Выпусти меня – 2. Из глубин океана

Андрей и Тася стояли перед нарядной женщиной-регистратором. Слушали вполуха, что она там говорила. Так, чтобы только не пропустить вопросы и вовремя ответить. Они косились друг на друга и улыбались. Скорее, женщина, произносите свой текст, чтобы можно было повернуться друг к другу, обменяться кольцами, расписаться, и начать целоваться. Держаться за руки, и не отпускать друг друга до конца праздника. А потом и до конца жизни. Может быть это так представлялось Таське по молодости лет? Да нет же, она видела, что Андрею тоже надоело быть женихом и стоять по стойке смирно, слушая казённую тётеньку. Ему тоже не терпелось услышать «объявляю вас… можете поцеловать…», и уже на правах мужа заграбастать Таську в объятия. Она не чувствовала между ними ни разницы в возрасте, по поводу которой так страдала мама. Ни финансовой пропасти между их семьями. Тася была полна любви и надежды. А тот страх, который внезапно возник у неё, когда будущая свекровь принесла изумрудные серьги в подарок, Тася запрятала подальше вместе с коробкой с украшением. Мало ли, от чего могла накатить та волна паники? Светлана же сказала, что серьги старинные. А металл собирает энергетику. Тася это теперь точно знала. Наташа научила её разбираться во многих аспектах магии. Не зря украшения, особенно с камнями, ведьмы испокон веков используют в качестве оберегов и амулетов. Можно специально заговорить драгоценный камень на защиту, или наоборот, на какую-нибудь пакость вроде порчи. Но даже без использования магии, камни и драгоценные металлы собирают на себя информацию от человека, который их носит. Украшение можно продать, подарить, завещать – неважно. Тот, кто возьмёт его в руки после другого, прикоснётся не просто к побрякушке. Получается, что человек возьмёт в руки (наденет на себя) целую историю. И как она скажется на нём – никто не знает. Ведь неизвестно, что за история была у прежнего владельца. И сейчас, вспомнив эти серьги, и тут же отогнав темные мысли, Тася вдруг нахмурилась. А ведь Андрей-то тоже не знает историю своей будущей жены. Тася и не подумала рассказать любимому о том, что она пережила почти четыре года назад. Да, понятно, что подобным не так-то просто поделиться… но разве это правильно?

–Тася! – она почувствовала, что Андрей сильно сжал её руку. – Тебя спрашивают?

Он с тревогой смотрел на свою посерьёзневшую невесту. Что случилось? Только стояла, улыбалась, и на тебе. Передумала, что ли? А Тася сообразила, что нужно ответить, является ли её желание выйти замуж искренним и добровольным… она тряхнула головой, отгоняя сомнения, и сказала радостное:

– Да!

Молодые сидели за столом и смотрели друг на друга, не отрываясь.

– Ой, Андрюха, ладно я растрогалась по молодости лет… а ты-то чего прям такой влюблённый? – шепнула Таська.

– Да ну тебя! Скорее бы смыться уже отсюда.

– М-м, первая брачная ночь? – с сарказмом уточнила она.

– Горько! Горько! – по старинной русской традиции покрикивали гости.

Тася с Андреем самозабвенно целовались. Ведущий мучил гостей конкурсами. Сергей и Илья, крепко выпив, пустились в пляс, да так, что молодёжь позавидовала. Весёлая получилась свадьба, а не только дорогая. Галя с улыбкой смотрела на происходящее: на счастливую дочь, танцующего мужа, хохочущую и улюлюкающую молодежь, и думала о том, как глядя будущей родственнице в глаза, твёрдо ответила, что ничего не скрывает. И сейчас ей было интересно, рассказывала ли Тася что-нибудь Андрею? Она как-то до сегодняшнего момента не думала об этом. Вроде у молодых очень близкие, доверительные отношения, судя по всему, но их история дома в Адамовке… все хранили тайну не сговариваясь. Как расскажешь о таком? Кому? Кто вообще поверит в этот кошмар? Дай Бог Таське счастья. Пусть её никогда больше не коснётся никакая нечистая сила. Так думала Галя, пока другие веселились на свадьбе её единственной дочери.

Ночевали Тася с Андреем в огромном люксе. Чемоданы для путешествия стояли тут же. Утром в аэропорт, в самолёт и на острова. Андрей, правда, выкроил всего неделю для медового месяца – почему и кто вообще назвал этот период месяцем? Как будто, кто-то ездит в медовый месяц на месяц. Ну, разве что те, кому совсем делать нечего.

Когда они вернулись через неделю, отдохнувшие, загоревшие и счастливые, в квартире Андрея был разгром. Андрей вызвал Константина из СБ компании. Тася потерянно ходила среди разбитых антикварных ваз и порванных новых вещей. Как такое возможно? Это же элитный дом! Круглосуточно охраняемый. Квартира на сигнализации. Что тут могло случиться?

– Таська, не ходи там! Порежешься, не дай Бог. Залезь на диван с ногами. – прикрикнул Андрей. – Нет, лучше пробирайся сюда осторожно. Мы поедем в отель. Вернемся, когда тут всё приведут в порядок. И замки сменить, понял, да, Костя?

Начальник службы безопасности что-то негромко отвечал Андрею. Тася напрягла уши. Она уловила то, что заставило девушку вздрогнуть.

«Замки целы».

Замки целы… значит, в квартиру через дверь никто не входил.

Тася мыла посуду, весело подпевая умной колонке. Два дня они с Андреем провели в отеле. Дома к их приезду всё убрала и отчистила приходящая домработница, а слесарь сменил замки. В кухне Андрюшиной квартиры была, само собой, посудомоечная машина, но Тасе иногда было в кайф помыть тарелку, стоя на одной ноге, как цапля. Вторую ногу она ставила ступнёй на вторую ступню, или на колено – ей так нравилось, что в этом такого? Слушать музыку, думать о том, как прекрасна жизнь. Она чувствовала себя в абсолютной безопасности с турмалиновой подвеской на шее. Тася решила, что это тётя Валя пошалила у них дома, пока никого не было. Какой ещё призрак способен на подобную глупость? Плохо, конечно, что Валя никак не отстанет. Выследила же как-то новое место жительства Таси… как, скажите на милость? Если она даже видеть Тасю не может. Девушка пока никому ничего не рассказала из тех, кто в курсе. Даже матери решила не говорить, что подозревает Валю в разгроме их с Андреем квартиры. И вообще, скорее всего она бы сначала поведала это Наташе. Да. Надо бы к ней съездить, кстати. Они ведь так и не нашли заклинания, способного защитить помещение от призрака. Или изгнать призрак. Видимо, считалось, что сжигание останков – универсальный и надёжный способ. А от случайных духов должен был защищать амулет.

Из комнаты послышался какой-то шум. Таська была дома одна. Она выключила воду и прислушалась. Показалось? На всякий случай девушка пошла в ту сторону, откуда был звук. Как-будто разбили что-то. Так и есть! Их большое свадебное фото, стоявшее в рамке на комоде, валялось на полу изображением вниз. Стекло рамки разбилось от падения с такой высоты, само собой. Тася подошла к окну – окно было закрыто. Каким образом устойчиво поставленная рамка могла сама по себе упасть на пол? Девушка пошла искать веник. Предстояло ещё поменять рамку, так как Андрей был дома, когда Тася украсила комнату их первым семейным фото. Видел фото на комоде.

Снимки прислали утром, Тася тут же распечатала те, что понравились больше всего. А среди оставшихся в живых подарков нашлась подходящая рамочка. Двадцать первый век, кто-то ещё фоторамки дарит. Но Тася была благодарна этому дарителю, кем бы он ни был. Она аккуратно обрезала белые края и вставила карточку в рамку. На ней улыбающийся Андрей обнимал Тасю и смотрел на неё с любовью, а её глаза и улыбка светились ему навстречу. Хороший фотограф был у них на свадьбе, отлично видит кадр.

– Слушай, а зачем тебе фотобумага и такой профессиональный принтер? – спросила Тася, любуясь снимком. – Ты что, увлекаешься фотографией?

И тут её, вечно шутящий, улыбающийся и открытый муж, повёл себя крайне странно. На мгновение он будто завис, а потом засуетился, заговорил о том, что забыл о какой-то ранней деловой встрече. Чмокнул Тасю и буквально выбежал из квартиры, так и не ответив на её вопрос. Тася осталась стоять рядом с комодом, не понимая, что такого она спросила. А потом ей подумалось, что Андрей на самом деле мог вспомнить о какой-нибудь встрече, а она тут навыдумывает сейчас. И Тася отогнала от себя тревожные мысли о странной реакции мужа на вполне невинный вопрос.

Как могла упасть рамка? Да никак не могла! Если её никто не спихнул с комода. И кто мог её спихнуть? Тася нашла веник с совком – детство без прислуги, в отличии от детства Андрея, позволяло ей не быть никчёмной и бесполезной в быту – и подмела осколки. Потом замерила фото и оделась, чтобы пойти в магазин. Придётся искать похожую рамку, или Андрей не запомнил, какой была та? Вряд ли мужчины обращают внимание на такую ерунду. Тася нашла в магазине более или менее похожую рамку на ту, что разбилась непонятным образом, купила её и принесла домой. А дома её уже ждал новый сюрприз. Фотография, для которой она ходила покупать рамку, была порвана в мелкие клочья. Обрывки валялись на полу, в том самом месте, где Тася подметала стекло и протирала пол час назад. Ей очень захотелось снять оберег и встретиться лицом к лицу с пакостной тётушкой. Мерзкая девчонка, разведала, что Тася счастлива, и решила, видимо, портить ей жизнь мелкими гадостями.

Подвеску снимать нельзя. Ради того, чтобы просто поговорить с призраком, нельзя тем более. Во-первых, хоть и говорят призраки и люди на одном языке, но не понимают друг друга совершенно – это Тася знала уже точно. И если люди хотя бы пытаются представить себя на месте не упокоенной души, – ведь кто знает, как оно всё там обернётся после смерти, – то призрак себя никаким попытками войти в положение человека утруждать не будет. Злые, эгоистичные, хитрые и… и снова злые – вот какие они, души умерших, блуждающие между мирами. Старающиеся проявить себя при малейшей возможности. Вот таким вот подлым образом. Тася не боялась, нет. Она твердо знала: пока на ней турмалин – она в полной безопасности. Дело было не в страхе, а в том, что от всех этих мелких пакостей можно сойти с ума. А Тася уже сходила с ума, и ей это не понравилось. Произошедшее с ней четыре года назад каким-то чудом вернуло её в состояние психически здорового человека. Но ещё одного такого приключения она не переживёт. Точно спятит обратно.

– Наташа! Привет! Можно я приеду к тебе, мне срочно нужна помощь!

– Привет. Я думала, ты на песочке греешься. А ты где?

– А я уже здесь! И сейчас хочу приехать к тебе. Прямо с утра пораньше, чтобы сегодня и вернуться домой.

– Ну да, ну да. Ты ж у нас теперь дама-то замужняя. – Наташа помолчала и всё-таки спросила. – Таська, а что случилось?

Точно! Она же не сказала Наташе, что случилось. Сразу помощи просить кинулась. Тасе так не хотелось рассказывать по телефону… хотелось передать своё возмущение в лицах, так сказать.

– Ничего особо криминального. Приеду и расскажу. Могу приехать?

– Да конечно, можешь, чего ты спрашиваешь? Приезжай. Жду.

– А…

– Испеку, испеку я твоего хлеба любимого, чай не в первый раз. – на том конце несуществующего провода Наташа отчетливо усмехнулась.

Шли годы, а Тася так и не ела ничего вкуснее свежеиспечённого домашнего Наташиного хлеба. Нет, может если бы она его ела каждый день – привыкла бы. Или надоел. А так, каждый раз ну очень вкусно!

Предвкушая общение с дорогим человеком, вкусный хлеб с вареньем и даже дорогу в электричке – как давно она не была у Наташи – Тася решила переодеть футболку и подкрасить губы. Надо ещё, наверное, позвонить Андрею. А ещё замести следы безобразия – то есть, распечатать новую фотографию и вставить в рамку. Только будет ли толк? Вдруг, не успеет Тася выйти за дверь, а Валя снова тут нахулиганит. Если это вообще Валя… ну а кто, если не она? Мысли заметались в голове девушки, как птицы. Как лучше сделать? Написать Андрею уже из транспорта? Распечатывать новую фотографию, или достаточно убрать следы старой? Нет, она точно так сойдёт с ума! Надо успокоиться, сесть и подышать. С футболкой в одной руке и телефоном в другой Тася плюхнулась на кровать и завизжала от неожиданности: она села в лужу.

Подскочила и посмотрела на покрывало. Как она сразу не заметила, что на покрывале вода? И откуда она тут вообще? Тася поглядела на совершенно сухой потолок, осмотрелась вокруг, подошла к тумбочке и внимательно посмотрела на вазу с цветами. Ваза стояла точно так же, как её и поставили, вот только воды в ней сейчас не было. Тася вытащила букет, заглянула в вазу – так и есть. Пусто. Вода для цветов вылита на кровать, с той стороны, где спит Тася. Прямо ей под задницу. Нет, это точно Валя!

Тася с чистой совестью убрала всё, что было наделано сумасшедшей неживой родственницей, и поехала к Наташе. Сев в метро, она написала мужу:

«Андрюха, прости, что отвлекаю. Я в Адамовку на весь день. Не теряй меня!»

«В Адамовку? Зачем?! (задумчивый смайл)»

«Наташу проведать. Соскучилась».

«Надо было к нам пригласить. Дать тебе машину с шофером?»

«Спасибо. Я на электричке съезжу».

«Боже! Я женат на женщине, которая ездит в электричках! Обещай, что не проболтаешься моей маме».

Таська посмеялась и отправила в ответ смайл с высунутым языком. Она тут летала на острова в бизнес-классе. Для разнообразия электричка была очень даже кстати.

Уже проезжая Бескудниково, Тася вдруг вспомнила, что купила Наташе в поездке сувенир. Шкатулку в форме черепахи. И благополучно забыла её дома. Тут же её охватила тревога: а вдруг шкатулку испортят? Или снова нальют куда-нибудь воды? Или что-нибудь разобьют, порвут, да что угодно! «И что, сидеть, квартиру караулить, что ли?» – поинтересовался внутренний голос. Да уж. Но что делать – совершенно непонятно. Только искать вместе с Наташей способ защитить жилище от призраков. Рассказывать Андрею, что происходит, Тася пока не хотела. Да и не пока тоже. Слабо она представляла себе, как рассказать мужу, что у неё в родне есть злобные призраки, которые вредят людям. Да что там, вредят! Убивают.

Тут Тасе стало совсем уж страшно. Андрей-то ничем не защищён! На нём нет турмалина, и даже если сделать для него оберег, – а Тася давно уже умела их делать, – под каким соусом заставить его надеть на себя камень – совершенно непонятно. Да, что-то день окончательно перестал быть радостным. А ведь только утром она ощущала себя так хорошо. Ну, ничего. Главное до Наташи доехать, а там ей станет чуть легче. Хотя бы даже от того, что она поделится с ведьмой своими тревогами и опасениями. Расскажет обо всём, что произошло, и спросит совета. Стоит ли ей поступить так, как ей очень хотелось поступить. Есть же варианты. Например, можно пойти вдвоём в старый дом, где в основном обитает Валя. Снять подвеску, дать Наташе. Отойти на то расстояние, которое позволит вступить в контакт с призраком, а в случае опасности Наташа просто бросит ей оберег обратно. Ну, да, опасно. Да и смысла особого нет – разговаривать с Валей всё равно, что со стенкой. Но Тасе важно было хотя бы выяснить, Валиных рук это дело, или нет. Да, она уверена… а вдруг, нет? Тасе понравилась идея, пойти вдвоём. Она загорелась и предвкушала, мысленно потирая руки.

– Привет, привет, краса моя! – Наташа обняла её. – Всё хорошеешь?

– Что мне ещё делать в восемнадцать лет? – рассмеялась Тася.

– И то верно! Идём в дом, сейчас хлеб как раз подоспеет.

– С молоком?

– Можно и с молоком.

– Да, что-то вдруг захотелось с молоком.

Таська и сама удивилась. Ни о каком молоке она не думала дорогой. А тут ей вдруг захотелось молока. Настоящего, деревенского. До жути захотелось.

Тася слопала горбушку, запила молоком и аж замурлыкала.

– Боже, какой у тебя вкусный хлеб! Я как с Андрюшкой познакомилась, чего только не перепробовала. А вкуснее твоего хлеба всё равно ничего нет.

– Ты давай, доедай, да рассказывай – что за срочность? Чего ты вдруг ко мне сорвалась?

– Наташ, у меня дома… у нас, точнее, призрак шалит.

Наташа округлила глаза.

– На тебе же подвеска.

– И? Чем подвеска мешает призраку хулиганить на почтительном расстоянии?

– Так. И что конкретно случилось?

Тася рассказала. Наташа молчала, задумавшись. Ну и ситуация. Где же взять заклинание, способное защитить дом от духов? Почему-то не находилось такое заклинание. Батюшку звать бесполезно. Одного позвали уже. Наташа зажмурилась. В сердце будто кольнули иглой. Почти четыре года прошло… а ей всё ещё больно.

– Может быть, попробуем что-то из интернета…

– Ты о чём? – не поняла Таська.

– Ну, заклинание поищем в интернете.

– Ты что, не знаешь, кто пишет туда эти заклинания? – нахмурилась девушка.

– Да понятно! А что делать-то? Чем я помогу тебе? Ты же знаешь, что ничего не нашлось. Ты умеешь почти всё, что и я. Я всему тебя научила. Чем я могу тебе помочь?

Наташа развела руками. Тася набрала воздуха в грудь, и решилась:

– Короче, я грешу на Валю. Больше-то некому? Надо с ней поговорить!

– Спятила девка! И что? Снова на таблетки?

– Я ведь и обидеться могу. – сверкнула глазами Тася.

– Пойдём-ка, – Наташа встала и потянула её за руку, – покажу кой чего. А то может ты забыла.

– Куда? Куда ты тянешь меня?

– На кладбище я тебя тяну! Могилку отца Виталия показать. Может, мозги на место встанут.

Тасе так и не удалось уговорить Наташу пойти с ней в дом, а сама она не решилась. Нужна страховка, и то можно не успеть – права Наташа. Всё понятно, что права, а тем не менее, обидно! Как-то же надо поговорить с Валей? Хотя бы узнать, её ли рук это дело.

– Нет, нет, нет и не проси! Будем активно искать способ, как от них защитить дом. Вот, в принципе, я думаю, а если во все углы заговоренного турмалина напихать?

Тася странно посмотрела на Наташу. Ну, цирк! Спасибо, Андрей не деспот, не вынуждает Тасю снять дешёвое украшение с себя. А ведьма предлагает ей захламить оберегами квартиру. Нет, за деспота Тася бы и не вышла, но то, что предлагала Наташа, в её ситуации не подходило совершенно. Она посидела ещё немного, но разговор не клеился. Тася засобиралась домой.

– Я сама его соберу. – сказала Наташа, провожая её до калитки. – Сама придумаю и создам заклинание. Все ритуалы кто-то когда-то придумал.

Тася пожала плечами. План классный, конечно. Но справится ли Наташа с таким?

Она успела вернуться домой ещё до того, как Андрей пришёл с работы. Никаких новых разрушений не наблюдалось. Тася принялась готовить ужин, прислушиваясь к звукам в квартире. Музыку она включать не стала. Позвонил Андрей:

– Не отвлекаю?

– Да нет.

– Отправить за тобой машину?

– Да я дома уже.

– Ого! Быстро как. Сходим куда-нибудь поужинать? – спросил её прекрасный муж.

– Ну… я готовлю вообще-то. Ты не против дома поесть?

– Золото! Бриллиант мне достался, а не жена! Чем я заслужил такое счастье? – возопил Андрей.

– Дурак! – фыркнула Тася. – Давай уже домой.

– Лечу, любимая!

Утреннее состояние счастья вернулось к Тасе, уютно уместившись в области грудной клетки. Она подумала, что музыка не так уж и нужна, когда душа поёт.

После ужина была ночь, в которой не было места тёмным мыслям – только цветная чувственная эйфория, которая качала их на своих волнах, изредка роняя в бездну страсти. Засыпая на плече Андрея, Тася не думала ни о чём, кроме того, как она бесконечно счастлива. Всё замерло и внутри неё, и вокруг – время остановилось.

Она открыла глаза. Солнечный свет тщетно пытался пролезть сквозь плотно задернутые шторы. Наверное, Андрей утром закрыл. Позаботился.

– Андрюша. – позвала Тася.

Тишина. Она глянула на время: мать честная! Конечно, муж давным-давно на работе – время-то почти одиннадцать. Ну она и поспать! Тася пошла в ванную. Взяла щётку, выдавила пасту. Сунула щётку в рот и подняла глаза. Ей захотелось заорать от ужаса, но щётка, видимо, помешала этому процессу – она ведь так и застыла с ней во рту. В зеркале Тася отражалась не одна. Рядом стояла девушка и смотрела на неё, недобро усмехаясь. Тася обернулась – за спиной никого не было. Она снова осторожно взглянула в зеркало – девушка никуда не исчезла. Тася положила руку себе на грудь и не обнаружила подвески. Оберега на шее не было, а девушка в зеркале – была. И насколько Тася хоть что-нибудь в этом понимала – девушка была мёртвой. Мертвее не бывает.

Тася взялась руками за раковину и подышала. Медленно и глубоко. Щётку она также медленно, как робот, вымыла и поставила в стакан, пытаясь вспомнить, почистила зубы, или только собиралась. Прополоскала рот. Ещё раз обернулась – никого. А в зеркале девушка отражается. Что ж, поговорим с её отражением.

– Ты кто? – спросила Тася, глядя на отражение незнакомки, и не узнала свой голос.

Вот ведь… когда в деревне она то и дело сталкивалась с призраком Вали, играла с ней в мяч и лото, постоянно слышала угрозу быть сброшенной с крыши – это всё потом уже было как-то… привычно, что ли. Да и обстановка старого дома в Адамовке располагала. А увидеть такое в новой квартире… в доме, который построен пару лет назад – видимо, это слишком неожиданно. Слишком… дико.

Девушка продолжала молча смотреть на Тасю. Может она просто кажется ей? Галлюцинация? Едва ли. Разбитая рамка, порванная фотография, облитая кровать… кто-то же всё это натворил. Видимо, на Валю Тася грешила напрасно.

– Кто ты? Чего хочешь от меня? Что с тобой случилось? – спросила она чуть более уверенным голосом.

Девушка открыла рот, и оттуда потекла вода. Это было очень жутко. Но давало какую-то ясность: девушка, скорее всего, утопленница.

Вода текла изо рта мертвой девушки в отражении, и… всё. Больше ничего не происходило. Мёртвое лицо, и из мёртвого рта льётся вода. Тася немного подождала в надежде, что после воды из девушки выльется какая-нибудь информация. Напрасно ждала – девушка на вопросы не отвечала. Не может говорить? Вряд ли не может. Раз смогла порвать фотку на мелкие клочки, значит нормально функционирует, как все призраки, научившиеся взаимодействовать с предметами. Или что? С предметами научилась, а с людьми нет? Но у Таси было чувство, что тут что-то другое. Утопленница специально показалась ей только в зеркале, и этот фокус с водой изо рта – тоже нарочно. Чтобы напугать Тасю. Ввергнуть её в состояние ужаса. Деморализовать. Тася выдохнула, повернулась к двери и пошла прочь из ванной. В комнату. Никто ей не помешал, хотя она внутренне сжалась, готовая к тому, что её будут душить невидимые руки. Или отбросят к стене. Или поволокут куда-нибудь. Но… ничего. Тасе удалось дойти до спальни, а там она сразу же нашла свою подвеску. Оберег спокойно лежал в постели. Цепочка порвалась. Видимо, не выдержала бушующих в кровати ночных страстей.

Тася оделась и сунула турмалин в карман. Придётся купить новую цепочку. Что за девушка? Как и где она утонула? Почему ходит по их квартире? Интуиция подсказывала Тасе, что девушка как-то связана с Андреем, но верить в это не хотелось. И ведь никак не спросишь! Что можно тут спросить? Дорогой, ты не знаешь, что за призрак ходит по нашей квартире? Молодая, наверняка привлекательная когда-то, девушка. Но сейчас безвозвратно мёртвая. Судя по всему, утонула. Так точно не спросишь. Быть может, спросить примерно так: Андрей, у тебя случайно нет среди знакомых тех, кто покончил с собой? Утонул? Ну, то есть, утопился, конечно же. Тоже глупость какая-то выходит… в общем, на основании увиденного в зеркале отражения, Тася не могла допрашивать Андрея на тему его прошлого. И вообще, очень хотелось надеяться, что утопленница всё же не является частью прошлого Тасиного мужа. Вот только внутренний голос издевательски нашёптывал Тасе в ухо, что является. Девушка вздохнула, и пошла покупать новую цепочку для амулета. Пить кофе дома резко расхотелось. Попьёт где-нибудь в кафе.

Может, купить золотую? Почему не купить, если есть деньги. У неё теперь была своя, какая-то эксклюзивная карта, на которой – Тасе сказал Андрей – лежало десять миллионов рублей. Что она мучается? Нужно просто примерить, как будет золото смотреться с турмалином. Если уж совсем нелепо – купит серебряную. Так и вышло, подвеска на золотой цепочке смотрелась глупо. Тася со вздохом вернула украшение, и направилась в сторону прилавка с серебром. Но продавщица уже почувствовала профессиональным нюхом покупательницу с деньгами.

– Может быть, посмотрите платиновые цепочки? – предложила она с улыбкой. – Или белое золото?

Тасе по молодости лет и неопытности такой вариант в голову не пришёл. Платиновые цепочки правда выглядели гораздо интересней серебряных. Вроде, цвет похож, а разница всё равно видна даже невооружённым глазом. Она выбрала тоненькую, с изящным плетением, и тут же надела на себя вместе с турмалиновым кулоном.

– У нас много разных красивых подвесок с драгоценными камнями. – не снимая с себя улыбку сообщила Тасе продавец.

Должно быть это означало, что Тасина подвеска некрасивая. Недостаточно драгоценная. Не подходящая для новой, дорогой, платиновой цепочки.

– Спасибо. – улыбнулась Тася профессионалу торгового дела. – Подвеска мне совершенно точно не нужна.

И вышла из ювелирного. Вот и переваривай теперь, мастерица продаж и улыбок. Хотя… они наверняка давно привыкли к тому, что у людей с деньгами имеются странности. А у кого их нет?