привычной всем роли стеснительной девицы. – Кхм, спасибо за…за всё. Было весело.

– А то ж-жж! – басовито отозвалась Котя, представлявшая тот же клан косплееров, что и Муся. – Прямо фестиваль без границ!

– И без Ланы! – подхватили остальные кукольники.

– Вот она всем нервы-то помотает, – кисло улыбнулся Макс. Потом тряхнул выкрашенным в сиреневый чубом и помахал девушке рукой. – Лады, Рен-тян, бывай – не пропадай!

– Ага, звоните, если что, – кивнула та, старательно делая вид, что не замечает странные ужимки Муси. Та выкатывала глаза, шевелила губами и тыкала мизинчиком куда-то в область коленей Рены.

– Ладно, минна-сама16! – провозгласила Котя. – Айда ещё покутим в «Сладкой сказке»!

Компания отозвалась на её предложение хоровым «Суго-ооооой-ииии!» и потянулась на выход из двора. Муся нашла повод, чтобы задержаться, подскочила к Рене и, раздувая ноздри, прошипела:

– Принца выстави! Ты обещала!

– Э-э, мне там…продукты надо в холодильник убрать, – заспешила Рена, пятясь от сопящей приятельницы.

– Ты обещала! – уже в закрывшуюся подъездную дверь крикнула Муся, топнула ногой и погрозила кулаком. – Ууу, бА-аака17! Стеснительница неправдоподобная! Бака-бака-бака!

Её окликнула Котя, и косплеерша, прижав к себе сумку-переноску с куклой, поспешила присоединиться к друзьям.

****

В квартире витал вкусный дух пиццы и картошки фри. Рот Рены сразу наполнился слюной, и она тут же себе попеняла:

– Тебе не стыдно, а?! Только что ведь наелась чуть не до опупения, и опять о еде думаешь?!

От собственных слов её пробрал внезапный нервный озноб, когда в памяти эхом всплыла её же фраза: «Нагнал тут жути, а сам только о еде думаешь!». Рена потрясла головой, с усилием провела обеими руками по волосам, стягивая резинку и позволяя прядям рассыпаться, как заблагорассудится. Потом прошла на кухню и посвятила несколько минут форменному тетрису, упихивая «фастфудятню» в холодильник. Пока она была этим занята, на столе чуть ли не каждую минуту содрогался смартфон, поставленный в режим «без звука». Рена морщилась, невольно отсчитывая каждую новую приходящую смс-ку. К концу её «продуктовых войн» тех перевалило за пятнадцать штук.

Захлопнув дверцу холодильника, девушка с кислой улыбкой посмотрела на умолкший телефон. Ей не требовалось проверять список входящих сообщений, чтобы узнать, от кого. Она похлопала себя по бедрам, внезапно обратила внимание на буровато-зелёные пятна на джинсах в области коленей. Ахнув, поспешила в ванную в отчаянной надежде застирать это незапланированное «хаки».

За время её отсутствия смартфон под давлением потока смс-ок сполз чуть не на край стола. Так что Рена, переодевшись в домашнее и заглянув за телефоном на кухню, поймала его уже фактически в попытке самоубиться об пол.

По пути в комнату, Рена всё-таки открыла список полученных сообщений и крякнула. Двадцать четыре штуки!

– Мусьен, вот у тебя пальцы-то не отвалились их набирать! – в изумлении пробормотала Рена. Не прочитав ни одно из сообщений, она набрала и отправила краткое: «Уймись. Обрабатываю фото». После этого решила и вправду посмотреть снимки, что сделала в сиреневом убежище, и села за компьютер, подсоединив к нему телефон.

И снова по несколько минут рассматривала каждую фотографию. Сердце билось чаще, к щекам прилила кровь, но она не могла отвести от снимков глаз.

Зар, рыжий псих, «Майский принц». Вот тот самый снимок, что она показывала Муське, и в его зелёных глазах только теперь заметила весёлый огонёк. Вот он наслаждается сделанным глотком кофе, прикрыв веки и откинув голову чуть назад. На память Рены сразу пришли работы одного из художников-прерафаэлитов – Россетти, чьи работы отличались зашкаливающей чувственностью. А вот Зар, держа стакан у губ, лукаво смотрит на неё поверх края посудины и, кажется, вот-вот подмигнёт…

Рена долго-долго, не мигая, смотрела в зелёные глаза на фото, пока ей не стало чудиться, что цвета поплыли. Она зажмурилась, потёрла пальцами веки, напомнив себе, что сегодня и так перенапрягла зрение, напряженно всматриваясь в видоискатель фотокамеры. После такого положено вообще не видеть дальше своего носа.

На телефон одно за другим упало штук пять смс. Рена вздохнула, покосившись на него. Зашла в группу бжд-шников и опубликовала фото Зара, которое видела Муся. В шапке поста она огромными буквами написала: «Найдено на Пинтересте. Безадресно». И торопливо вышла из сети, чтобы не видеть, что начнётся в комментариях. Дабы обезопасить себя от вполне ожидаемых телефонных атак, отключила на смарте и режим вибрации. Выключила компьютер, погасила настольную лампу и, как в окоп, нырнула под одеяло.

Уже проваливаясь в сон, она вспомнила, что не зашла во вторую комнату пожелать доброй ночи тёте Саби. Но сил встать уже не было, внезапная усталость навалилась медвежьей тяжестью, налила веки свинцом. Меньше, чем через минуту девушка спала беспробудным сном.

***

5.

Проснулась же она от трескучего звонка стационарного телефона, слышного в любом уголке квартиры. Кнопочный монстр стоял в прихожей, как ещё одно напоминание о тёте. Рена мало того, что не стала его отключать, так ещё исправно платила за телефонию и где-то раз в месяц звонила по межгороду родителям. Связь у громоздкого аппарата до сих пор была на зависть иным навороченным гаджетам. Главным неудобством т был короткий сетевой провод, удлинить который, чтобы перенести в комнату, у Рены всё руки не доходили. И ещё отсутствовала регулировка громкости звонка, имеющего сокрушительное звучание и децибелы допотопных дисковых телефонов.

Именно от этого звука, бьющего даже не в уши, а куда-то прямо в слуховой центр мозга, Рена и подскочила на кровати. Не сразу разобралась, что за адова трель сотрясает всё пространство. Схватилась спросонок за смарт и спустя лишь пяток секунд вспомнила, что тот стоит на беззвучном режиме.

Пронзительное дребезжание звонка ввинчивалось уже куда-то в позвоночник и замолкать, похоже, не собирался. Едва не запутавшись в пледе, Рена поковыляла в прихожую и уставилась на грозно мигающий дисплейчик на корпусе телефонного монстра. Номер на нём не высвечивался, но мерцание ядовито-зелёного вызывало ответный нервный тик.

– Собачки-сотонячки, да что ж такое-то?! – пробормотала Рена, вспоминая правила обращения с телефонным извергом: какую вот кнопку нажать, чтоб принять входящий звонок? Потом вспомнила, что всё гораздо проще и подняла с рычагов трубку, соединённую с корпусом туго завитым шнуром. – Але?..

– ТЫ ТАМ СДОХЛА, ЧТО ЛИ, ИЛИ ПЬЯНАЯ В ГРОБИНУ ВАЛЯЕШЬСЯ?!?

– Ко…Ко…Кори?! – чуть не рухнув на пол и мгновенно проснувшись, выдохнула Рена, попросту оглушённая рёвом из динамика трубки. – Откуда ты?!.. – Вопрос она не закончила, вспомнив, что номер стационарного телефона знали только её родители – и вот да, Корнелия.

– Какого ахтунга на звонки не отвечаешь?! – с чуть меньшими децибелами проорала трубка, с изумительной ясностью передавая все интонации и звуки заднего фона. – Эти твои пупсофилы до тебя дозвониться не смогли, так они меня В МОЙ ЗАКОННЫЙ ВЫХОДНОЙ достали!! У тебя там что, всю ночь пирушка с порнушкой была с применением всего ассортимента из магазина для интима?!

– Нет!.. – краснея и ощущая, как внутри начинает подниматься горячая волна, выдохнула Рена, опершись одной рукой о дверной косяк. – Ребята попросили им с фотографиями помочь. Я до вечера на улице провела, пришла поздно вот и…

– Вот и объясняйся со своими фетишистами сама! – рявкнула Кори. – Они мне чуть мозг не выклевали, что ты ни на звонки, ни на домофон не отвечаешь!

– Домофон?!

Рена ошалелыми глазами обвела прихожую и обнаружила, что домофонная трубка сорвалась с держателя и сиротливо висит вдоль стены на проводе. Чуть не заикаясь, девушка пролепетала:

– Это… домофон…я, видимо, случайно вчера трубку уронила…

– Это тебя уронили, при чём не вчера, зато на всю голову! – всё больше заводилась Кори. – Ты хоть в курсе, что мы уже собирались квартиру вскрывать?!

– За-зачем?! – в конец обалдела Рена, всё-таки сползая по стене на пол и не замечая, что оставляет пальцами на косяке глубокие борозды…

– За хреном!!! До тебя не дозвониться, пупсофилы все на какой-то нервной измене! Что с тобой – отравилась жрачкой или тайком бухаешь целый день – не ясно!..

– В смысле – целый день?!

– Двойное «ять» тебе в поперечье! Шесть час вечера на дворе! Скажи спасибо, я ещё до твоих рожателей не дозвонилась, а то б точно уже окна с ОМОНом высаживали!

– Как шесть часов вечера?!.. – не осознав последней угрозы Кори, сдавленно произнесла Рена. – Я что… почти двадцать часов проспала?!

Трубка замолчала, как-то весьма выразительно и почти зловеще. Потом Корнелия прошипела:

– Слышь ты, невменяемая, я ведь сейчас приеду и потащу тебя анализы на психотропные препараты сдавать.

– Да трезвая я! – рявкнула вдруг Рена с такой яростью и вскипевшим раздражением, что на том конце задним планом кто-то сдавленно ахнул. – Вы на мне ДВА дня пахали, не слезая!!! Я что, отоспаться не могу?! Я из твоей гребанной студии полтонны хлама вытащила в одного, вчера больше десяти часов на ногах провела; имею право хоть неделю спать! Что орать-то сразу?!

В трубке повисла ошеломленная тишина, в которой чуть отдалённый голос Аскольда прозвучал очень внятно:

– А я тебя предупреждал, сбавь обороты. Нечего укатывать девочку…

– Ты ещё!.. – взвился голос Кори.

Рена издала резкий, неожиданный для самой себя звук: то ли взрявк, то ли клёкот. Перепалка на том конце тут же затихла, и Рена на диво спокойным ровным голосом, не смотря на бурлящие в ней негодование и злость, сказала:

– Со мной всё в порядке. Приезжать не надо. Звонить – тоже. Я проснулась. Мне надо умыться и поесть. Аскольд Григорьевич, не волнуйтесь, у меня ничего не болит. Маша, я знаю, ты меня слышишь: не дави людям на психику. Кори, извини. Пока.

И решительно положила трубку на рычаг. Подумала – и выдернула штепсель из сети.

Примечания