В итоге эту сову, коллективно, с Сергеем и его семьей мы приносим в Новосибирский зоопарк. Удивительно, но берут её туда без проблем. И когда совушка усаживается на ветке в вольере, то на вид становится совершенно неотличимой от всех остальных своих товарок.
– У нас таких много есть, – говорит служитель.
– Не-е, наша сова, она всем совам сова. Вишь я ей на одной лапе латунный лад от гитарёхи загнул пассатижами? Музыкальная, б! Будем её навещать теперь, – говорю я.
***
А за пережитый ужас с той совой Сергей Пермяков с со мною потом случайно, но рассчитывается. Как-то он приходит навестить меня и звонит в дверь:
– Кто там?
– Милиция! – не думая отвечает Сергей.
– Сейчас…, – говорю я и тихо-тихо в комнату.
Когда Сергей понимает, что несколько переборщил, то стучит в дверь и кричит:
–Эй-й! Не бойся! Нет здесь никакой милиции! Это я, Сергей Пермяков!
Открывается дверь. А за ней стою я – бледный, одетый в пальто (зима на улице) и с рюкзаком за плечами. Окно на кухне открыто. Второй этаж! И я уже собираюсь прыгать из него и уходить в ленточные боры на Оби…, только не в Советскую Армию! Я очень недоволен шуткой Сергея и до сих пор её поминаю исключительно матом.
А просто время такое! Телефонов-то в Новосибирске ни у кого нет, вот и ходят музыканты друг к другу без звонка, когда вздумается.
Кто это, ресторанный музыкант?
В то «золотое» время, 70-80-е годы при СССР, ресторанный музыкант – очень престижная и уважаемая профессия. Из разряда – товаровед, рубщик мяса на рынке, таксист, автослесарь и т.д.
Во-первых, это деньги! Так, в новосибирском ресторане «Садко» музыкант получает примерно 1500 рублей в месяц. Причём это почти официально. В отличие от спекулянтов например! И за «парнас» тогда ещё не наказывают. А это ещё столько же. И столько… официально получает в городе только лётчик-испытатель с Чкаловского авиазавода!
Во-вторых, это возможность доступа в любые рестораны города. Всегда! Поэтому даже знакомство с ресторанным гардеробщиком тогда престижно и полезно, а уж с музыкантом…, тем более! В общем музыканты, это ресторанная элита в то время. У них в ресторане свой стол, а официанты в перерыве носят им туда чай бесплатно. И т.д. и т.п.
И вдруг....
В 90-е всё резко меняется! И работа ресторанным музыкантом перестает приносить большой доход. И появляется очень много богатых людей. И музыканты превращаются из элиты в обычную обслугу.
Причём у нас в стране это падение ещё не такое дно как в Америке например. Там музыкант в ресторане – это вообще низшая каста! Ниже посудомойки и уборщицы! Любой работник, и не только работник, но и посетитель, может сделать замечание, а то и наехать на музыканта.
Новосибирец, а ныне американец, гитарист Василий Маринин рассказывает мне, как к нему во время работы в каком-то баре подходит итальянец, которому он чем-то не нравится и совершенно безнаказанно материт его на своём итало-английском языке. Каково?!
И если раньше знакомство с ресторанным музыкантом престижно и полезно, то потом оно становится не только непрестижным, но и в чём-то компрометирующим! Ну глупо же гордиться знакомством с уборщицей туалетов например, да?
А у гитариста Сергея Пермякова в это время происходит такой случай…
К ним, в большой и престижный ресторан, его друг детства, бизнесмен, приводит своих приезжих бизнес-партнёров. Видимо отмечать сделку. И в перерыве, Сергей, в желании угодить другу предлагает ему «подарить» песню его гостям – сделать объяву со сцены в микрофон на весь зал. Ну как в «Мимино»:
«А эта песня посвящается нашему гостю из солнечного города Телави!»
Но друг буквально секунду подумав говорит:
– НЕ НАДО!
Он понимает конечно, что знакомство с ресторанным музыкантом не принесёт никаких дивидендов и не повысит его статус в глазах партнёров, а ровно наоборот!
Отсюда вывод – тонкая творческая психика далеко не каждого музыканта может смириться с резким «падением социального статуса», отсюда и всяческие суррогаты-перфомансы.
Но об этом позже…
Будем жить!
Путч в «Праздничном зале»
Как красиво… Ночь… Лодочная станция… Лодка… Река… Море… Океан… Нет, «Океан», это в следующем доме и туда точно никого не возьмут, занято!
Но обо всём по порядку…
***
Счастье без ума – дырявая сума:
где найдёшь, там и сгубишь.
В 70-80-х в Новосибирске есть одно музыкально-танцевальное заведение, где музыканты работают не как в обычном кабаке. Это «Праздничный зал», коротко ПЗ, что на Красном проспекте. Кстати стоит он в одном ряду с фешенебельными ресторанами «Океан» и «Садко». Это каламбурчик такой получился, а-ха-ха! А что, и впрямь стоит… в одном ряду (это реально три дома подряд по Красному Проспекту Новосибирска).
И относится ПЗ к какому-то зачуханному тресту «НовосибирскГорБыт» (кажется…) по оказанию каких-то бытовых услуг населению.
А работает ПЗ так – пять дней в неделю этот огромный сарай из стекла и бетона на первом этаже жилой девятиэтажки стоит закрытым, а по выходным в нём проводятся свадьбы.
Музыканты, постоянно работающие в ПЗ, официально устроены в этом тресте, где и получают зарплату за свои два рабочих дня в неделю. А поскольку это сущие копейки, не считая «премий» от брачующихся в виде водки и закуски, претендовать на эту точку могут только совсем слабые музыканты, которые имеют другую основную работу, не связанную с музыкой, и для которых музыка просто хобби, а не кусок хлеба насущного.
И так продолжается до того момента, пока директором ПЗ не становится молодой предприимчивый человек по имени Олег, который и производит в нем революцию.
Свадьбы по выходным остаются, а остальные пять дней в неделю там теперь проводятся вечера «Службы знакомств». То есть танцевальные вечера для взрослых, где незамужние и неженатые (а может быть и нет…) люди могут просто потанцевать, а заодно найти себе пару. Если и не на всю жизнь, то хотя бы на вечерок-другой.
Входной билет сюда стоит недёшево, но всё равно, это намного дешевле, чем посещение любого ресторана, что немаловажно. Желающие культурно накатить коньяка или шампанского могут сделать это в буфете на втором этаже… Там есть удобные столики, стулья, закуски, лимонады и всё такое. А нежелающие выпить просто танцуют и общаются между собой.
И начинается…
Народа в ПЗ приходит столько, что музыкантам даже приходится помогать женщине-контролёру сдерживать двери, когда открывается касса по продаже билетов. Что бы эти двери просто не вынесли.
А музыканты теперь получают зарплату в виде процентов от проданных билетов. А это по тем временам вполне приличная сумма. И «старые» музыканты сразу понимают, что они эту работу не тянут. А поскольку терять такую кормушку не хочется, двое из них быстро переквалифицируются в начальников – администраторов. А в качестве рабочих лошадок приглашают профессиональных музыкантов, вполне приличный музыкальный коллектив.
Да, они не звёзды, типа, гитариста Гены «Гонтаря», но они крепкие профессионалы. И у них ещё два преимущества – дружеские отношения между собой и большой музыкальный энтузиазм, свойственный молодым людям. Что и позволяет им в итоге быстро сделать вполне достойный репертуар. И программу они успешно сдают тому же самому жюри, что принимает программы в ОМА под руководством Виктора Бударина.
И с этого момента работа эта напоминает им Рай! Вернее, Рай как его представляют себе все кабацкие музыканты. Так один очень хороший музыкант из ресторана «Центральный» рвётся поменять свой ЦК на ПЗ, несмотря на существенную потерю в деньгах. Но отвергается коллективом.
Занято, дядя!
И что же здесь райского? А вот что:
