– Ульразвук. Его люди не сслышшат! Как это задавят? Насс? Кто?! За ччто?! Пуссть поймают ссначчала! Мы ссами кого хоччешшь… А нашших в городе замуччаешшься ссччитать, вссе ессть, – удивляются теперь уже ужи-подростки, – Ты Кобра давай не отвлекайсся, нам некогда!
– Денег бы мне немного на поесть, одеться и пожить где-нибудь. Остальное потом вам скажу, когда сам соображу что делать, – осторожно закидываю я удочку юным родственникам.
– Одетьсся…, это только на рынке, подожжди пару дней до выходных! – мгновенно отвечают мне, – А деньги без проблем, щщасс ссделаем, ползи за нами! Иди в ссмыссле. Здессь рядом.
Деньги
Я выхожу из харчевни и иду угадывая направление движения по двум быстрым змеиным тельцам, мелькающим в зелёной траве на обочине булыжной мостовой. Но трава заканчивается, дальше одни булыжники и я теряю своих заботливых проводников. Но через несколько секунд мне уже шипят из-за ближайшего угла:
– Ссюда! Ссюда Кобра, не сспи!
А за тем углом прямо на деревянной ступеньке крыльца какой-то халупы лежит и призывно смотрит на меня толстенький кожаный мешочек, в которых здесь обычно носят деньги. У кого они есть конечно. Чистенький, как только что из кармана. Уй-я-я! Кто же не мечтал случайно найти на улице такой вот толстенький кожаный мешочек?! А он себе лежит и ждёт только меня! Ай, ужики-красавчики!
Быстро развязав несложный узелок узкого сыромятного ремешка я пересчитываю денежный улов – один золотой герр, пять серебрянных и кучка медяков. Крепко! Хватает на хорошую лошадь со всей её сбруей и телегой с рессорами.
– Ссвитсский вччера ноччью потерял, – слышу я в голове голос брата-ужика Щуса, – Как приехали они вччера сс дела, деньги получчили и напилиссь в кабаке госстинницы дядюшшки Бло, вот и потерял когда пьяный назад шшёл. Ты, Кобра, монеты-то ссссыпь в карман, а мешшоччек выбросси, улика. Ещщё нужжно будет денег, свиссти, вессь город деньгами зассыпан. Только межжду половыми доссками знаешшь ссколько лежжит. И ссерёжжки. И колеччки. Вссё теряют. А ессли много денег нужжно, мы укажжем. Знаем где сспрятаны. Вссё, мы ссвободны?
– Спасибо вам милые ужики, пока свободны, выручили! – удовлетворённо отвечаю я, – Свистну как понадобитесь!
– Ссвиссти…, – и только лёгкий шорох в траве. Уползли красавчики!
У дядюшки Бло
Вот значит как! Свита князя Миха деньги за нас вчера получила и судя по этому мешочку немалые. Ладно, это потом. А сейчас нужно найти ночлег и где поесть. А тут и думать нечего. Нужно идти в гостиницу дядюшки Бло раз уж свитские ходят пить в тамошний кабак. Там их и послушаю. Они когда пьяные наверняка говорливые. Не языком так мыслями всё расскажут.
И я иду в гостиницу, что на соседней от площади улице.
За гостиничной стойкой стоит сам хозяин, дядюшка Бло – невысокий плотный пожилой мужчина в очках и большой блестящей лысиной прикрытой иудейской кипой. Выражение лица брезгливое и сонное.
Справа от стойки мощная дубовая дверь входа в гостиничный кабак, который утром и днем работает как обычная харчевня. Сегодня этот кабак чуть ли не единственный доходный актив дядюшки Бло. Постояльцев в гостинице мало, а в кабак постоянно ходят свитские. Да и горожане бывает заглядывают.
Слева от стойки крутая деревянная лестница на второй этаж с его длинным-предлинным коридором дешевых номеров. Жёсткая койка с рваным одеялом, хромой табурет и вешалка из кованых гвоздей в стене. Стойла! Уборная и умывальник в конце коридора.
Но в гостинице есть и третий, чистый этаж, и на нём пара вполне приличных меблированных номеров с чистым бельём и собственными медными умывальниками и уборными в небольших туалетных комнатках. Там даже есть зеркала и коврики на полу из гладко обструганных досок.
– Чего тебе мальчик? – лениво спрашивает меня хозяин, приоткрывая правый глаз, и я отчётливо слышу его голос в своей голове, – Вот оборванец! Ходят тут, свитских на них нет.
– Здравствуйте! Мне нужна хорошая комната и обед, – вежливо отвечаю я хозяину.
В подтверждение своих слов достаю из кармана и кладу на стойку монету – один медный герр. Этого вполне хватит за целый день проживания с трехразовым питанием в хорошем номере любой городской гостиницы.
Выражение лица хозяина мгновенно меняется на заинтересованное, сонный правый глаз открывается полностью, а левый начинает своё хаотичное движение туда-сюда. А дальше… монета исчезает со стойки! Вот она только-что была…, и её уже нет! Я даже не успеваю засечь движение рук хозяина. Вот это фокус! Магия? Не чувствую.
– Конечно, конечно, – уже тараторит хозяин, – Какой номер на третьем этаже желает выбрать юный барич, с окном на улицу или во двор? Обедать можно в номере. Позвоните в звонок, принесут. Надолго к нам? Да…, нужно записать в журнал Ваше имя. Сами понимаете, такой порядок, – и тут же его мысли, – Откуда у этого оборванца деньги на хороший номер?! Нужно потом сказать свитским, пусть проверят, а вдруг он их украл? Ну конечно украл! Но сначала самому нужно хорошенько пошарить по его карманам как заснёт. Успею ещё сказать свитским.
– Меня зовут Ник Лучч, – выдаю я вслух первое пришедшее на ум имя, – Я младший сын известного негоцианта Лима Лучч из Синей Окумы и мы с отцом следовали на рынок в Красную Окуму, здесь хорошо берут наш товар – глиняные горшки. Однако позавчера ночью я случайно потерялся в лесу. Зазевался и отбился от наших повозок. Заблудился, ободрался о лесные колючки, оголодал и вот…, наконец-то вышел к городу. Теперь буду здесь ждать отца, он обязательно приедет на рынок. Там я его и найду. Если конечно он успеет доехать на эти выходные. Он же сейчас наверняка ищет меня в лесу. Но ничего, я подожду, денег немного есть. Поди не пропаду.
– Бедный мальчик! Ник Лучч говорите? Так и записал. Конечно, конечно, юный барич, живите сколько хотите если есть деньги. Ваш отец со слугами, приехав, тоже ведь выберет для ночлега мою гостиницу? Сейчас у нас туго с постояльцами, только кабак и выручает. Ох, времена настали, обнищали все, только колдунов и жгут, – тараторит хозяин, но при этом мыслит так, – Врёт конечно стервец! А может и нет. Но по его кармашкам я ночью всё равно пробегусь, не помешает.
В номере
Это не передать с каким удовольствием и стараясь не спешить я съедаю обед из трех блюд, который мне приносит прямо в номер с окном на улицу молодая хорошенькая горничная – салат из редиски со сметаной и зелёным луком, картофельный супчик с большими кусками хорошо проваренной говядины и приготовленные на углях ребрышки ягнёнка с гарниром из цветной капусты. М-м-м!
И теперь я лежу на широкой деревянной кровати с чистыми простынями, я всегда немного отдыхаю после обеда, и размышляю. Хозяин наверняка придёт меня обворовывать не раньше двух часов ночи. Пока из кабака не уйдут последние пьяницы-свитские. И мне в это время нужно где-то спрятаться. Я не хочу быть обворованным. Хватит уже с меня! И куда же мне спрятаться?
Обвожу взглядом гостиничный номер и вижу небольшую щель между полом и плинтусом. Она прямо-таки зовет и манит. Какое-то новое ощущение, раньше такого не было. Встаю с кровати, подхожу к стене и просто заползаю в эту щель. Целиком! И как такое может быть? Как же я в ней умещаюсь и мне удобно? Щель маленькая и узкая, а я большой, хотя и мальчик. Как кобра? Да, как кобра! Я же и есть Кобра, нужно к этому привыкать. Выползаю из щели, подхожу к большому зеркалу на стене и смотрю на себя. Мальчик как мальчик, только худой и оборванный. Но это пока.
Ночь
Ключ в хорошо смазанном замке номера неслышно проворачивается и на фоне тёмного ночного окна я вижу бесшумно скользящую тень хозяина-фокусника. Вот он пытается найти мои лохмотья на стуле, приняв безупречно изготовленную мною куклу на кровати за спящего меня. Вот он открывает шкаф, но тоже ничего там не находит. Вот он ищет мои вещи в туалетной комнате, где их тоже нет.
Отчётливо слышу в голове его мысли:
– Да где же эти его тряпки? Он что, одетый спит?! Может пырнуть его ножичком да проверить?!
А вот хозяин наклоняется, чтобы заглянуть под стол и… в упор смотрит на меня. Он увидел! Вот не знаю, что или кого конкретно увидел в щели между плинтусом и полом хозяин, но в его глазах я вижу смертельный ужас!
Ненавижу воров! Ненавижу грабителей! Ненавижу! Ненавижу! И я плюю на большую блестящую лысину дядюшки Бло, которая маячит прямо передо мной. Хозяин-фокусник без звука падает на пол и после короткой агонии затихает.
Он мёртв.
Сюжет 7. Мои небесные спасители
О грехах
От моего деда Сима мне известно, что убийство людей не самый тяжкий грех. Конечно он тяжкий и смертный, но прощаемый! И вообще есть только один непрощаемый грех – отрицать существование того кто Имя или предать благодетеля, что по сути одно и то же.
Все же остальные грехи…, смертные и не очень – прелюбодеяние, гордыня, зависть и ещё список на две страницы тоже в принципе прощаемые. А уж убийство во Имя, или убийство при защите Родины, вообще грехом не считаются и за них не наказывают, а наоборот поощряют.
Главное в грехах нужно вовремя покаяться, а причтик Куй за небольшую денежку их отпустит, простит во Имя. Вроде как он должен это делать бесплатно, но не любит. И его можно понять, надо же ему на что-то жить.
Я не до конца это всё понимаю, про грехи, но запоминаю. Ведь именно так мне это всё объясняет мой дед Сим, когда рассказывает про Церквь во Имя.
Вот взять например житие Святого Равноапостольного князя Гула. Оно в каждом Храме во Имя продается, а то и бесплатно лежит, можно так брать. До своего прославления в лике Святого князь Гул режет двух родных братьев, а их жён берёт к себе в гарем. Методом повешения за гениталии наполовину уменьшает численность владетельных княжеских родов по мужской линии в тех окумах, которые противятся присоединению к Союзу. В хлам разносит и сжигает все языческие капища вместе с их длиннобородыми волхвами-магами…, а какие-то рубит в капусту и топит в реке. Вместе с теми волхвами разумеется. И вот пожалуйста… Прославляется Церковью во Имя как Святой и Равноапостольный.
А потому что во Имя! И ведь это не просто кто-то из церковных начальников так решает. А только после того, как на могиле князя, аж через 20 лет после его кончины, начинают происходить чудеса. В основном исцеления по прямым к нему обращениям людей, молитвам. И всё это засвидетельствуется и описывается специальной комиссией. А это значит, что тот кто Имя прямо указывает людям, что князь Гул люб ему, а все грехи его давно списаны. И чтобы люди относились к нему соответственно!
Мой дед Сим до «Кровавого понедельника» людей не убивал никогда, хотя за свою долгую жизнь имел для этого достаточно поводов. Но вот взял и сжёг молниями большое количество. И погибает сам. Во Имя? Я считаю, да. Семья всегда во Имя.
Реалии
И это я всё к тому рассказываю, что вот на полу лежит мой первый лично мною убиенный человек и мой счёт по убиенным уже не нулевой! А зачем же я его убил? Он всего лишь хотел меня обворовать. Всего лишь? А ножичек в его кармане? И я же Кобра, а они при опасности не думают, сразу атакуют. Но я и человек и мне думать положено…. Так понимаю, что всё теперь зависит от точки зрения. В общем запутался. Потом над всем этим подумаю…
А вот реалии:
В два часа ночи в гостиничном номере в центре города находится 14-летний мальчик в лохмотьях. Он внук и сын убитых колдунов под чужим именем. И тут же валяется труп хозяина гостиницы. Признаков насилия нет, но это ничего не меняет. Хозяин мёртв.
Плохо? Ох, как плохо! Конец мальчику! Его обязательно арестуют и будут пытать.
